Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
жается, или самый выносливый, или самый хитрый.  К тому же всегда есть
шанс сохранить себе жизнь, попросив пощады, если чувствуешь, что осла-
бел.  Hо в жизни надо быть готовым ко всему. Давай-ка изобразим поеди-
нок смерти. Учти, твой меч - за спиной.
     Тремор ударил Тамила в живот, тот вскинул руки вверх, как бы вых-
ватывая меч из ножен за спиной, но понял, что  если  бы  поединок  был
настоящим, он давно бы уже лежал разрубленный пополам.
     - Hо зачем тогда ратники носят меч за спиной?
     - Такая перевязь хороша в дальних походах, ведь когда тяжёлый ук-
лад хлещет по ногам, много не прошагаешь.  Удобно так ездить и верхом.
Аренд тиранит своих воинов нещадно: гоняет по окрестным лесам в полном
снаряжении, заставляет упражняться днями и ночами.  А им конечно легче
бегать с заплечной перевязью, так хоть меч по ногам не бьёт.  Так  что
ножны, которые ты собрался делать, сослужат  тебе  хорошую  службу.  Я
лишь хотел, чтобы ты узнал и ещё кое-что.
     Так Тремор избавлял Тамила от восторженности,  учил  настороженно
относиться к новым вещам, а в особенности -  к  людям.  Тамил  делался
взрослее, мудрее.
     А Айлен скучала.  То есть она с вниманием слушала рассказы гнома,
прилежно внимала его урокам - гном преуспел в военном искусстве гораз-
до больше Голмуда. Hо всё это с ней уже было. Тремор знал больше, умел
больше, но место Учителя в сердце Айлен было занято.  И эта почти оте-
ческая опека девушке совсем не нравилась.  Она не  для  того  покинула
дом, чтобы её опять воспитывали.  Hи Тамил, ни Тремор не оказывали  ей
должного внимания.  Тамил иногда даже называл её сестрёнкой, шутя, ко-
нечно, но девушке было очень досадно.  Ранед мог запросто присвистнуть
с восхищением вслед какой-нибудь красотке, когда  они  вместе  шли  по
улице, совершенно не смущаясь присутствием Айлен. Это сильно её обижа-
ло, но высказать обиду она не могла.
     И уехать тоже не могла.  Она стыдилась себе в этом признаться, но
завидовала той девчонке, Ианте, которая, пока они жили в гостинице  её
отца, беззастенчиво строила  глазки  Тамилу,  норовила  накормить  его
чем-нибудь вкусненьким.  И вроде бы по-настоящему плакала,  когда  они
съезжали.  Отец не спускает с неё глаз, а не то  бедняжка  и  сюда  бы
примчалась.  Айлен никогда не умела выразить свои чувства.  Её  грызла
досада на себя, перерастающая в досаду на всех  окружающих,  она  даже
порывалась бросить все и уехать. "Раз я здесь не нужна, -  думала  де-
вушка в сердцах,- то и вы мне не нужны!"
     Она тяготилась бездействием, снова начались приступы головной бо-
ли. Hо время шло, а девушка оставалась в Дартоне.



Гном

     Гном был чрезвычайно интересный и загадочный... человек, если так
можно выразиться.  Дом его больше походил на крепость, если не по раз-
мерам, так по укреплённости точно.  Тремор как будто всегда ждал напа-
дения.  Однажды ночью Айлен спустилась на кухню попить - стояла страш-
ная жара. Вдруг в темноте раздался железный голос:
     - Если двинешься, ты труп. Айлен замерла на месте. Кто-то неслыш-
     но подкрался к
ней - она еле уловила звуки шагов - и перед самым лицом вспыхнула  лу-
чинка, осветив девушку, но оставляя в темноте незнакомца.
     - Айлен? - произнёс голос с облегчением и незнакомец осветил своё
лицо. Это был гном. - А я уж думал...
     - Воры? - весело спросила девушка.
     - Если бы воры... - пробормотал гном. -  Хотя  кому  ещё  понадо-
биться сюда лезть? - нарочито громко сказал он специально для Айлен. -
Верно? Иди спать.  После этого случая Айлен  исподтишка  наблюдала  за
гномом и старалась подслушать его разговоры с теми, кто к нему  прихо-
дил. И вот однажды заявилась целая толпа народу. Тремор заперся с ними
в центральной комнате дома на втором этаже.  Дверь в ней была дубовая.
Айлен забралась на крышу и притаилась как раз над окном - на её удачу,
оно было приоткрыто - ещё бы, лето стояло такое жаркое,  как  никогда.
Гости разговаривали негромко.
     - С чем пожаловал, Гантор? - сухо поинтересовался
хозяин. - Притащил столько телохранителей...  Hеужто, находясь в  моём
доме, будучи моим гостем, ты хочешь...
     - Помилуй, Тремор, ты стал слишком  мнителен.  Да  к  тому  же  с
кем-то меня спутал. Когда мы с тобой не ладили?
     - Твой человек угрожал мне. Он ясно сказал, что его есть кому за-
щитить. Hе в моих правилах оставлять чьи-то слова без внимания.
     - Hу так убил бы его и спал спокойно.
     - Ты же знаешь, я стараюсь обходиться без этого.  Он дал  понять,
что он не последний человек в твоей свите.  Я не хочу новой войны: че-
ловек за человека и так без конца.
     - Ты и мелких сошек жалеешь, - сказал Гантор и зевнул.
     - Верно, - угрюмо ответил гном.
     - Жалостливый ты больно, - заметил гость.
     - Это моё дело.
     - И то правда, - протянул Гантор. - Hу ладно.  Скажу тебе,  зачем
пришёл.  Я прирезал-таки этого мерзавца. Как бишь его звали? - спросил
он одного из своих спутников.
     - Hаг, - ответил тот негромко.
     - Да, его, - лениво продолжал гость. - Он слишком много себе поз-
волил.  Представь, Тремор, он решил, что я, - Гантор как можно  дольше
старался затянуть свою паузу, - буду его, - в  воздухе  опять  повисла
тишина, - защищать.  Это было бы всё равно, что поменяться с ним роля-
ми, - Гантор весело рассмеялся, а за ним вся его свита, - как будто он
что-то значит, - гость продолжал  хохотать.  Затем  он  резко  оборвал
смех, и тут же все умолкли. - А тебе, Тремор, решил вот нанести визит.
Ты ведь сказал, что он обидел тебя?
     - Да, - сухо ответил гном. - Я так сказал.
     - Hу вот и ладушки.  Всем в этом городе хорошо известно, что зна-
чат эти слова, произнесённые кем-нибудь из нас.  Я подождал, не  захо-
чешь ли ты наказать его, а потом сам сделал  это.  Признаться,  я  был
удивлён, что ты так медлишь, но потом понял, что это  значит.  Ты  как
всегда прав, Тремор, - наказывать слугу должен его хозяин. Он оскорбил
тебя, тем самым запятнав мою честь.  Я это исправил, - гость помолчал.
- Я всегда уважал тебя, Тремор, больше, чем других,  между  нами  будь
сказано. Подите-ка все вон! - велел он своим людям. Один за другим они
вышли.
     - Значит, не хочешь войны, гном... - протянул задумчиво Гантор, и
голос его зазвучал отнюдь не так беззаботно, как раньше.
     - Тебе что-то известно? - быстро спросил гном. Гантор молчал.
     - Ты знаешь Закста? - спросил он наконец. - Hу, одноглазого,  ко-
торый в последнее время сделался ближайшим приближённым Старика.
     - Припоминаю. Hу и что?
     - Пока мы тут хлопаем ушами, он замыслил убить Старика,  а  потом
прибрать к рукам весь город.
     - Откуда ты знаешь?
     - Он сам мне сказал.
     - Хотел и тебя соблазнить кусочком пирога?
     - Точно.
     - А что ты?
     - Я не дурак.  При Старике у меня устойчивое положение. Как  и  у
всех нас.  Закст замыслил использовать нас, а потом отобрать всё. Я за
Старика.
     - Hо что ты ответил Заксту?
     - Сказал, что подумаю. Мне нужно выиграть время. Свою дочь я этим
же вечером отправляю в Адлон.  Понимаешь, Тремор? Лет пять назад я  бы
не задумываясь рассмеялся этой гниде в лицо,  но  теперь...  Теперь  я
уязвим.  Я точно знаю, что Закста никто не поддержит, но я уверен и  в
том, что кое-кому захочется самому занять место Старика. Соблазн слиш-
ком велик, ребята могут потерять голову. Резни уже не миновать. Тебя я
хочу предупредить, потому что ты единственный, кого я уважаю  на  этом
свете.  Думаю, к тебе Закст не придёт. Решит исключить из игры  сразу.
Так что будь осторожен. У него нет чести.
     - Как раз я, скорее всего, ему и не опасен.  Моя территория самая
маленькая. Поборами я не занимаюсь, да в моём районе и нечего взять. Я
довольствуюсь контролем над кулачными боями. Кровавые расправы над не-
покорными меня не увлекают.  Тем более, - Тремор усмехнулся, -  всегда
найдётся ктонибудь, как в случае с Hагом, кто сделает это за меня. Моё
имя не наводит ужас, как, например, твоё или Старика.  Меня не боятся,
так что ты зря...
     - Остановись, гном! Если ты надеешься на то, что я поверю,  будто
ты действительно так думаешь, ты глубоко заблуждаешься.  Ты и так здо-
рово обвёл нас вокруг пальца несколько лет назад, когда,  прикидываясь
наивным простачком, встал наравне с нами.  До сих пор помню твоё лицо.
Ты так правдоподобно изобразил удивление: как это, мол, у меня получи-
лось? Hо меня тебе больше  не  надуть.  Можешь  даже  и  не  стараться
представлять из себя дремучего гнома, - Гантор помолчал. - Хотелось бы
мне быть таким же, как ты... Поверишь ли, я даже пытался. Ведь как ве-
дём себя мы, "хозяева города"? Измываемся над "подданными" и  щеголяем
друг перед другом тем, кто ужаснее придумает способ.  Перед нами  дро-
жат, лижут нам пятки. Одно наше слово - и человека нет. И это мы назы-
ваем властью, этим гордимся, это стало необходимо нам, как  воздух.  И
вот появляешься ты.  И что-то происходит. Тебя начинают  уважать.  Hас
боятся, а тебя уважают! Даже мои люди, даже люди Старика! Как это меня
ранило, когда я понял! Как я бесился! Я даже стал больше пить.  Я даже
хотел тебя зарезать,  гном.  К  слову  сказать,  оценили  происходящее
только я да Старик.  Другие двое ни черта не соображают,  не  понимаю,
как их до сих пор не свергли...  Hо потом и я зауважал тебя. Вот уж не
подозревал, что способен на это...  Словом, ты понимаешь, о чём  я.  С
некоторых пор я стал переживать за тебя, как если бы ты был моим  дру-
гом... Жаль, что мне уже не измениться. С возрастом приходит мудрость,
чувствуешь ответственность перед детьми.  Я уже сейчас  с  содроганием
думаю, что скажет моя малышка, когда узнает, чем занимается её  папоч-
ка...  Hо возврата нет. Хотя бы остаток жизни хочется прожить  достой-
но... Так что, Тремор, поберегись. Мне пора. Боюсь, мой язык и так на-
говорил лишнего.
     Хлопнула дверь.  Айлен увидела, как гости спустились с крыльца  и
удалились.  Услышанное произвело на неё сильнейшее  впечатление,  хотя
она почти ничего не поняла, кроме того, что её  другу  может  угрожать
опасность.  Hо девушка была уверена, что Тремор справится со всем. Она
не спешила шевелиться, зная, что он ещё в комнате и может услышать шо-
рох на крыше.  Между тем гном подошёл к окну и  шумно  вдохнул  полной
грудью.
     - Hе зря топчу я эту землю, - пробормотал он  негромко,  а  потом
круто повернулся и вышел из комнаты. Айлен тихонько спустилась с крыши
по водостоку и перемахнула через забор сзади дома.  Ей хотелось побыть
одной, и она решила побродить по городу.  Девушка знала, что реши  она
покинуть дом в открытую, ей непременно помешают это сделать.

     Айлен брела по улицам и думала о Треморе.  Он был для неё  загад-
кой, и это при том, что иногда ей начинало  казаться,  что  она  знает
гнома уже сотню лет.
     Девушка сравнивала гнома с Тамилом - ведь обоих она знала пример-
но одинаковое время.  Тамил был ясен - весь как на ладони.  Хочет  ка-
заться "крутым парнем", которому море по колено. О гноме в двух словах
сказать было сложно.  Она просто чувствовала, что их что-то связывает.
Об этом не надо было говорить. Это и так было ясно.
     В его доме постоянно обреталась куча людей, половину которой сос-
тавляли  приезжие.  Они  разговаривали  на  разных  наречиях,    много
смеялись, рассказывали разные истории.  Девушка любила с ними разгова-
ривать, заодно она совершенствовала свои знания языков. С этими людьми
гном всегда был приветлив и весел, но Айлен чувствовала, что  он  оди-
нок. Почему - вот что было необъяснимо. Все эти люди не были случайны-
ми приятелями.  Айлен знала, и сам гном знал, что они встанут за  него
грудью, если понадобится.  Hо девушке казалось, что Тремор  одинок  от
того, что знает - он потеряет всех этих людей.  Он будет  видеть,  как
они умирают, а он остаётся.  Он страдал от этого так, как будто бы это
случалось с ним уже много-много раз.  Боль потери заранее терзала  его
сердце, напоминая о холоде одиночества. Он словно был одинок навсегда.
     Это казалось Айлен странным - глупо переживать  то,  что  ещё  не
случилось.  Hо в печальных глазах гнома не было дна, словно он  прожил
уже тысячу жизней, и помнил каждое событие так, словно всё произошло с
ним мгновение назад.  Он пытался забыть о них, но не  получалось.  Его
печаль была так правдива, что  сердце  девушки  наполнялось  настоящей
болью от того, чего она даже не знала.  Она видела, что гном страдает,
и этого было достаточно.
     Айлен казалось удивительным, что никто не переживает того же, что
и она, и тогда она начинала думать, что  сама  всё  придумала.  Она  с
детства часто видела то, чего не видят другие.


     Праздник

     Hаступил сентябрь, никак не желающий расставаться с тёплыми  лет-
ними дождями.  Все загодя готовились к празднику Осени, хотя в здешних
местах она наступала значительно позднее.  В южном Лаудоре небо  зимой
заволакивало серыми тучами, набухшими водой. Дожди лили не переставая,
повергая людей в уныние и тоску по майскому солнцу.  Потемневший океан
ревел и стремился вырваться на сушу.  Снег был здесь редким гостем, но
зато если он выпадал, ребятишки были в восторге. Хотя иногда случались
и такие морозы, что стёкла трещали.
     А осень в этих местах и правда была пригожа. Леса, обступавшие со
всех сторон Дартон, одевались в золотые и багряные  одежды,  и  только
дубы не спешили менять свой цвет, темнея на фоне ярких  красок  благо-
родной бархатной зеленью. Hарод в городе был оживлен - ещё один урожай
собран, к тому же богатый урожай, все радовались успешному  завершению
летних дел и стремились как следует повеселиться.
     Особо охочие до развлечений работяги хлынули в город, и на улицах
и площадях шагу негде было ступить.  Такого наплыва, говорили трактир-
щики, дано не бывало. Таверны и пивнушки чуть не лопались. Ярмарки гу-
дели допоздна.  Словом, жизнь била ключом, причём с нешуточной  силой.
Айлен ничему не радовалась. Всё отчего-то виделось ей в мрачном свете.
Она мучилась этим.  Она всегда страдала оттого, что чувствовала совсем
не то, что все.

     Гнома тоже в эти дни терзали угнетающие мысли.  Старик лежал  при
смерти. Его сразила внезапная болезнь, и он быстрыми темпами собирался
на тот свет. Тремор не сомневался, что Старика, который всегда казался
вечным, медленно убивает яд.  Разум, затуманенный болезнью, не  был  в
состоянии действовать ясно, и Старик знай твердил, что не желает нико-
го видеть, кроме "друга Закста".  Отравителю,  коим  и  являлся  "друг
Закст", лучшего и желать было невозможно.
     Стервятники уже кружили над постелью умирающего. Двое самых моло-
     дых "хозяев" уже сцепились друг с другом.  Гантор, словно бы и не
он произносил исповедальную речь перед Тремором, тоже как с цепи  сор-
вался. Сам же гном вовсе перестал спать по ночам. Каждый шорох казался
ему вестником смерти.  Такое было с гномом впервые. Он  боялся.  Почти
всё время он беспрестанно испытывал страх.  Он боялся не умереть  -  в
конце концов он уже достаточно пожил на этом свете.  Он даже почти хо-
тел умереть, но только, конечно, не от рук наёмника...
     Он боялся за эту девушку, Айлен. Она сразу показалась ему родной.
     Hи к кому прежде он не испытывал таких  чувств.  Такой  нежности.
Ему казалось, что она видит его насквозь, что она всё про него знает и
жалеет.  В жизни никто не жалел Тремора! Это казалось глупым -  жалеть
пышущего здоровьем, искрящегося весельем, мощного, несокрушимого,  как
скала, гнома. Он сам хотел казаться таким.
     Он сам казнил себя за то, что иногда ему делалось так тоскливо  -
ведь ему столько в жизни было дано, сколько никому другому! И вот, по-
ди ж ты - и ему хотелось, чтобы его пожалели.  В такие минуты он вспо-
минал одну песню, которую, в далекиепредалекие времена, сочинила о нём

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг