- Видишь, Гроссман, как мой телохранитель сегодня играет на публику!
Какие мы старательные бультерьеры! Завидуешь, Ник? Хочешь, одолжу?
Махнемся, не глядя? Ты мне - браслетик, а я тебе - верного Мухтара?
Саша поджал упрямые губы и поднялся:
- Когда тебе надоест упражняться в красноречии, можешь заглянуть в
номер, - дернув плечами, он бесшумно вышел.
- По-моему, ладонька, это ты играла на публику. И малость того...
переиграла, - Николай указал пальцем на двери, за которыми скрылся
телохранитель. - Сдается мне, ты его обидела...
- Он не обидчивый. И вообще, твое какое дело, Гроссман?!
Это мой личный телохранитель...
- И не только... - пробормотал Гроссман, вертя в пальцах бокал.
- Что?!
- Ничего. Тебе послышалось! Я говорю, музыка слишком громкая для
такого часа. Ну, пойдем, что ли?
Они вышли из зала, но их догнал официант, с которым перед своим
уходом рассчитался телохранитель. Он протянул Ренате ее сумочку:
- Молодой человек, который сидел с вами, просил передать...
- Спасибо, - Рената слегка удивилась; она так отвыкла держать в руках
предметы вроде сумочек, что запросто забыла бы ее на спинке стула. На дне
девушка нащупала холодную сталь пистолета. - Ты тоже не заметил, как он ее
унес?!
Гроссман засмеялся и отрицательно покрутил головой.
- Я провожу тебя до гостиницы.
- Можешь не утруждать себя.
- Нам по пути: я остановился там же, прямо под вами...
- Этого следовало ожидать. Гроссман, ты...
Николай взял-таки ее под руку:
- Не возмущайся, душка, я здесь по своим делам.
- Ну, разумеется! Что, новая пассия?
- Вовсе нет. Так ты всерьез решила остаться в Ростове?
- Какая разница - Ростов или Челябинск?
- О, это две большие разницы, как говорит Роза Давидовна!
Чем же ты будешь заниматься в своем Ростове?
- Не учи меня жить, сама разберусь!
- Да я уже вижу, как ты - "сама"... И впрямь, Бог бережет пьяных,
безумных и влюбленных... Шура - парень ништяк, но тебе с твоим характером
нужно жить в зоопарке...
Рената вырвалась из его рук:
- Занимайся своими проблемами, Гроссман, мы уже год друг другу -
никто!
Николай развел руками, но видя, что она не собирается внимать
разумным доводам, приложил ладони рупором ко рту:
- Погоди-и-и! Вот, другое дело. Дай сказать. Мне нет дела до твоих
романов. Спи, с кем хочешь, мне наплевать...
- А кто тебе сказал, что...
Гроссман усмехнулся:
- Ну, я пока еще в состоянии анализировать, голуба моя. В Челябинске
благодаря тестю ты имела все: работу, квартиру, личных телохранителей,
шофера, знакомства, - он загибал пальцы,
- богатых и влиятельных мужиков. А кем будет в Ростове Гроссман
Рената Александровна? - он тряхнул рукой, как будто сбрасывая все то, что
только что насчитал. - Девушкой с темным прошлым? На этом карьеру не
сделаешь. А кем еще? Ау-у! Кем?
- Что ты предлагаешь? - она взглянула на него сверху вниз через плечо.
- Что я предлагаю? Одессу.
- В великолепном обществе тебя и твоей маман? - Рената криво
усмехнулась.
- Что тебе сделала Роза? Она даже не в курсе, что мы разбежались.
- Благодарю покорно, пусть меня режут тут, - она обогнала его и
остановилась, по-боевому сжав кулачки, озаренная солнцем, разъяренная,
словно кошка, готовая к броску:
- Я ушла, Гроссман, потому что мне осточертело быть одной из твоих
наложниц! Я ушла, потому что не собиралась быть рабыней в собственном
доме, а к этому все шло! Я тебе больше - никто! Отвяжись от меня! У меня
есть профессия, так что разберусь!
- Профессия?! - Ник расхохотался, нимало не тронутый ее гневом: он не
мог воспринимать всерьез эту вздорную дамочку. - Историк?! Живо
представляю: книжный червь Рената Александровна от рассвета до заката
торчит в библиотеках Ростова, изучая быт и культуру какого-нибудь
Занзибара. Или Лапуты. Что тебе больше нравится?
- Да иди ты! - Рената развернулась и направилась дальше.
- Ну, сбежит от тебя твой телохранитель после очередного бзика с
твоей стороны - и что ты будешь делать?!
- Я очень тебя прошу: уезжай сегодня же! Слышишь, Гроссман?!
- Вот еще!
Рената взбежала по ступенькам.
- Встретимся на палубе, ладонька! - крикнул ей вслед Николай.
Девушка даже не оглянулась.
- Ну-ну! - усмехнулся он.
За двадцать дней...
Дурацкий, навязчивый сон. А тут еще эти "клиенты", как он их
называет, со всех сторон понасели. Похоже, что весь Ростов свихнулся,
одержим бесами, а кто еще не одержим, тот уже сглажен.
Гарик совершал свой моцион, как обычно, минуя магазин одежды, где
стояла она. И пусть это было не по пути. Вдоволь насмотревшись на
красавицу за стеклом, воздевшую руки в немом призыве сверхъестественных
сил, он начал думать о ее живом двойнике, и думал он следующее: пора бы уж
им объявиться в Ростове; а может, они уже здесь, да только на черта он им
сдался?! Хотя нашли бы. Он Саньке оставил координаты. Именно ему, другу
детства, он, Гаррик, обязан этой идеей с изгнанием бесов и прочей чепухой.
А вдруг они не доехали? Нет, о таком исходе думать не хотелось...
На всякий случай он заехал на вокзал. Спроси его, зачем он это
делает, Гарик растерялся бы и не знал, что ответить. Уж во всяком случае,
не из трепетного чувства благодарности.
Как обычно в это время, по репродуктору передали, что на такой-то
путь прибывает Московский пассажирский. С чего только он взял, что они
обязательно должны приехать на поезде, а не прилететь, например, на
самолете или все на том же "Чероки"? Интуиция, что ли...
Гарику показалось, что за ним кто-то наблюдает. Это было плохо с
обеих сторон: и если ему это кажется, и если это так на самом деле. В его
случае страдать нервными расстройствами недопустимо.
Московский поезд прибыл точно по расписанию. Толпа схлынула на
перрон, а Игорь все сидел в кресле зала ожидания и смотрел на большие
круглые часы на стене. Встреча под часами. Ну... это самое... поэтично,
блин!
- Гражданин, пройдемте! - прогремело почти над ухом. Гарик давно
готовился к такому исходу и все же окаменел. - Пройдемте в отделение!
Он медленно привстал и повернул голову, чтобы узнать, кому он обязан
арестом.
Позади, в проходе между креслами, стояло два милиционера и поднимало
с сидения разлегшегося там бомжа.
- Да какой "гражданин"! - фыркнув, поправил напарника сержант, явно -
начальник первого (или, скорее, первый был стажером из учебки). - Эй,
шевелись! - и он подтолкнул бродягу концом резиновой дубинки - легонько,
но убедительно.
Игорь почувствовал, как кровь возвращается в онемевшие конечности. На
дрожащих ногах он поковылял к выходу, от греха подальше, и окончательно
отошел только на свежем воздухе. Больше он сюда - ни шагу! Она, конечно,
хороша до невозможности, но все же не стоит того, чтобы из-за желания
увидеться он потерял драгоценную свободу.
И Гарик поехал по очередному вызову.
То, что он увидел на даче бывшего партаппаратчика, который явно
сгоряча пригласил к своему племяннику экзорциста, не поддавалось никакому
описанию...
***
Виктор Николаевич Рушинский выигрывал гейм. Казалось, компьютерная
"бродилка" целиком и полностью захватывала его.
- Заходи, Андрей, мы уже ждем! - сказал Константин Геннадьевич
заглянувшему в кабинет молодому человеку.
Тот кивнул и неторопливо вошел. Рушинский поздоровался наскоро, через
плечо, не отрывая глаз от монитора - Андрейка мал еще, чтобы выделять его
излишними знаками уважения. Саблинов же, Станислав Антонович, поднялся с
кресла и протянул ему руку, как равному.
- Прилетел, сынуля вечно занятой? - Константин похлопал парня по
плечу.
На молодом человеке был расстегнутый черный плащ, шикарный английский
костюм и сияющие туфли, словно только из магазина. В руке он держал
небольшой темный кейс. Стоя рядом, Константин Геннадьевич и Андрей были
очень похожи - и ростом, и фигурами, и выражением лица, и глазами, только
сын был брюнетом, а волосы отца давно поседели. Кроме того, на шее у
Константина было что-то вроде гипсового воротника, и головой он вертел не
слишком проворно.
- Так что за тайны Мадридского двора? - не смущаясь тем, что
Станислав Антонович, потирая раздвоенный подбородок, пристально его
разглядывает, спокойно спросил Андрей. - И что у тебя с шеей?
- Ну, да, - наконец сообщил Саблинов. - Что-то есть...
Отдаленное сходство, так сказать, наблюдается. И не более того.
Секретарша Рушинского принесла для всех кофе и украдкой покосилась на
нового персонажа.
Андрей не понял, о чем говорит Саблинов, и взглянул на отца. Тот всем
корпусом кивнул, дескать, сейчас все объясню по порядку, не спеши.
Рушинский издал досадующий возглас: противник обвел его вокруг пальца
и выпутался из безвыходной ситуации. Суть этой дурацкой игры заключалась в
том, что в ней было два главных героя - один олицетворял в данном случае
Рушинского, второй - его антипод, жуткий пакостник и вообще сволочь еще
та. Антипод бегал по коридорам "бродилки", собирая по пути куски мозаики и
мимоходом "гася" воинов главного героя (у самого "пакостника" в запасе
было ровно 9 жизней, которые он медленно утрачивал в процессе борьбы со
всемогущим Виктором Николаевичем). Из мозаики в потайном месте он должен
был сложить изображение какого-то птеродактиля, а Рушинскому нужно было
помешать ему это сделать. Лучше всего, конечно, обнаружить "лежбище"
антипода, чтобы разбить уже собранное, но это почти невозможно, а вот
подловить где-нибудь в переходе бесчисленных коридоров - вполне реально:
на данный момент в распоряжении пакостника оставалось всего три жизни и
очень мало оружия. И вот, когда Рушинский уже почти отсек ему голову,
"пакостник" растворился в ответвлении потайного хода.
- Витюх, от твоей игрушки в затылке ноет! - бросил Станислав
Антонович. - Хоть звук выруби!
- Вот сучара! - сказал Рушинский и выпустил пару огненных зарядов в
черноту коридора. - Чтоб ты там задохся, уродец!... А по-моему, Стас,
Андрейка очень даже похож на этого типа с фотографии... На мой взгляд -
вылитый...
- Вылитый-вылитый! - поддержал его Константин Геннадьевич.
- Когда мне прилетело в Новгороде дверью по затылку, я чуть не
спросил: "Какого хрена, Андрюха, ты делаешь?!"
Саблинов снова взял со стола фотографию. Андрей успел разглядеть
изображение: со снимка спокойно глядел парень приблизительно его возраста,
волосы у него были светлее, чем у Андрея, глаза - тоже, нос более
правильной формы, точеный, лоб поуже, но в общем и целом сильное сходство
было бесспорным. Старики что-то задумали, не иначе... Андрея они гоняют
только по делам особой важности.
- Честно говоря, я все-таки не вижу в этом особой необходимости, -
снова выходя на след "пакостника", признался Рушинский. - Интересно, где
эта сволочь прячет фреску?.. Единственный интересующий меня пунктик - то,
что на них вышел Котов. Есть вероятность, что для подстраховки они успели
спрятать "дипломат" у кого-то третьего...
- Все это отдает каким-то дурацким вестерном, - Станислав Антонович
снова сел за стол. - Этот - брюнет, тот - шатен, у этого глаза больно
темные, у того даже на фото видно - серые... И вообще... ну, не знаю,
сколько надо выпить, чтобы их перепутать... Да, а голос... Конечно, я того
не слышал, но у двух чужих друг другу людей в любом случае не может быть
слишком много сходства...
- Голос - ерунда. Меньше всего внимания обращают на голос, - небрежно
высказался Рушинский.
- Только не эта рыжая пигалица! - Саблинов передал Андрею еще одну
фотографию.
Молодой человек увидел миловидную девчонку лет восемнадцати - от силы
двадцати, рыжую, с конопушками. Ничего особенного. Не в его вкусе. И,
похоже, дура продувная: глаза наивные-наивные, как будто только вчера на
свет родилась. Он отбросил карточку и зевнул. Ему становилось скучно без
конкретной информации: чего им от него нужно? Флегматичный по
темпераменту, Андрей никогда излишне не загорался идеями, тем более,
чужими. Все, что бы ни задумывалось им, было вначале обточено им в уме
подобно тому, как обтачивает море прибрежные камни. Если слабый огонек его
интереса к делу ничем не подпитывался, то Андрей гасил его окончательно и
переключался на другие занятия, недостатка в которых не было.
- Есть у меня приятель, хирург-пластик... Я уж Стасу рассказывал о
нем, - загоняя в угол паршивца-антипода при поддержке одного из своих
воинов, заметил Рушинский. - Безнадежные партии выигрывал: кислота, ожоги
всех степеней, врожденные уродства... Умница, словом! Он из мертвого
способен куколку сделать... И по гроб жизни мне обязан: я его сына от
подрасстрельной статьи отмазал. Дурик пятью годами отделался... А-а-а! Так
мы тебя сейчас вот так и вот так! Что, сволочь, не нравится?! Зараза,
по-прежнему три жизни! Так вот, поняли, к чему это я?
Андрей поджал упрямые губы, дожидаясь, когда "старики" придут к
согласию и наконец посвятят его в обстоятельства дела.
- А мой парикмахер сделает из него хоть шатена, хоть блондина.
Любого, обратите внимание, оттенка! - вставил Константин. - Ладно,
Андрюха, хорош нам тебя интриговать, садись и слушай сюда. Незаметно для
девицы ты должен устранить этого паскудника, а сам - занять его место и
мирно, без шума и пыли, узнать, куда они запихнули диск. По ходу событий
разберешься, как потом поступить с пигалицей... Она - твоя, только вытряси
из нее всю душу и верни нам диск... Пока будешь отлеживаться после
операции - это не меньше недели, сына - посмотришь, чем занимался этот
парень раньше, что из себя представляет сейчас. Зовут его Александр, он
телохранитель пигалицы, и довольно удачливый, надо сказать. Такое
ощущение, что судьба сейчас на их стороне, иногда просто даже до смешного
доходит, ей-ей... В общем, посмотришь кассеты, фотографии, войдешь в роль,
так сказать, таланта тебе не занимать...
- Ё-мое! Готов! - воскликнул Виктор Николаевич, но его радость была
несколько преждевременной: у врага еще остались две жизни.
Спустя шесть дней преображенный Андрей с едва зажившими шрамами за
висками и возле ушей, небольшим, почти исчезнувшим кровоподтеком вокруг
исправленного носа и глаз, с перекрашенными волосами и измененной
прической выйдет из челябинского особняка отца, чтобы сесть в свой черный
"Ландкрузер", который он предпочитал любым другим маркам машин, и вылететь
со двора вдогонку солнцу...
За две недели...
- Мне снова приснился этот сон... Похоже на сумасшествие, однако... -
Рената потянулась в кресле и выпрямилась; покоряя километр за километром,
джип несся по трассе - из города в город, из области в область. -
Полцарства тому, кто растолкует мне значение этого сна!
- Опа! А оно у тебя есть? - с ехидцей спросил Николай, привольно
раскинувшийся на заднем сидении автомобиля, обнимая коленями спинку
сидения Ренаты: длинные ноги мешали ему даже в джипе. - Покажи!
Рената обернулась:
- Гроссман?! Ты еще здесь?! Я так надеялась: проснусь - и ты
окажешься просто кошмаром!
Придерживая руль, Саша с усмешкой посмотрел на нее:
- Если говорить простым человеческим языком, тут действуют
генетические аспекты, превращающие интерпсихические отношения в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг