лазерный инфракрасный бур и широким лучом растапливали лед вокруг
мельничного колеса. Зима была мягкая, снежная и проходила довольно
однообразно. Пришло время браться за выращивание дракона. Для этого
Джафар создал полусущество, полурастение, единственной задачей которого
было родить, точнее, отпочковать маленького дракончика. Развитие до
взрослого организма должно было занять десять лет. Все это время
Джафар собирался держать мозг дракона в информационной изоляции, а
тело - на искусственном кормлении, чтоб оставить память чистой, как лист
бумаги. Сам же за это время собирался изучить еще семь специальностей,
снять восемь копий памяти своего мозга и записать в восемь полушарий
мозга дракона. Осторожно спросил, не хочет ли Кора тоже получить
тело дракона. Девушка честно ответила, что если он попросит, сделает
ради него все, что угодно, но не хочет, и боится до смерти. Джафар
решил вернуться к этому разговору через десять лет, когда она получше
познакомится с ним - драконом. Десять лет для дракона - пустяк. Старения
организма он не запрограммировал, поэтому дракон в принципе мог жить
вечно. А пока - повторил, как перед экзаменом, весь курс генной
инженерии, записал в компьютер первую матрицу своей памяти и
приступил к изучению второй специальности - инженер-технолог широкого
профиля. Список профессий был составлен давно и висел на стенке.
Обязанности по хозяйству они с Корой делили поровну. Дракончик
должен был родиться в мае, спешить было некуда. Дважды Джафар летал
с Корой на главную базу, водил по широким темным коридорам, рассказывал,
где что располагалось, показал свою комнату, легкий скафандр, в котором
спас ребенка из пожара.
- Расскажи - попросила Кора.
- Знаешь, стыдно. Пофарсить решил. Лечу на флаере, вижу - пожар.
Сажусь. Дом деревянный, первый этаж в огне, из окна второго ребенок
высовывается. Ему кричат: "Прыгай, поймаем", а он испугался в ступор
впал. У меня в багажнике легкий скафандр. Система дыхания автономная,
хладагента на три минуты в любом аду хватит. Натягиваю скафандр,
иду вразвалочку в дом, поднимаюсь на второй этаж. Мне бы ребенка
от подоконника оторвать и кинуть тем парням, что внизу стоят. Всего
четыре метра. Потом сам бы спрыгнул. А я расстегнул скафандр, посадил
его себе на брюхо, застегнулся, ручкой еще мужикам сделал, и иду,
как беременная баба, назад по лестнице. Лестница и так гнилая была,
а тут перегорела почти, подо мной сломалась. Я с двух метров об пол.
Доски тоже перегорели, так в подвал и пролетел. Смотрю, наверх
не выбраться. Жара - как в духовке. Того и гляди, холодилка ресурс
исчерпает, зажарюсь в скафандре, как ты мясо в фольге жаришь.
Схватил топор, лопату, выкопал в завалинке себе нору. Никогда
так быстро не работал. Залез туда, вход засыпал, лежу на спине,
малышу сказки рассказываю. Как Красная Шапочка съела серого волка.
От страха все сюжеты перепутал. А малыш заявляет: "Я писать хочу".
Ну ладно, говорю, писай, только потом всем расскажи, что это ты
струйку пустил, а не дядя. По часам посмотрел - полчаса прошло.
Окошко прокопал, выглянул - потолок и крыша уже провалились, стены
догорают. Откопался, вылез, у всех глаза на лоб. Нажал во флаере
кнопку "SOS", сказал, что пожар, иду спасать людей, дал отбой. По
инструкции надо было сразу SOS дать, до того, как в дом полез. Потом
ребенка вытащил, скафандр снял, сушиться повесил, мокрую форму в
бочке отстирываю, а этот клоп заявляет: "А мы с дядей сделали пи-пи".
На мой "SOS" десантники прилетели, так вповалку и легли. Вот тогда
я с Громом познакомился.
Кора встала перед скафандром на колени, поцеловала пыльную
ткань. Потом подняла глаза на него.
- Ты - Повелитель. Это правда, что о тебе рассказывали. Я
всегда думала, что сказки. А все точь в точь, как ты говорил, только
снаружи, а ты рассказал изнутри. Скажи, а это правда, что ты на
две головы выше был?
- Нет, я был таким же. Это люди были меньше. Слушай, а как
я лесных разбойников поймал, не рассказывают? Жаль... Если услышишь,
кто-то говорит, что история, мол, все на свои места расставит, плюнь
в лицо от моего имени. Мне за этого малыша нагоняй дали, и правильно,
а за разбойников - благодарность.
Перед тем, как лететь домой, слетали к морю. Сели на берегу,
побродили по скользким камням. Зимнее море навевало тоску. Холодный
сырой ветер продувал до костей. Забрались назад, в теплую кабину флаера.
Кора вытащила из-за спинок сидений корзинку с обедом, термосы. Джафар
попросил рассказать легенды о Повелителях. Потом - все, что она знает
о церкачах. На обратном пути молчал, думал, наконец сказал:
- Знаешь, Кора, тебе надо учиться на социолога. Это вообще-то
неправильно, так рано специализироваться, но нам до зарезу нужен
социолог. Нам нужен новый план развития. Я думал воспользоваться
старым, тысячелетней давности, но сейчас вижу, что он ни в одни
ворота не лезет. Мне нужно матрицы памяти готовить. Тут меня никто
заменить не сможет, иначе у дракона шизофрения разовьется. Остаешься
ты.
Жизнь шла спокойно и размеренно. Кора была идеальной женой,
подарком судьбы, которого недостоин ни один мужчина. За все время
их совместной жизни она обиделась на Джафара только один раз - когда
узнала, что дракон создан из ее хромосомного набора. Дней пять она
дулась на Джафара, избегала его, но потом простила. Было у Коры
несколько пунктиков, которые она готова была отстаивать насмерть.
Один из них, самый свежеприобретенный - что ее дети должны родиться
естественным путем. Во всем плохом есть что-то хорошее. Отношение
Коры к дракончику повернулось на 180 градусов, с настороженного
равнодушия до материнской заботы. Она проводила рядом с малышом
не менее получаса в день, сама пробовала ту кашицу, которая поступала
дракончику в желудок, распросила Джафара, нельзя ли растить его
обычным образом, очень огорчилась, убедившись, что нельзя. Под
конец потребовала, чтобы дракончику дали имя. Джафар не понимал,
зачем, если у дракона будет его память. Но Кора настаивала. Предложил
назвать Кирилл - в честь Грома, Кирилла Громова. Кора тут же переделала
в Кирика.
Несколько раз в год ездили в Тонто. Все трактирщики знали сэра
Джафара и леди Кору, зазывали к себе. Но они всегда останавливались
у Джулии. Джулия теперь содержала свой трактир. На золотой, который
получила у Джафара, она выкупила долю у старого трактирщика,
раззвонила об этом по всему городу, а когда тот умер, дело автоматически
перешло к ней. По-прежнему называла Джафара хозяином, мечтала
заполучить в свою постель. С Корой у нее были какие-то странные
отношения. Обе боялись друг друга, еще больше боялись рассердить
Джафара, поэтому ни в чем друг другу не отказывали. Таких разгромов,
как в первый приезд, Джафар больше не устраивал, но платил щедро,
угощал всех, и о его наездах ходили легенды. На четвертый год
трактир Джулии совсем завалился на бок от старости. Джафар приказал
разобрать его, и на этом же месте построить новый. За три дня.
Как подрядчики ни старались, справились только за четыре. Джафар
обозвал всех лоботрясами и бездельниками, но заплатил золотом, и
вдвойне. (Зачем экономить, если на складе полтонны, а копиравтомат
нашлепает кошель золотых за полчаса.) По городу пошла гулять еще
одна легенда, а Джулия сделала последнюю отчаянную попытку пробраться
к нему в постель. На ее беду, Джафар в ту ночь совершал свой традиционный
рейд по кабакам, но Кора вернулась рано. Не зажигая света, разделась
плюхнулась под одеяло... Было много шума, воплей, слез, но к утру
они с Джулией были подруги, не разлей вода. Джафар никак не мог этого
понять, долго пытался выяснить у обеих, что произошло, но получал,
как говорят в народе, уклончивый ответ. На обратном пути Кора
созналась ему, что рассказала Джулии, где они живут, и приготовилась
выслушать нагоняй. Нагоняя не последовало, Джафар крепко задумался.
А когда вернулись, забросил на время геологию и стал проектировать
женскую особь дракона. Теперь крепко задумалась Кора.
Работа оказалась удивительно интересной. Так, как эти два
дракона должны были стать основоположниками расы, Джафар старался
как можно шире разнести одни параметры, почти до грани потери
наследственной совместимости, и в то же время жестко зафиксировать
другие. За прошедшее время появилось несколько новых идей, которые
нельзя уже было реализовать в Кирилле, но можно было пустить доминантами
в женской особи, чтобы они передались потомкам.
Через три месяца, когда работа была завершена, Джафар опять
осторожно поговорил с Корой насчет дублирования ее в образе дракона.
Получил в ответ: "Если очень надо, делай", дрожащий подбородок (вид
сзади) и шмыгание носом. Тяжело вздохнув, поцеловал в шею (шмыгание
мгновенно прекратилось) и убрал материалы в сейф.
Работа над планом развития шла неровно и с большими трудностями.
Сначала Кора не знала, что разрабатывать, потом не знала, как. Потом ей
стало нехватать информации. Джафар посоветовался с киберами, слетал на
базу, привез необходимое и развернул производство информаторов - простеньких
киберов, оформленых под птиц. Вначале Кора была в восторге, но через
месяц поняла, что это не то. Джафар понял это еще раньше. Информаторы-птицы
позволяли подсчитать население какого-либо города, подслушать разговоры,
выяснить какие-то детали, но не давали картины в целом. Было
решено установить постоянные передатчики в местах сосредоточения
власти. Вскоре недалеко от Рима, где располагалась колоссальная
бюрократическая машина церкви, появился мощный узел-концентратор
информации. Компьютеры концентратора получали информацию от тысяч
крошечных аудио-видеодатчиков, установленных на потолках над рабочими
столами чиновников всех рангов. Проведя предварительную обработку
информации, концентратор передавал наиболее важное в бункер. Кора
получила доступ к информации наравне с членами синода. Постепенно
она выучилась на мощного социолога-практика. Разрабатывала план
экспоненциального развития баз прогресса. План был черезвычайно
гибким и многовариантным. Не раз и не два во время разработки она
утыкалась в логический тупик, билась по месяцу, мрачнела, в конце
концов обращалась за помощью к Джафару. Джафар одевал на нее шлем
мнемографа, снимал матрицу памяти, снимал на всякий случай свою
матрицу, потом загружал в себя память Коры со всеми ее проблемами,
четко формулировал вопрос и погружался в подсознание. Кора, нервничая
и кусая ногти, наблюдала за ним по телемонитору из соседней комнаты,
готовая броситься на помощь в любой момент. Помощь ни разу не
потребовалась. Как говорил с гордостью Джафар, только бледнолицый
может дважды наступить на одни и те же грабли. Кору это тревожило и
ставило в тупик: исходя из всего, что она знала, Джафар был самым
что ни на есть чистокровным бледнолицым. Сеансы не проходили бесследно.
После каждого Джафар вкалывал себе лошадиную дозу регенерина.
Это восстанавливало тело, убирало седину, но почти не отражалось на
головном мозге.
Слабым и незащищенным местом плана был начальный этап,
предусматривающий восстановление и заселение главной базы. На этом
этапе дракону отводилась ведущая роль. Компьютерный анализ структур
власти, социальных отношений, политических течений и всего прочего,
вплоть до фольклера, давал 80% вероятности успеха даже в случае
противодействия, которого до сих пор не было. Джафар просто не понимал
страха Коры перед церкачами. У него складывались прекрасные отношения.
- Ты их мало видел - убеждала Кора. - Народ для них - навоз!
Они для всех установили одни законы, для себя - другие. Делают, что
хотят. Говорят, на Островах Восходящего Солнца младенцев убивают!
- Мало ли чего говорят, - неуверенно возражал Джафар. - Но
они же с эпидемией боролись, в голодные годы народ кормили.
- Корову тоже кормят, пока молоко дает. А состарится - ножом
по горлу. Была корова, стала говядина.
Прошло девять лет. Это были счастливые годы. Полные труда,
крупных и мелких побед, любви и семейного счастья. Омрачали две вещи:
у Коры не было детей. Брать чужого на воспитание она не хотела,
на искусственное оплодотворение ни в какую не соглашалась по каким-то
своим, непонятным Джафару мотивам. И второе - мозг Джафара слабел.
Как-то он решил изменить что-то в хромосомном наборе женской особи
дракона и не смог разобраться в сложном участке цепочки, которую сам
же спроектировал несколько лет назад. Решил, что за семь лет забыл
основы, загрузил свою же матрицу памяти, приготовленную для дракона,
но все равно не смог разобраться в многофакторном влиянии этого
участка на фенотип.
- Ты знаешь, древние говорили: "Человек, проси что хочешь, но
дай за это настоящую цену". - сказал он Коре. - Что такое настоящая
цена, никто не знает. Об этом узнаешь только когда заплатишь ее. Я
теперь знаю. Это страшно, Кора.
Записал матрицу памяти математика. К счастью, остались только две
матрицы, для создания которых не требовалось изощренного логического
мышления, только память - матрицы литературоведа и музыковеда. Но и
память начала сдавать. Джафар стал принимать усилители памяти, сжигал
свой мозг все возрастающими дозами. К окончанию работы над матрицами шел
как марафонец к финишной ленточке, не жалея себя, рассчетливо распределяя
ресурсы организма, не думая о том, что будет после финиша.
Давно, еще во второе лето крышу бункера расчистили, на ней
возвели деревянный с виду дом, в котором можно было принимать местных
жителей, если такие являлись. Несколько раз приезжала Джулия,
рассказывала о важных событиях, или просто в гости к Коре. Дважды в
голодные годы Джафар запускал синтезатор пищи бункера на полную
мощность и помогал мукой всем крестьянам окружающих деревень.
Отправлял обозы даже в Тонто. Один раз вместе с церкачами боролся
с эпидемией. Церкачи в Тонто обращались к нему "сэр", передавали
привет леди Коре и Е в степени икс, никогда ни о чем не расспрашивали,
но чувствовалось, что считают своим. Вначале Джафара это удивляло,
потом привык, забыл. Вспомнил только раз, когда случайно услышал
от крестьянина, что церковь запрещает кому бы то ни было посещять
Мертвый Лес, в котором он жил. (Мертвым лес прозвали из-за системы
охраны на основе пластмассовых скелетов и потустороннего голоса для
отпугивания любопытных.) Особенно дружественные отношения с церкачами
установились после того, как он прислал обоз с продовольствием в
первый голодный год. Джафар направлял обозы Джулии, та вызывала
церкачей, и они без лишних формальностей и, по возможности, справедливо
распределяли продовольствие среди голодающих.
Но к ней в серебряном ландо
Он не добрался и не до...
Не добежал бегун - беглец,
Не долетел, не доскакал,
А звездный знак его - телец
Холодный млечный путь лакал.
В Высоцкий
Все было готово, матрицы памяти подготовлены, лежали в сейфе.
Ждали только окончательного взросления дракона. И такой день наступил.
Киберы убрали стену между ангаром и медицинским сектором, подняли
усыпленного дракона из физкультурного зала, где он рос, в ангар.
Джафар надел на его голову специально разработанный шлем мнеморекодера
с восемью полусферами мнемопроекторов, подключил толстый экранированный
кабель управления. Кора прогоняла тесты аппаратуры. Потом поменялись
местами: Джафар прогнал тесты, а Кора ощупала ремни крепления шлема,
потрогала ладошкой железный пол, не холодно ли на нем Кирику, проверила,
хорошо ли подстыкован кабель управления. Все было в идеальном порядке.
- Начинаем? - хрипло спросил Джафар.
Кора кивнула и подошла к дублирующему пульту. Джафар переключил
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг