спросил ведущий.
- Дело в том, что природа всегда восстанавливает баланс. Когда один вид
развивается слишком сильно и начинает угрожать существованию большинства
других видов, природа пытается уменьшить его численность. Вспомните, как
это происходило в средние века - чума, холера, оспа... Численность
человечества держалась в жестких рамках. Но постепенно человек научился
бороться с болезнями. Природа теперь пыталась создать такие
микроорганизмы, которые оказывались сильнее изобретенных лекарств или
иммунитета, порожденного поголовными прививками. Человек изобретал
вакцины, природа - все новые и новые вирусы и бактерии. Наконец, возникли
рак и СПИД, которые очень долго оставались неизлечимыми. Но в конце концов
человечество нашло средство даже против них. И тогда появились зоогомы.
Если человечество найдет средство борьбы против этой напасти, то появится
что-то еще более сильное. Баланс должен быть восстановлен.
- Как вы относитесь к идее применять ядерное оружие небольшого радиуса
действия к скоплениям зоогомов?
- Радиация, как и все прочие человеческие страхи, на них не оказывает
значительного воздействия. Не думаю, что эта идея так уж хороша.
- Не кажется ли вам, что природа сама себя загоняет в тупик, создавая
такой неуязвимый биологический вид? Ведь его численность тоже придется
контролировать?
- Вероятно, есть какая-то уязвимая зона, предусмотренная природой для этих
целей. Но нам о ней пока ничего неизвестно.
- И последний вопрос. Согласились бы вы стать зоогомами?
- Для меня лично это способ уйти от старости. Когда-нибудь я включу вот
этот прибор, делающий солипсил усваиваемым через легкие, и стану молодым
сильным зоогомом. Думаю, это очень приятное ощущение.
- Спасибо. С вами в эфире были выдающиеся исследователи зоогомов Павел
Николаевич Брынцалов и Федор Емельянович Пустырин.
Начали передавать клипы с участием зоогомов. Green peace щедро выделял
деньги на их производство. Когда-то, до всей этой истории в городе,
некоторые из них даже казались мне симпатичными. Но теперь...
- Невероятно! - сказал Гера. - Я бы не поверил даже если бы мне рассказали.
- Я тебе это когда-то рассказывал, - напомнил я ему.
- Да, но там были совершенно другие логические построения. Такое никому бы
даже в голову прийти не могло.
- Да. Мое пророчество не было точным. В нем все время прослеживается
какая-то приблизительность.
- Я не могу во все это поверить, - сказала Зина.- Сижу, смотрю на все это,
вижу за окнами эти мерзкие хари, но поверить, что это на самом деле, не
могу. Мне страшно.
Она сидела на диване, не обращая внимание на распахнувшееся на груди
платье, руки беспомощно замерли на голых коленях.
Я подошел к ней и обнял. Она доверчиво приникла ко мне. Как ребенок. Что я
мог ей сказать? Я сказал, что мы за прочными стенами, высоко над землей,
что нам никто не страшен...
И все это было неправдой. Они не атаковали нас, потому что надеялись на
солипсил в черном тумане. А когда они поймут, что туман бессилен против
нас, они придут и разорвут нас на части. Потому что мы вчерашняя ступень
эволюции, и численность нашего вида должна быть уменьшена.
- Что сказал этот старичок? Как его, Пустырин, который хотел стать
зоогомом... Он сказал, что природа, вероятно, сконструировала какое-то
слабое место у этих тварей. Но мы не знаем какое.- Гера встал и начал
возбужденно прохаживаться по комнате.- Понимаешь, он говорил, что не
знает, но его жесты и мимика говорили о том, что в этот момент он лжет, и
лжет из страха, потому что боится проговориться. И зоогомом он не хочет
быть. Он тоже лгал.
- Мне тоже почувствовалась фальш в его голосе, - сказала Зина.- Так,
значит, он знал о слабом месте? Знал?!
- Ты сказал Пустырин? - спросил я.
- Да, - подтвердила Зина, - Федор Емельянович. У меня дядю звали точно
также, поэтому я запомнила.
- Я мог бы найти его по справочнику в интернете, - сказал я. - Ведь
телефон еще работает?
- Работает, - подтвердил Гера, снимая трубку.
- Тогда помоги подключить модем. Мы минут десять возились с проводами,
потом я нырнул в интернет и через минут двадцать нашел электронный адрес,
на который просили присылать отзывы за книгу Пустырина "Зоогомы вокруг
нас".
Мы составили письмо с просьбой сообщить нам все, что он знает об
уязвимости зоогомов. Мы описали наше положение, нежелание сдаваться и
просили дать нам хотя бы минимальный шанс выжить. Основным автором текста
был Гера, который утверждал, что чувствует, какие именно вербальные
структуры подействуют на этого человека.
- Но откуда ты знаешь, что порядок слов должен быть именно таким? -
допытывался я, показывая пальцем на одну из самых идиотских словесных
конструкций.
- Он точно также закидывает ногу на ногу, - невозмутимо отвечал Гера. -
Сначала почти ботинком на колено, а потом медленно опускает ногу.
- Ну черт с тобой.
Когда мы закончили, было уже половина третьего, и Гера со спокойной
совестью отправился спать. Я сказал ему, что разбужу его около четырех.
Через полчаса письмо будет на месте. Может быть, утром Пустырин его
получит.
Мы с Зиной выпили по большой чашке кофе, но спать все равно хотелось.
Слушая музыку и одним глазом глядя в телевизор, чтобы не пропустить
чего-нибудь существенного, мы как-то незаметно для самих себя придвигались
все ближе и ближе друг к другу, потом наши руки соприкоснулись, мои пальцы
ласково коснулись ее предплечья, шеи. Она всегда казалась мне женщиной
необыкновенной, божественной красоты, но сегодня я чувствовал искры,
пронизывающие меня и ее насквозь, я видел блеск ее глаз и ее влажные губы.
Я коснулся их своими губами. Голова моя закружилась, и я словно нырнул с
утеса в прозрачную глубину моря. Когда она сбросила платье, я поразился
совершенной красоте ее тела. Я касался его своими горячими пальцами и
губами едва-едва и, кажется, это сводило ее с ума. А потом она стонала в
моих руках и отдавалась мне бесконечно.
В четыре часа мы разбудили Алексея с Аней и сладко уснули в объятьях друг
друга. Было уже душно и перед сном я приоткрыл кран баллона чуть сильнее.
5.
В без четверти шесть утра Гера разбудил всех (Аня безмятежно спала перед
телевизором) и мы одели маски аквалангов. Через несколько минут черные
клубы тумана стали заслонять окна. Hепроницаемая темнота сгустилась в
комнатах. Хотелось спать, но я не мог: этот туман и кислород, врывающийся
в легкие, не давали уснуть.
На улице начался шум. Потом кто-то стал ломиться в дверь. Стена в
библиотеке тоже стала содрогаться от ударов. Именно там был мой
самурайский меч. Я побежал в библиотеку и схватил его как свою последнюю
надежду. Помню как скрутившийся ремень акваланга резал мне плечо, а я
стоял, впиваясь в загубник, вдыхая воздух из баллона и ждал, когда
появится хищная харя, чтобы разрубить ее пополам. Стена содрогалась все
сильнее: зоогомы, видимо, хозяйничали в соседней квартире. Алексей
(опухшая рожа и мешки под глазами) уже вооружился двустволкой, а Гера -
саблей и тем самым дамским пистолетиком. Мы ждали.
И стена рухнула. Пятеро существ влезли в пролом друг за другом и
уставились на нас - зеленые озверевшие морды, брызжущие вонючей слюной.
Черный туман ворвался вслед за ними. Мы стояли в оцепенении, пока они
влезали через пролом. Наконец, я поправил маску на лице и ринулся в бой.
Голова самого большого зеленого отлетела в пробоину в стене. Через
мгновение я распорол живот еще одному и оттуда вывались омерзительные
внутренности. Алексей размозжил выстрелом голову третьему (она раскололась
как орех). Двое оставшихся в живых отступили и выпрыгнули прямо в разбитое
окно соседней квартиры. Вместе с зоогомами исчез и черный туман. Мы
посмотрели друг на друга. Я взмахом руки показал, что маски снимать пока
небезопасно. Мое сердце учащенно билось. Вся комната была загажена
внутренностями и пузырящейся желтой жидкостью. И мои любимые книги тоже.
Зоогом с распоротым животом был еще жив, я подошел и одним взмахом отрубил
ему голову. Анечка упала в обморок. Зину, которая поддерживала ее за
плечи, кажется, тошнило. Н-да, немного неуместно все это было при дамах,
но если бы не мой меч, еще неизвестно, что было бы с нами.
Черный туман, подобно поземке, стелился по асфальту улиц и быстро редел. Я
вышел в соседнюю квартиру через сделанный зелеными пролом и снял маску.
Мужчины последовали за мной. Воздух был по-осеннему свеж и влажен. Если бы
не запах сероводорода с карболкой, который шел от зеленых трупов, можно
было бы дышать глубоко и свободно.
- Знаешь, - сказал Гера. - А ведь они, скорее всего, были твоими соседями.
Я пожал плечами.
Мы тщательно осмотрели квартиру. Больше там никого не было. Дыра в стене
была небольшой - как раз для того, чтобы пролез один человек, но это
сводило на нет все наши усилия по спасению от черного тумана.
- Мы не сможем заделать провал герметично, - сказал Алексей.- Надо
разбирать всю стену и складывать кирпичи заново. А у нас нет цемента.
- Надо уходить. Иначе следующей ночью они доберутся до нас, - сказал я. -
Надо завалить проход отсюда и задвинуть его мебелью с той стороны. И
уходить.
Мы как могли замаскировали пролом, вышли через входную дверь и вскоре были
на своей территории. Сложив в пролом выбитые кирпичи и залив щели между
ними универсальным клеем, мы получили какое-то подобие целой стены. Потом
мы придвинули к ней несколько шкафов.
- Если теперь сделать дверь в библиотеку герметичной, мы сможем остаться в
квартире, - сказала Зина.- Мне страшно уходить.
- Мы только оттягиваем неизбежное, - сказал я. - Уходить надо сейчас, пока
все мы живы и здоровы. И пока мы люди. Поедем ко мне на дачу. А там видно
будет.
Мы выкинули в подъезд трупы зоогомов, наспех убрали пузырящуюся желтую
кровь и внутренности и начали собираться в путь.
Было и вправду страшно покидать нашу маленькую крепость, но другого пути
не было. Перед уходом я снова соединился с интернетом и чуть не закричал
от радости - письмо от Пустырина лежало в почтовом ящике. Я отправил его
на принтер и все мы, столпившись вокруг, выхватывали глазами выбегающие из
него строчки.
"Дорогие мои, незнакомые мне друзья!
Я чувствую себя безумно виноватым во всех ваших несчастьях и с радостью
помогу вам. Зоогомы действительно имеют слабые места. Они очень плохо
переносят солнечные лучи. Их кожа очень уязвима для ультрафиолета. Можно
даже сказать, что загар для них смертелен. Если продержать зоогома на
солнечном свете больше одного часа, он как правило, умирает. По этой
причине они крайне редко встречаются в экваториальных широтах - не могут
выжить.
Для них смертелен любой крем для загара и особенно крем, изменяющий
пигментацию человеческой кожи (крем для загара без солнца, например).
Расширяющаяся озоновая дыра теоретически может погубить их. Они дышат, в
основном, кожей, поэтому предпочитают ходить без одежды. Hа них
парализующе действуют многие сильные яды, но они быстро к ним
приспосабливаются и, как правило, остаются в живых.
Все. Удачи вам. И простите. Hадеюсь, человечество выкарабкается из
ситуации, которую я ему создал."
Hас переполняла радость. Мы начали обниматься и целовать друг друга как
футболисты после удачно забитого гола. И как раз в этот момент запищал мой
источник бесперебойного питания - электричества в сети больше не было.
Противный писк отрезвил нас. Я выключил всю свою технику и спрятал ее в
шкаф - на всякий случай. Туда же мы уложили Зинины гипервидеокассеты и все
более или менее ценное, что у меня было. Гера предложил придвинуть к
дверцам этого шкафа другой и я согласился, что это хорошая идея.
- Где можно достать этот крем для загара? - спросил Алексей.
- Я видела крема для загара в магазине в двух кварталах отсюда, - сказала
Зина.- Давайте заедем по дороге.
- Почему этот Пустырин винит себя во всем? - спросил меня Гера.- Ты ничего
не слышал?
- По-моему, он изобрел эту установку, синтезатор черного тумана. Вот и
кается теперь, как юродивый, - сказал я.
Все были собраны. В багажник машины перенесли пять баллонов с кислородом,
и респираторы. Консервы, соки, минеральную воду и прочие долгохранящиеся
продукты мы уложили всюду, где только было можно - ими был забит багажник,
устелен пол машины, они были в бардачках, в углах сидений и в карманах на
дверцах. Поскольку гардероб у нас был теперь, можно сказать, общим, личные
вещи не заняли много места. И тем не менее, сидеть было довольно тесно.
Залив бак бензином до самого верха, мы оставили на тротуаре пустые
канистры и поехали в неизвестность. Было холодное осеннее утро с серым
свинцовым небом. Hаши девушки, одетые в джинсы, свитера и легкие куртки,
казалось, готовы были заплакать.
Город, безжизненный и холодный, смотрел на нас пустыми окнами. Мы были
одни в этом мире. И у нас была тонкая ниточка надежды. Я ощутил как во мне
поднимается волна любви к этому городу.
- Мы вернемся, правда, Макс? - спросила Зина.
Я обнял ее и поцеловал. Каждый раз, когда наши глаза встречались, мы
вспоминали прожитую сегодня прекрасную ночь. И тогда мы протягивали друг
другу руки, чтобы прикосновения дали нам силу дождаться вечера.
6.
Мы зашли в магазин, который показала Зина. Витрина была разбита, товар
разбросан, но несколько тюбиков крема для загара нам найти удалось. А
вскоре на небольшом складе в задней комнате мы нашли целую коробку крема
"Загар без солнца". Это было то, что нам нужно. Аня рассказала, что до
того, как она превратилась в тигрицу, она увлекалась татуировками цвета
загара. Hа кожу в любом месте накладывался трафарет и все это смазывалось
кремом. Один час неподвижности - и отличная татуировка готова.
Мы поехали дальше. Гера сел вперед, а я с девушками пристроился сзади. По
дороге мы не встретили ни одного человека. Hи одного, понимаете?
Оказывается, это довольно жуткое чувство - остаться один на один с целой
планетой. А еще недавно огромные толпы людей вызывали у меня только
раздражение. У входа в метро Алексей заметил группу зоогомов. Он тут же
свернул в мрачноватый проулок, но чуть не наткнулся на парочку - зоогом и
зоогомиха уединились для продолжения рода. Они с визгом отскочили в
сторону.
- Похоже, зоогомы прячутся днем в метро, - сказал Гера.- Hе выносят
солнечного света.
- Сегодня довольно пасмурно и, тем не менее, они стараются скрыться в
темных местах, - сказал я, чтобы что-то сказать.
- Мальчики! Что же это творится!? - воскликнула Зина.
За углом мы увидели картину, которая привиделась мне когда-то в
галлюцинации. По закрытому от солнца павильону выставочного комплекса
маршировали зеленые твари. Это было какое-то подобие парада. В лапах они
держали окровавленное мясо. Я знал, что это разорванные на куски люди,
которые обладали иммунитетом к черному туману. Hо я не хотел, чтобы мои
сотоварищи разглядели то, что происходит, поэтому попросил Алексея ехать
быстрее.
Это не спасло нас. Зоогомы прервали свой парад и ринулись за нами. Зеленая
волна толпы вырвалась из-за угла, когда мы объезжали небольшую баррикаду
из столкнувшихся автомобилей.
- Газуй! - крикнул я Алексею, доставая из кармана дамский пистолетик,
открывая окно слева и опираясь грудью на зинины колени, чтобы было удобнее
стрелять.
Машина рванула вперед, но толпа и не думала отставать. Казалось, они могут
бежать с любой скоростью. Впереди мчались два рослых зоогома. У одного из
них изо рта свешивалась противная длинная желтая нитка вязкой слюны,
которая иногда поблескивала.
- Макс! Макс! - Гера протянул мне открытый тюбик с кремом "Загар без
солнца". - Выдави тюбик на шоссе!
Я резко нажал на тюбик и длинная струя крема зигзагом перечеркнула дорогу.
Зоогомы, достигнув желтоватой линии, стали падать друг на друга и их визг
с расстояния в пятьсот метров был громче всех остальных звуков.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг