Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
ему это и на миг улегся вдоль его хребта и ударил зверя клыками за
ухом - на удачу. Кровь ударила мне в рот обильной струей, но все-таки
не так сильно, чтобы можно было с рычанием отпрыгнуть в сторону, и с
наслаждением крутиться неподалеку, и легко уходить от неуклюжих и все
более медленных рывков обреченного животного, ожидая, когда он
повалится от потери крови и помрачения. В этом было бы уже другое,
совсем-совсем отличное от упоения схватки, холодноватое и умственное
наслаждение игры и наблюдения. Но этого не было. Скотина, весящая раз
в пятнадцать больше меня, с такими ранами может бежать еще очень
долго. Тут главная опасность в том, что подранка запросто может
перехватить какая-нибудь другая партия, и будет тогда вполне в своем
праве и от всякого греха свободна, а потому я начал кружить его на
одном месте, заходя каждый раз - с новой стороны, но я уже выпил
Красного Молока из его жил, и тут, помимо расчета, присутствовал уже и
азарт кровавого хмеля. Клыки прямо-таки зудели от желания вонзиться в
живую, всех соков исполненную плоть. И тут со стороны вовсе для меня
неожиданной возникла черная, чуть ли не струящаяся в
серебристо-лиловом свете Тень, и зверь на миг замер. Кровь лилась по
его плечам и расслаивалась на влагу, текущую вниз, волну
восхитительного запаха, расходящегося в разные стороны, и слои
ртутного блеска, поднимающиеся кверху, медленно расплываясь и угасая.
На непроглядно-черном фоне ее масти даже при самом ровном и ярком
дневном свете разглядеть можно было разве что едва заметный узор, как
от неровностей бархатистой ткани, на которую луч света падает сбоку, а
ночью - это и вообще было пугающее Ничто, женский силуэт, вырезанный в
теле мира, кусок бездны, в которой горели два желто-оранжевых глаза. К
этому она еще имела привычку хранить на ночной охоте полное безмолвие,
которое, право же, пугало больше самых душераздирающих воплей. Но это,
скорее всего, на взгляд меня-постороннего, потому что по сути дела это
было правильно, - как крайний и наиболее последовательный вариант
женского поведения. Возникнув откуда-то сбоку, она молча, без всяких
задержек вонзила вторые когти обеих рук зверю глубоко в глаза, и он
издал какой-то утробный вздох, тяжело поворачиваясь на одном месте. Я,
воспользовавшись моментом, снова ударил его клыками в шею, в то место,
где пульсировала большая жила, и на этот раз не промахнулся. Кровь
ударила фонтаном, заливая мне глаза, но я уже откатывался в сторону,
не в силах удержаться от победного рыка. Скоро вилорог рухнул на
землю, сотрясаясь в редких, тяжелых конвульсиях, и тогда она
подобралась поближе, чтобы припасть к ране, из которой, хоть и
слабеющей струей, но еще толчками вытекала кровь. Потом зверь замер
окончательно, и она улеглась головой к нему, тихо урча и только
изредка касаясь раны языком, а глаза ее, и без того на редкость яркие,
сейчас прямо-таки горели в ночи. Мудрецы утверждают, что в былые
времена власть женщин, которая и сейчас достаточно велика, была вообще
безраздельной, и глядя сейчас на нее, с каждым часом любимую и
волнующую все больше, я понимал это очень хорошо: вот я тяжелее ее на
треть, сильнее чуть ли не вдвое, а какой я, к Голым Челюстям, охотник
по сравнению с ней? Это даже не смешно. В позапрошлом году, летом,
когда она охотилась далеко на Юге, в звенящих от комаров, заросших
тростником, залитых мелкой водой плавнях дельты великой реки Илихлих,
на нее напал тигр. Я утверждаю, что был он либо слишком уж зол, либо
на редкость глуп, либо, по крайней мере, очень уж молод: от
неожиданности она обозлилась и гнала полосатого дурака мили две через
камыши и протоки, и его счастье, что в той же партии было человек пять
Ревнителей, которые успели-таки вступиться за бедное животное. Те же
мудрецы говорят, что только потом, когда все большую роль стала играть
работа, все более сложная, все более тяжелая и систематичная, мужчины
приобрели хоть какое-то значение. Очень даже может быть. Но ей
все-таки пришлось выйти из своего упоенного состояния, поскольку нам
предстояло еще одно неотложное дело. Само собой, она была весьма
недовольна, подымаясь со мной на ближайший холм: теперь, когда дело
было сделано, надлежало заявить свои права, и хрен бы мне кто поверил
во все привходящие обстоятельства, если бы она не приняла участия. Я,
чувствуя ее недовольство, держался с подветренной стороны и чуть
позади, чтобы не было лишнего соблазна сорвать мимолетное
неудовольствие на мне, но когда мы поднялись на вершину, она тихонько
приблизилась и размашисто, со стороны - на сторону, раза три лизнула
меня в рот и щеки, показывая, что не сердится и даже немного
извиняется за сварливость. "А-а-а-ах!"- полным голосом, во Втором
Мужском регистре начал я, чтобы привлечь внимание всех, кто способен
слышать, а потом увлекся и раскатил конец фразы, опустив лицо к земле,
- грешен, люблю петь. И она вступила удивительно вовремя, исподволь
примешав к раскату длинную, невероятно ровную, высокую ноту
несравненной чистоты. Она возникла из небытия, возросла до максимума,
и так повисла над степью, словно луч, прорезающий темноту и окруженный
дрожащей короной моего всепроникающего, сотрясающего сухую землю
ворчания. Постепенно, в полном согласии замолкли, чтобы всем, кто
слышит, да хватило бы времени прислушаться. Снова подняли голоса, на
этот раз держа одну ноту, и завили два согласных перелива, две вовсе
не мешающих друг другу партии. Желтый Колос, из Клана Пяти Кратеров,
масть "звезды и кольца"... Пламя, горожанка, из Семьи Белого Круга,
муаровая... Охотясь только вдвоем, добыли вилорога-самца, который
теперь лежит... Сто двадцать-семдесят-тридцать три Севера и...
Девятьсот пятьдесят-двенадцать-пятдесят восемь Восхода... Собственная
партия приглашается на ночную трапезу с тем... Чтобы утром без всяких
споров удалиться... Остальных предупреждаем, - тут она подпустила в
голос "сверло", мастерски сжимая горло, страшно красиво, но с явной
издевкой, - что завтра, и еще день после и еще... В круге на
пятнадцать делений вокруг добычи... Говорящие это собираются заключить
брак... Поэтому попавшихся просят не сетовать... Те, кто слышал это,
пусть передадут всем, кого встретят сю ночь и в день после. Нет, что
ни говори, а достойна сожаления участь тех, кто, сообщая, ни к чему не
способен помимо, кто не может превратить этого необходимого ночного
дела в такую вот песню. Я - могу, но и мне редко приходилось петь с
таким понимающим, богато одаренным и вдохновенным партнером, как эта
женщина. Оценили это и те, кто отправился на охоту вместе с нами, и
после надлежащей паузы, обдумав, ответили нам роскошным многоголосым
хором. Особенно подкупало то, что они, похоже, заткнули глотку
Треснувшему Ясеню (из Узких Колец) и Ледяной Струе из семьи
переселенцев, поскольку они поют так, что лучше бы они вовсе никогда
не пели, а по этой причине, как положено, петь любят ужасно. Но на этот
 раз, похоже, кому-то, да будут благословенны дети его а охота -
всегда удачна, удалось их убедить, что для ДАННОГО КОНКРЕНОГО СЛУЧАЯ
голоса их не очень подходят.
      За нас были страшно рады, и не врали при этом, обещали быть
вскорости, и все это отдавало добродушным юмором, вообще характерным
для белой зависти хороших людей. А потом была ночь, и бесшумные тени с
горящими глазами во тьме. Тяжелый брус Малого Огня принес с собой
Терпеливо Стерегущий из Клана Трех Скал, почти молочный, с едва
заметными при свете черными прожилками, масти "мрамор", по которой
почти безошибочно можно узнать северянина, охотника на морских коров и
ластоногих. Здесь он находился на практике, после окончания Высших
Ветеринарных Курсов, - это официально, а вообще это был классический
пример молчаливого искателя впечатлений, человека, обуреваемого жаждой
все увидеть, поохотиться на разную добычу и в очень-очень разных
условиях, подвиться с женщинами, по возможности, всех мастей. Он и
запалил брус с конца, который побагровел, заалел и налился
бело-розовым накалом. Охотник не будет пользоваться открытым огнем,
если к этому есть хоть малейшая возможность: мало того, что сам
провоняешь дымом, так еще и надолго, накрепко сам потеряешь чутье по
меньшей мере наполовину. Жар и сам по себе изменяет запахи не хуже
иной грозы, но уж с этим так или иначе приходится мириться...
Собравшиеся с шутками-прибаутками расчетливо разодрали шкуру вилорога,
отхватывая куски парного мяса, напились крови, пока не свернулась
окончательно, и постепенно охмелели. Женщины завели на три голоса
песню без слов, а остальные начали нарочито-медленный, молчаливый
хоровод, ритмично ударяя ногами о твердую почву, раскачиваясь и хлопая
в ладоши. Постепенно возбуждение наше усиливалось, и по мере этого
нарастал и темп древнего танца, все ярче горели глаза с узкими
вертикальными щелями зрачков, и наступил миг, когда запели, взяв одну
пронзительную ноту, уже все собравшиеся и с этого мгновения пир
разгорелся уже по-настоящему, как положено, а она подошла ко мне, с
деланной скромностью зевнула и повела прочь, вдоль по руслу
пересохшего ручья, и потом через ложбину, и на гладкий каменный берег,
где в десяти шагах чудно, как кит на экскурсии, возвышался наш дом, а
чуть дальше, сливаясь с серым, пасмурным небом, расстилался Океан.



Третье включение. Народ

      Под вечер жар немного спал, но нельзя сказать, чтобы стало
прохладно. Горы поодаль стали уже совсем синими, ясно синело и быстро
меркнущее небо, а не редких, рваных облаках тревожным, красным огнем
догорал закат, обещая назавтра ветреную погоду. Он уже и сейчас тянул
откуда-то, этот упрямый холодный ветерок, трепал полупрозрачное от
жара пламя приземистого, почти бездымного костра. Поодаль стояло
несколько четырех местных палаток, а людей - у костра и на всей
территории лагеря вообще было всего пятеро. Один из мужчин, тяжелый,
темноликий и бородатый, сидя на корточках тихонько перебирал гитарные
струны, а трое других просто молча глядели на огонь. Молчала и
единственная в компании женщина, что сидела на каком-то ватнике,
вытянув ноги строго вперед, словно кочевник, так что понимающим людям
даже смотреть на это было жутковато. Костер, таким образом, хорошо
освещал безупречно-чистое, без единой даже складочки обтягивающее ноги
трико, новенькие, белые, идеально-чистые кроссовки  "Пума" и
выглядывающие из них белоснежные, - не от мира сего, - грубошерстяные
носки с аккуратнейшими отворотами. Один из мужчин пошевелился:
      - Чер-рте что! До сих пор никого... Может, - заблудились?
      Его сосед только неопределенно пожал плечами.
      - Да нет, в самом деле! Кстати, - это ведь ваша идиотская затея,
чтобы непременно встретиться в этой дыре... Ну точно ведь не найдут!
      - Вам легко говорить... Куда захотели, туда и выехали, когда
захотели, тогда и выехали... А нам каково? По-моему, - так самое
подходящее место: с одной стороны - центр туризма, с другой - можно
спокойно поговорить без боязни, что нам помешают. А кроме того, я
вообще не понимаю, к чему вся эта паника? До истечения контрольного
времени, если не ошибаюсь, еще далеко...
      - Контрольное время - контрольное время...
      - Уважаемый Об, - вмешался в разговор третий, - не ворчите. Все
мы в той или иной мере нервничаем. Не знаю, как Нэн?
      Он обернулся к женщине, а она терпеливо улыбнулась в знак того,
что слышала, и промолчала.
      - Мама!
      Бородатый с гитарой, дернулся в сторону, потерял равновесие и
сел. Гитара, упав на камни, издала протяжный, глухой звон, а следом на
ноги вскочили и все остальные, кроме женщины: косо, со
стремительностью налетающего коршуна и басовитым свистом с темнеющего
неба сорвалось громадное треугольное крыло, выкрашенное в пиратский
темно-серый цвет. Подвешенный под ним летун ловко освободился от своей
хитроумной сбруи и во всей красе предстал пред честной компанией. Это
был невысокий, поджарый, носатый мужчина с энергичным сухощавым лицом.
      - Здорово, ребята, - проговорил он, обводя их нахальным
взглядом, и, распустив, откинул отороченный мехом капюшон, - я не
ошибся адресом?
      - Тьфу! - Названный Обом ожесточенно плюнул. - Между прочим -
дурацкие шутки!
      - Зависит от вкуса...
      - Кем слывешь?
      - Как? А, понял... Это уже дело. Позвольте представиться, -
Тайпан.
      И он обошел мужчин, энергично пожимая руку каждому из них,
коротко заглядывая в глаза и отрепетировано улыбаясь. К женщине он
подошел в последнюю очередь, - за все это время она так и не сменила
позы. Нагнувшись, он изящно взял ее узкую руку и по всем правилам
поцеловал, потом глянул в ее лицо и отвел глаза:
      - Господи, красивая-то какая, - пораженно проговорил он, - как
зовут вас, леди?
      - Тут не спрашивают, как кого зовут, - в голосе ее едва заметно
прозвенела насмешка, - все равно тут никто никого не видел раньше, и
если мы не придем ни к какому решению, то имена нам будут вовсе ни к
чему. Здесь спрашивают, - кем слывешь? Этого достаточно. Нэн Мерридью,
- к вашим услугам.
      Он еще раз осторожно посмотрел в ее длинные, насмешливые глаза и
тихонько спросил:
      - Я вам понравился?
      Она опять сдержано улыбнулась и кивнула головой:
      - Очень.
      Между тем откуда-то снизу послышался приглушенный говор, и через
несколько минут на площадку вышла первая группа гостей. Народ тут все
собрался пунктуальный, и за оставшиеся до контрольного времени полчаса
собрались все, из имевших быть, в отличие от слывшего Тайпаном избрав
исключительно древнейший способ передвижения.
      - Кажется, - все, - подвел итог давешний пугливый гитарист,
обводя собравшихся цепким взором, - и кто же начнет первым?
      - А вот хотя бы вы, - пожав плечами, проговорил высоченный
молодой мужчина южного типа, с округлым крутым подбородком, - как
хозяин...
      По-английски он говорил с каким-то странным акцентом.
      - Пожалуйста, - легко согласился бородач, - только я, если
можно, сидя, а? И, восприняв молчание за знак согласия, он с медвежьей
мягкостью уселся по-турецки.
      - Итак, леди и товарищи, граждане и мистеры, положение у нас
создалось несколько парадоксальное: мы отлично знаем, зачем собрались
здесь, мы очертили и охарактеризовали друг друга до подробностей, но -
за глаза, и теперь, зная о человеке все мыслимое и немыслимое,
зачастую не можем сказать, - о каком именно человеке. Назрела
ситуация, замечательно подходящая для веселых розыгрышей, когда о
возможном соратнике известно все, кроме его внешнего вида... Поэтому
предлагаю каждому выступающему сообщать по крайней мере, кем он
слывет. Хотя, конечно, кое-кто кое-кого здесь знает...
Воспользовавшись правом Зачинщика, я, как говорится, повторю
общеизвестное, подведя черту минувшему. А резюме это состоит в том,
что все собравшиеся здесь, за редким исключением, совершенно
независимо друг от друга, не сговариваясь, на основе совершенно разных
наборов сведений равно пришли к выводу о сомнительных, мягко говоря,
перспективах земной цивилизации. Пусть даже речь идет не о
биологической гибели вида Нomo Saрiens, а всего-навсего о безобразных,
кровавых, сокрушительных потрясениях, неизбежных, по нашему общему
мнению, в самые ближайшие десятилетия. Другое, что объединило по
крайней мере, большинство собравшихся, это активное нежелание
пропадать вместе с остальным человечеством, не подчиниться тому
грядущему ататую, многообразные механизмы которого сами же и открыли.
Реалисты, мы понимаем совершеннейшую невозможность не только
переломить к лучшему, но даже и в малейшей степени облегчить судьбу
человечества, поскольку на современном этапе любая новация
технологического или социального плана парадоксальным образом приведет
только к нарастанию дисбаланса между различными социальными и
национальными группами и может просто-напросто ускорить катастрофу,
заменив один ее механизм на другой. Никто из нас до сих пор ни разу не
произносил вслух идеи о создании дочерней цивилизации, но, если не
ошибаюсь, идея эта просто носится в воздухе. И не только идея. Это еще
и эмоция, субъективное, очень личное нежелание многих подчиниться
нежелательной тенденции, отвечая за чужие глупости, чужую
неспособность провести оптимальные решения, за былые ошибки и
неподъемное бремя греховЕ "Лично мне это не подходит..." - это серьезно

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг