Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                                  
Лев Теплов. 

                         Подарок доктора Лейстера

   -----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Техника - молодежи".
   OCR & spellcheck by HarryFan
   -----------------------------------------------------------------------


   Милая мама, я пишу вам в тесной каюте парохода "Пасифик", который везет
меня к китайским берегам. Зеленая волна бьет в  иллюминатор,  глухо  урчит
где-то глубоко внизу машина. Эллен спит,  неудобно  изогнувшись  на  узкой
койке, а сын - мой маленький сын - прижался к ее плечу и тоже слит, шевеля
губами во сне. Только сейчас, глядя на него, я решил рассказать вам все.
   Я  родился...  Это  начало  тысячи  раз  повторялось   в   человеческих
исповедях, но, кажется, еще никто не  начинал  так  рассказ,  обращаясь  к
своей матери: ей ли не знать, как я появился  на  свет!  Не  относите  эту
несвязность мыслей, как раньше бывало, на счет  моей  болезни.  Наберитесь
терпения и мужества выслушать все до конца.
   Я родился, о чем вы, мама, и  не  подозревали,  в  трущобах  Чикаго,  в
нелепом облезлом доме, который  тянулся  на  целый  квартал.  В  нем  было
неисчислимое количество клетушек, в одной из  которых  ночевал  мой  вечно
пьяный отец и мать - моя первая мать, которая умерла рано. Я не помню  ее.
Первое воспоминание моего детства было такое: я иду босиком по раскаленным
плитам двора, завешанного сохнущим бельем. Впереди что-то сверкает,  голод
и любопытство тянут меня. И вот я подхожу к чужой растрепанной женщине,  в
руках которой сияющий таз,  протягиваю  руки...  и  вдруг  холодная  волна
ударяет меня в грудь, едкая пена жжет глаза, и  я  падаю,  не  осмеливаясь
громко плакать. Их нельзя судить строго, жителей того страшного дома,  они
были озлоблены постоянной, безысходной нуждой; что им было  до  маленького
мальчика в тряпье?
   Когда именно я связался с  веселыми  ребятами  из  подвала,  не  помню;
кажется, я знал их всегда. Рыжий Майкл был у нас казначеем именно  потому,
что так и не научился считать: он делил долларовые бумажки на глаз. А  тот
- ангел Боб; ему  было  за  пятьдесят,  и  не  было  такой  грязи,  такого
преступления на свете, которого он не знал бы. С ним вместе я  первый  раз
ночевал в тюрьме.
   Его выпустили сразу - он умел это делать, -  а  я  проторчал  в  клетке
шесть месяцев. Случай, правда, был чепуховый: поножовщина в кабаке.
   Сначала мне нравилась  эта  жизнь  -  с  ночными  стычками,  отчаянными
путешествиями по крышам и аккуратной работой над замками. Я считал, что  в
этом мире двуногих зверей я устроился недурно: есть деньги, все доступно и
не лицемеришь, как те, которые выжимают доллары  за  полированным  стеклом
контор.
   Вы помните, наверно, ту историю,  когда  были  ограблены  два  банка  в
центре города  -  со  взрывами,  убитыми  сторожами  и  прочей  пищей  для
газетчиков. Мы тогда уже приладились к солидному тресту,  думали,  сойдет,
но нас кто-то выдал.
   И вот я, Билл-весельчак, двадцати двух лет, сел на дубовую скамейку,  и
серый паяц в судейской шапке сказал, что мне не в столь уж далеком будущем
придется пересесть на электрический стул.
   Признаюсь, это не особенно меня огорчило. Ведь в ночной моей жизни были
истории в духе ангела Боба, может  быть,  не  такие  шумные,  как  дело  с
банком, но нехорошие. Они вымотали из меня тот маленький запас уверенности
в своей правоте, без которого человек не  может  двигаться  и  дышать.  Но
когда наша машина шла из суда в тюрьму и, вильнув, налетела на кого-то,  а
затем распорола себе кузов о встречный грузовик, я выскочил в  пробоину  и
побежал. Это  я  проделал  не  для  спасения  шкуры,  а  чтобы  поддержать
репутацию Билла-весельчака: ведь в машине сидела почти вся наша компания.
   Я не слышал выстрелов и, когда упал, думал, что споткнулся. Потом  меня
грубо подхватили, и старший сказал:
   - Скорее, тут рядом живет доктор Лейстер, и если уж он не  поможет,  то
парень, кажется, смылся с электрического стула: четыре пули в грудь.
   Меня сразу положили на  стол,  сорвали  холщовую  полосатую  куртку,  в
которой я выступал перед репортерами на суде; я увидел прямо  перед  собой
громадную  белую  лампу  с  тысячей  стекляшек  и  почувствовал  на  груди
успокаивающее прикосновение чужих, необыкновенно  живых  пальцев.  Глухой,
спокойный  голос  сказал,  чтобы  все  вышли,  потом  раздраженно  крикнул
что-то... и я первый раз услышал ваш голос, мама:
   - Ради бога, помогите ему, доктор! Он сейчас умрет...
   "Чего лезет эта старуха, - подумал я, - ей-то какое дело? И не  все  ли
равно, сейчас я сдохну или через месяц на стуле?"
   - Он шел на экзамен... - говорил ваш голос. - Знаете,  ведь  он  учится
лучше всех своих сверстников на факультета восточных  языков.  И  вот  эта
машина из-за угла...
   "Эге, - сообразил я, - так это ведь она подсовывает врачам раньше  меня
своего птенца. Ну это  не  пройдет!  -  Я  хотел  вскочить,  заорать,  но,
кажется, даже не простонал: не было сил. - Ну погоди, - сказал я, - дай  я
только встану..."
   - У меня пациент на столе, - послышался тот же глухой  голос,  -  я  не
могу. Здесь не операционная, а учебный кабинет, и вообще  тут  работать  -
преступление, не плачьте... Что с вашим сыном?
   - У него пробита голова. Да вот его несут. О, доктор!
   - Кладите рядом. М-да... Пожалуй,  есть  смысл  заняться  именно  им  и
именно сейчас, не теряя времени ни секунды. Стоит ли чинить того  бандита,
если он закончил гастроли на этом свете?
   "Так и есть. Сначала  того  будут  ремонтировать.  Ну,  чертов  лекарь,
пожалеешь ты", - подумал я и потерял сознание.
   ...Я очнулся оттого, что несколько холодных  капель  упали  на  лицо  и
грудь. Открыл глаза и увидел  лицо  веселого,  толстого  старика  в  белой
шапочке.
   На нем была усталость и радостное изумление.
   - Скажите, пожалуйста, вот это  удача!  Никто  не  поверит,  если  даже
своими глазами увидит.
   Он развел руками, потом поглядел на меня в упор и строго произнес:
   - Эй вы, артист! Если вы понимаете, что я  говорю,  закройте  два  раза
глаза. Понимаете? Черт возьми! Этого еще не хватало! Ну, так слушайте меня
внимательно, так как дело весьма серьезное. Вы умерли. Поглядите налево.
   Я взглянул налево и увидел... себя. Да, да,  под  простыней,  до  груди
покрывавшей плоское тело, лежал я.  Голова  моя  была  открыта,  и  только
волосы, слипшиеся от крови, завязаны чем-то белым.  Сколько  раз  я  видел
себя в газетах,  в  зеркале  у  парикмахера  -  мне  ли  не  узнать  этого
плосковатого носа и шикарных усиков, несколько потерявших форму  за  время
пребывания в тюрьме?
   - Вот скончавшийся артист Билл-весельчак - так, кажется, вас звали? Его
сейчас унесут полицейские, и завтра господа судьи с огорчением  прочтут  в
газетах, что стул  потерял  одного  своего  клиента.  Не  соображаете?  Ну
конечно! Я сам не могу поверить...
   Так слушайте дальше. Этот славный мальчик, студент,  был  почти  мертв.
Кузов  тюремной  машины  пробил  его  голову  и  разворотил  мозг.  Почему
мгновенно не произошел паралич, я  не  знаю.  А  все  остальное  -  такой,
знаете, прекрасный механизм, тренированное великолепное  тело  спортсмена,
не чета дряблому вашему. И вот когда я подумал, что он уже готов,  а  ваше
дело тоже конченое - легкие от пуль в клочья, - я пересадил оба  полушария
вашего мозга в его раскрытый череп. Могу вам сказать, что в медицине этого
не было и не скоро, видно, еще раз случится. Да и я, знаете, придумал  эту
операцию давно, но не верил, что придется однажды сделать ее.  Словом,  вы
теперь - честный студент из хорошей семьи. Ей-богу, мне жалко мальчика:  я
вложил ему в голову такой неважный товар, как мозг  убийцы,  но  ведь  под
рукой ничего не было! Да вы понимаете ли, что я говорю?
   Я хлопнул два раза веками.
   - Отлично! Через месяц вы пойдете домой.  Мои  ассистенты  дали  клятву
молчать обо всем, что произошло, иначе вас казнят, а я не смогу проверить,
все ли пойдет как надо и дальше. Старайтесь не огорчать маму. Я скажу, что
после операции у вас потеря памяти... Кто там? Входите!  Вот  труп  вашего
"артиста".
   Тяжелые ботинки затопали по кабинету. Полиция? Я инстинктивно  дернулся
и снова потерял сознание.
   Когда вы пришли за мной и я оперся на  вашу  тонкую,  крепкую  руку,  я
думал только об одном: уйти.  Я  не  верил,  что  мои  пальцы,  много  раз
отпечатанные в черных папках сыскного бюро, мои  усики,  запечатленные  во
всех поворотах на фотографиях в тех же  папках,  зарыты  а  яму  тюремного
кладбища. Это был еще один побег, пусть и не такой, как другие. Преступник
сменил не костюм, тело...
   "Надо скрыться!" - вот о чем я  думал,  когда  мы  шли  к  старенькому,
канареечного цвета такси. Я даже не разглядел вас как  следует.  И  потом,
когда вы уложили меня в кровать в  маленькой  комнате,  где  было  столько
книг, я представлял себе широко раскрытые глаза рыжего Майкла:
   - А ведь молодчина Билл, - сказал бы он, - ну уж так сбежать - прямо от
стула!
   А вы поверили доктору Лейстеру, только глаза ваши наполнились  слезами,
и вы прятали их, когда, помните, я не узнал в высоком старике своего отца.
   Так неумело хитря, вы старались  рассказать  мне  обо  всем,  что  меня
окружало, что бесследно ушло вместе с прежним мозгом.  Я  узнал,  что  мой
отец-учитель, что в школе попечители не любят его  и  считают  красным,  а
дети влюблены в него. Вы рассказывали мне о  друзьях,  о  моем  детстве  и
только о себе ничего не рассказывали. Однажды вы назвали имя  Эллен,  и  в
ваших глазах я снова увидел испуг.
   "Ага, - подумал я, - у этого парня есть, видно, неплохая девчонка. Надо
учесть, когда встану".
   Потом я встал, взял тайком ваши серьги из шкафа и, помните,  пропил.  И
вы опять уложили меня в кровать. Покорная скорбь была в  ваших  глазах,  и
если бы я тогда ударил вас тяжелым утюгом, - а такая мысль была у меня,  -
то вы, верно, умерли бы, виня  только  себя,  что  недоглядели  за  тяжело
больным сыном.
   Нам не дано видеть, что делается с нами, как мы изменяемся:  приходится
узнавать это только по тому, как в  наших  глазах  меняются  другие  люди.
Как-то я вышел в столовую, где собрались друзья отца и вы,  сидя  в  углу,
вязали чулок. Я послушал не совсем понятные мне разговоры  о  политике,  о
детях. Тогда мне в первый раз не захотелось видеть скользкие глазки ангела
Боба и выслушивать его очередную пакость. От нечего делать я залез в книги
вашего сына, словари тут же бросил, но мне попалась толстая книга о  Китае
на английском, - я читал не отрываясь. И  вы  заметили  это,  вы  принесли
толстый том, который открывался сзади, а самый текст в нем был  столбиками
узорных клеточек.
   Вы рассказывали мне сказки из этой книги, которые,  видно,  слышали  от
сына раньше, старинные мудрые сказки китайцев, и  мне  захотелось  выучить
эти знаки. Я испытал странную радость,  когда  разобрал  одну  колонку,  и
вдруг слезы навернулись мне на глаза: это была старинная книга о медицине,
а не сказки. Она увлекла меня.
   Как-то я встретил на улице рыжего Майкла и невольно  окликнул  его.  Он
взглянул на меня и юркнул в подворотню. Эллен, - а  тогда  мы  уже  ходили
вместе на лекции в рабочий клуб, - посмотрела удивленно и робко сжала  мне
руку. Ей показалось, что последствия удара снова помрачили мой рассудок. А
ведь она знала вашего сына совсем мало, месяц или полтора до его смерти...
Какого же славного человека вы сумели воспитать, мама,  и  как  тогда  мне
захотелось вам его по-настоящему заменить!
   И вот  я  уезжаю,  увожу  с  собой  диплом  специалиста  и  нерадостные
воспоминания о своей родине. Доктор Лейстер - недавно писали, что он умер,
- подарил мне жизнь и чужое тело, но вы подарили мне веру в людей -  самое
дорогое на свете. Почему я не остался с вами после того,  как  прожил  эти
четыре года? Наверное, потому, что не мог бы лгать вам дальше, а как можно
было бы рассказать вам все это?
   Я, наверное, не отправлю вам  это  письмо.  Думайте  и  дальше,  что  я
настоящий ваш сын. Мне так хочется им стать!

Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг