окутала остров.
Под вечер Найденову удалось отыскать Нордаля. В его штабе он нашел и
Фалька. Старик был в смятении: клетки его кроличьего питомника развалились
под осколками бомб, и кролики разбежались по острову.
- Крольчатник с больными животными еще цел, - произнес Фальк. - Но
подумайте, что будет, если и зараженные зверьки окажутся на свободе? Всему
живому на острове грозит гибель. Их нужно уничтожить. Не поможете ли вы
мне в этом? - обратился Фальк к Найденову.
Они отправились в трудный путь.
Большая часть острова уже находилась в руках оккупантов. Их солдаты не
щадили никого. Женщины и старики, даже не пытавшиеся сопротивляться,
погибали под выстрелами, под ударами штыков.
Только темнота ночи помогла Найденову и Фальку избежать встреч с
вражескими солдатами, хозяйничавшими в поселке. Когда они подошли к домику
Фалька, Найденову показалось, что там кто-то есть. Он велел доценту
оставаться на месте, а сам ползком приблизился к дому. В домике оказались
немцы. Из их разговоров Найденов понял, чем они были заняты: убивали
кроликов. Фельдфебель распоряжался операцией, которую называл "заготовкой
мяса для бульона". Найденов уже хотел было ползти обратно, когда услышал
приказ фельдфебеля:
- А все, что есть в доме, ломай, ребята! Чтобы ничего не осталось после
этих норвежских свиней.
Из домика послышался треск уничтожаемой мебели, звон посуды.
- Эй, господин фельдфебель, - раздался чей-то голос, - тут настоящая кухня
ведьмы. По крайней мере, сотня банок. Что с ними делать?
- Бей все, что не годится для выпивки! - крикнул фельдфебель.
Зазвенели разбиваемые банки.
Найденов почувствовал, как у него холодеют кончики пальцев: разбивали
посуду со смертоносным микробом.
Он бросился к Фальку.
Фальк понял все с первого слова.
Громыхая протезом, он ворвался в штаб Нордаля.
- Все, кто не покинет остров в течение двух часов, погибнут! - крикнул он
еще с порога.
Вскоре, втайне от немцев, шли приготовления к тому, чтобы все уцелевшие
жители были под покровом ночи посажены на рыболовные суда и покинули
родной остров. Берег разбили на участки, прилегающие к бухтам. Руководство
одним из них досталось Найденову.
Женщины и подростки работали наравне с рыбаками. Кое-где тонкий ледок
успел прихватить суда. Лед был слишком слаб, чтобы выдержать даже детей,
но достаточно крепок, чтобы спаять суда с берегом... Людям пришлось рубить
его, стоя по грудь в воде. Но Найденов не слышал ни одной жалобы. Его
приказания выполнялись быстро и точно. Промокший до нитки, в обледеневшей
одежде, он стоял на берегу, провожая отходящие утлые суденышки.
У берега оставался один маленький моторный катерок, на котором должен был
уйти с двумя рыбаками, своими помощниками, и сам Найденов. Видя, что
последнее рыбачье судно готовится отплыть, он сказал рыбакам:
- Вы должны уйти с этим судном.
- О нет, господин пастор! - старый рыбак покачал головой. - Мы должны
сопровождать вас на катере, - так сказал Нордаль.
Найденов нахмурился.
- Готовы ли вы исполнить любое мое распоряжение?
- Приказывайте, господин пастор.
- Приказываю уходить с последним ботом. Я остаюсь тут.
- Это невозможно! - воскликнул рыбак.
- Скажите Нордалю, что у меня тут есть дело. Как только я его улажу,
нагоню вас в море.
Рыбаки помялись, но судно уже отходило. Они нехотя вошли в воду и
взобрались на борт.
Найденов вынул из катера автомат, набил карманы патронами и пошел прочь от
берега. По мере того как он удалялся в глубь острова, все чаще попадались
лежащие на земле тела немецких солдат. Но здесь не было боев, и это не
могли быть убитые. Найденов остановился у одного из трупов. Неестественная
даже для покойника бледность покрывала лицо немца. Оно казалось
вылепленным из алебастра. Так же выглядел второй, третий...
Невдалеке Найденов увидел нацистского солдата, который брел, спотыкаясь,
вытянув вперед руки, словно пытаясь ухватиться за что-то. Найденов быстро
прицелился и выстрелил. Солдат упал. Найденов подбежал и осветил его
фонарем. Известковая белизна заливала лицо и руки немца.
- Белая смерть! - с невольным содроганием проговорил Найденов.
Он вернулся к берегу и, запустив мотор катера, вывел его из бухточки и
направил на главный рейд, где в полумраке снежной ночи виднелись высокие
мачты "Марты", искусно спрятанной в изломе скалистого берега. Найденов не
мог покинуть остров, не попытавшись спасти Житкова и Бураго. Он и сам еще
не знал, что сможет сделать, но смело направил катер к "Марте".
Не обращая внимания на оклики часовых, он взбежал по трапу и потребовал от
вахтенного офицера, чтобы тот соединил его по радиотелефону со старшим
начальником на острове. К его собственному удивлению, как только офицер
доложил о неожиданном появлении пастора, с острова последовало приказание
передать ему микрофон.
- Рад узнать, что вы живы и здоровы, - услышал Найденов в наушниках голос
Вольфа.
Мысли вихрем понеслись в мозгу: дальнейшее пребывание Житкова и Бураго на
острове грозит им смертью. Но как заставить Вольфа немедленно перевести
пленников на "Марту"?
- Через час, - сказал Найденов, - всех, кто останется на острове,
постигнет участь солдат, трупы которых уже покрывают скалы.
- Вам так дорога моя жизнь? - насмешливо спросил Вольф-Витема.
- Я думаю о моих друзьях.
- А если я оставлю их на острове?
- Это не в ваших интересах, - уверенно сказал Найденов.
Секунда размышления - и он сказал вахтенному начальнику:
- Господин Вольф желает вам что-то сказать.
Передав офицеру микрофон, он принялся стаскивать с головы наушники и при
этом проявил несвойственную ему неловкость: наушники выскользнули из рук и
упали на палубу. Брызнули осколки эбонита. Разбитая мембрана вывалилась из
обоймы...
Пока радист прилаживал другие наушники, пока офицер выслушивал приказание
Вольфа - немедленно схватить пастора и держать под крепким караулом, -
того и след простыл. Выбежавший на верхнюю палубу офицер услышал только
удаляющийся стук мотора.
На берегу уже никого не было. Найденов подошел к первому попавшемуся
автомобилю. Он погнал машину полным ходом на центральное плато острова.
Странное и страшное зрелище представилось ему там. На равнине, припущенной
первым снежком, вокруг неподвижных "Юнкерсов", не так давно доставивших
сюда отряды воздушного десанта, в самых различных позах застыли тела
мертвых экипажей, механиков, обслуживающего персонала, рабочих, солдат.
Никто не мешал Найденову заглядывать в самолеты. Он обошел их один за
другим, выбрал тот, который был заправлен полным запасом бензина, с
другого снял спасательную резиновую лодку, с третьего - продовольственный
пакет и сигнальные ракеты. Он выбрал себе комбинезон по росту, пригнал
лямки парашюта, проверил компасы и автопилот.
Моторы были запущены и прогреты. Оставалось подождать с полчаса до полного
рассвета. Можно было отдохнуть и детально обдумать план действий.
Как только первый отсвет зари появился над краем плоскогорья, Найденов
снова запустил моторы. Они работали ровно и четко. Он занял место пилота,
проверил управление, отпустил тормоза и включил форсаж. Машина плавно
сдвинулась, погромыхивая на камнях, побежала по плато. Самолет легко
оторвался. Найденов провел его немного по прямой, чтобы освоиться с
управлением, сделал круг и пошел в сторону главной бухты.
Перед ним мелькнул неправильный треугольник плато, скалы, опушенные по
северным склонам снегом, белая лента сала, опоясавшего береговую полосу;
вздыбилась и тотчас растаяла в расселине темная тучка птичьего базара. Вот
появилась подкова главной бухты. Найденов сразу поймал в ней темный силуэт
"Марты". Сперва он показался неподвижным. Но бурунчик под носом судна,
уловленный острым глазом морского летчика, сказал Найденову, что корабль
на ходу: Вольф покидал остров.
Найденов ни минуты не сомневался в том, что на борту "Марты" находятся
Житков и Бураго. Он снизился над кораблем, прошел над самыми его мачтами и
спокойным разворотом вывел машину на юго-запад. Там, по его расчетам,
должна была находиться эскадра союзников; туда же было приказано двигаться
и судам рыбачьей флотилии.
Скоро остров Туманов и крошечный кораблик, медленно выползавший из бухты,
остались далеко позади. Они растворились в утренней дымке, повисшей над
морем, и исчезли.
Глава восьмая
Таинственный корабль
Лодка должна затонуть
Найденов с беспокойством поглядывал на индикатор обледенения. Несмотря на
то, что он давно включил антиобледенители, предательская корка льда на
крыльях самолета продолжала расти. Самолет отказывался набирать высоту.
Оставалось одно: вырваться из района высокой влажности. Найденов считал,
что скорее всего он достигнет этого, двигаясь навстречу ветру, несшему
влажную мглу с юга. Он лег на южный курс. Летчик был уверен, что,
добравшись до южной кромки, спокойно повернет на запад. Горючего должно
было хватить надолго.
Однако время шло, а положение самолета не улучшалось. Найденов чувствовал,
как с каждой минутой машина тяжелеет, перестает подчиняться, и он понял:
дальнейший полет невозможен, через каких-нибудь полчаса ледяная корка на
плоскостях заставит его сесть на воду.
Садиться в море на сухопутной машине?!
Вокруг ничего - только неприветливое море и хмурое, низко нависшее небо.
Кое-где на поверхности воды белели пятна плавучего льда - небольшие,
разбитые течениями и выветренные остатки паков. Нечего было и думать
совершить на них посадку.
"Юнкерс" шел уже над самой водой, едва не сбивая гребешки волн. Найденов
не выпускал бесполезного шасси. Садиться нужно было на брюхо.
Он не представлял себе, сколько времени самолет сможет продержаться на
воде: час, полтора или, может быть, пять минут...
Едва машина коснулась воды и замедлила движение, Найденов бросился к
надувному тузику, развернул его и присоединил к вентилю патрубок баллона
со сжатым воздухом, надул лодку, сложил в нее все, что могло оказаться
полезным в предстоящем плавании. К тому времени, когда все было готово,
вода появилась уже в кабине самолета. Найденов вытолкнул тузик на воду и
сошел в него.
Он машинально взял весло, но тут же с досадой положил обратно. Куда
грести? Зачем? Не лучше ли поберечь силы?..
Впервые за последние дни он имел возможность вытянуться. Надутая резина
пружинила под ним, как хороший матрац. Найденов проверил и надел на себя
спасательный жилет. Из второго устроил удобное изголовье, натянул на себя
вместо одеяла подбитый войлоком чехол от самолетного мотора и закрыл
глаза. Было тепло и удобно.
Найденов крепко спал. Он не чувствовал, что ветер делался все крепче, все
порывистей. А он срывал с валов гребешки и разбрасывал их мелкой пылью, то
и дело обдавая брызгами крошечную лодочку и спящего в ней летчика. По
временам волны поднимали тузик так высоко, что с него можно было обозреть
весь горизонт.
Непроницаемая темнота ночи окутала вселенную. Может быть, Найденов
умудрился бы проспать и всю ночь, если бы крутая волна не обдала его вдруг
холодным душем.
Он сел, принялся вычерпывать воду, но не успел вычерпать и половины, как
другая волна снова окатила его.
Найденов удивился: такая легкая лодочка должна была бы скользить по самой
крутой волне. Как же попадает в нее вода? Он ощупал борта и с ужасом
убедился в том, что они потеряли первоначальную упругость. Значит, клапан
пропускал воздух. От мысли о том, что произойдет, когда тузик утратит
плавучесть, Найденова пробрал холод. Правда, утонуть он не сможет, - ведь
у него есть два спасательных жилета. Но долго ли выдержишь в ледяной воде?
Вторая половина ночи прошла в бесплодных попытках исправить клапан и
вычерпать воду своим шлемом.
Найденову не раз приходилось читать истории о страхе перед медленно
приближающейся смертью. Теперь он имел возможность на собственном опыте
проверить их правдивость. И он понял: разговоры о лишней секунде жизни -
не пустая болтовня. Но чем неотвратимее казалась гибель, тем яростней
становилось желание жить. Ведь его жизнь нужна не только ему - она нужна
его родине, его друзьям. Их спасение - он был в этом убежден - зависит от
него. Да в конце концов и сам он вовсе не желает умирать! Черт побери! Он
любит жизнь!..
Оболочка лодки морщилась, как кожура выжимаемого лимона. Вода уже свободно
перекатывалась через борта. Найденов повесил на грудь мешочек с печеньем и
флягу с коньяком, обмотал вокруг шеи запасный плавательный жилет.
Спокойно, как посторонний зритель, он стал следить за погружением своего
суденышка, теперь уже не сомневаясь в том, что оно должно утонуть...
"Одда"
Прошло еще около часа, когда Найденову показалось, что в зловещее журчание
воды, перекатывавшейся через тузик, вмешался какой-то посторонний звук. Он
был похож на равномерные всплески волн у набережной. Летчик с удивлением
поднял голову, прислушался. Можно было подумать, будто поблизости берег,
хотя никакого берега тут не могло быть.
Найденов оглянулся. Восток уже достаточно посветлел. Волнующаяся
поверхность моря была залита розовато-серой мглой. Ну, разумеется,
никакого берега нет и в помине. Но тут же Найденов чертыхнулся: из-за
гребня высокой волны показалось что-то большое, темное. И тотчас исчезло.
Найденов встал на колени, чтобы лучше видеть. Но днище тузика не удержало
его, прогнулось. Найденов потерял равновесие и упал за борт. Спасательные
жилеты сразу раздулись и вынесли его на поверхность. Он сбросил обувь,
расстегнул ремень автомата, освободился от всего, что было уже ненужно и
только мешало держаться на воде.
Попав на вершину волны, Найденов поспешно огляделся, надеясь найти большой
темный предмет, который промелькнул перед ним. "Даже если это всего только
небольшой риф..."
Найденов не успел додумать, как взору его представилось нечто столь
неожиданное, что он готов был зубами вцепиться в скользкую грудь волны,
чтобы еще хоть секунду удержаться на ее гребне. Но волны не ждали: две-три
секунды и Найденов был снова низвергнут в пропасть, из которой виднелись
лишь клочья низко бегущих туч. Он с нетерпением ждал следующего вала, а
когда волна вновь подняла его, окончательно убедился: корабль - не
галлюцинация! Он готов был поклясться, что в одном из иллюминаторов мерцал
свет.
С каждой новой волной расстояние между Найденовым и судном уменьшалось, и
вскоре он оказался под его бортом.
На крик никто не отозвался. На судне не было заметно никакого движения.
Корабль дрейфовал с застопоренными машинами.
Теперь, вместо того чтобы стремиться к кораблю, Найденову приходилось
сопротивляться волнам, грозившим размозжить ему голову о стальные борты.
Он поплыл вокруг корабля. Под кормой увидел лаглинь. Благодаря
неподвижности судна линь свисал почти вертикально. Несколько сильных
взмахов и Найденов крепко ухватился за конец, повис на лине.
Взбираться было нелегко: мокрый тонкий линь выскальзывал из рук. И все же
через минуту Найденов достал носком правой ноги до иллюминатора, а вслед
за тем, ухватившись за поручни, в изнеможении перевалился на палубу судна.
Но даже и теперь никто не обратил внимания на его появление, никто его не
окликнул. Как видно, вся вахта позорно спала.
Первым, кого Найденов увидел, был вахтенный на полуюте, спавший,
примостившись за виндзейлем. Когда Найденов проходил мимо, матрос даже не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг