развлекательным заведениям, мы решили разделиться. Даша осталась с
баргонцами в небольшом кабачке напротив суда, а я, чтобы не мешать их
приятному общению, отправился убивать остатки вечера в кафе-баре на первом
этаже административного здания Межгалактического Союза. От типичных
заведений подобного рода бар отличался не только тем, что в нем никто
никогда не видел наличных денег, поскольку здесь продавались только
легальные напитки, но и целым набором удобств. В частности - кабинками для
приватных бесед. Мне беседовать было не с кем, но я все равно выбрал
уединение углового отсека и расположился там с большой кружкой светлого
пива. Стенки кабинок были выполнены из плотного дерева, вроде земного дуба,
и действительно казались достаточно надежными звукоизоляторами, хотя любому
нормальному человеку было понятно, что подобное впечатление обманчиво. Для
удовлетворения любопытства я включил звукоуловитель и направил его на стенку
справа...
- Слушай, дружище, ты не нападай на меня так уж сильно, - попросил
"свидетель номер три". - Что было, то было. Теперь-то зачем так откровенно
злиться?
Я насторожился. Голос "третьего" был мне знаком до зубной боли, но в то
же время я твердо знал, что он не может сейчас находиться в баре. Из этого
следовало, что тот, к кому он обращается, развернул вход в инфопоток.
- Ты думаешь, что на радостях тебя все простили? - спросил Сыромятин,
голос которого узнать мне было также несложно. - То, что ты не обвиняемый, а
свидетель - пока, во всяком случае, - вовсе не дает тебе права диктовать
условия. Ты проштрафился по-крупному, и, если не найдется кто-нибудь еще
более "крайний", тебе придется отвечать на всю катушку... Запомни это,
"дружище"...
Я с удовлетворением отметил, что не ошибся в первом предположении, и
добавил к формирующейся в голове картинке еще один отрадный штрих: генерал
честен, как всегда.
- Да, я понимаю, - в голосе "третьего", то есть Викторова, слышалось
явное раскаяние. - Но ведь сколько я сделал плохого, столько и хорошего!
Я чуть не подавился, услышав это нахальное заявление. Сыромятин,
видимо, тоже слегка оторопел от неслыханной наглости Адмирала, поскольку в
диалоге наступила трехсекундная пауза.
- Ты... нескромен, - явно едва сдержавшись, чтобы не нагрубить, заметил
генерал. - Хорошо, что тебя сейчас не слышит наш "свидетель номер один"...
- Он просто псих! - с неприязнью буркнул Викторов. - Инквизитор! Но
мы-то с тобой разумные и уравновешенные существа. Неужели мы не договоримся?
- Поцелуй меня знаешь куда? Хотя нет, слишком большая в этом случае
тебе выпадет честь... - "четвертый" сплюнул на стерильный пол. - Все, мне
завтра на слушание, хочу выспаться...
Я был вполне согласен с Сыромятиным, а слова Адмирала о том, что я
просто псих, - запомнил. Этот наивный негодяй глубоко заблуждался. В
отношении таких слизняков, как он, я был не просто псих. Очень не просто...
- Господи, ну кто там еще? - недовольно проворчала Даша. - Только
уснула...
Я сначала не понял, что она имеет в виду, но, проснувшись окончательно,
осознал, что ее разбудил настойчивый звонок голофона. Не слишком уверенно
нашарив кнопку ответа, я все же догадался включить только звук, поскольку
мое заспанное изображение в тот момент было бы очень далеко от совершенства.
- Слушаю, - откашлявшись, буркнул я.
- Ваша смелость известна всем галактикам, господин свидетель, -
раздался в ответ неприятный шепот, - однако не стоит забывать, что открытая
война в космосе серьезно отличается от тайных операций на Земле. Где
гарантия, что вы одержите очередную победу? Вчерашние случаи были только
предупреждением. Советую вам остановиться, пока вы не наговорили лишнего.
Трибунал - всего лишь фарс, и отказ давать показания никак не повлияет на
вашу дальнейшую жизнь. Зато, если вы продолжите участвовать в этом
спектакле, неприятностей не избежать. Я знаю, что вы хорошо подготовлены, но
подумайте о своей молодой жене...
- Шли бы вы... спать, - спокойно ответил я. - И не забудьте выпить на
ночь горячего молока, иначе так на всю жизнь и останетесь без нормального
голоса.
- Ваша смелость похвальна, но безрассудство наказуемо, - загадочно
ответил незнакомец и прервал связь.
Я выключил голофон и сел, опустив ноги на пол. Даша встревожено
прижалась к моему плечу и спросила:
- Что ты об этом думаешь?
- Думаю, мы своего добились, - ответил я. - Вспомни начало процесса. В
сговор со Смердовым вступил некто, говорящий исключительно шепотом. Почему,
кстати, шепотом? Боится, что по голосу мы определим, кто он на самом деле?
Кепи, очки, униформа... и шепот... Я уже почти уверен, что откуда-то знаю
этого клоуна. Хотя пока и не могу сказать, как его зовут. Прокурор считает,
что это и есть главный обвиняемый.
- Но он тебе угрожает! - напомнила жена. - Мне кажется, что его угроза
вполне серьезна.
- Ты боишься? - Я улыбнулся и погладил ее по голове.
- Я?! - Она рассмеялась. - Ты забыл, кем я была до того, как приняла
твое предложение?
- Но я-то был вдвое лучше, - важно выпятив грудь, подыграл я любимой.
- В таком случае, пусть они боятся нас! - Даша потянула меня назад, и
мы повалились на шелковые простыни.
Это было довольно легкомысленно, но опыт подсказывал, что сию минуту
новых покушений не предвидится, а значит, беспокоиться нам не о чем. Правда,
тот же опыт говорил, что бравада не является ни оружием, ни защитой. Если на
меня действительно вышел главный подозреваемый, то мне следовало немедленно
связаться с прокурором, установить голофон на прослушивание, усилить охрану
и так далее... В другой ситуации и другой человек поступил бы именно так, но
я прекрасно знал, что связь прослушивается без моих подсказок и обвинителю
сообщат о нашем разговоре в течение часа, а что касается охраны...
Противостоять воинам, которые способны за четверть секунды оценить ситуацию
и принять решение, мог только тот, кто делает это быстрее. Например, за одну
десятую. Никакой боевой андроид на такие штучки способен не был, но я
встречал в своей жизни нескольких специально подготовленных людей. К
сожалению, их осталось мало, и о судьбе большинства я ничего не знал.
Совершенно определенно мне было известно лишь одно - среди моего окружения
таких специалистов не было. Кроме меня самого...
На следующее утро я, с некоторым внутренним содроганием, прошелся по
кабинету прокурора и после недолгих колебаний занял то же место, что и во
время прошлого визита. Обвинитель указал на приготовленный еще до моего
прихода кофе и уселся за свой стол.
- Кто его варил? - подозрительно понюхав напиток, спросил я.
- Автомат, - коротко ответил гостеприимный хозяин.
- "Третий" уже здесь? - поинтересовался я, делая глоток.
- Скорее всего, - ответил прокурор, создавая над столом вход в
инфопоток. - Господин Адмирал, мы на связи...
- Я думал, что мы поговорим приватно, - раздраженно отозвался Викторов.
- Дело касается всех участников процесса, - неопределенно ответил
прокурор. - Я думаю, свидетель номер один со мной согласен.
- Не сердись, - вполне спокойно попросил я биомеха. - Давай
поговорим...
- Ну, хорошо, давайте... - нехотя согласился "третий".
- Пока все показания подводят судей к одному - "Галактика" пустила
настолько глубокие корни в нашей армии, что мы получили фактически
государство в государстве, - обвинитель откинулся на спинку кресла и отпил
глоток кофе, - Как мы и надеялись, враг отреагировал на нашу провокацию и
вышел на связь с господином свидетелем номер один. И все-таки этого
недостаточно.
- Чего же вы хотите от меня? - спросил Викторов.
- Более серьезных доказательств неправомерности действий вашей
организации, а возможно, свидетельства об участии в ней кого-то из высшего
эшелона власти, - ответил прокурор. - Я понимаю, что вы будете
свидетельствовать фактически против себя самого, но только так мы можем
остаться в рамках нашего соглашения.
- Меня убьют, и никакое соглашение здесь не поможет, - возразил
Адмирал. - Высшие эшелоны! Во-первых, вы не понимаете, о чем просите, а
во-вторых - я был самым высшим в громаднейшей армии всех времен и галактик,
и никто из олигархов или политиков мне не был нужен!
- Чего же ты боишься теперь? - вмешался я в его речь.
- Кого, - поправил меня Викторов. - Все-таки реально я был не самым
главным, но никакого отношения к правительству мои хозяева не имели...
- Положитесь на меня, - сказал прокурор. - Вы находитесь под защитой
закона, и никто не сможет привлечь вас к ответственности за эти показания. Я
вижу, что вас беспокоят чисто моральные аспекты проблемы. Признаваться в
собственных ошибках - я не оговорился, не преступлениях, а ошибках -
довольно тяжело, но сейчас это крайне необходимо.
- Какие, к черту, моральные аспекты?! - возмущенно спросил Викторов. -
Я слышал, у первого свидетеля возникли неприятности и ваша программа защиты
свидетелей с ними справиться не в состоянии?!
- Это всего лишь слухи, - отмахнулся обвинитель. - Все участники
процесса хорошо охраняются и к тому же сохраняют полную анонимность.
- Мне в свое время не помогло ни то, ни другое, - продолжал настаивать
Адмирал. - Теперь не спасет вообще ничто!
- Ваш случай был особым, - поправил его прокурор. - Потом, не
забывайте, что шла война, и ситуация менялась со скоростью света. Вот,
кстати, вполне приличная фабула для вашего сегодняшнего выступления.
Постарайтесь убедить трибунал, что вы даже тогда не были безнадежны, и
получите лишний плюс, а значит, дополнительный шанс выбраться из "черного
списка". Только не перестарайтесь. Если вы вздумаете свалить всю вину на
тех, кто уже не может ответить перед судом, вам никто не поверит.
- Вы говорите как адвокат, а не обвинитель, - "третий" несколько остыл
и, должно быть, усмехнулся. - Если я к вечеру сойду с орбиты и затону в
океане, можете считать, что я погиб из-за того, что все-таки не растерял
остатки преданности человечеству и...
- Ты бы заткнулся, - грубо оборвал я его проникновенную речь. - Если
этот охрипший чужак снова влезет в твои мысли и ты сойдешь с орбиты, то мы
будем считать, что ты просто получил по заслугам. А еще - знал нечто
важное... Не хочешь рассказать нам это заранее?
- Мне нечего добавить, - упрямо ответил Викторов. - Я даже не знал, что
мои "духи" и охрипший враг - одно и то же лицо, а ты требуешь каких-то
тайных сведений...
- Насчет "духов" и врага это мое личное предположение, - успокоил я
Адмирала. - Ну, смотри, если тебе действительно нечего рассказать, то до
встречи в суде...
Я торопливо допил кофе и поднялся. Наивную надежду обвинителя на то,
что Викторов все же выложит нечто принципиально важное, я уже не разделял
окончательно и бесповоротно. Возможно, со временем, когда показания других
свидетелей, прижмут его к стенке, он и скажет то, чего мы все от него ждали,
но пока это казалось нереальным. С другой стороны, он действительно мог не
знать, насколько глубока породившая его Бездна. Тогда нам предстояло еще
более тяжелое испытание - встреча с загадками психологии очередного типа
пришельцев. На этот раз - человекообразных...
Сигнал тревоги зазвучал как раз в тот момент, когда мы собирались выйти
из номера. Все мои надежды на то, что хотя бы сегодняшнее утро пройдет
спокойно, развеялись как дым. Даша тоже невольно вздохнула и, раскрыв свою
сумочку, сняла с предохранителя лежащий там пистолет. Мы только приблизились
к двери, когда она широко распахнулась, и в номер ввалился наш главный
охранник.
- Умар, в чем дело? - недовольно спросил я пристава.
- Поступило сообщение о том, что здание заминировано, господин
свидетель, нам необходимо срочно эвакуироваться, - сверкнув черными глазами,
пояснил Умар. - Включите силовые поля защитных жилетов и следуйте за мной.
- Постой, - я схватил охранника за рукав. - Здание обесточено?
- Да, как положено по инструкции, - ответил пристав.
- Значит, телепорты не работают и вы намерены вывезти нас на планере? -
продолжил я расспрос.
- Так точно, - согласился Умар. - Что вас смущает?
- Одна машина подойдет к парадному подъезду, одна к черному ходу, а
третья сядет прямо на крышу? - вместо ответа спросила Даша. - Стандартная
схема...
- Мы сядем, конечно же, в ту, что на крыше, - поддержал ее рассуждения
я.
- И, как только взлетим, нас собьют ракетой, выпущенной из ближайшего
антигравитационного планера полиции или журналистов, на которых уже давно
никто не обращает внимания... - закончила жена.
- Я не понимаю, - признался Умар. - Вы против эвакуации?
- Ничуть, - серьезно ответил я. - Просто она, должна быть продуманной.
- Тогда давайте уйдем через парадный подъезд, - предложил пристав. -
Такого шага противник явно не ожидает. К тому же там очень много
посторонних, и это может послужить дополнительной маскировкой.
- Не годится, - отказался я. - Мы не имеем права подставлять ни в чем
не повинных граждан. Неужели ты думаешь, что, в отличие от нас, злодеи
остановятся, чтобы не допустить напрасных жертв?
- Черный ход? - уже совсем уныло спросил охранник.
- Ни в коем случае, - с очаровательной улыбкой ответила ему Даша. -
Классический вариант отхода перекрывается грамотными диверсантами в первую
очередь, поскольку, если противник застигнут врасплох и не имеет времени
подумать, то он непременно воспользуется именно черным ходом...
- Тогда я не знаю, - Умар разочарованно развел руками. - Если вам
ничего не нравится, мне придется пойти вразрез с вашими желаниями и принять
вариант номер один...
- Не заводись, - применил я реплику, которую окружающие обычно
адресовали мне самому. - Мы покинем здание так, как это делали наши далекие
предки...
Спустя пару минут, в сопровождении четырех вооруженных охранников, мы
уже пробирались через остатки подземного тоннеля, который затерялся под
фундаментом современной гостиницы еще с тех времен, когда на этом месте
стоял древний постоялый двор. Ни на одном плане городских коммуникаций он
отмечен не был, но мы с Дашей имели привычку выбирать места своего отдыха с
особой тщательностью.
- Менеджер гостиницы клялся собственным здоровьем, что никаких тоннелей
под зданием не существует, - заметил Умар, когда мы оказались в темном
подземелье.
- Об этом вы с ним поговорите позже, - пообещал я. - А вот и свет в
конце тоннеля...
Я указал на примитивный телепорт, одной из самых первых конструкций.
Несмотря на довольно подозрительный внешний вид, аппарат работал вполне
исправно, это мы проверили еще во время первой экскурсии, к тому же его
энергоснабжение никоим образом не зависело от систем отеля.
- Куда будем прыгать? - осмотрев аппарат, удовлетворенно спросил Умар.
- В суд, конечно, - ответил я. - Сегодня намечается весьма интересное
утреннее заседание. Мы будем выступать вместе с баргонцами. До слушания,
между прочим, осталось пять минут. Давайте пошевеливаться. Опаздывать не в
моих правилах...
Мы уже выходили из здания суда после довольно напряженного утреннего
заседания, когда нас догнал прокурор в сопровождении своего помощника и
телохранителя. Он был очень встревожен. Причина беспокойства обвинителя была
проста.
- Произошла довольно неприятная история, - прокурор поморщился и
поправил галстук. - Пока шло утреннее заседание, группа вооруженных людей
попыталась прорваться в загородную резиденцию баргонского консульства.
Восемь приставов и три баргонских боевых андроида убиты, свидетель номер
пять, то есть генерал Ветер, не пострадал, но весьма недоволен.
Мы отошли подальше от толпящихся в холле людей и продолжили разговор в
относительной тишине.
- Атаку отбили, и, кроме солдат, все живы, - заметил я. - Чем же он
недоволен?
- Он говорит, что если злоумышленники повторят свою попытку, то у него
и вовсе не останется охраны, - ответил обвинитель.
- Он любит поворчать, - сказал я. - Хотя его опасения довольно
обоснованны. Вы сказали "группа людей", это была оговорка?
- По свидетельствам выживших, нападали именно люди, - ответил прокурор.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг