относится торгово-технологическая конкуренция в том виде, который она
обрела в современную эпоху. Тот факт, что именно развитый механизм
конкуренции, в конечном итоге позволил цивилизованным странам доказать
экономическую несостоятельность коммунизма, привел к поспешному и
ошибочному выводу, что современный тип торгово-технологической
конкуренции хорош и сам по себе. Что он сам по себе благо, и является,
кроме того, неотъемлемой, органической частью современной цивилизации.
На самом же деле развитие этого механизма ведет к логическому и
лишенному особого трагизма завершению человеческой цивилизации, как
таковой. В последнее время достаточно много говорится о различных
аспектах экологии вообще и экологии человека в частности, но возникает
впечатление, что понимание важности именно этого, интересующего нас
вопроса, до актуальным. Тем более, что мы оставим в стороне такую
важную, сама по себе, проблему, как урбанизация, тоже, в конечном
итоге служащая целям удешевления массового производства и не имеющая
более никаких достоинств.
Основной предпосылкой данной работы служит утверждение, что в
настоящее время для создания новых технологий и образцов техники
нового поколения корпорации во всем мире готовы буквально на все.
Положение усугубляется тем, что в отличие от предыдущих эпох
отставание в какой-то одной области технологии может привести к
отставанию во всем и навсегда, и, соответственно, к краху. Вновь
создаваемые комбинации устройств или процессов относятся уже по
классификации к разряду сверхсложных систем. К решению современных
задач даже чисто-технического порядка становится просто безнадежно
приступить без мощных вычислительных и интеграционных средств с
соответствующим программным обеспечением. При этом основная масса
задержек всякого рода происходит, как и следовало ожидать, в зоне
"сопряжения" человека - с машиной. Тот, кто хотя бы однократно сумеет
оторваться от конкурентов в способности к быстрому проведению
научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), имеет
шанс обрести непреодолимую фору. В настоящее время кажутся
практически-исчерпавшими себя традиционные методы повышения
эффективности НИОКР через более совершенную организацию взаимодействия
сотрудников: для многих областей деятельности здесь практически
достигнут предел. Другим путем является совершенствование интерфейса
до такого предела, при котором человеческий мозг становится
практически единым целым с компьютером, и начинает воспринимать
возможности электронного устройства, как всецело свои собственные, а
для всей системы в целом превращается в один из процессоров
многопроцессорного устройства, своеобразный
координативно-ассоциативный блок такой "гибридной" системы. Следующий
возможный путь - это такое совершенствование периферийных устройств
компьютера, что необходимость человеческого участия в решении и даже
постановке задач НИОКР становится узкой до предела с тенденцией в
дальнейшем вовсе сойти на-нет. В чисто-теоретическом плане не следует
исключать вариант с возникновением каких-либо методов увеличения или
интеграции чисто-биологических возможностей человека: здесь речь может
идти о создании новых способов "эксплуатации" человеческого мозга,
внесении в него прижизненных корректив, создание на основе животных
монстров с мозгом, пригодным для решения тех или иных
интеллектуално-управленческих задач, и, наконец, вмешательство в
генетическую структуру человека для получения людей со
сверхпродуктивным (на порядки) мозгом. Легко заметить, что во всех
этих случаях результатом является "мозг", далеко превосходящий по
своим возможностям обычный человеческий, причем такого рода объект
возникает ЗАКОНОМЕРНО, в отличие от случайного, неуправляемого
рождения гениев в былые эпохи. Практически не возникает сомнений, что
система такого рода неизбежно обретет свои цели, причем в корне
отличные от обычных человеческих. Непредставимым целям неизбежно
будут соответствовать и непредсказуемые мотивации поведения."
"В то самое мгновение, когда в результате того или иного
процесса возникнет и осознает себя, как таковую, система более
интеллектуальная, чем человек, человечество перестанет быть движущей
силой прогресса, потому что принципиально невозможен контроль за
действиями, смысл которых слишком сложен для понимания, и тем более
принципиально неконтролируемыми будут мотивации и действия
сверхинтеллектуальных систем комбинированного или однородного
устройства. Это не обозначает немедленной или даже скорой гибели
человечества, как биологического вида: просто в структуре цивилизации,
которая возникнет после этого "момента "0" человечество станет
архаичным пережитком, а прогресс цивилизации по крайней мере
перестанет быть прогрессом человеческой цивилизации."
"Разумеется, целью этой статьи не является столь банальный,
более подходящий для дешевого научно-фантастического прогноз. Цель в
том, чтобы продемонстрировать существование механизма, делающего почти
полностью неизбежным осуществление этого прогноза. Опыт истории учит,
что невозможно наложить мораторий на те или иные пути исследования,
если они реализуемы принципиально и обещают какую-то выгоду. Одна из
договаривающихся сторон, начав проигрывать в "игре по правилам",
неизбежно найдет предлог для одностороннего разрыва соглашения, а если
даже подобного не произойдет, то не исключено появление новых игроков,
не связанных установленными правилами игры, возможно, - с
полукриминальным происхождением исходного капитала, которые не
преминут воспользоваться любой открывающейся возможностью для
эффективного проникновения на новое поле деятельности. К сожалению,
практически нет надежды на то, что все возможные фигуранты рынка
высоких технологий по принципиальным соображениям откажутся от
реализации проектов с финитивным и трансфинитивным исходом, точно так
же нет особых сомнений в том, что технические возможности к созданию
интеллектуальных систем класса "over" возникнут на протяжении
ближайших десяти-пятнадцати лет если, разумеется, не существуют уже в
настоящее время, и не послужили к хранящейся в глубокой тайне
реализации подобного проекта."
"Существуют и хорошо известны разнообразные устройства военного
назначения, способные в случае своего применения уничтожить
человечество и подавляющее большинство современных форм жизни. В самом
обобщенном виде это создание такой концентрации энергии в таком
масштабе, что существование известных форм жизни становится
невозможным. В настоящее время можно считать доказанным, что
информация и энергия - суть разные аспекты одной и той же универсалии,
проявляющейся в той или иной способности системы к изменению, и, в
полном соответствии с этим утверждением, можно точно так же
утверждать, что создание сверхвысокой концентрации информационных
потоков так же является разрушительным для системы или сообщества
систем, где такая концентрация является существенно более низкой. Так
происходящая на наших глазах деградация биосферы является, в конечном
итоге, результатом аномально-высокой на момент возникновения
концентрации информации в человеческом мозгу, а впоследствии - в
человеческом сообществе."
"Могут возникнуть концепции, согласно которым человечество, - не
более, как "зерно" цивилизации, и удел его - неизбежная гибель на
определенном этапе развития, как гибнет зерно, прорастая в колос. На
это существует возражение: если у нас нет существенных сомнений в том,
что выбор, обусловленный конкуренцией гибельный выбор человечеством
уже сделан, и точка возврата оставлена далеко позади, то сомнения в
том, что ныне избранный путь есть вообще единственный для разумных
существ вообще и для людей - в частности, весьма основательны."
"То, что существующие в нынешнем обществе тенденции с
неизбежностью ведут его к совершенно определенному исходу, и то, что
для человечества в целом преодоление этих тенденций совершенно
нереально, еще не делает этот исход приемлемым для отдельных людей. Я,
человек, НЕ ХОЧУ вымирания человеческого вида в результате нынешних и,
- что самое отвратительное, - накопившихся в прошлом глупостей и
преступлений, что продолжают жить как бы в виде самостоятельных
сущностей, независимо от воли отдельных людей. В тех случаях, когда
аргументы "рro" и "Сontra" вроде бы как уравновешивают друг друга, а
разум путается в сложном кружеве добра и зла, "хочу" - становится
вполне приемлемым аргументом и лучшим руководством к действию. Так
вот, я - НЕ ХОЧУ, и постараюсь найти выход хотя бы для себя.
"Нэн Мерридью"
XVIII
Тот миг, когда она открыла свои глаза, а я увидел их, я буду
почитать за второе свое рождение, потому что именно в это мгновение я
перешел от состояния не-жизни (В русском языке есть роскошное
выражение: "Ни жив, ни мертв." - так вот я теперь его оч-чень даже
хорошо понимаю.) поистине к новой жизни. Открыв глаза и увидав мою
бледную и перекошенную физиономию, она несколько секунд молчала, а
потом сказала самым, что ни на есть, жалобным тоном:
-Я еще есть? Погляди...
Я проглотил комок, до этого момента непрерывно пребывавший в
горле, а потом не нашел ничего более умного, нежели ляпнуть:
-Есть.
-Значит, еще что-то осталось?
-Осталось.
-И ноги на месте? Ты повнимательнее погляди.
Я честно поглядел и искренне ответил:
-Похоже, что так.
-Но этого просто не может быть. Я точно помню, что они
оторвались и улетели во-он туда...
-И так бывает.
-Ну хорошо. Я еще полежу чуть-чуть, а ты посиди рядом, ага?
Еще бы не "ага"! Уж тут такое прям "ага", что и не знаю! Она
повернулась на бочок и прикрыла глазки, взяв меня за руку, и так
лежала с совершенно умиротворенным видом минут пятнадцать, а я сидел и
боялся лишний раз дохнуть. Потом и мы поднялись и тихонько, под ручку
отправились домой. Я, понятное дело, старался помалкивать и больше
слушать.
-...теперь я понимаю, почему в последнее время все чаще веду
себя, как последняя стерва. Казалось мне раньше, что нестерпима бывает
только нехватка чего-нибудь, вот как воды в пустыне, или голод, когда
совсем нет никакой еды, это я могла себе представить, хотя, конечно,
никогда не бывала в пустыне и не голодала по-настоящему. А сегодня я
вдруг очень живо представила себе, как жаждет взрыва душа бомбы. Как
лежит она себе где-нибудь на складе, ничего не видит, в безвыходном
одиночном заключении своей оболочки, и жаждет взрыва, как жаждут
глотка воздуха на второй минуте пребывания под темной водой. И из меня
рвался взрыв... теперь я понимаю, что это уже давно, но все-таки не
так, как сегодня, как в этот раз, когда кто-то, может быть, всегда
живший во мне и ждавший своего часа, поднял голову и присвоил себе
право распоряжаться моим телом, и уже не могла понять, где мои мысли и
намерения, а где проявление Тяги к Взрыву. Я закрывала глаза, потому
что казалось мне, что головокружение это происходит от того, что я
вижу вокруг себя, но и закрыв глаза видела только нашу кошку Мурыську,
почему-то на красном фоне, как она валяется с боку на бок, надоедливо
так орет и винтом скручивает туловище, будто у нее судороги, и оч-чень
хорошо понимала - кошку. Может быть, так оно и лучше, чем по мелочи,
не понимая, что со мной происходит, по мне даже точно лучше, чтобы
целиком, как сегодня - чтобы ничего от меня не осталось. Чтобы знать
чего я хочу и не врать себе, не пытаться заклеить лейкопластырем
пропасть в горах, хоть что-то знать о себе по-настоящему, а не так,
как нам рассказывают родители и учителя, и все врут, и не знаю только,
зачем? Вот, говорят, про людей "на взводе", "заведенный", "завести", и
я раньше говорила так по привычке, не задумываясь, а вот сейчас
подумала, потому что если считать, что сегодняшний день меня завел, то
значит было же все-таки чего заводить, было и раньше горючее в этой
машине для буйства, драки, побега или погони, для того, чтобы сойти с
ума, когда нельзя умствовать и нужно попросту отдать себя в руки тому,
кто нас такими задумал и сделал или вот в твои руки, как сегодня...
Хотя кто знает, может быть это одно и то же и только по-разному
называется. Наверное так вот и начинали проповедовать, вдруг увидев
однажды, как твоя кровь разлетается ослепительными черными звездами и
поняв, что и ты - все равно, как снаряд, и создан именно для вот
такого взрыва, и после этого перестать слишком сильно эту жизнь
беречь, потому что если ее беречь, то она и не стоит, чтобы ее
берегли, понимаешь, вообще не стоит ничего, и тем более не стоит того,
чтобы о ней еще беспокоились... А я-то, я всю жизнь боялась, кто чего
скажет, и НИКОГДА не делала того, чего хочу, а если и делала, то
украдкой, правда что как будто крала, а значит не то, что хочу
все-таки, или не так, как хочу, а это правда же одно и то же? И...
о-ой, что же мне теперь делать-то? Как же я теперь буду жить, как
прежде, и со ф-фсем уважением относиться к училкам, которых на самом-
то деле хочется убить, причем без всякой злобы, а этак мимоходом, как
муху, которая надоела умеренно, но все же лучше пришибить, как я смогу
теперь не прийти к тебе, как твоя женщина, если мне вдруг этого
захочется, как я смогу носить эти мерзкие тряпки после того, как
видела настоящую одежду, как смогу зайти в наш зассанный подъезд, он у
нас как раз возле арки, после того, как побывала в пустом Гнезде...
Я слушал все это молча, но про себя удивлялся страшно, потому
что все ее речи ни стилем, ни употребляемыми выражениями, ни мыслями,
которых, насколько я помню, раньше просто не высказывалось, - ничем
буквально не напоминали мою Мушку, которую я знал раньше. Или думал,
что я знаю, или просто придумал ее такой и упорно принимал за правду.
Потом постепенно начал склоняться к мысли, что это действует
остаточное возбуждение сегодняшнего дня, но этого было все-таки
недостаточно, а потом во мне ухнуло от догадки, как от удара
горилльего кулака ухает в груди гориллы. Я даже остановился ни с того,
ни с сего, и вперился в нее неподвижным взглядом, но ничего такого,
слава богу, не увидел (или не смог увидеть). Зато припомнил кое-какие
слова ее, сказанные в марте, и поразился своей глупости: ПРЕДПОЛОЖИЛ
видите ли, СЕЙЧАС, то, что по-другому просто не могло быть. А не
образовалась ли (этак чисто случайно) и у нее связи с чередой Теней,
хотя бы и слабенькой связи? А как, как ПО-ДРУГОМУ? Впрочем, если это и
было несравненно более существенным, то, в данном случае, не главным.
Я чуть-чуть расфокусировал внимание, как делал это уже давно, еще до
Кристалла, и речь ее представилась мне чем-то подобным свободно, даже
с облегчением истекающей жидкости, отдельные же слова напоминали не то
радужные мыльные пузыри, то ли какие-то невесомые кристаллы легче пуха
и воздуха, и это не было возбуждением, а, скорее, чем-то, напоминающим
действие некоторых наркотиков, когда человек становится страшно
разговорчивым и говорит много не для того, чтобы заглушить
беспокойство, а потому что испытывает наслаждение от самих своих
речей, как испытывают потрясающее удовольствие от собственного пения
или игры на рояле. Но! Если человек смог один раз, значит, он это
может и вообще, и я знаю не один уже случай, когда человек после
какого-то случая вдруг обретает потребность беседовать, проповедовать,
учить. Вообще, - дар к Большому Общению как у Сократа или апостола
Павла. Но было обстоятельство, которое порядочно мешало мне слушать: я
искоса поглядывал на нее время от времени и она была сейчас
потрясающе, невероятно и непривычно-красивой. Не так, как в Гнезде,
когда она, одетая тканю с Островов, молча бесилась передо мною, когда
сама красота ее стала пугающей, и оч-чень понятно стало вдруг, почему
очень разные народы, не сговариваясь, покланялись разным веселым
богинькам вроде Гекаты, Кали, Иштар, Сохмет, Персефоны или Эрешкагиль,
когда в комнате воздух уже стал потрескивать от напряжения, а я думал,
идиот, что это у меня от излишней впечатлительности... Покой, румянец
на щеках, расслабленная полуулыбка и невероятная ее, струящаяся
походка. Вот говорят: "Не идет, а танцует", - вот пусть кто-нибудь
попробует ТАК станцевать! И я тоже ТАК глядел на нее, что как-то само
собой привел ее в Чиджига-Гап, хотя и было это вовсе от другой стены:
натурально, до горизонта все поросло розами, густо-лиловое небо,
зеленое солнце, все, как положено. Укололся, но все-таки преподнес,
капая кровью, розу цвета запекшейся крови, почти черную, розу
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг