хитроумного - вне всяких пропорций растет, а автономность как живого,
мыслящего организма падает".
Нет, после случая с ним должны будут изменить подготовку косморазведчиков.
А может, и сделать более широкие выводы. Ну на что ему теперь все эти
астрофизики и ботаники, неевклидовы геометрии и алгебры Буля? Что толку
сейчас от трех семестров логики и четырех - аналитической химии? А
дисциплина номер один: психосинтез? "Пээс", - говорили профессора, - это
абсолютное решение. Он умеет все". Какая ерунда. Все эти знания - будь они
прокляты! - вместе со всемогущим "пээсом" пустой звук, схоластика, раз его
не научили хотя бы что-то делать самому, собственными руками. А что
"что-то"? Ну, пусть даже самое простое, элементарное...
Словно током обожгло Андрея. "Элементарное"!
- Э-ле-мен-тар-но-е, - по складам произнес он, смакуя, как великое
лакомство, каждую букву слова.
Андрей поднялся, негнущимися пальцами подобрал с земли стакан и пошел к
ручью. Разбив тонкую корочку льда, зачерпнул воды, вернулся к "пээсу".
Пристально посмотрел на прибор, все свои мысли концентрируя на одном:
соль, NaCl. Наполняя образ, слились в единый большой соляной кристалл
солонки и соленья, соляные копи и солонцы, соленые огурцы и рассольник.
Стекло камеры реализатора пожелтело.
Андрей распахнул дверцу камеры. Оттуда туманом потек прозрачный
желто-зеленоватый газ. Хлор! Андрей сунул руку в аппарат и извлек
маленький невзрачный слиток серебристого металла. (Вообще, конечно должен
быть, конечно не слиток, а натриевая пыль, которая сразу бы прореагировала
с хлором. Прим. OCR)
Получилось! Как он и подумал, испорченный "пээс", выдающий требуемые
предметы в виде составляющих элементов, тот же трюк проделал и с
поваренной солью.
Не теряя ни секунды, чтобы не дать натрию окислиться, Андрей бросил его в
стакан. Металлический кусочек запрыгал по воде, забулькал дымными пузырями
водорода. Потом раздался хлопок, и возникло пламя.
Вскоре Андрей сидел у большого костра, блаженно поворачиваясь к огню то
одним, то другим боком, грея над пламенем озябшие руки, впитывая тепло -
удивительное, ни с чем не сравнимое, восхитительное тепло - каждой
клеточкой возвращенного к жизни тела.
Трещали дрова, стреляли в ночное небо искрами-забияками, весело
размахивали горячими красными рукавами. Зарево прыгало по палатке, по
высокой куче наломанных дров, по осунувшемуся лицу Андрея, а он улыбался.
Он был счастлив. И не только потому, что выжил, нашел решение в
безвыходной, казалось, ситуации, но и потому, что разжег первый в своей
жизни Костер.
Дунул ветер, и Андрея окутало теплым дымным облаком. Защипало глаза. Дым
пробрался в ноздри, рот, защекотал горло. Андрей раскашлялся и
почувствовал вдруг, что страшно голоден. Ему пришло в голову, что, может
быть, и необязательно поститься до прилета корабля: если молодые побеги
здешних деревьев или корни как следует проварить, неприятный запах
наверняка улетучится. А вредные соединения - их можно попробовать
каким-нибудь элементом нейтрализовать, у него ведь теперь в распоряжении
ни много ни мало вся таблица Менделеева. Надо только сообразить, что с чем
реагирует и при каких условиях. Не зря же все-таки он получал образование
в двадцать третьем веке...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 11.07.2001 15:51
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг