ревели.
Плистерон пошел на крайние меры, даже вернул Земле шарообразную форму,
но было поздно. Паника разрасталась. Лайнеры "Афина и Сыновья" могли
вместить только сотую долю беженцев. Компания "Зевс" пустила в ход свои
танкеры, которые бездействовали с самого момента введения Плистероном
монополии на MB. Танкеры втягивали желающих через огромные трубы, сечением
в один метр двадцать сантиметров. Остров превращался в пустыню. Слоны,
спустившиеся с гор, разбивали бивнями двери отелей и учреждений. Дикари
забавлялись тем, что стрелами выбивали окна в восьмидесяти семи
тридцатиэтажных зданиях Ведомства Декаменизации, внушавшего их
первобытному, враждебному идее Культуры и Декаменизации разуму особую
ненависть.
Печати, оставленные в опустевших помещениях Департамента на пропитанных
краской подушечках, пустили корни и под благодатным солнцем Пирроу с
поразительной быстротой развились в гигантские деревья, покрытые
глянцевитой листвой ржавого цвета и крупными фиолетовыми цветами.
Когда фиолетовые лепестки опадали, становились видны прекрасно
сформированные треугольные, гербовые и круглые печати на сочных
плодоножках. Ветер проникал сквозь разбитые окна и разносил семена по
острову. Заросли фиолетовых деревьев появились на набережных, улицах и
бульварах. Фиолетовые цветы пахли пылью, сургучом, штемпельной краской, и
от густого этого аромата задыхалось все живое, кроме пауков, земляных
червей, мух и некоторых видов ядовитых змей.
Особенно сильно фиолетовые деревья разрослись вокруг площади Золотого
Плистерона. Грабители, которые пытались проникнуть к памятнику, отступали
или падали мертвыми.
Только на самого Плистерона запах фиолетовых деревьев не оказывал
действия.
Президент в парадной форме шагал по острову четким военным шагом.
Вечерами он пробирался к Золотому Плистерону и минуту стоял неподвижно,
отдавая честь статуе и напевая вполголоса старый гимн "Слава, слава
Плистерону".
Эти и дальнейшие исторические подробности последних дней
Наследственного Президента дошли до нас от генерал-барабан-инспектора,
начальника личного караула Президента, единственного, кто остался верен
великому человеку в несчастную годину; дабы не погибнуть в зарослях
фиолетовых деревьев, он сопровождал Президента на вертолете.
Кладовые во дворце Плистерона были разграблены, казна опустошена, и,
чтобы добывать себе пропитание, Президент вынужден был пойти на крайнюю
меру - отпиливать от собственной статуи кусочки золота.
Плистерон не трогал ни лица, ни орденов и медалей; он позволял себе
отпиливать только пуговицы - по одной золотой пуговице в день.
С кусочком благородного металла Плистерон торопился в салун Китса, где
толпились бродяги и пьяные дикари. Протиснувшись к стойке, Президент молча
клал пуговицу в руку кабатчику. Ките наливал ему стакан виски.
Выпив и несколько охмелев, Плистерон говорил:
- Знаешь, кто я, наглец? Я есть Святой Рамульдино Карл Великий
Плистерон Мигуэль Первый Мудрейший и Победоносный. - Он один да еще
генерал-барабан-инспектор помнили некогда гремевший во всем мире титул.
- Ладно, - хмуро ворчал Ките. - Завел шарманку. Пей и помалкивай, ты у
меня всех посетителей распугаешь.
После второго стакана Плистерон спрашивал кабатчика дрожащим старческим
голосом:
- Ты меня уважаешь? Ты меня любишь?
- А за что тебя любить, Плистероша? - удивлялся кабатчик. - Пей и
проваливай...
Президент уходил, шатаясь от унижения, от бедности, от
несправедливостей судьбы и от виски.
...13 сентября девятого года эры Плистерона в сгущающихся сумерках
Наследственный Президент, как обычно, проследовал через заросли фиолетовых
деревьев на площадь своего имени. Минуту он стоял неподвижно, салютуя
Золотому Плистерону, затем прислонил к статуе деревянную лестницу,
поднялся по пей, вытащил из кармана ножовку и приготовился к ежедневной
унизительной работе по добыванию золота, когда взгляд его, скользнув по
памятнику, как бы остекленел.
Президент увидел, что Пуговиц на золотом мундире статуи больше нет.
Лицо Плистерона выразило смятение, ту недостойную человеческую
слабость, отсутствием которой он именно и отличался от людей, то есть от
людей обычных. Плистерон пошатнулся, но машинальным движением ухватился за
лестницу и удержался на шаткой перекладине.
Он невнятно шептал что-то, время от времени отирая со лба крупные капли
пота. Потом губы его сделались неподвижными, и весь облик вновь обрел
твердость. Медленно спустился он на площадку перед статуей, вытянулся, как
на параде, и еле слышно проговорил:
- Будучи лишенным Пуговиц, ты, Золотой Плистерон, как тебе известно,
согласно Церемониалу подлежишь заточению. Мне нелегко заключить под стражу
тебя, моего двойника и свидетеля исторических деяний, совершенных мною. Но
чувства должны отступить перед Церемониалом...
Президент помолчал. Потом, собравшись с силами, отчетливым командирским
голосом скомандовал:
- К месту заточения! Ша-гом - арш!
"После этой команды, - вспоминает генерал-барабан-инспектор, очевидец
происходившего, - команды, странной тем, что отдана она была неживому, или
_не вполне_ живому предмету - статуя великого человека не может быть
приравнена к обычным неживым предметам, - Золотой Плистерон заколебался.
Дул сильнейший ветер, и мне показалось, что колебания вызваны именно им.
Но в следующий момент они значительно усилились. Статуя с трудом оторвала
от пьедестала правую, затем левую ногу и сделала первый шаг. Признаюсь,
меня потряс даже не самый этот факт, достаточно разительный, а
второстепенные детали; то, например, что при отличном, как и у Плистерона,
строевом шаге статуя так же, совершенно подобно Плистерону, несколько
косолапила. Не хотелось бы впадать в мистику, и все же трудно найти
физическое истолкование этому факту.
Плистерон шагал позади, согласно Церемониалу держа перед лицом
обнаженную шашку. Маленькая его фигура терялась в тени гигантской статуи.
Вскоре статуя и Президент скрылись в лесу.
Больше они не появлялись".
...Можно сказать, что обстоятельства кончины или исчезновения
Президента не вполне укладываются в рамки обычного. С другой стороны,
разве положение Президентства не заставляло ожидать таких чрезвычайных,
даже нереальных событий?
Специальные экспедиции, снабженные особыми противогазами, не смогли
обнаружить никаких следов Президента и его статуи. Это снова убеждает в
справедливости картины, нарисованной генерал-барабан-инспектором.
Плистерона больше нет. Золотая статуя не возвышается на острове.
Остается добавить лишь несколько строк.
В последних изданиях Британской Энциклопедии остров Пирроу значится
_необитаемым_. Досадная ошибка. В местности, снова именуемой Горбы,
обитает небольшое племя дикарей, промышляющих охотой на белых слонов. Из
промышленных предприятий на острове процветает фирма "Синьора Мартинес".
Рабочие фирмы собирают цветы фиолетовых, деревьев и добывают отличные
круглые, треугольные и гербовые печати на сочных плодоножках; работа
опасная, но хорошо оплачиваемая.
Раз в два-три месяца транспорт "Черный кит", перевозящий уголь из
Европы на Таити, заходит в покинутый порт Пирроу, где нет даже таможни, и
загружает трюмы изделиями фирмы. Продукция ее находит обеспеченный сбыт во
множестве стран и пользуется высокой репутацией. Плодоножки с печатями,
так же как и фиолетовые рощи, пахнут пылью, сургучом, штемпельной краской,
но, конечно, очень слабо, так что запах не оказывает немедленного
разрушительного действия. А отдаленные последствия вдыхания их испарений
пока мало изучены.
Кроме фирмы "Синьора Мартинес" и самой синьоры Мартинес, ничто не
напоминает о громкой славе Пирроу и великой, хотя и не осуществленной
пока, идее декаменизации.
Июль - август 1964 г.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 12.07.2001 18:56
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг