"ты". Согласны?
- Идет!
- Ну, по рукам!
Педро похлопал Эркина по плечу тяжелой рукой:
- Эркин, дружище, пойми меня правильно. Я ужасно рад, что на шахте
появился новый человек. Это всегда интересно. Но это одна сторона дела. А
вот другая: мы здесь загружены работой максимум три-четыре часа в сутки.
Этого мало, дьявольски мало. А с твоим приходом доля труда каждого из нас
соответственно уменьшается. Какой же ты реакции от нас ждешь? Только, чур,
без обиды! Ты, разумеется, ни при чем.
- Не знаю, как насчет остальных, - ответил Эркин, - но тебе, похоже,
скучать не приходится. Эти картины...
- Картины?! - перебил его Педро. - Где ты видишь картины?
- Но разве это...
- Это самая обыкновенная мазня. Об этом тебе скажет любой, кто сумеет
отличить палитру от кисти.
- Ты преувеличиваешь, Педро.
- Я преувеличиваю? Нет, дружище, тысячу раз нет! Преувеличивал я в те
времена, когда мнил о себе как о художнике. А вот здесь, на Верге, я
наконец осознал одну печальную истину: картинки я рисовать еще могу, а
картины - нет!
- Но ведь она похожа!
- Похожа? - рассмеялся Педро. - Похожа?! Вот так критерий для
художника! Нет, приятель! Это похожесть фотографии. А внутренний мир? То,
что в состоянии передать только творец?
Он быстро зашагал взад-вперед по комнате.
- Юля - мой идеал, мой пробный камень. Когда я впервые увидел ее год
назад, я сказал себе: "Педро! Если тебе суждено быть художником, то ты
напишешь эту женщину, напишешь так, чтобы она жила на холсте". Это было
год назад, и тогда я еще верил, что могу быть художником.
Тем временем Эркин заметил среди картин, изображающих Юлию, два
небольших пейзажа. Машинально он взял один из них в руки. Пейзаж был
написан в темно-красных тонах. Багровые облака, освещенные скалы, какое-то
глубокое ущелье у их подножия...
Но рассмотреть картину как следует Эркин не успел. Стремительно
подскочил Педро и выхватил полотно из рук. Теперь он выглядел
раздраженным, даже злым.
- Ты что? - удивился Эркин.
- Извини... - Педро уже взял себя в руки. - Не люблю показывать
незаконченные вещи.
- Но ведь пейзаж написан?
- Нет-нет, там еще много работы...
- Ладно, - кивнул головой Эркин, - в таком случае не буду тебе
мешать. Пойду знакомиться с другими.
Педро как будто даже обрадовался:
- Давай, давай. В следующем доме живет Хаят. Но он сейчас в шахте.
Кон-тро-ли-ру-ет! Вон там - Хосе, мой брат, а там - врач. Зайди к Хосе,
пока он не ушел в горы. Только, знаешь, он у меня малый со странностями.
Ты не особенно обращай на это внимание. Главное - он добряк.
- Буду иметь в виду.
Эркин опять вышел на узкую красную дорожку и подумал: "Хотел бы я
знать, есть ли тут хоть один человек без странностей?"
V
Едва Эркин переступил порог дома Хосе, как его обдало жаром.
"Пятьдесят по Цельсию", - определил Эркин. Кондиционеры выли, как голодные
волки, но не могли заметно снизить температуру.
Посреди комнаты в металлическом тигле полыхало пламя, целый костер.
Судя по запаху, горел сухой спирт, и, надо полагать, горел давно.
У костра, задумчиво глядя на огонь, сидел обнаженный по пояс парень с
нежным девичьим лицом и мягкими вьющимися волосами. Он посмотрел на Эркина
как на своего старого друга и сказал, показывая рукой на языки пламени:
- Правда, это красиво?
Эркин подошел поближе.
- А тебе не жарко?
Взгляд Хосе стал осмысленнее. Он словно бы только теперь понял, что
перед ним стоит незнакомец. Его красиво изогнутые брови сошлись у
переносицы, в карих глазах вспыхнул гнев. Он вскочил и вскрикнул резко:
- А кто вы, собственно, такой? Что вам угодно?
Эркин заговорил как можно мягче:
- Я ваш новый кси-оператор. Зовут меня Эркином. Обижать тебя, Хосе, я
и не думал. Мне и самому нравится огонь. Он и вправду красив.
Вся агрессивность Хосе тут же улетучилась. Лицо его порозовело, и он
застенчиво улыбнулся и спросил:
- Вы будете со мной дружить?
- Обязательно, Хосе.
- И мы будем вместе сидеть и смотреть на огонь?
- Будем, Хосе.
- И будем вместе ходить туда?
- Конечно, Хосе, - ответил Эркин, который поостерегся спросить, "куда
именно", хотя ему очень хотелось этого.
Хосе вскинул на Эркина карие глаза.
- Они думают перехитрить меня. Чтобы самим остаться, а меня отправить
на Землю. Но я не хочу на Землю. Хочу быть тут... - Он тихо рассмеялся: -
Я перехитрю их всех, я придумал...
- Что ты придумал, Хосе?
- Скоро узнаете. Совсем скоро. А пока... - он приложил палец к губам.
У Эркина голова от жары уже шла кругом.
- Хосе, - спросил он, - кто у вас выполняет обязанности врача?
- Фархад. А что случилось?
- Ничего особенного. Просто немного нездоровится с дороги.
- Он живет в следующем доме.
- Пожалуй, я загляну к нему.
- Только обязательно возвращайтесь.
- Непременно!
Эркин вышел на улицу. У него и в самом деле раскалывалась голова.
VI
В доме Фархада не было ни чудес, ни странностей. Хозяин дома -
тридцатилетний худощавый брюнет - сидел за столом, разглядывая что-то в
микроскоп.
Эркин представился.
Фархад поднялся, подошел к нему, пожал руку.
- Ну, как там старушка Земля? Жизнь бурлит?
- Бурлит.
- Соскучился я уже по ней. Н-да... Земля... - Вздохнув, он прошел в
угол комнаты, где стоял какой-то механизм.
- Не этот ли прибор настраивает вас на минорный лад? - спросил,
улыбаясь, Эркин.
Фархад погладил рукой причудливо изогнутую трубку:
- Какой там прибор! Это так, детские шалости. Аппарат для
диагностирования заболеваний мышечной ткани. Так, пустяки. Разминка в часы
досуга. Мое хобби. Без этого здесь нельзя. А у вас есть что-нибудь?
- В смысле хобби?
- Да.
- Разумеется. Я пишу детективы.
- Дадите почитать?
- Охотно. Если у вас хватит терпения.
- Даю гарантию, что с таким хобби вы через три месяца загнетесь здесь
от скуки.
- Странно, - произнес Эркин, глядя Фархаду прямо в глаза. - Вы уже
второй человек на шахте, который пугает меня скукой. Первым был Педро.
Второй - вы. Но самое странное заключается в том, что скукой меня пугают
люди увлеченные. В чем дело?
- Все очень просто. Дело есть дело, увлечение есть увлечение. На
первом месте должно быть дело, а увлечение - на втором. А что получается у
нас? Шахта полностью автоматизирована, быт наш налажен, особых забот нет.
Четыре часа в день у каждого отнимает дежурство. Спим мы по пять часов в
сутки. Куда прикажете девать остальное время? Посвящать его увлечениям?
Такую бездну времени?
- Когда-то люди мечтали о бездне свободного времени.
- Человеку свойственно корректировать свои мечты.
Эркин не успел ответить.
Распахнулась дверь. На пороге стоял перепуганный Хосе:
- Там пожар... Дом горит... Вы понимаете? Горит дом! Пожар!
VII
Горел домик Хаята. Пожар возник, по-видимому, внутри помещения, огонь
успел разгореться, и, когда наконец вырвался наружу, гасить его было уже
поздно. Пластиковые стены и балки трещали, как сухие березовые дрова. Дом
не представлял большой ценности, такой дом роботы собирают за два часа из
унифицированных деталей, а запасов этих деталей на шахте было достаточно.
И все же люди были поражены происшедшим. Эркин взглянул мельком на
Хосе. Юноша с жадностью, широко раскрытыми глазами смотрел на огонь, так
же как он смотрел на костер в своей комнате полчаса назад. Он любовался
огнем, наслаждался вспышками пламени, жил одной жизнью с пляшущими
языками.
Педро, прикусив губу, сумрачно тряс головой, Юлия прижала руки к
пунцовым щекам.
Вдруг, вскрикнув, Фархад бросился к горящему дому. Никто не успел
опомниться, как он вбежал внутрь.
- Фархад! Фархад! - закричала девушка. Тут же она обернулась к
остальным: - Что он делает! Что он делает! Он погибнет! Ну помогите же,
помогите ему!
Словно услышав ее крик, Фархад показался на пороге. В руках он держал
какой-то прозрачный шар. Рубашка на нем тлела, волосы на висках обгорели,
но он наверняка успел бы покинуть дом, если бы не споткнулся о порог.
Фархад упал, и шар, выскользнув из его рук, отлетел в сторону метров на
десять.
В ту же секунду прямо на Фархада рухнул дом. Облако густого дыма
поползло по земле.
Первой опомнилась Юлия. С криком бросилась она к дому и скрылась в
густом черном дыму. Следом поспешили и остальные.
К счастью, Фархад почти не пострадал. Товарищи отнесли его подальше
от огня, посыпали песком начавшую тлеть одежду. Однако он был без
сознания. Юлия гладила его испачканную копотью щеку, теребила плечо:
- Фархад! Любимый! Очнись! Я люблю тебя, слышишь?
Ее светлый костюм был перемазан сажей и пеплом, волосы растрепались.
Она подняла умоляющие глаза на коллег:
- Педро, Хосе! - Отнесите его в диспетчерскую. Я вызову санитарный
вертолет.
Педро принес носилки. Фархада бережно положили на них и уже собрались
нести, как вдруг он громко застонал и открыл глаза.
- Стойте! Вы с ума сошли! Какой вертолет?! Я абсолютно здоров!
- Фархад! - Юлия умоляюще сложила руки на груди. - Я прошу тебя,
послушайся. У тебя ведь ожоги.
- Нет у меня никаких ожогов! Пустите! Я сам... сам...
Он поднялся с носилок, прихрамывая, двинулся к своему дому. Обернулся
и указал рукой на треснувший стеклянный шар:
- Поднимите Вергею.
- Вергея? - переспросил Эркин, поднимая шар.
Внутри шара, имеющего крышку в виде полусферы, он различил
желто-зеленое растеньице с колючками, смахивающее на кактус. Через трещину
из шара сыпался грунт. Эркин прикрыл трещину ладонью. - Чем она знаменита,
эта Вергея?
- На Верге не существует растительности, - объяснил стоявший рядом
Педро. - Вот наш Хаят и задался целью вырастить что-нибудь такое, что
могло бы прижиться в почве Верги. Почти год опытов и вот, - он постучал
ногтем по шару. - Что было бы с Хаятом, сгори эта штука! Ведь он нянчился
с ней, как с младенцем. Молодец, Фархад, вспомнил о Вергее. - Он смутился.
- А вот у меня как-то из головы выскочило...
- Вергея... - задумчиво произнес Эркин, плотно зажимая трещину. - Как
же удалось Хаяту вырастить такое чудо?
- Об этом спроси у него.
- Где бы нам ее пока поставить?
- Можно у меня, - предложил Педро.
Они занесли шар в дом, и Педро быстро заплавил трещину.
Эркин внимательно посмотрел на крупицы грунта, что остались у него в
руке. Повернулся к Педро:
- Пожалуй, надо предупредить Хаята о случившемся. Пойду к нему.
Заодно и с шахтой познакомлюсь.
- Что же, ступай, дружище! - согласился Педро. - И пусть Хаят
возвращается. На подмену пойдет Хосе.
VIII
Дорога на шахту вела через искусственную рощицу. Эркин вошел в тень
деревьев и остановился на минуту, зачарованный лесным ароматом. На Верге
появилось уже множество лесополос, рощиц, садов, но вся беда в том, что
деревья, кусты, даже трава и опавшие листья были здесь искусственными.
Бесплодная почва Верги решительно противилась всем начинаниям
селекционеров. Предпринимались попытки облагородить местный грунт. Над
этой проблемой сейчас работала большая группа ученых. Выходит, Хаяту
удалось сделать то, что пока не под силу целому коллективу?
И этот пожар... Разумеется, он мог возникнуть и случайно... Однако
какие глаза были у Хосе, когда он глядел на пламя! Неужели это дело его
рук?
Сразу же за рощицей начиналась неглубокая ложбинка с пологими
склонами, что вела вдоль горных гряд от шахты. Эркин быстро зашагал по
ней, размышляя о своей миссии.
Вход в шахту закрывала мощная бронированная плита. В плите на уровне
груди виднелось три небольших гнезда. Для того чтобы попасть внутрь,
необходимо было ввести в эти гнезда тройник, которым оснащались
специальные скафандры, предохраняющие от радиации. Комплект таких
скафандров хранился в дежурной комнате, устроенной в скале, неподалеку от
входа.
Быстро облачившись в скафандр, Эркин подошел к плите, включил
тройник. Раздалось негромкое жужжание, плита отодвинулась в сторону. Эркин
оказался в небольшом тамбуре перед массивной дверью. Снова послышалось
жужжание. Задвинулась входная плита, после чего открылись двери. Пройдя
таким образом несколько тамбуров, Эркин оказался наконец у входа в шахту -
на небольшой, огражденной высокими барьерами площадке. Куда-то вниз вел
длинный эскалатор. Эркин подошел к самому ограждению и замер, пораженный:
таких шахт ему еще не приходилось видеть. Его взору предстал невообразимо
огромный подземный зал, обрывающийся у ног и уходящий вниз еще метров на
сто. Это была гигантская выработка - пустота в сердце горных хребтов. Там,
на дне этой гигантской пещеры, работали десятки совершенных автоматов -
резали породу, дробили, извлекали из нее металл, плавили его, обогащали,
очищали, прессовали в аккуратные маленькие брикетики, запечатывали в
контейнеры и отправляли на поверхность. В подобных условиях могли работать
только автоматы. Люди обычно не спускались ниже галереи. Эркин встал на
ленту эскалатора. Лента мягко вздрогнула и плавно покатила его вниз. Спуск
продолжался долго. Наконец лента остановилась. По небольшому легкому
мостику Эркин прошел на галерею, вырубленную в скале.
Потоки ровного голубоватого света довольно хорошо освещали галереи,
но, как Эркин ни всматривался, Хаята нигде не было видно. Тогда он сел в
электромобиль, завел его и поехал по галерее вокруг подземных разработок.
Чем дальше он продвигался, тем сильнее становился шум, тем чаще
сотрясались стены подземелья. От галереи местами отходили небольшие
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг