выпустить пары и уже прекратить пыжитьсяЕ
- Не-не, - заверил он, - это я так, разминаюсь. Только ты, между
прочим, - не притворялась. Орала так, что я боялся, как бы соседи не
сбежались, и требовала еще.
- НуЕ Тоже имеет место. Боюсь, что я теперь бы-ыстро наверстаю
все, что упустила за последние два-три годаЕ В-вот ведь дура-то
упрямая!
- Нет, ты права. Раньше была хотя бы убежденность, что жить не
стоит. Хоть какой-то стержень. А теперь, - да, я по-настоящему больше
не верю, не могу, потому что если бывает такое наслаждение, то грош
цена моим мудрствованиям, остались от них только рожки и ножки, вообще
ничего, пшикЕ А кроме ничего и не было, теперь и вообще ничего от меня
не осталосьЕ
- Ну! Не прибедняйся! По-моему, ты себя недооцениваешь: такие,
как ты, все с тем же незатейливым нытьем способны без малейшего вреда
для своего чахлого организма пройти сквозь ад и при этом ни на что не
обратить особенного вниманияЕ Так что, сдается мне, что ты тут же,
быстренько отыскал себе новый Символ Веры взамен старому. С похвальной
быстротой и гибкостью убеждений.
- Ты про это? Ну что ж, - заменаЕ недурна, - и вдруг шутливый
тон его как будто бы сломался, и он продолжил, снова, враз впав в
тоску, - да вот только бесполезна-а! Слушай, раньше я не хотел и не
мог больше жить, а теперь, когда уже хочу? Будет еще только хуже,
потому что по-прежнему не могу, ведь ничего больше не изменилосьЕ
Слушай!
- А?! Чего?!
- Но ты же все можешь! Я не такой дурак, я только на твою сумку
глядя понял уже, что ты точно так же можешь вывернуть наизнанку и весь
этот мирЕ Так что тебе стоит вывернуть наизнанку чью-то душонку,
которая еще то ли есть, то ли нет?
- Еще раз треснуть? н Сонным, ленивым голосом, тоном, напрочь
противоречившим смыслу сказанного, осведомилась Елена, как раз
задремавшая. - Как ты не поймешь, что это и есть та единственная вещь,
которая совершенно неприемлема и лишена смысла? По определению. Легче
просто избрать новую модель, - но это уже вовсе не имеет смысла для
тебя. Так что в любом случае не имеет смыслаЕ Каждая, как ты
выражаешься, "душонка" н бесценна именно из-за своей неповторимости и
имеет шанс стать всем.
- Моя не имеет. Слушай, а, может, ты возьмешь меня с собой?
- Чего? н Сонливость ее сняло, как рукой, так ее поразило это
предложение. н Куда это?
- НуЕ Откуда ты естьЕ
- Слушай, - ты ж мне совершенно не нужен. Это не в обиду, а
просто н возня с тобой никак не входит в мои планы. Ты хоть
представляешь себе, чего просишь, куда собираешься?
- Нет. Правду сказать, - сегодня я первый раз в жизни услыхал
про место, именуемое Сулан, про Рыбий Замок и про славный род Птиц. До
сих пор думаю, что Земля Т`Цанг Качена, - приснившаяся мне абракадабра.
- Нет, ты это всерьез?
- Вполне.
- Чем бы это ни грозило? На свой страх и риск?
- Ну да!
- Скажите, какая решимость! И уже во снах не боимся заблудиться?
- Они несколько отличаются от всех прежних. Так что можно и
рискнуть.
И, неожиданно для себя, - зевнул. Сонливость парадоксальным
образом комбинировалась с дурным весельем, характерным для четвертого
часа бессонной ночи.
- И что, - на лице ее проявилось выражение небезобидного
любопытства, - слушаться будешь?
- Я буду все.
- Это надо понимать так, что я приобрела в личное пользование
раба? н Елена-Ланцет захохотала, как бешеная. н За один-единственный
разик? Это у меня такие потрясающие успехи на поприще ритуальной
проституции? А что, - продолжила она, вернув себе способность дышать и
скорчив серьезную мину, - пожалуй, это тебе подойдетЕ
- ПослушайЕ
- Нет, в самом деле! н Продолжала веселиться она. - Самое для
тебя существование, - покормят, погладят по головке, все за тебя
решат, что делать н скажутЕ Посекут, если что не так. И никогда
никаких страхов, - кроме одного-единственного, никакой борьбы
прямо-таки по положению! Попробовал бы толькоЕ
- Вообще-то рабство у нас как-то не узаконено, и вообще до
неприятного напоминает тот сорт договоров, которые, по слухам, принято
подписывать кровьюЕ
-Да? Какой интересный обычай. Немного претенциозно, не без
этого, но не лишено своего стиляЕ Это надо понимать так, что ты
отказываешься? Жаль, я думала, что это все всерьез и рассчитывала на
хорошее приобретениеЕ
- Это более, чем всерьез, - угрюмо ответил он, - и уж ты, будь
добра, - отрежь так или иначе. Посоответствуй прозвищу.
- Да? н Она вдруг перестала веселиться и тоже зевнула. н Тогда
давай-ка спать. Под словом "спать" я имею ввиду именно спать, как
состояние, исключающее бодрствование, а отнюдь не что-то другое. Тем
более, что алтарь все-таки побаливает.
- Какой алтарь?
- Тот самый, которому ты поклонялся с усердием неофита.
- Да ну тебя! Спи.
- Эй!
Это было сказано со вполне отчетливым намерением разбудить,
сопровождаясь даже легким тычком локтя в спину, но все-таки, почему-то
свистящим шепотом.
- У?! Че?!
- Ты намерен и дальше просто так лежать?
- АЕ Слушай, у меня все плывет и двоится. К концу, спросонок, я
уж совсем было решил, что все это мне приснилось, и как раз собирался
заплакатьЕ И я буду валяться, как бесчувственное бревно, когда тут н
такое? Не-ет, это была бы уж слишком большая, непростительная
глупостьЕ Но погоди, - он нахмурился, опомнившись, - ты ж говорила,
что у тебя болит?
- Мало ль какие глупости я говорю? Кроме того, - она хихикнула,
- я тут вспомнилаЕ Мне рассказывали оЕ альтернативных вариантах. Ты,
кстати, и сам порывался изобразить что-то такое.
Он ответил с сосредоточенной хмуростью:
- Это было природное чутье. Инстинкт. Так с чего начнем?
- Слушай, я просто не знаю, чего делать. Раз, - ну и все, вроде
бы, а потом проходит минут пятнадцать-двадцать, и я вроде забываю, как
это бывает и страшно хочется вспомнитьЕ Я не нимфоманка, а? Как ты
думаешь?
Он добросовестно, нахмурив лоб, изобразил раздумия, а потом
медленно покачал головой:
- Нет. Вряд ли. Просто темперамент могучий. И слишком долго без
использования. Кажется, это называется эксцессом, и ты в этом смысле
устроена похоже на мужчинЕ
- Ну, спасибо! Где это я похожа? Где? Тут похожа?! Тут? О-охЕ
Или, может быть, тут похожа?
- Ой, нет! Нигде не похожа. Мужики н такие пр-ротивные,
костлявые, волосатые, все из углов, а тыЕ ты вся такая хорошаяЕ
мо-окренькаяЕ
Фыркнув гигантской кошкой, она мгновенно вскочила с ложа:
- В-вечно ты ляпнешь какую-нибудьЕ несуразность. Пошли в ванную.
Испачкал спинку, так мой теперьЕ
6.
- Я все-таки не понимаю. Там, где ты воевала, где, говоришь,
поналомала дров, были ж мудрецы и герои. Были и просто специалисты по
женскому вопросу, такие всегда везде есть. Ведь подбивали ж клинья. Не
так, что ль?
- Так. И это все так, и то, что после какой-нибудь заварухи,
когда сама себе не веришь, что осталась живаЕ В общем н жутко заводит.
Ну и что? Все эти мудрецы и герои выступали, в таком разе, в роли
обыкновенных кобелей. И постоянных своих дырок боялись. Так что мне
все время казалось, что они о-отличнейшим образом обойдутся без еще
одной игрушечки. Даже такой хорошенькой. Это н здорово вздыбливает.
- Ага, им не нужно было, а мне н нужно, и только поэтому тыЕ
- Это н хоть и небольшая причина, но зато законная. С точки
зрения моих собственных законов, понятно. А всякие там хочется - не
хочется, красивый-некрасивый, пора - не пора, все - не все, - это
лирика. Чешуя лирическая.
- А самой, значит, никто так всерьез и не понравился?
- О! Еще как! И запросы былиЕ выше синевы, и губа не дура. Я,
понимаешь ли, в самого Воплощенного втрескалась. Как я сейчас понимаю,
это что-то вроде истерии было на сексуальной почве. Четырнадцать лет,
а он - ка-ак глянет, бывало, этими своими огромными, как черный
бархат, глазами, - и готово. Трусы мокрые. А когда видела его, так и
вообще пребывала в каком-то непрерывном восторге.
- А он чего же? Нет, ты поверь, ты своей внешностью можешь
остановить уличное движение, - так неужто ж он не видел тебя?
- Не знаю. Ну, во-первых, года два тому назад мояЕ персона была
куда менее великолепной. А главное, - у него ж Марта была. И трое
детей к тому времени. Они что-то очень рано поженились, и он, он ей
какой-то прямо невероятно преданный былЕ А, может быть, ему просто
повезло, и никто кроме ему просто не был нужен. Видела я ее, ничего
особенного. Дети н красивые. А!
- Слушай, - торжественным голосом возгласил он, - я говорил
тебе, что ты чудо Природы?
- От семнадцати и до двадцати раз. Точнее н не помню. А что?
- Ну, во-первых, - подтверждаю, хотя и нет нужды, это даже и
фотоаппарату с первого взгляда видно, но я хочу еще и добавить: ты н
загадка природыЕ
- У загадки природы прямо-таки сами собой закрываются глазаЕ
- Они и час назад у тебя закрывались, - ехидным тоном перебил он
гостью, - и еще, помнится, у тебя что-то там болело в организме.
- Е А еще, - невозмутимо продолжала она, - интересно все-таки,
что скажут твои родители, когда вернутся.
- Мне н все равно, - замороженными, ничего не чувствующими
губами ответил Стас, - я пойду с тобой. Хвостом. Понимаешь? Куда ты,
туда и я.
А утром их, спящих в обнимку, действительно застали спозоранку
вернувшиеся, похмельные родители. Мать подняла отчаянный визг, и
стояла у кровати, потрясая руками и поливая их сплошным потоком
отчаянной, талантливо-грязной ругани. Елена сидела голая на краю ложа
и спокойно расчесывала волосы, вовсе не спеша смыкать коленей. Уже
перебрав всех "курв", "шлюх" и все более русские синонимы этих
терминов, хозяйка от этого спокойного бесстыдства расстервенилась еще
больше. Не зная, что сказать еще, и от злости не подумав, как следует,
она позвала мужа:
-Паша!!! Ну ты-то чего молчишь?!!
Реакцию пришедшего на зов плешивого, низкорослого слесаря, в
общем, можно считать адекватной, но она все-таки явно ожидала чего-то
другого. Сорокалетний и выглядевший на все пятьдесят он, вместо того,
чтобы проявить крутость нрава, открыл рот и уставился на голенькую
красоточку, а потом на похмельном лице его выступила расслабленная,
вовсе не лишенная восхищения улыбочка, а почтенная мать семейства
вполне осознала свою коренную ошибку:
-Чего вы-лу-пил-ся?!! У-у, паразит... Хоть в глаза ссы, все одно
утрется!
-Да иди ты, на самом-то деле! На тебя, что ли, смотреть, коровье
вымя?
-И долго ты так будешь сидеть, сучка аморальная?!
-Недолго. Сейчас уйду. Оденусь, умоюсь и, пожалуй, все.
Завтракать, извините, не останусь н некогдаЕ
Он, успевший напялить трусы, с привычным пред лицом мамаши
параличом воли переводил взгляд то на мать, то на девушку. Миг, - и
все кончится, и ничего, никогда больше не будет. Собственно, - вчера
он уже решился, а это - уж по крайней мере не страшнее. Вздохнув, он
тряхнул головой, и, хотя внутри его все и выло, взывая к благоразумию,
сказал:
- Я пойду с тобой.
Родительница снова возвысила голос до визга:
- К-куда ето еще собралси? Мало того, что эту прошмондовку в дом
приволок, так еще и шлендрать надумал?!! Покамест еще я тобою
распоряжаюсь!
Елена Тэшик подняла на нее ленивый взгляд человека, некогда
имевшего серьезную привычку к убийствам, и та, ощутив вдруг что-то
такое, почла за благо заткнуться и услышала:
- Уйдем мы н или не уйдем, КОГДА я уйду, говорю я, - вы
почитайте тетрадочку на его столе. Оч-чень поучительно может выйти в
плане дальнейшего... А вот вы с этого момента его потеряли в любом
случае. Так что распоряжайтесь... Чем-нибудь другим, короче. Так ты
что, - и вправду идешь?
- Может быть, и рад был бы не ходить, только выхода нет. Идем.
Она открыла дверь, а потом каким-то образом еще раз ее же, и
взявшиеся за руки фигуры стремительно поплыли в сторону, теряя облик и
становясь призрачными, пока не растаяли вовсе.
-Пашенька!!! Что же мы теперь делать-то будем?!
-Ничего, - пробормотал муж, опрокидывая рюмку водки из
принесенной со свадьбы "похмельной" бутылки, - раньше надо было реветь
и думать, как ему живется. Кроме того, я так думаю, - теперь ищи его -
не ищиЕ Сам припрется или милиция сыщетЕ
Папаша замолчал и вдруг, словно вспомнив что-то необыкновенно
хорошее, счастливо улыбнулся:
-Нет, и как это он только подцепил такую?
А они шли раскисшим от давешнего ливня двором, а Елена
постоянно оглядывалась, будто в бесплодных поисках чего-то. Вид у нее
при этом был самый недовольный.
- Как, однако же, неудачноЕ
- В чем дело?
- Говорила ж тебе, что вся топология у вас тут словно изгрызенаЕ
Везде симметричные формы на расстоянии прямой видимости. Столб
напротив столба, стена напротив стены, дом напротив домаЕ Понимаешь?
Именно данный дом и стена, ничего такого, что могло бы быть в другомЕ
месте. Те, кто делают замкнутые пространства, замыкают не только
трехмерноеЕ Это что ж теперь, - за город пилить?
- Э-э-э-эЕ
- Чего это с тобой?
- Не мешай. Это я так думаюЕ О! Надумал. Тут Театральная площадь
есть, она вроде бы как и в центре, а сама н на обрыве. Обрыв порос
кустами и деревьями, между ними н тропинки. Кривые. Пойдет?
- Пошли посмотрим.
Он чувствовал себя пустым и легким, словно пузырь, но только при
этом, странным образом, замороженным. И уж во всяком случае, - это не
он двигался. Не он переставлял ноги, не он двигал очужевшими губами.
Все это н вообще происходило не с ним, потому что с ним ничего
подобного, разумеется, произойти не могло. Он НЕ МОГ привести ночью,
домой незнакомую бабу. Не мог плясать в голом виде под каким-то
чудовищным дождем. Не мог на протяжении всей ночи на разный манер
(включая те, о которых даже Дорогие Однокласснички в туалете говорят
между собой не иначе как с хихиканьем и подмигиванием) пользоваться
телом этой вот, - явно иллюзорной, - красавицы. Да чего уж там н
"пользоваться"Е Др-рать впер-регр-реб!!! Причем не встречая ни
малейших возражений, а как бы не наоборот. Ослушался маманю и теперь,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг