стратегия? Чувствовалось, что нечто неслучайное скрывается за ее
внезапными поворотами. Никто не мог сказать, куда двинется она завтра,
кого пощадит, кого оставит без крова.
Может быть, это была диверсия из космоса, и неумолимый бег травы
направлял некто извне, с другого, конца Галактики, прокладывая по карте
Штатов, как по шахматной доске, линии ее ходов? Но тут уже догадки
вступали в область чистого домысла, и никакие электронные мозги не в силах
были решить задачу, ибо само понятие о природе "Железной травы" лежало
пока за пределами человеческого знания.
Пока что здесь, на Земле, зигзаги Космосианы открывали простор для
грандиозных спекуляций на недвижимом имуществе. Биржа летела кувырком. О
мелкой рыбешке и говорить нечего, она гибла десятками тысяч, кончали
самоубийством крупные тузы, но нерушимо, как утесы, высились мощные
монополии, которым не были страшны никакие бури. Они скупали впрок
концерны, заводы, земли, пакеты акций, патенты и закладные. Игра на
понижение приносила им, что ни час, несметные барыши, и все азартнее
кидали они пачки денег в эту адскую топку, зная, что каждый доллар,
возродившись, как Феникс из пепла, вернется удесятеренным.
Возникали и лопались всевозможные аферы, вроде "Компании универсальных
травоубежищ", которые якобы давали возможность пересидеть в надежном месте
нагрянувшую беду.
Это бедствие было, прежде всего, бедствием для простых, неимущих людей,
чьим единственным средством существования являлся труд. Они теряли все -
скромный домашний скарб, крышу над головой, работу и огромными массами
устремлялись к побережьям.
И как щепку, попавшую в Мальстрем, в этом грандиозном человеческом
потоке несло и Купера с девятилетним Айком. Однажды, проснувшись после
ночевки в поле, среди необъятного человеческого табора, он не обнаружил
сына. Купер, как одержимый, метался туда и сюда, но никому не было дела до
его горя.
- Я - Купер, - говорил он людям. - Это я первый предупредил о нашествии
"Железной травы"... Умоляю: помогите мне найти ребенка!
Но его имени уже почти никто не помнил, а несколько озлобленных людей -
из тех, кто помнил - накинулись на него и начали избивать, как будто
именно он напустил на людей "Железную траву".
Итак, миллионы людей тронулись с места и пешком шли по дорогам. Все это
походило на великое переселение народов. Беженцев надо было накормить,
напоить, где-то приютить на ночь. Красный Крест не мог удовлетворить всех,
и они становились добычей самого бесстыдного, бессовестного бизнеса.
"Национальная переселенческая компания" и "Северо-Американская
эмиграционная контора" (и та и другая оказались чистым блефом), темные
дельцы, спекулирующие предметами первой необходимости и продуктами
питания, сдирали с сограждан последнюю рубаху, отнимали последний доллар.
Люди с чековыми книжками устремлялись на Гавайские острова. Но в
довершение всех бед "Железная трава" вдруг объявилась (каким путем, это
навсегда останется тайной) на одном из них, маленьком островке Кауаи. И
опять худо пришлось "кувшину": Канада, Мексика и страны Латинской Америки
объявили карантин и закрыли государственные границы. Мера была жестокой,
но - чего не подскажет страх! Пограничные линии ощетинились штыками и
пулеметами.
В это время Купер вместе с беженцами оказался на границе одного
маленького южно-американского государства. И здесь орду беженцев - иначе
нельзя было назвать эту колоссальную толпу, неорганизованную, измотавшуюся
от голода и усталости, попытались остановить войска этого маленького
государства.
Диктатор его, человек весьма ограниченный и крайне жестокий, как все
подобные мини-цезари, отдал приказ: "Ни один беженец не должен переступить
государственную границу!"
Потом некоторые историки пытались доказать, что в этом приказе был
какой-то резон: прежде всего, число беженцев превышало население
маленького государства, и они, не считаясь ни с чем, как саранча,
истребляли все на своем пути - все, что могло пойти в пищу или пригодиться
в отступлении. Кроме того, среди беженцев начались эпидемии, неизбежные
среди огромной людской массы, лишенной самых элементарных санитарных и
гигиенических условий. "Орда" несла с собой сыпной и брюшной тиф,
дизентерию, туляремию, наблюдались даже вспышки холеры.
Однако потуги остановить это нашествие были столь же наивны, как
попытка остановить лавину голыми руками.
Увидев направленные на нее пулеметы и автоматы, масса беженцев, после
минутного замешательства, ринулась вперед: отступать было некуда. Первые
ряды смели проволочные заграждения и остальные, уже по телам упавших, как
по ковру, пошли в наступление. Солдаты были смяты, успев дать лишь одну
автоматную очередь. Пулеметы были втоптаны в землю.
Одной из первых пуль был поражен Купер, может быть смертельно, может
быть нет. Дальнейшая судьба его неизвестна. Так погиб человек, имя
которого вошло в историю, провозвестивший нашествие Космосианы и
обреченный с того мгновения, как увидел первые зерна "Железной травы".
...Тем временем Англия, Франция, ФРГ, Италия наложили запрет на выход
судов в Западное полушарие. Порты этих стран перестали принимать корабли,
прибывающие оттуда. Экономика США шаталась, как дерево, подрубленное под
корень и готовое рухнуть.
В начале июля Космосиана появилась у границ нефтяного Техаса.
Монополии, эти подлинные господа страны, потребовали от правительства
принятия чрезвычайных мер. Но какие меры можно было принять? Перепробовано
было, кажется, все: взрывчатка, сверхнизкие и сверхвысокие температуры,
электрический ток высокого напряжения, ядохимикаты, сильнейшие кислоты,
радиация, ультрафиолетовые излучения... Не подействовало даже проклятие,
которому папа римский публично предал Космосиану. В арсенале оставалось
последнее средство - атомное оружие. Попробовать водородную бомбу?
...Истошно вопили "бешеные", обвиняя правительство в бездействии.
Особенно усердствовал небезызвестный Гарри Балдуотер. Был он прежде
удачливым бизнесменом и нажился, пустив в продажу трусики с изображением
рыжих муравьев. Назывались они заманчиво: "Энтси-пэнтс"
(Штанишки-муравьишки). И вдруг, перевалив за сорок лет, Гарри ударился в
политику. Выставил кандидатуру на выборах в сенат и прошел, на удивление
всем и самому себе. Уж очень хотелось реакции видеть его "спасителем
Америки от красной опасности". Махровый демагог, отъявленный
антикоммунист, теперь он старался вовсю.
- Нужно быть слепым, чтобы не видеть за нынешним бедствием козни
коммунистов! - надрывался Балдуотер. - Это они вырастили дьявольское
растение и забросили к нам его семена, чтобы вытеснить американцев с их
территории, а потом вывести Штаты на коммунистическую орбиту! Водородную
бомбу нужно сбрасывать не на "Железную траву", а на Советский Союз...
И так далее, и тому подобное.
В конце концов следовало что-то предпринимать. Официально было
объявлено, что водородная бомба будет сброшена в аризонской пустыне Хил.
Это вызвало серьезнейшую тревогу у соседей и за океаном. Многие
государства предостерегали правительство США от неразумного и опасного
шага.
Правительство к этому времени покинуло резиденцию в Вашингтоне и
перебралось в убежище, созданное на случай термоядерной войны. Точные
координаты его были неизвестны, но, по слухам, место было надежное,
комфортабельно оборудованное и совершенно неприступное.
Анархия и хаос в стране росли. Обстановка для разбоя и произвола была
как нельзя более подходящая. Если в мирное время в США серьезное
преступление совершалось каждые 12,3 секунды, то теперь оно происходило
каждые 3 секунды и, как правило, оставалось безнаказанным. Агентам ФБР
было не до того - они вылавливали коммунистов.
И бомба была сброшена. Применена была, собственно, не бомба, а
стратегическая управляемая ракета класса "земля-земля", типа "Тартар" с
ураново-водородной боеголовкой в 10 мегатонн. Это означало, что взрыв ее
по мощности соответствует взрыву 10 миллионов тонн тринитротолуола.
Взрыв произошел на заре. Люди, наблюдавшие его на расстоянии семидесяти
миль, увидели нечто апокалиптическое: в пустыне возник нестерпимо сияющий
шар километров пяти в поперечнике. Он затмил восходящее солнце и мог бы
затмить еще тысячу светил. Ослепительный свет озарил волны Тихого океана и
Калифорнийского залива и был виден в Мексике. На всех наблюдателях были
черные очки с двойными стеклами, и все же они ослепли на четверть часа и
уже не видели, как шар, расширяясь и тускнея, с огромной скоростью взвился
вверх, а за ним в небо вонзился чудовищный столб дыма и газа. Извержение
вулкана Кракатау, унесшее 37 тысяч жизней, представлялось после этого
"фейерверка" детской забавой.
Двое суток спустя наблюдатели в защитных скафандрах высадились с
вертолета на месте взрыва. Пустыня Хил была поставлена дыбом. В центре
зияла колоссальная воронка, а вокруг нее разбросаны сплавившиеся обломки
скал. Но "Железная трава" осталась невредима, только изменила свой цвет с
бурого на фиолетовый.
Песчаный покров был начисто сорван: дымчатый смерч "всосал" его и унес
в ионосферу, лабораторию облаков и гроз. Сутками позже в штате Орегон
выпал ливень из радиоактивного песка. Число пострадавших трудно
установить, а последствия давали себя знать в течение многих лет. Новое
несчастье усугубило панику и вызвало крупные беспорядки. В Орегон были
посланы войска. "Мяч в свои ворота", - так оценила результаты затеи с
водородной бомбой одна английская газета.
...Космосиана преодолела Аппалачские горы и вступила на Атлантическое
побережье юго-восточнее Вашингтона. Теперь Старый Свет, затаив дыхание,
следил за ее продвижением: сможет ли "Железная трава" форсировать океан? А
она заполнила лагуну Памлико и пошла вдоль берега полосой, готовя, видимо,
широкий фронт для прыжка через Атлантику. Европа испустила вопль ужаса.
Двести пятьдесят религиозных организаций, существующих в Штатах -
церквей разного толка, сект и секточек, понятно, не стояли в стороне от
событий. Время для улавливания душ было самое удобное. Подобно Петру,
святому рыбарю, каждая из организаций раскидывала сети и тянула
обездоленных, растерявшихся людей к себе, ибо только у нее и нигде кроме
можно было обрести спасение. Разноголосица получалась невообразимая.
Католическая церковь предавала Космосиану анафеме, как "дщерь дьявола",
протестанты видели в ней карающую десницу господню. "Смирись!" - призывали
одни. "Покайся!" - увещевали другие. "Молись!" - назидали третьи.
"Отрекись от всего земного!" - заклинали четвертые.
- Вот он Армагеддон, конец света! - торжествующе возглашали "свидетели
Иеговы". - Кто не с нами, да погибнет!
Это вносило еще больше смятения в умы.
И тогда среди истерических воплей политиканов и зловещего бормотания
проповедников, среди испуганного шепота молящихся и трагического молчания
людей науки раздался уверенный, спокойный и трезвый голос советских
лидеров, обращенный к народам всего мира:
"Человечество оказалось перед лицом стихийной силы, загадочной и, на
первый взгляд, неодолимой, перед лицом бедствия, какого не знала история.
Космосиана грозит превратить нашу планету в непроходимые джунгли и
похоронить все достижения человеческой культуры. Но люди не беззащитны,
они овладели такими силами, которые по своим масштабам приближаются к
силам природы. И нужно разумно, осмысленно, по-человечески обращаться с
этими силами. Печальный эксперимент с водородной бомбой был актом не силы,
а отчаяния. Ясно, что ни тактическое, ни стратегическое атомное оружие
нельзя без разбору обрушивать на территории, пораженные "Железной травой",
уничтожая все и вся, то есть, по русской поговорке, "снимать шапку вместе
с головой". Лекарство оказалось хуже болезни.
Размахивать бомбой, угрожая другим государствам, тоже не следует,
провокации и угрозы не спасут положения и никого не испугают. Они просто
бессмысленны, так как известно, что Советский Союз располагает еще более
мощным оружием. Нужно не провоцировать и грозить, не окапываться и
отгораживаться друг от друга, а объединить научные, технические и
экономические ресурсы всех стран для борьбы с Космосианой. К этому мы
призываем все народы. Только при этом условии можно будет найти и
применить для победы над травой эффективные средства, не угрожающие жизни
и здоровью людей, целости и сохранности жилищ, промышленных объектов и
оборудования, культурных ценностей и, конечно, земли, почвы - нашей
кормилицы.
Советский Союз предлагает незамедлительно созвать всемирную конференцию
по вопросу ликвидации бедствия и имеет реальные соображения на этот счет -
плод изысканий и трудов советских ученых".
Через два дня правительство Соединенных Штатов дало ответ: оно
согласно. Люди планеты перевели дух: голубь дружбы и мира принес с Востока
зеленую ветку надежды.
6. КОНФЕРЕНЦИЯ В КАРАКАСЕ
Местом работы конференции был избран город Каракас - столица Венесуэлы.
Сделали это не без мысли хоть сколько-нибудь успокоить население
латиноамериканских республик, с часу на час в трепете ожидавших нашествия
беспощадной Космосианы.
Перед президентским дворцом на высоких шестах развевались флаги
шестидесяти двух стран. Среди них можно было видеть английский
"Юнион-Джек" с тремя крестами - св.Георгия, св.Патрика и св.Андрея на
синем поле, японский "Хино мару" с красным солнцем на белом полотнище,
ливанский - с зеленым кедром, и очень похожие польский и индонезийский,
каждый из двух продольных красных и белых полос, только у первого красная
полоса помещалась сверху, а у второго - снизу. Из больших государств не
была представлена только Федеративная Республика Германии, может быть
потому, что Космосиана вполне отвечала вкусам некоторых боннских
генералов, мечтающих видеть весь мир за колючей проволокой.
Делегаты прибывали пешком, благо представленный им отель находился
поблизости от дворца. Темпераментные венесуэльцы, запрудившие площадь,
мальчишки, оседлавшие флагштоки и конный памятник, встречали гостей
бурными возгласами и чисто южной жестикуляцией, многих узнавали, называли
по именам (пресса не скупилась на портреты участников конференции).
Вот идет тучный, но очень подвижный человек в длиннополом застегнутом
сюртуке, с белоснежной чалмой на голове - крупнейший микробиолог Индии.
- Вива Бхаттачару!
Стройный югослав в небесно-голубом пиджаке - знаменитый белградский
химик.
- Вива Драгович!
Дюжий, смуглый, чернобородый кубинец в куртке защитного цвета,
полувоенного покроя - конструктор сельскохозяйственных машин.
- Вива Ранчес, вива!
Вдруг вспыхивает овация. Широкий в кости, очень высокий мужчина в
светлом костюме. Лицо некрасивое: широкие скулы, узкие глаза, но все
скрадывает великолепная, обаятельная, добрая улыбка. Он идет,
доброжелательно кивая направо и налево, салютуя поднятой рукой.
- Вива Корбато! Вива советико!
Фамилия этого человека, собственно, Курбатов, но венесуэльцы
немилосердно коверкают непривычные иностранные имена:
- Вива советико, ви-ива!
Полицейским в белых мундирах, в сиянии начищенных пуговиц, не совсем
нравится такой энтузиазм, но что поделаешь, приходится козырять...
Академик Арсений Владимирович Курбатов, глава советской делегации,
биохимик, салютует еще раз и входит во дворец. В конференц-зале просторно,
прохладно, под потолком шелестят крылья вентиляторов. На стене огромная
карта полушарий.
Занимают места участники конференции - представители самых различных
отраслей науки, инженеры, экономисты, дипломаты. На балконе - неизбежные и
вездесущие журналисты.
Честь открытия конференции единодушно предоставляется Курбатову. Он
объявляет повестку дня:
- "Борьба с Космосианой. Практические меры и координация действий
государств - участников конференции".
Первым докладывает, бригадный генерал Харкинс, председатель
Всеамериканского комитета по борьбе с бедствием, лицо, облеченное сейчас в
Штатах почти божественной властью. Длиннейшая указка в его руке скользит
по карте, обводя омертвленные зоны, закрашенные коричневой краской.
Картина страшная. Важнейшие промышленные и сельскохозяйственные штаты -
Огайо, Индиана, Иллинойс, Виргиния, Кентукки, Канзас, Миссури, Айова
полностью оккупированы "Железной травой". Зловещее коричневое пятно
расползлось на две трети карты. Генерал очень долго и добросовестно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг