Великим математиком. Правда, он работает на износ, пытаясь хоть немного
отвлечься от своего горя: ведь бедняга потерял обоих своих детей.
- Значит, Ула погибла?
- Улы и Рома больше нет. Это печальная история, и вам лучше расскажет
о ней Сторти. Он по-прежнему наставник в своем Университете. Ведь вы
посетите Верону?
- Если синьор Первый консул даст на то соизволение.
- Не шутите, легат. Честно говоря, я больше всего опасался, что вы
заподозрите меня в намерении самому стать диктатором. К сожалению, история
знает немало подобных примеров. Но за меня не бойтесь, я остался прежним.
- Не сомневаюсь, дорогой друг. Ведь вы настоящий философ.
- Я возлагаю большие надежды на вашу миссию, Анатолий. Связи с Землей
и вступление в Великое кольцо нам нужны позарез. Они помогут ускорить
преобразования, создадут для них благоприятную атмосферу. Мы планируем
наладить экономическое сотрудничество, широкий туристский обмен и,
разумеется, особенно рассчитываем на вашу помощь в возрождении духовной
культуры. Здесь, увы, приходится начинать едва ли не с нуля.
- Вы можете быть уверены, Дезар, в безусловной поддержке всех этих
планов.
- Отлично. А сейчас я предлагаю вам слетать в Верону. Завтра у меня
трудный день, предстоит выступление в Сенате. Потом уж нам ничто не
помешает основательно поработать над соглашением.
...Сторти сердечно обнял Тропинина и даже прослезился. Толстяк
постарел, но был по-прежнему подвижен и словоохотлив. Он не успокоился,
пока не попотчевал гостя изысканными блюдами агрянской кухни собственного
приготовления. После королевского ужина он предложил легату кофе, а перед
собой поставил банку любимой своей ячменки.
- Вы хотите, конечно, знать судьбу Рома и Улы? Они утонули год назад.
Море в тот день было неспокойно, барометр предвещал шторм. Я
уговаривал их поостеречься, но тщетно. То ли их толкала безрассудная
отвага, желание бросить вызов стихии, то ли ребяческая самонадеянность -
оба ведь превосходно плавали. Они лишь посмеялись над моими страхами и,
взявшись за руки, вошли в воду.
Буря застигла их недалеко от берега, не поздно было вернуться. Однако
им вздумалось покататься на волнах. И случилось худшее: их затянул
водоворот. Ах, Ром, Ром, как он мог забыть, что в здешних местах морское
дно состоит из зыбучих песков, образующих при волнении гибельные воронки!
- Безумная нелепость! - вырвалось у Тропинина.
- Нелепость... - повторил Сторти с непонятной интонацией, не то
соглашаясь, не то возражая.
Тропинин пристально взглянул на него.
- Вы что-то недоговариваете, друг мой.
Сторти отвел глаза и вздохнул.
- Иногда мне в голову приходят странные мысли, - сказал он задумчиво.
- Я ни с кем не делился ими, но к вам испытываю безграничное доверие. Не
знаю, как это выразить... Короче, мне кажется, гибель Ромы и Улы не
случайна. Словно какой-то рок начертал им такой печальный конец. Я кажусь
вам мистиком?
- Продолжайте, - отозвался Тропинин.
- Первые годы после вашего отъезда с Гермеса были заполнены для всех
нас борьбой с чейзаристами. Приходилось скрываться, выполнять опасные
поручения подпольного центра. Это была жизнь, полная лишений, требовавшая
от каждого посвятить все свои физические и духовные силы общей высокой
цели. Ром и Ула больше, чем кто-либо, видели в ней и свое личное дело -
это их любовь стала искрой, от которой возгорелось пламя. Они были целиком
поглощены романтикой революции, отдавались ей без остатка, со всем пылом
юности, и это еще больше сблизило их, добавив к тяготению сердец узы
товарищества.
Но вот кончилась гражданская война. Молодая пара вернулась в Верону.
Она пошла работать программистом, он устроился, по стопам отца, в
агроуправу. Оба углубились в свои профессиональные заботы. Эта резкая
перемена жизненного ритма... все равно что пересесть с экомобиля на
смирную лошадку, - пояснил Сторти, - далась им нелегко. Привыкнув быть все
время вместе, Ром и Ула никак не могли примириться с тем, что теперь им
приходилось видеться урывками. Вдобавок они были буквально потрясены,
когда чейзаристам удалось на несколько дней вывести из строя апы на всей
планете.
- Каким образом?
- С помощью какого-то генератора зета-лучей. Я в этой материи ни
черта не смыслю. К счастью, секретную лабораторию быстро нашли и
обезвредили. Сейчас пробуют приспособить излучатель для космической связи.
Как говорится, нет худа без добра.
- Любопытно.
- Да, теперь можно рассуждать об этом спокойно. А в тот момент всем
нам пришлось плохо, ой как плохо! Началась паника, тысячи людей сходили с
ума, кончали самоубийством. Ром и Ула впали в прострацию и, кажется, так и
не смогли полностью оправиться от шока, жили со страхом, что этот кошмар
может в любую минуту повториться.
- Постойте, Сторти, ведь Ром, насколько я знаю, прилежно изучал
математику.
- Увы, бедняга так выматывался в своей управе, что ему было не до
теории вероятностей. Не забывайте, Рома и Улу вырастили и успели воспитать
законченными профессионалами по гермеситскому образцу. Они первыми, сами
того не сознавая, бросили вызов кланизму, но полностью переделать себя им
было уже не под силу. А разве не так со всеми нами? Возьмите меня. Я
сильно переменился в итоге всей нашей кутерьмы: возненавидел клановую
систему, которую раньше почитал за верх совершенства, свято уверовал в то,
что наш общий друг Дезар называет гармоничной универсальностью, дрался за
нее, даже пролил однажды пол-литра своей драгоценной крови. Теперь вот
почитываю популярные книжки, где пишут о всякой всячине, а при всем том
остаюсь в душе закоренелым агром, у которого, честно говоря, не лежит душа
ни к математике, ни к любой другой премудрости. Признаюсь вам по секрету,
обещайте только не проговориться нашему любезному Первому консулу, что эту
самую его универсальность я принимаю мелкими порциями, как наказание за
грехи. Зато стоит мне только покопаться в земле, и душа воспаряет к
небесам.
Тропинин улыбнулся, вновь увидев перед собой прежнего Сторти.
- Это потому, что вы еще не вошли во вкус.
- И не войду, поздно мне уже, - убежденно возразил гермесит.
- Мы отвлеклись, - сказал Тропинин, вежливо возвращая его к рассказу.
- Остается мало что добавить. Я подолгу не видел молодых Монтекки,
был занят не меньше их; предлагали мне всякие почетные посты, но я
предпочел вернуться наставником в Университет. А когда, бывало, выкраивал
время и забегал на минутку, то всякий раз чувствовал неладное. Появилась у
них какая-то повышенная нервозность, что-ли, какое-то внутреннее
напряжение. Пробовал поговорить и с Ромом, и с Улой по душам, но оба
отнекивались, говорили, что все в полном порядке и что я становлюсь
мнительным старичком, который переносит на других собственную меланхолию.
Однажды только Ром разоткровенничался. Мы с ним тогда сидели за
ячменкой, перебирали свои злоключения, ругали Чейза, смеялись над Големом
с Розалиндой, хвалили Дезара, добрым словом и вас, легат, помянули. Меня
вдруг поразила одна его мысль: <Знаешь, мы кланизм опрокинули, а он все
еще нас за ноги держит. Сколько же воды утечет, пока вырастет новое
поколение гермеситов - свободных от узости и нетерпимости, глубоких и
гармоничных, притом не самодовольных всезнаек, а вечных искателей истины,
и чтобы мудрость их не подавляла чувства, не лишала способности любить,
как мы с Улой>.
Сторти замолчал, глядя куда-то в сторону. Тропинин долго не решался
вывести его из состояния мрачной задумчивости.
- Итак? - спросил он наконец.
Сторти посмотрел на него отчужденно, словно пробуждаясь ото сна.
- Ах да, вы ждете продолжения... Но это все.
- Не понял. Уж не подозреваете ли вы, что Ром и Ула...
- Глупости! - сердито перебил наставник. - Я думаю лишь о том, что
напряженное нервное состояние, в котором они находились, приглушило их
инстинкт самосохранения. Возможно, это бредни, преувеличение, но я не могу
отделаться от мысли, что Ром и Ула стали одной из последних жертв
профессионального кланизма, будь он проклят!
В комнату вбежал пятилетний мальчуган, и Сторти, мгновенно
преобразившись, весело закричал:
- А вот и Тибор! Познакомься о синьором легатом, расскажи, чему ты
учишься.
- Добрый вечер, синьор.
- Здравствуй, малыш. Так что же ты знаешь?
- Я знаю очень много, - заявил Тибор, - голова кругом идет.
- Кем же ты будешь, когда вырастешь?
- Еще не решил. Думаю стать космолетчиком. Отец рассказывал мне про
Землю и другие планеты Великого кольца.
- Почитай нам стихи отца, - сказал Сторти.
Тибор на секунду задумался, потом стал декламировать:
Слова в наш век истерты до предела.
С их помощью - чего там говорить! -
И черное несложно сделать белым,
И белое нетрудно очернить,
И синее продать за голубое,
И красное краснеть заставить вновь...
Где взять слова, что нам нужны с тобою?
Не верь словам - в глазах ищи любовь.
- Ром написал много стихов, - пояснил Сторти, - недавно они изданы,
впервые на Гермесе. Он читал их Тибору, у мальчика превосходная память.
- А ты не хочешь, Тибор, стать поэтом, как твой отец?
- Хочу. Поэтом и космолетчиком.
- Вот и отлично. Мы, на Земле, будем ждать, пока ты подрастешь и
прилетишь к нам в гости.
Расставшись со Сторти и его воспитанником, Тропинин пошел погулять по
вечерней Вероне. Он заглянул в бар, где встретился с Дезаром в ту памятную
ночь, постоял у гостиницы <Семью семь>, побывал в парке, примыкавшем к
дворцу Капулетти, - там доживала свой век одинокая полубезумная Марта. По
аллеям прогуливались влюбленные пары. Жизнь шла своим чередом.
Тропинин попросил прохожего показать ему дорогу к месту, где стоял
раньше дом Монтекки. Уже издалека он увидел возвышающийся там бронзовый
памятник. Ула - точеный профиль, длинная и узкая фигура, как на полотнах
Кранаха и Боттичелли. И Ром - статный, широкоскулый. Скульптор изобразил
их на морском берегу в миг первой встречи.
Долго стоял Тропинин у памятника, переживая заново дела минувших
дней. И уже собравшись уходить, заметил выгравированную на постаменте
надпись:
<Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте>.
* * *
Моя искренняя признательность всем друзьям-гермеситам, без щедрого
содействия которых это повествование не могло появиться на свет. Особенно
низко кланяюсь я синьору Сторти за бесценные сведения, позволившие почти с
документальной точностью рассказать историю любви Рома Монтекки и Улы
Капулетти.
Кстати, об именах. Прошу прощения у читателей за мистификацию, но
они, должно быть, сами поняли, что здесь нет никаких чудесных совпадений,
а просто авторский прием. Во-первых, подлинные имена и фамилии героев
показались мне недостаточно благозвучными. Во-вторых, я счел уместным
провести прямую параллель, чтобы читатель, не тратя время на догадки,
поразмыслил над тем, как единообразна в ключе своем и бесконечно
множественна в звучании мелодия любви, а главное - как велика ее
животворящая сила. Будь то в XVI веке на Земле или в XXV на Гермесе -
повсюду истинное и незаурядное чувство, сметая преграды, засыпая рвы,
сближая противозначные полюсы, уравнивает влюбленных и одним этим
раскрывает глаза обществу на несуразности его устройства.
Собственно говоря, именно потому, что буря на Гермесе родилась из
песни жаворонка, мне пришлось взяться за несвойственное для себя занятие и
вместо отчета о служебной командировке написать роман. Надеюсь, читатели
будут снисходительны к его художественным достоинствам. Вот, впрочем, еще
один довод в пользу разумного профессионализма. Беда, коль сапоги начнет
тачать пирожник, но и пирожнику не повредит знание теории вероятностей.
Такова, наверное, и вся мудрость.
Признаюсь, больше всего мне пришлось помучиться над теми страницами,
где выступает на сцену <синьор легат>: легко ли изображать самого себя в
третьем лице! Во всяком случае я старался избежать саморекламы и поведать
о роли землянина в гермеситских событиях как можно более беспристрастно.
Все равно, дело это щекотливое и на всех не угодишь. Одни останутся
недовольны тем, что землянин, хотя и робко, но ходатайствовал за молодых
людей перед Великим математиком и даже ввязался в драку в кабачке
<Заходите, не ошибетесь!>. Другие будут ругать его за равнодушие к судьбе
Рома и Улы, недостойное посланца великой цивилизации. Но пусть они сначала
прочтут существующие на сей счет инструкции (см. свод актов, регулирующих
космические контакты, т. 12, с. 114).
А. Тропинин, командор межпланетной связи
__________________________________________________________________________
Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 12.10.2000
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 23.08.2001 13:19
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг