микроавтобусе.
Мы рассмеялись. Я посмотрел на Кэт, которая поправляла прическу.
- Ты не жалеешь, что отправилась со мной?
- У меня ведь не было выбора, правда?
- Не было, - согласился я.
Она улыбнулась. Мне показалось, что глаза ее сияют счастьем. Странные
существа - женщины...
- Я расшифровал, - сказал дон Хосе, возвращаясь к нам. - "Чаша из горного
хрусталя, цельный кристалл, сотворенный богами, источник, дающий силу,
превращающий вещи друг в друга, тайный идеал человечества, давший силу
Птаху и Гору, инструмент Исиды, весна Осириса. Когда Хранитель будет
преследовать царя, числом чаши станет число шесть, сила чаши станет
продолжением бесконечной пирамиды, и шесть превратится в семь, а потом
снова в шесть".
- Как это просто и понятно! - съехидничал Мэл.
- Во всяком случае, у нас есть описание того, что мы ищем, - сказал дон
Хосе.- И, может быть, описание нашей судьбы.
Вообще, он выглядел каким-то скучающим. Было впечатление, что он живет уже
слишком долго, ничему не удивляется и ни к чему не стремится. Это не была
усталость немощности, нет. Напротив, сила изливалась из него в окружающее
пространство вместе со скукой. Это сочетание несовместимых качеств немного
удивляло меня.
- И куда мы пойдем? - спросил Пит.
- Загляни еще раз в пергамент, Джерем, - попросил Мэл. - Интересно, как
часто меняются новости в этой допотопной газете?
- "Вдоль пропасти на Запад. Первый на Западе ждет. J.C." - прочел я.
- Первый на Западе. Хорошо сказано! - сказал Мэл.
Трава в этом мире пахла пьяными яблоками. А вот с деревьями было что-то не
так. Большая их часть стояли как серые столбы, без единого признака веток
и листьев. На остальных ветки и листья были, а стволы были покрыты
темно-зеленым мхом. Прикосновение к тем и другим напоминало прикосновение
к камню. Я вспомнил, что дерево, на котором дон Хосе увидел гравюру, тоже
показалось мне каменным, особенно, когда раздался щелчок при отделении
гравюры от коры. Прикосновение же к листьям было неописуемым. Представьте,
что вы касаетесь окаменевшей воды, которая остается живой, трепещущей и
текущей... Птицы с любопытством рассматривали нас, сидя на ветках и
насвистывая свои бесконечные песни.
Дон Хосе внезапно замер и предостерегающе поднял вверх руку. Две тени
танцевали на траве, касаясь деревьев, и всюду оставляя за собой
бесформенные сияющие следы. Затем они медленно растворились в воздухе, но
следы продолжали гореть светло-зеленым огнем. Они облачками носились в
воздухе, висели на ветках и переливались на траве.
- Надо обойти это место, - сказал дон Хосе. - Тот, кто коснется следов,
умрет одной из смертей этого мира.
- Что значит одной из? - спросил я.
- В этом мире много видов смертей. Но каждое живое существо умирает только
одной разновидностью смерти.
- Разве на земле это не так?
- На земле, - скучающим голосом пояснил дон Хосе, - можно умереть от укуса
змеи, от огня, болезни или кинжала, но это разные пути к одной и той же
смерти. Здесь же смерти разные после умирания, а не до него. Такова
особенность Аннона.
- Вы бывали здесь раньше, дон Хосе? - спросила Кэт.
- Нет, никогда. Пару раз видел эти места во сне и кое-что читал, - ответил
он. - Пора двигаться.
Мы обошли расцветающие цветы смерти, и еще примерно полчаса двигались на
Запад, по пути ища место для стоянки. Остановившись около ручья, мы хорошо
подкрепились красноногими панцирными существами. Дон Хосе посоветовал есть
их сырыми. За едой он рассказал, что растительная жизнь здесь основана на
кремниевых, а не на углеродных цепочках, и именно этим объясняются
странные осязательные ощущения. Углеродная жизнь тоже существует, но
главным образом, в воде.
- Если вы будете есть наземные растения или наземных животных, то в
большинстве случаев отравитесь кремниевой кислотой. Питаться следует
только водной жизнью.
Когда сгустились сумерки, мы достигли западного края равнины. Правда,
здесь она не обрывалась вниз отвесно, а спускалась огромными ступенями.
Прыгая с одной на другую, можно было достичь дна. Мы решили остановиться
на ночь наверху, а утром начать спуск.
- Я узнаю местность, - сказал дон Хосе - Мне снилась эта ступенчатая
пропасть. Знаете, как ее называют? Пропасть встреч.
- Почему, дон Хосе? - спросила Кэт.
- Если бы я знал! Просто название из сна. Давайте устраиваться на ночь.
Пока дон Хосе, Кэт, Мери и Пит ходили в поисках воды, мы с Мэлом пытались
развести огонь. Кремниевые растения не горели. Они только выделяли черный
едкий дым, отгоняющий любопытных птиц и немногочисленных насекомых. Из
пропасти надвигались волны серого, промозглого, кладбищенского тумана,
поэтому без огня нам было не обойтись. Дон Хосе, вернувшись, быстро
забросал дымящий костер и сказал, что есть более простой и эффективный
способ согреться.
- Огонь в этом мире чужеродная сила, - пояснил он. - Внутри деревьев
всегда есть серая смола. Если добавить ее к веткам кустов и траве, то
между ними происходит реакция, дающая обильное тепло.
Он выкопал небольшую яму, положил туда серую смолу из ближайшего дупла, а
затем бросил в нее несколько живых веток кустов и перевернул травой вниз
кусок дерна. Уже через минуту земля раскалилась так, что на расстоянии
более метра чувствовалось обильное и ровное тепло. Мы попили воды и
немного поели, а потом я устроил себе индивидуальные источники тепла с
четырех сторон и спокойно уснул, овеваемый теплым воздухом. Я проснулся от
того, что меня кто-то толкал в бок. Это был Мэл.
- Что случилось?
- Прислушайся.
Я услышал скрежещуще-стрекочущие звуки. С трудом приподнявшись на локте
(рука затекла от лежания на земле), я осмотрелся. Наверху расплывались
каплевидными пятнами света звезды. Туман делал окружающие предметы
таинственными, почти страшными. Вся моя одежда промокла. Со стороны
ступенчатой пропасти доносились разбудившие Мэла звуки. Теперь в них
различались мощные удары - что-то тяжелое постоянно било во что-то еще
более тяжелое. Мы разбудили весь лагерь и, укрывшись за группой кустов,
стали ждать. Уже начало светать, через полчаса в мглистых сумерках
раздавались только ужасные звуки из пропасти. Казалось, огромное чудовище
поднимается вверх.
- Дон Хосе, что это может быть? - наверное, в десятый раз я задавал ему
один и тот же вопрос.
- Ничего не бойтесь и ждите. Не пытайтесь действовать, пока не оцените
обстановку, - спокойно повторял дон Хосе.
Второй день в Анноне (2 октября)
Наконец, над верхним краем что-то показалось. И через пару минут я увидел
самую необыкновенную колесницу, какую мне приходилось видеть. Это было
множество полутораметровых колесниц, соединенных друг с другом в цепь.
Каждое колесо было снабжено фиксатором и шестеренкой с косыми зубцами. Это
не позволяло колесам катиться назад. Именно эти фиксаторы громко стрекотали
в ночи. Соединения колесниц были эластичными - они могли растягиваться и
гнуться, но при этом ужасно скрежетали. В середине этой огромной гусеницы
располагалась наковальня, подвешенная на шарнирах - чтобы все время быть в
горизонтальном положении. Рядом, на скрепленных с нею ступенях стояли два
человека и по очереди ударяли по ней кувалдами. Похоже, и наковальня и
молоты были железными. Грохот от них стоял жуткий.
Прямо у наковальни сидел высокий чернобородый человек. На остальных
колесницах вповалку спали вооруженные люди (десять человек). Никаких
тягловых животных мы не увидели. За счет чего это сооружение двигалось,
оставалось загадкой. Когда последняя часть колесницы въехала наверх,
чернобородый что-то крикнул. Люди попрыгали с колесниц, колеса замерли. Но
кузнецы продолжали свою тяжелую и явно бессмысленную работу. Чернобородый
отошел от колесницы и дал указание людям - видимо, обыскать местность,
потому что они тут же разделились на отряды и принялись прочесывать каждый
куст.
- Заметил источники тепла, - сказал дон Хосе. - Пойдемте со мной, я
представлю вас старому другу.
Воины, увидев нас, замерли неподвижно в ожидании приказаний чернобородого.
Тот пошел навстречу дону Хосе и крепко обнял.
- Привет тебе.
- Привет.
- Старый плут, - сказал дон Хосе, - ты и здесь не можешь успокоиться?
- Здесь особенно не могу. Так теперь и ты, бессмертный, оказался в лапах
смерти?
- Я здесь скорее гость, чем житель, - улыбнулся дон Хосе. - Но спасибо за
приглашение.
Я не знал языка, на котором они говорили, но почему-то без труда понимал
их речь.
- Кажется, они говорят на языке строителей вавилонской башни, - сказал
Мэл. - Запретный для человека язык, которым могут говорить только
избранные, но который понимают все.
- Меня теперь называют дон Хосе, и это имя мне нравится, - сообщил дон
Хосе.
- А мое осталось прежним, так что можешь представить мне своих попутчиков.
- Это люди Голоса, - сказал дон Хосе. - Джерем, Мэл и Мери. А это Питер и
Кэт, ассистенты.
- Кэт? - спросил Нимрод. - Мне кажется, что это скорее псевдоним. Во
всяком случае рад, что на этих равнинах появилась такая красотка. Мое имя
Нимрод, иногда меня называют строитель Вавилонской башни, и это тоже
правда. Ну что ж, дон Хосе, пока мои люди разбивают лагерь, не хочешь ли
ты поделиться со мной последними новостями?
- С удовольствием. Вы извините нас? - спросил дон Хосе.
Мы пожали плечами и встали в круг. Кэт после фразы Нимрода покраснела и
стала поправлять прическу. Нимрод, разговаривая с доном Хосе, то и дело
поглядывал на нее.
- Очень знакомое имя Нимрод, - сказал я. - Кто-нибудь знает, кто он?
- Думаю, могу кое-что объяснить, - сказал Мэл. - Нимроду когда-то
достались кожаные одежды Адама и Евы, которые бог сотворил, прежде чем
выгнать их из рая. Звери, видя на нем одежды, замирали и склоняли головы.
Поэтому Нимрод прославился как великий охотник, и затем стал царем. Обретя
власть над людьми, он стал бороться с богом. Строительство Вавилонской
башни - только один из его многочисленных проектов, правда, самый
грандиозный. Нимрода убивали несколько раз. Одним из его победителей был
Исав, известный своей волосатостью, который отрубил Нимроду и его
спутникам головы и забрал себе оба комплекта одежд (женский носила жена
Нимрода). Нимрод вернулся на землю, воскреснув из своего сердца, и стал
бороться с богом. В одной из битв Иегова наслал на армию Нимрода полчища
огромных комаров. Один из них забрался ему в нос и теперь живет в его
мозгу, причиняя ужасные страдания. Нимрод не чувствует этой боли, только
когда слышит удары молота по наковальне.
- Откуда тебе все это известно, Мэл? - спросил я.
- Разные есть сборники сплетен... Библия, например, Агада...
Между тем Нимрод и дон Хосе о чем-то договорились. Они подошли к нам, и
дон Хосе попросил меня показать Нимроду изначальные предметы.
Я снял с плеч рюкзак, достал из него мешок с золотом, пояс и пергамент,
показал браслет и попросил Кэт подойти поближе, чтобы Нимрод мог
рассмотреть перстень.
Но Нимрода заинтересовало не то, что было в мешках, а сами мешки.
- Хосе, - сказал он. - Эти вещи сделаны из тех самых одежд. Кто-то
раскроил их!..
Он вывернул мешки наизнанку.
- Смотри - здесь какие-то сложные узлы, - показал дон Хосе.
Нимрод дернул за несколько шнурков и рюкзак превратился в удлиненную
куртку, из которой выпали штаны. Мешок, в котором было золото, превратился
в более изящную куртку и кожаные бриджи. Пояс, как оказалось, представлял
собой два пояса, которые плотно прилегали друг к другу благодаря хитрой
конструкции застежек и золотых украшений.
- Хосе! Я снова нашел их! Если бы ты знал, как я тосковал по этим одеждам!
Нимрод внимательно посмотрел на нас, потом показал на Кэтти:
- Ты должна одеть костюм Евы. Потому что ты ее воплощение. Не спорь. Одень
это.
Кэт, взяв одежду, скрылась от наших глаз за кустами. Сам Нимрод сбросил с
себя свое не первой свежести облачение и через пару минут предстал в новом
наряде. Когда он защелкнул пояс, выражение его лица странно изменилось.
Казалось, что он неудержимо хочет чихнуть. Это продолжалось примерно
полминуты, а затем огромный комар вылез из его носа, сделал круг,
опустился на землю и замер, склонив голову. Нимрод глубоко вздохнул и
крикнул кузнецам:
- Прекратите стучать! Комар покинул меня.
Затем, в наступившей тишине он подошел к комару и, не спеша, с
наслаждением, раздавил его пяткой.
- Спасибо, - сказал он. - Я готов помогать вам в ваших поисках и сражаться
вместе с вами. Мои люди начнут строить башню без меня.
В это время показалась Кэт. Она выглядела великолепно. Фактически,
женщина, которую я видел теперь, отличалась от Кэт также как живой комар
Нимрода отличался от мертвого. Она была воплощением женской силы и власти,
но в ее облике не было ни малейшего намека на слабость или эротику. Сила,
красивая сила - так можно было назвать ее теперешний образ.
- Я хорошо выгляжу? - спросила она.
- Как первая женщина, - сказал Нимрод на чистом английском языке и
прищелкнул языком.
Все еще удивляясь тому, что Нимрод знает английский, я собрал золото,
высыпанное из мешка, подобрал пергамент, на котором было написано: "Путь
вниз позволит найти обладателя чаши. J.C.", и мы направились в пропасть.
Нимрод, отдав указания своим людям, присоединился к нам.
- Зачем ты снова хочешь строить башню? - спросил дон Хосе.
- Я хочу перевернуть Аннон и сделать его поверхностью земли. Взявшись за
вершину башни, это будет легко сделать даже с помощью дельтаплана, -
ответил Нимрод.- Бран, конечно, против...
- Но Аннон другая планета, - сказала Кэт. - Аннон не связан с землей...
- Кэтти, - сказал Нимрод. - Если Аннон другая планета, как ты оказалась в
нем? Аннон - это внутренняя сторона земли. То, что ты видишь Аннон как
другую планету - иллюзия.
- Возможно, - сказал Мэл, - твой проект и получится. Но у вершины башни
может не хватить воздуха, чтобы дельтаплан удерживался, и уж точно его не
хватит, чтобы строители могли нормально дышать.
- Я все рассчитал. Вы увидите, насколько все это просто и реально. Тем
более, что изобретенные мною технологии позволят построить башню за
несколько дней.
Мэл и Кэт переглянулись друг с другом, но, видимо, решили больше не
возражать.
Спускаться по гигантским ступеням было легко. Мужчины прыгали вниз,
женщины подавали им вещи и прыгали сами. Иногда мы натыкались на
обломанные с обеих сторон каменные дубинки одинакового по всей длине
диаметра. Когда я спросил у Нимрода, что это за вещи, он ответил, что это
отходы двигателя его колесницы.
Мери по пути показывала нам всякие магические фокусы с полетами. Иногда
она прыгала и плавно пролетала несколько ступеней, а затем также по
воздуху возвращалась обратно. Она утверждала, что в атмосфере Аннона
летать куда легче и приятнее, чем на Земле. Кэт это очень понравилось. Она
научилась у Мери летать и при каждом прыжке ненадолго зависала в воздухе,
наслаждаясь чувством свободы от притяжения. При этом она заливисто
смеялась, а Нимрод ловил ее в воздухе и носил на руках. Кажется, они нашли
друг друга.
Время от времени мы встречали родники с удивительно вкусной водой. Там,
где ступени оказывались достаточно широкими, образовывались водоемы, в
которых рыба и панцирные животные водились в огромном изобилии. Нимрод и
Кэтти, пользуясь свойствами своих одежд, ловили их руками и передавали нам.
Так мы шли целый день. Вечером лестница кончилась, и мы оказались в
болотистой местности.
- Ночь - лучшее время для встречи с отрубленной головой, - сказал Нимрод.-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг