Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
мчащегося поезда, банда гестаповцев покончит с ним.
  Стараясь ни на секунду не поворачиваться к соседу спиной, Найденов снова
вышел в коридор. Едва он притворил за собой дверь, как из соседнего
отделения показалась голова Вали. Найденов понял, что жена прислушивается
к каждому шороху в его купе, к каждому шагу в коридоре.
  Он с нежностью взял Валину руку.
  - Почему не спишь?
  Тревожный взгляд жены остановился на его лице.
  - Неужели я могу уснуть?
  - Спи, дорогая, - прошептал он, стараясь улыбнуться. - Я хочу побыть на
площадке. И... не выглядывай в коридор, если услышишь какой-нибудь
подозрительный шум... Спи, - ласково повторил он. - Все идет лучше, чем я
ожидал.
  Валя с неохотой притворила дверь. Найденов постоял перед ее купе и вышел в
тамбур.
  Мимо окна проносились последние немецкие станции. Поезд мчался с такой
скоростью, что огоньки сливались в огненные линии или неожиданно
вспыхивали и тотчас угасали, как проносящиеся за стеклом искры.
  Наконец, Найденов решил, что достаточно долго искушал судьбу, стоя в этом
опасном месте. Когда он снова вошел в коридор, ему показалось, что кто-то
поспешно юркнул в дверь на противоположном конце вагона. Может быть,
осмотрев его саквояж, гестаповец убегал? Найденов тихонько отворил дверь
купе: агент был на месте! Словно в изнеможении, он привалился к стене в
своем углу и накрыл лицо газетой. Черный котелок его скатился на пол. Он
спал крепким сном утомленного человека. Найденов решил, что этого агента
оставили только для присмотра за ним, а тот, уверенный в том, что его
поднадзорный не сойдет с поезда до самой границы, решил отдохнуть.
  Сняв с крючка пальто и трость и взяв из сетки саквояж, Найденов уже в
следующее мгновение был в купе жены. Валя даже не старалась скрыть
овладевшее ею радостное волнение. Она уронила голову ему на колени, и
скоро Найденов услышал ее ровное дыхание. А там и сам он впал в усталое
забытье.
  Найденов не слышал, как к покинутому им купе приблизились чьи-то
осторожные шаги, не видел, как кто-то заглянул в купе и, убедившись в том,
что спутник Найденова сидит в прежней позе, запер дверь железнодорожным
ключом. По-видимому, отсутствие Найденова его нисколько не интересовало.


  Пастор Зуденшельд дает показания


  Валя и Найденов, укрытые пледами, лежали в креслах на деке "Клариссы" и
любовались белесым простором Балтийского моря. Берега негостеприимной
Германии остались далеко на юге.
  - Даже не верится, что можно снова свободно дышать, не думать об
угрожающих тебе опасностях, - говорила Валя. - Ведь мы не слышали в
Берлине ни одного открыто враждебного слова; никто не дал понять, что
дурно относится к нам или к нашей стране, а между тем я была уверена, что
каждый обращенный на нас взгляд любого официального лица скрывал
неприязнь...
  - Хорошо все, что хорошо кончается. Послезавтра - Финляндия, а там
советский теплоход, и - мы дома. Наверно, нас ждет уже целая куча писем от
Житкова. Удивительно, что он ни разу не написал.
  - По-видимому, не хотел писать из-за немецкой цензуры.
  - Интересно, чем же кончилось плавание на "Архангельске"?
  Заметив приближающихся людей. Валя умолкла. К ним двигалась целая
процессия во главе с помощником капитана. Найденов не знал финского языка,
и потому не мог понять того, что сказал помощник какому-то здоровенному
детине в штатском:
  - Только, пожалуйста, без шума, чтобы не возбуждать разговоров среди
пассажиров.
  - Шум не нужен ни нам, ни этому субъекту, - ответил штатский и, подойдя
вплотную к Найденову, бесцеремонно положил руку на его плечо.
  Найденов сделал гневное движение, но почувствовал, что рука финна крепко
впилась в него. К тому же Найденов заметил, что другой рукой тот наводит
на него револьвер, не вынимая его при этом из кармана пальто.
  Да, шум действительно ни к чему не мог привести, и потому, не меняя позы,
Найденов спросил по-немецки:
  - Кто вы такой и что вам нужно?
  - Государственная полиция, инспектор Венсторп, - несколько смущенно
пояснил помощник капитана.
  - Какая полиция? - удивился Найденов.
  - Вам придется последовать за ним, - сказал помощник капитана.
  - Тут очевидное недоразумение, - негромко, но внушительно произнес
Найденов.
  - Каждый из вас прикидывается девицей, впервые идущей к причастию, -
насмешливо сказал Венсторп.
  Найденов взглянул на встревоженную Валю.
  - Не волнуйся, пожалуйста. Я сейчас вернусь. Какая-то чепуха, - сказал он
и последовал за помощником капитана.
  Они вошли в капитанский салон, и дверь захлопнулась. В этот же миг за
спиной Найденова что-то звякнуло, и он ощутил на запястьях холодную сталь
наручников, которые ловко защелкнул прятавшийся за дверью помощник
Венсторпа, по имени Майерс.
  Найденов невольно напряг все свои силы, натягивая цепь. Венсторп засмеялся.
  - Ну, ну, не испытывай прочность своих костей, - пробормотал он.
  Найденов старался трезво оценить положение. Немцам удалось схватить его
руками местной полиции. Значит, прежде всего нужно, чтобы Валя снеслась с
советским посольством в Хельсинки.
  - Господин капитан, - обратился он к молча стоявшему в стороне капитану
"Клариссы", - поскольку все это произошло на вашем судне, я требую
объяснения от вас.
  Капитан вынул изо рта сигару и, глядя на ее тлеющий кончик, смущенно
проворчал:
  - Чертовски неприятно! Я и сам никак не думал... И если бы ваша жертва не
опознала вас, я бы ни за что не поверил...
  Он протянул Найденову бланк радиограммы. Любекская полиция сообщала, что в
купе берлинского экспресса, прибывшего в Любек накануне утром, был найден
некто Зуденшельд, кем-то усыпленный и обысканный.
  - Вот оно что! - вырвалось у Найденова.
  Дальше в депеше говорилось, что если пострадавший Зуденшельд опознает
своего подозрительного спутника, такового следует арестовать при
содействии полиции ближайшего порта и доставить в Германию.
  - К счастью, не пришлось ждать ближайшего порта, - со смехом сказал
Венсторп и самодовольно ткнул себя пальцем в грудь. - Тут оказался я. А из
моих рук ты уж не ускользнешь.
  - Не понимаю, о каком пострадавшем тут говорится, - сказал Найденов. -
Если бы он был здесь, этот Зуденшельд, то, наверно, не отказался бы
подтвердить...
  - Старый прием, приятель, - сказал Венсторп. - Но на этот раз он тебе не
поможет. На твое горе господин Зуденшельд здесь. - И Венсторп обратился к
капитану: - Разрешите пригласить пастора?
  Через несколько минут капитан и офицеры почтительно поднялись навстречу
входящему пастору.
  Найденов узнал в нем... своего ночного спутника.
  "Ловко подстроено!" - подумал Найденов, удивляясь тому, как своевременно
его молчаливый спутник по экспрессу Берлин - Любек оказался на "Клариссе".
  Между тем пастор, опираясь на руку стюарда, с трудом дошел до кресла и
опустился в него с болезненным стоном.
  - Узнаете ли вы его, господин пастор? - спросил Венсторп,
  Взгляд темных спокойных глаз Зуденшельда показался Найденову
проницательным и полным человеческого достоинства. На какой-то момент
Найденов даже усомнился - действительно ли перед ним шпик гестапо?
  - Это он, - спокойно проговорил пастор.
  - Объясните, как все случилось, - сказал Венсторп.
  Зуденшельд подумал немного и принялся не спеша рассказывать. Найденов
обратил внимание на то, что, с трудом начав говорить по-фински, этот
пастор поспешил перейти на немецкий язык.
  - Я сразу заметил, что этот человек следит за мною, - говорил Зуденшельд.
- Не стану объяснять вам, почему, но у меня были основания опасаться
кое-кого. Я вез очень... ценные бумаги. Этот человек несколько раз выходил
из купе. Каждый раз, как он возвращался, я ждал, что вместе с ним в купе
ворвутся его сообщники и нападут на меня. Вы хорошо понимаете, господа, в
той стране, где мы находились, можно было ждать чего угодно. - При этих
словах он поглядел на офицеров "Клариссы". Те молча кивнули. - Я готовился
к защите, хотя отлично понимал, что ничего не смогу сделать. И вот,
незадолго до прибытия в Любек, он, - Зуденшельд указал рукой на Найденова,
- снова ушел. А через несколько минут дверь отворилась. Это было сделано
так бесшумно, с такой ловкостью, что я не сразу заметил образовавшуюся
щель, а когда обернулся, было уже поздно. На лицо мне упало что-то мягкое,
похожее на мокрую вату. Я тотчас потерял сознание и больше ничего не
помню. Говорят, что меня так и нашли без чувств, когда поезд прибыл в
Любек. Мое лицо было накрыто газетой. Купе оказалось запертым снаружи.
Интересно и то, что никто не обратил на меня внимания на границе. Немцы
столь тщательно проверяют паспорта, но отпереть мое купе немецкая полиция
почему-то не сочла нужным.
  - Теперь вы не сомневаетесь в том, что перед вами ловкий малый? -
удовлетворенно сказал Венсторп капитану.
  Тот с хмурым видом пожал плечами, а Зуденшельд добавил:
  - Ко всему этому могу добавить: пока я был без чувств, меня тщательно
обыскали. Даже подкладка пиджака оказалась вспоротой. Преступник искал
бумаги.
  - И похитил их?
  - К счастью, нет, - сказал Зуденшельд. - Может быть, кто-нибудь спугнул
его, а может быть, он убедился в том, что их... при мне нет.
  - Надеюсь, капитан, - сказал Венсторп, - что на вашей "Клариссе" найдется
надежный уголок, где можно поместить эту птичку?
  Посоветовавшись с помощником, капитан приказал показать Венсторпу
помещение для пленника.
  - У вас есть оружие, капитан? - спросил Венсторп с порога. - А то эти
господа способны на что угодно, даже с таким украшением на руках. Ведь он
русский!..
  От Найденова не укрылось, что при слове "русский" пастор вскинул голову. В
его темных глазах, внимательно уставившихся на пленника, загорелся огонек.
  - Вы русский? - спросил он, когда Венсторп ушел.
  Найденов пожал плечами и промолчал.
  - Русский! - повторил Зуденшельд и покачал головой.
  Найденову показалось, что в выражении его строгого лица появилось
сострадание.
  - Когда-то я изучал русский язык, - сказал Зуденшельд. - Разделяю ваше
удивление. Вы не из тех русских, которые могут меня понять.
  Покосившись на капитана "Клариссы", Найденов спросил по-русски:
  - На какой язык вы могли бы перейти, чтобы нас не поняли?
  С трудом подбирая слова и коверкая ударения, Зуденшельд отвечал по-русски
же:
  - Родной для меня язык норвежский, но едва ли вы...
  Найденов тут же ответил по-норвежски:
  - Я не блестяще владею этим языком, но...
  - О! - удивленно прервал его Зуденшельд. - Вы излишне скромны. Отличное
произношение! Даже трудно поверить, что вы... не норвежец.
  - У нас слишком мало времени, - торопливо продолжал Найденов. -
Заинтересованы ли вы в том, чтобы я оказался в руках финской полиции?
  - Мне совершенно безразлично, от кого вы понесете заслуженное наказание.
  - Перестаньте притворяться! - гневно сказал Найденов. - Все равно я вам не
верю. Ваша задача - доставить меня в Германию...
  - В Германию? - Зуденшельд рассмеялся. - Ну, нет! Добровольно вы меня туда
не затащите. Перед вами уже не заключенный лагеря Дахау, а свободный сын
норвежского народа. И если моему организму удастся справиться с
последствиями отвратительного снадобья, которым вы угостили меня в вагоне,
то...
  - Послушайте, - перебил его Найденов, - от передачи меня финским властям
гестапо так же мало выиграет, как если бы я вообще был на свободе.
Советские власти сумеют доказать, что все происходящее - не что иное, как
гнусная игра всей вашей шайки.
  По мере того как он говорил, лицо Зуденшельда выражало все большее
удивление. Он покачал головой:
  - Вашей умелой игрой вы не убедите меня в том, что действовали не по
указке гестапо. Никому, кроме черной команды, мои бумаги не были нужны.
  Найденов чувствовал, что голова у него идет кругом. Подчиняясь желанию
верить этому человеку, он сказал:
  - У нас одинаково мало оснований верить друг другу. Идите к моей жене,
ничего не бойтесь. Впрочем, вы ведь ничем и не рискуете на этом пароходе.
Моя жена сумеет убедить вас в том, что советские граждане не занимаются
грабежами в поездах.
  Пересиливая слабость, Зуденшельд поднялся с кресла и сделал шаг к
Найденову. Его глаза горели. Он хотел что-то сказать, но дверь
распахнулась, и появился торжествующий Венсторп.
  - Милости просим! - весело крикнул он с порога. - Клеточка готова.
  Из-за спины Венсторпа выскочил его помощник Майерс и, схватив Найденова за
короткую цепочку наручников, грубо дернул.


  Ботинки норвежского пастора


  Прошло несколько часов с тех пор, как Найденов оказался в плену. Валя
сделала попытку увидеть мужа, но добилась лишь того, что капитан изложил
ей причину ареста. Она поняла, что это не простое недоразумение, а
ловушка, подстроенная немцами, решившими сделать свое темное дело, -
заполучить Найденова руками финнов, не навлекая подозрений на немецкие
власти. Поняла она и то, как трудно, находясь здесь, на борту чужого
парохода, распутать этот узел.
  Решив уведомить о случившемся советских дипломатических представителей,
Валя принялась за составление радиограммы. Несколько заполненных бланков
уже лежали перед ней на столе, когда раздался осторожный стук в дверь. В
каюту вошел пастор. Заметив, что он с трудом держится на ногах, Валя
предложила ему кресло. Он некоторое время молчал, уронив голову на руки.
Валя терпеливо ждала. Наконец он поднял голову и негромко, но отчетливо
сказал по-русски:
  - Часть того, зачем ваш муж послал меня сюда, я уже узнал. - Он положил
руку на только что написанные Валей телеграммы, адресованные советским
послам в Германии, Дании, Швеции. - Мне достаточно этого доказательства:
ваш муж не имеет отношения к нападению на меня.
  Только тут Валя поняла, что перед ней - молчаливый спутник Найденова,
гестаповец. Не сдерживая гнева, она крикнула:
  - Вон!.. Сию же минуту вон!..
  Зуденшельд не шевельнулся, только брови его строго сошлись.
  - Мы еще не выяснили второго обстоятельства, о котором просил ваш муж, -
спокойно сказал он, нагнулся и стал расшнуровывать свой высокий ботинок, -
такие носят охотники. Не обращая внимания на удивление Вали, пастор
разулся и запустил руку в голенище. Послышалось отчетливое щелканье,
словно отскочила тугая пружина. Когда подошва вместе с каблуком свободно
отделилась от ботинка, Зуденшельд достал из-под нее маленький резиновый
бумажник. Из него он извлек несколько листков тончайшей шелковой бумаги.
  - Вот за чем они охотились, - сказал он, глядя на Валю. - Я вынужден
показать это, чтобы рассеять ваши подозрения. Между нами все должно быть
ясно... Прочтите.
  Он протянул ей один из листков.
  Не веря глазам, Валя перечла его дважды.
  - Но ведь вы... не англичанин? - воскликнула она.
  - Нет, - с улыбкой сказал пастор.
  - Тогда я ничего не понимаю.
  - Видите ли, - пастор на секунду задумался, испытующе глядя на Валю, -
если бы я был уверен...
  - О, я умею молчать! - поняв его заминку, прошептала Валя.
  Зуденшельд рискнул. Он и сам бы не мог сказать, почему доверился этой

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг