мелкими синеватыми иглами,- и многочисленные гнезда, сплетенные,
по-видимому, из водорослей. Птицы же, приводнившись на некотором
расстоянии от своего вертикального ковчега, стали нырять,- и каждая,
поймав рыбу, тотчас возвращалась к дереву, неся добычу в клюве. Весь
экипаж "Тети Лиры" столпился у правого борта, не в силах оторвать глаз от
инопланетного чуда.
Павла эта, как он выразился, плавучая птицеферма навела на грустные
размышления.
- И в какую же глухомань нас, Степа, с родной Земли занесло...
Нас к домашним пенатам
Не притянешь канатом!
И ни одного корабля на горизонте! И не будет! И брата я тут не найду, это
уж дело ясное...
- Паша, оставь эти ностальгические мысли! - строго сказал я.- Вернись к
реальности! Ты на вахте!
- Степа, Степа! Неужели ты так и не уверовал, что я миллионер?! А я ведь
тебе чуть ли не всю свою пятнистую биографию без утайки поведал!.. И еще
шепну тебе, Степа, на полном секрете: устал я от своего долгожития.
Топочут дни, как пьяные слоны,
Транжирит жизнь свои грома и молнии,-
А мне б сейчас стаканчик тишины,
Бокал молчанья, стопочку безмолвия...
- Паша, мы же на вахте! - повторил я.- Девятый пункт...
- Мне от твоих пунктов и параграфов уши судорога сводит! - с раздражением
перебил он меня. Но потом, смягчившись, добавил: - А вообще-то ты человек
невредный. И не такой уж благополучный, каким сам себе кажешься. Тебя еще
жизнь до печенок проймет.
К ночи волнение моря упало почти до нулевого значения. Температура воздуха
снизилась до 21 градуса и далее не понижалась. Многие тётелировцы, взяв на
вещескладе раскладушки, вынесли их на палубу, чтобы ночевать под открытым
небом. Также поступили и мы с Белобрысовым.
Однако он не захотел спать рядом со всеми на миделе и оттащил свою койку
на самый ют. Все с некоторым удивлением отнеслись к очередному чудачеству
моего друга, но я-то знал, в чем тут дело: Павел не хотел, чтобы слышали
его храп.
Ночь была звездная, но темная, и впереди предстояло немало таких ночей,
ибо, как известно, Ялмез не имеет спутника, подобного нашей Луне. Лежа на
раскладушке лицом к небу, я, прежде чем уснуть, долго наблюдал новые для
меня пунктиры миров, стараясь мысленно построить из них условные фигуры,
чтобы детальнее запомнить взаиморасположение звезд. Это могло пригодиться
мне в навигационной практике.
21. САНАТОРИИ САМОУБИЙЦ
На следующий день в полдень были задействованы аквалантовые двигатели,
пришел в движение гребной винт - и "Тетя Лира" взяла курс на материк. По
воде мы двигались отнюдь не с космической скоростью, и только на третьи
сутки эхолот показал значительное повышение морского дна; начиналась
материковая платформа. Еще через день берег стал виден в дальнозоры, не
говоря уж о более совершенной оптической технике. Глубина теперь равнялась
в среднем семидесяти метрам, и приборы предупреждали, что ближе к берегу
имеются каменистые мели и песчаные бары. Карамышев назначил меня главным
штурвальным и спросил, смогу ли я отстоять две четырехчасовые вахты. Я
ответил, что это в моих силах.
Приказав снизить ход до десяти километров в час, я вел судно, не теряя из
виду береговой линии и держа путь к дальнему мысу, который значился на
карте, снятой при облете Ялмеза накануне приводнения: я полагал, что
именно там приматериковые глубины позволят нам подойти близко к берегу.
Заканчивая дежурство уже в сумерках, я порекомендовал Карамышеву
воздержаться от ночного плавания в прибрежных водах, тем более что
глубина, которая у нас сейчас под килем, дает возможность якорной стоянки.
Карамышев согласился. Я дал вниз команду "стоп" и, когда корабль потерял
инерцию, сорвал предупреждающую наклейку с реле, нажал клавишу - и в то же
мгновенье услыхал шум якорной цепи, выползающей из клюза. Вскоре на табло
вспыхнула зеленая точка: якорь забрал лапой за дно. Когда я осознал тот
факт, что наш якорь лег на грунт чужой планеты, во мне вдруг пробудилась
печаль по дому, по семье, по родному Ленинграду. В этот миг я, кажется,
впервые ощутил, как далеко от нас Земля.
Перед тем как покинуть рубку, я, как в старину говорилось, для подчистки
совести, решил взять подводные данные в радиусе десяти километров.
Поисковая стрелка спокойно прочертила свой путь почти по всей окружности
оповестительного экрана, и я хотел уже выключить прибор, как вдруг на
экране возникли очертания корабля. Он лежал на глубине 63 метров в семи
километрах от нас. По магнитограмме можно было понять, что судно -
металлическое и что водоизмещение его - не менее 12 000 тонн. Я немедленно
доложил об этом Карамышеву. Тот распорядился так: завтра с утра взять курс
в сторону погибшего судна, стать там на якорь и произвести обследование;
это даст возможность получить некоторое представление о технике и быте
ялмезиан еще до нашей высадки на континент.
Подводный тренаж на Земле проходили Павел, я и Виипурилайнен -
астроботаник, погибший при недавней аварии; следовательно, водолазная
бригада состояла теперь из Белобрысова и меня. Я был весьма обрадован
заданием: у меня возникла надежда, что корабль этот - военный и через него
я соприкоснусь с военно-морской историей Ялмеза.
Утро того дня было совсем штилевым, что способствовало выполнению задания.
Когда "Тетя Лира" стала на якорь в нужной точке, мы с Павлом, облачившись
в скафандры, через донный кессонный люк опустились по штормтрапу на дно
океана. Следом за нами, неся запасные "горбы" с дыхательной смесью для нас
и контейнер с приборами, сошел на грунт и чЕЛОВЕК1, приданный нам для
технической помощи. Белобрысов дал ему имя "Коля".
- Был у меня знакомец такой, Николай Васильевич,- пояснил он.- Чемпион
затяжного сна, лодырь отпетый, балбес непревзойденный, нытик нуднейший, а
в душе парень неплохой. Теперь, через сотню с лишним лет, почему-то
по-хорошему его вспоминаю...
Гора не сходится с горой,
Но жизнь свершает круг,-
И старый недруг нам порой
Милей, чем новый друг.
...На песке росли водяные растения с продолговатыми синеватыми листьями.
Среди них сновали стайки рыб, чем-то похожих на сельдей; ни одной
шестиглазки мы здесь не обнаружили. Прозрачность воды оказалась
удовлетворительной, и, когда я приказал "Коле" применить подсветку,
погибшее судно стало хорошо видно. И сразу же выяснилось, что к военному
флоту оно отношения не имело. То был винтовой двухтрубный пароход с тремя
рядами иллюминаторов; многие из них оказались незадраенными, и это
свидетельствовало о том, что судно погибло не во время шторма. Стояло оно
на грунте с небольшим креном, обусловленным неровностью морского дна. На
занесенной песком и илом палубе виднелись палубные надстройки, характерные
для пассажирских судов. Свисая со шлюпбалок, темнели проржавевшие
спасательные шлюпки, наполненные песком, поросшие водорослями; некоторые
из них валялись возле борта - тали не выдержали. Возникло предположение:
пароход затонул столь быстро, что пассажиры и команда не успели
воспользоваться спасательными плавсредствами.
В верхней части кормы виднелась доска серебристого цвета, она резко
выделялась на фоне изглоданной ржавчиной стальной обшивки. На доске
клинообразными буквами были выведены какие-то слова - видимо, название
судна и порт приписки.
- Дощечка-то - чистое серебро! - услышал я резкий, усиленный
интромембраной голос Павла.- Богато жили господа!.. Мне бы в молодости
такую оторвать - забодал бы втихаря и "Волгу" купил бы.
- Волгу? - невольно переспросил я.
- Это машина такая была, автомобиль,- небрежно пояснил мой друг, и я снова
подивился: даже здесь, под океаном чужой планеты, он продолжает, теша
себя, играть роль пришельца из XX века.
...Из песка торчала лопасть винта. Я приказал чЕЛОВЕКУ осторожно очистить
ее от ржавчины и обнаружил на стали следы кавитации; это означало, что
судно затонуло не в первом своем рейсе. Но почему затонуло? Это можно
определить по характеру пробоины, однако искать пробоину нужно не снаружи,
ибо пароход занесен илом выше ватерлинии.
- Мы в эту лайбу снизу войдем,- прервал мои размышления Павел.- Пусть на
нас этот хмырь небесный потрудится, ему обшивку прорезать - плевое дело.
Я счел разумным это предложение. Выбрав место поближе к корме, мы дали
чЕЛОВЕКУ соответствующие указания.
- Порабатывай, порабатывай, трутень космический! Это тебе не в техноскладе
на боку лежать! - торопил Павел чЕЛОВЕКА.
- Порабатываю я. Это не в техноскладе на боку лежать мне,- отвечал "Коля",
орудуя гидромонитором.
Когда к борту был промыт удобный проход, чЕЛОВЕК плазменным резаком
вырезал в обшивке прямоугольное отверстие 1х2 метра. Едва он отвел в
сторону стальной лист, как из судна начала вываливаться какая-то темная
комковатая масса. Уголь! Мы наткнулись на бункерную яму! Я приказал "Коле"
расчистить вход, а когда он это выполнил, дал ему указание произвести
обзорную разведку внутри судна, вернуться через десять минут и доложить
обо всем, что есть.
- А в случае неявки
Поставлю вам пиявки,-
проскандировал Павел. Затем сказал: - Степа, а ты примечаешь, какие ободки
у иллюминаторов?! Опять же аргентум!.. Ну, я понимаю: серебряная доска на
корме - это для понта, для престижа. Но иллюминаторы - это уже суперпонт.
Даже не верится...
Он вынул из нагрудного кармана скафандра анализатор и навел его на
ближайший к нам иллюминатор. Потом, вглядевшись в микротабло, проговорил с
каким-то детским испугом:
- Степа, тут на табло цифра "78" выпрыгнула! Это платина, Степа! Ты
понимаешь, на какой клад мы нарвались! Везет, как утопленникам!
- Почему ты впал в такой ажиотаж?! - удивился я.- Спору нет, платина -
металл в технике нужный, однако некоторые его свойства не вполне...
- Эх, Степан, не состыковаться нам в этом вопросе! При чем тут техника!
Ведь платина - она даже золота дороже!.. Только ты не подумай, что я
какой-то там куркуль недорезанный. Я знаю, что и в старину не в этом было
главное счастье людское.
Бедным - плохо, богатым - хуже,
Им в достатке радости нет:
Кто не знал темноты и стужи,
Что тому и тепло, и свет!
Вскоре посланец явился из разведки и доложил:
- Выход на крышу завален песком. Движущиеся существа типа щука-карась не
агрессивны. В больших комнатах, в малых комнатах на полу много где
секретные ваши конструкции видел я.
- Последняя фраза неясна и даже двусмысленна,- сказал я.
- Торгуй да не затоваривайся! - добавил Белобрысов.- Хоть нас таблетками
"антисекс" на четыре года напичкали, но секретные конструкции наши - при
нас! Мы на Земле свое еще наверстаем!
Неприкрытую красотку
Видел мальчик у дверей -
И моральную чесотку
Заимел в душе своей.
- Осмелюсь объявить, что вас не понял я,- четко произнес "Коля".
- Мы тебя тоже не поняли,- буркнул Павел.- Веди нас в нутро этой шаланды.
чЕЛОВЕК засветился и шагнул в глубь корабля. Мы последовали за ним. Начали
с котельной. Техника соответствовала земной технике начала XX века:
водотрубные камерные двухтопочные котлы, близкие по конструкции котлам
Ярроу. Все они были изъедены ржавчиной и покрыты илом; механических
повреждений не имелось. Экспресс-анализ шлака и нагара на колосниковых
решетках показал, что морская вода вступила в химвзаимодействие с ними в
тот момент, когда топки были в холодном, беспламенном состоянии. Этот
странный факт как бы опровергал внезапность катастрофы. Но ведь ялмезиане
даже шлюпками не успели воспользоваться! Исходя из этого, морская вода
должна была хлынуть в горячие топки, а никак не в остывшие.
- Может, судно в это время дрейфовало? - высказал предположение Белобрысов.
- Нет, Паша! - возразил я.- Никакой капитан не позволит своему кораблю
дрейфовать невдалеке от берега!
- А может, капитан этот с ума скатился. Плавал-плавал, а потом подумал:
"Ну вас всех к чертям! Сойду-ка я с ума". И сказал он команде: "Гуляй,
ребята! Даю вам отпуск до Судного дня!" И началось тут...
- Вернемся к реальности, Паша! Быть может, авария произошла в то время,
когда на пароходе вспыхнула эпидемия? Команда утратила работоспособность...
- Не слишком ли много удовольствий на один день - тут тебе и авария, тут
тебе и эпидемия,- засмеялся Павел.- Ты хорошо обследовал там? - обратился
он к чЕЛОВЕКУ, указав рукой вниз.
- Подвал осмотрел я. Ничего там не нашел я,- ответил "Коля".
- Темнишь что-то, тунеядец! А ну-ка веди нас туда.
Мы спустились в трюм по наклонному ходу. Он был действительно пуст, если
не считать множества массивных платиновых болванок, лежавших под слоем
ила; ими было вымощено все днище. Несомненно, они играли роль балласта,
способствуя остойчивости судна.
- По миллионам топаем! Прямо-таки священная дрожь меня пробирает! -
высказался Павел. Он и в дальнейшем никак не мог привыкнуть к обилию
платины на Ялмезе и к тому, что бывшие обитатели планеты относились к
этому металлу без всякого почтения.
...Трюм имел пять отсеков, но все водонепроницаемые двери оказались
открытыми. Получалось, что за плавучесть парохода не только не боролись,
но и способствовали скорейшему его затоплению! Ошеломил нас и характер
пробоин. Мы без труда обнаружили их в среднем отсеке; их имелось две, по
одной в каждом борту. Заусеницы, рваные лохмотья железа окаймляли их не с
трюмной стороны бортов, а торчали наружу. Дыры были пробиты изнутри! Судно
погубили умышленно!
Я немедленно выдвинул предположение, что в то время на Ялмезе шла война, и
вот на пароход, шедший под флагом страны "А", напал эсминец страны "Б".
Пассажиров и команду взяли в плен, а судно - на буксир. Но вскоре...
Ррромантика! - насмешливо изрек Павел.-
Искусственные челюсти
Невыразимой прелести.
- Ты смеешься над моими догадками, но не выдвигаешь своих,- с досадой
сказал я.- А ты-то сам в чем видишь причину гибели судна?
Но он уклонился от ответа и зачем-то придрался к чЕЛОВЕКУ, стал упрекать
его в том, что тот умолчал о пробоинах.
- Доложить вам о том, что в доме есть, приказ был мне,- начал "Коля".- Вам
о том, что есть, доложил я. Но дыра в стене - это не то, что есть. Дыра -
это отсутствие того, что было в былом на месте данной пустоты. Вам о том,
чего нет, не стал сообщать я.
- Ишь ты, софист какой выискался! С тобой спорить - все равно, что дохлую
корову доить... Веди нас наверх! Да светись посильней, нечего тут режим
экономии наводить!
Выслушав повеление Павла, чЕЛОВЕК включил самосвечение на полную мощность
- и повел нас вверх по наклонному ходу. Мы очутились в камбузе. На
занесенной илом кухонной плите нами были обнаружены платиновые сковороды,
кастрюли, дуршлаги.
- Направь-ка струю гидромонитора вон туда,- приказал Белобрысов "Коле",
указав на мусорный бак.-
Тот, кто живет, судьбой искусанный,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг