Александр Шаров
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЁЖЕНЬКИ И ДРУГИХ НАРИСОВАННЫХ ЧЕЛОВЕЧКОВ
Повесть-сказка
OCR Dauphin
Часть первая
Далеко-далеко, на берегу моря-океана, за тридевять земель и еще за
высокой горой, в маленьком городе у опушки бора, жили два брата-художника.
Младшего брата звали Добрый Художник. А старшего - Злой. Провел старший
брат черной-пречерной краской черту.
- Все, что по эту сторону, - мое! -сказал он младшему. Так ему
досталась большая половина комнаты. И большая половина окна.
И большая половина леса, который виден в окне. И большая половина
звездочек, которые горят над лесом.
Стал Добрый Художник рисовать на большом листе бумаги картинки и
буквы для азбуки: "А"... "Б"... "В"... Поглядел, а часть листа попала
за черную черту к злому брату.
Плохо, да что поделаешь.
Работает Добрый Художник, рисует. К вечеру холодно ему стало, руки
совсем замерзают. Пошел он в дремучий лес - хворосту набрать и печку
протопить.
Идет он чащобой. Деревья трещат от мороза.
Темно.
Холодно.
Страшно.
Идет он, идет и вдруг слышит дрожащий голосок:
- Простите, пожалуйста, я ззз...а...мм...е...рр...ззз...аю...
Оглянулся Добрый Художник, а в сугробе, под елочкой, ежик.
Плохо бедняге: шуба заледенела, щеки побелели от мороза.
Ежик-ежище - Черный носище... Знаете, когда Еж возвращается из
леса в нору, он снимает колючую шубу, вешает на гвоздь и надевает
мягкую пижаму.
И ежата, когда возвращаются из леса в нору, тоже снимают колючие
шубки и надевают мягкие пижамы.
Но когда Еж выходит из норы в лес, он никогда не забывает снять
пижаму и надеть колючую шубу.
И ежата тоже никогда не забывают. Колючки защитят и от лисы, и от
волка!
А от мороза трескучего? От ветра ледяного?
Нет, от мороза и ветра они не защитят.
Пожалел Добрый Художник ежика и положил его за пазуху: пусть
бедняга отогреется.
Положил он его на грудь и укололся больно-пребольно.
И сразу почувствовал: что-то странное творится кругом.
Будто бы он спит, но с открытыми глазами.
И будто бы тепло стало в лесу.
Ели и сосны стряхнули снег, похлопали мохнатыми лапами, взялись
за руки, окружили Художника, ведут хоровод, и маленькая елочка тихо
приговаривает:
- Не бойся. Ничего страшного не случилось.
- Ничего не бойся! - вслед елочке повторяет мудрый старый пень в
снежной высокой шапке. - Просто-напросто ты стал волшебником. Так
бывает с каждым, кто в зимнюю стужу, в морозную ночь повстречает
Ежа-ежища - Черный носище и согреет его.
- Что же мне делать? - спросил Добрый Художник, который все-таки
очень испугался.
- Будь осторожен! - десятками голосов ответили ели, и сосны, и
лесной ветер.
Синие подснежники на секунду выглянули из окошек снежных сугробов
- своих домов, тоже сказали:
- Будь осторожен! - и снова скрылись в сугробах.
- Будь осторожен! - проскрипел старый пень в снежной шапке. -
Помни: это нелегко - стать настоящим Добрым Волшебником.
... Очнулся Художник, а он уже дома.
В печке горит хворост. Тепло. На столе недорисованная азбука.
"Неужели мне все только приснилось?" - подумал он.
Глядит, а из рубашки ежиные иглы торчат.
Положил он иглы на стол, и вот уже это не иглы, а цветные карандаши.
Один, серый, карандаш укатился за черную черту - к Злому Художнику.
Тот его - цап-царап.
- Мой! - говорит. - Не отдам!
Добрый Художник сразу догадался: это не простые, а волшебные
карандаши. И все, что нарисуешь волшебными карандашами, будет живое!
И подумал он:
"Нет у меня дочки. А какая жизнь без детей? С кем посмеешься? Кому
порадуешься? Кому сказку расскажешь?"
И решил он: "Дай нарисую я себе маленькую доченьку. И назову ее
Еженька".
Взял и нарисовал.
Какая девочка получилась! Синеглазая, рыжая, с бантами - славная!
Славная-то славная, только капризная немного.
Огляделась Еженька и захныкала:
- Ску-у-у-учно!
И Художник чуть не плачет: жалко ему девочку.
Подумал он и нарисовал море: спокойное, веселое.
И небо нарисовал - ясное, без облачка.
И нарисовал Еженьке шапку - золотую, как корона.
И лодку нарисовал - настоящую, из спичечной коробки.
И мачту.
И парус из розового лепестка.
И дал Еженьке в руки синий воздушный шар.
И сказал дочке:
- Катайся по морю. Не скучай. А я отнесу азбуку в школу. А то дети
все спрашивают, как пишется "А", и как пишется "Б", и как пишется "В".
И он ушел.
Злой уже тут как тут.
- Ага! Попалась! - закричал он страшным голосом и - р-раз! -
распахнул окно.
А на дворе бушевала буря. Ворвался ветер в комнату. Завертелось
все, закружилось. Одеяло летит, как птица крыльями машет. Лампочка под
потолком раскачивается, как колокол: "Динь-динь, динь-динь... "
Забурлило и нарисованное море.
Выше, все выше поднимаются волны. Вот какие страшные белые гребни
на них! Того и гляди, лодка утонет.
Уже и мачту сломало, и парус сорвало. Уже и не видать лодки среди
волн...
- Ага! Попалась! - еще раз страшным голосом закричал Злой и от
радости подскочил до потолка. Ну и шишку набил себе на макушке!
- Конец тебе, глупая маленькая Еженька!
Он очень не любил маленьких детей, этот Злой Художник.
Старший брат так страшно и громко закричал, что младший, хотя и
был далеко, услышал и сразу прибежал домой.
Море бушует сильнее и сильнее.
"Все пропало, - подумал Добрый Художник, - нет больше моей золотой
Еженьки!"
И только он успел это подумать, как из-под потолка раздался голосок:
- Ау! Я тут! Спасай меня! Ой! Ой! Спасай меня скорее!..
Взглянул Добрый Художник вверх и видит: над гребнями волн летит
Еженька, уцепившись за свой воздушный шар.
Но волны уже бьются о потолок: бум! бум! - и брызги во все стороны,
ветер все сильнее. Еще немного - и он вырвет шар из Еженькиных рук.
Тогда Еженька обязательно упадет в море.
И утонет.
- Держись, Еженька! - крикнул Добрый Художник, бросился в самую
пучину, волшебным карандашом разгребая волны, и одним движением
нарисовал остров среди океана.
И нарисовал Добрый Художник на острове три пальмы.
Одна пальма - шоколадно-пирожно-конфетная.
Вторая - морожено-пломбирная.
А третья - аптечная.
Мало ли что приключится! Вдруг Еженька перекупается, или поранится,
или слишком много конфет съест.
А Злой Художник пристроился рядом, прикрылся ладонью и рисует
ужасные ужасы.
Он уже нарисовал своим карандашом одного... двух... трех людоедов,
чтобы они поймали Еженьку и съели.
А Еженька подлетела к острову и опустилась на него.
Стоит, смотрит и радуется солнцу, пальмам, желтому горячему песку
под ногами, синему небу над головой.
Нарисовал Добрый Художник трех братьев Еженьке - трех храбрых
воинов, чтобы они защищали сестричку.
Первого, самого большого и сильного, - старшего воина, и назвал
его Старший Еж.
Второго воина, поменьше, - Среднего Ежа.
И еще третьего, самого меньшего, - Маленького Ежа: надо же Еженьке
кому-нибудь рассказывать секреты.
И каждому воину дал щит. Он жалел Еженькиных братьев.
И каждому нарисовал сердце.
Старшему Ежу - золотое: сильное и горячее, как солнце.
Среднему Ежу - синее: верное и широкое, как море.
А самому маленькому - зеленое: доброе и ласковое, как трава.
Иначе братья были бы бессердечные.
И одно сердце, яркое, как радуга, он нарисовал про запас; это
сердце он спрятал на самой верхушке конфетной пальмы.
А Злой Художник тем временем нарисовал еще трех людоедов; значит,
всего их стало: 3 + 3 = 6. Много!
И нарисовал он Чудовище-Пятирога: у него огромнейший острый рог на
носу да по рогу на каждой ноге.
И нарисовал гору. Из нее поднимается дым. Это не простая гора, а
огнедышащая - вулкан. Он даже дым не дорисовал до конца, а уже крикнул
страшным голосом:
- В бой, в бой, проклятые людоеды! Конец тебе, глупая маленькая
Еженька!
Послушались людоеды и метнули копья.
Подняли и сомкнули щиты храбрые Еженькины братья, защищая
сестричку.
Три копья попали в щит старшего брата, два копья - в щит среднего,
и одно - в щит самого маленького, того, которому Еженька рассказывала
свои секреты.
Сильно, очень сильно ударили копья.
Но братья выдержали. Даже самый маленький выдержал.
А Злой Художник бьет своим серым карандашом Чудовище, приказывает:
- Беги и сейчас же растопчи глупую Еженьку!
Побежало Чудовище.
Остров заколебался под его лапами, как при землетрясении.
Но Еженька придумала, как победить врага, и шепнула об этом братьям.
Старший Еж подскочил и ухватился за вершину конфетной пальмы.
Средний Еж повис на ногах старшего брата. А Еженька и Маленький Еж
уцепились за ноги среднего.
Согнулась пальма. До самой земли согнулась!
Как лук, согнулась высокая конфетная пальма.
А Пятирог уже совсем близко.
- Беги скорее, а то я тебя резинкой сотру! - подгоняет Злой Художник
Чудовище. - Растопчи Еженьку!
Это он только так похвастался, Злой Художник. Никакой резинкой не
сотрешь то, что нарисовано волшебным карандашом.
- Отпускай! - скомандовала тем временем Еженька. Разжали Еженька и
ее братья руки, упали на землю. Пальма разогнулась. "Мишки", шоколадные
бомбы, кремовые пирожные, торты полетели навстречу Чудовищу!
А вместе со сладостями полетело и сердце - то, запасное.
Чудовище увидело, какие вкусные вещи летят, и открыло пасть. Оно
было хотя и Чудовище, но сластена.
Проглотило оно сто тортов, тысячу пирожных, десять тысяч конфет и
вдруг улыбнулось и сказало Еженьке:
- Ни за что я тебя не растопчу и не проглочу. Давай будем дружить!
Ведь вместе со сладостями в него влетело сердце. И стало Чудовище
доброе и милое.
Протянуло Чудовище Еженьке лапу. И Еженька смело протянула ему обе
руки и тоже сказала:
- Давай будем дружить!
Все бы хорошо, но Злой Художник стащил тем временем красный
карандаш и нарисовал извержение вулкана.
Все загрохотало вокруг. Красный дым повалил из жерла вулкана и
застлал небо.
Льется красная кипящая лава.
А Злой Художник радуется.
- Пусть весь остров зальет, и все погибнет... - бормочет он про себя.
Уже поток лавы совсем близко, у самых ног Еженьки и ее братьев.
Жаром пышет в лицо.
Страшно? Конечно, страшно. Только Еженька не испугалась. Вот она
улыбнулась, шепнула что-то воинам-ежам. Еще секунда, и повисли Еженька
и ее братья на морожено-пломбирной пальме... Р-раз! - и полетели
навстречу лаве три миллиона порций сливочного, шоколадного, лимонного
мороженого.
И еще миллион порций крем-брюле!
Лава, конечно, тут же замерзла.
Жалко, столько мороженого пропало, но зато - уррра! - остров спасен.
... А Чудовище тем временем погнало людоедов к самому морю. А там
пожалело их и спросило:
- Не будете больше людоедами?
- А мы и не людоеды вовсе. Нас только прозвали так, чтобы страшнее
было.
- Воевать больше не будете? - спросило Чудовище.
- Честное слово, не будем!
- Никогда?
- Никогда!
- Тогда идемте мириться.
И помирились.
И зажили дружно.
... А остров с тех пор стал называться Островом Нарисованных
Человечков.
Ты посмотри на глобусе и, может быть, найдешь его. А может быть, и
не найдешь, потому что он очень маленький.
Маленький, но какой красивый, зеленый! Пальмы весело болтают друг
с другом.
Из вулкана вытекла вся лава, так что внутри стало хорошо и просторно.
Теперь там школа.
А на стене в школе висит табель, в котором Старший Еж - он стал
учителем - проставляет отметки всем ученикам.
А шапочку Еженькину, которая вроде короны, носят по очереди все.
Кто дежурит по школе, тот и носит. Сегодня дежурит Чудовище.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг