сознании Верхоянцева, и он отложил всякие размышления до лучших
времен. Шелестела вода. Палуба слегка вибрировала, и было тепло. На
берегу уютно мелькали огоньки. Какая-то машина, мотая лучами фар,
бежала вдоль берега, потом повернула, и стали видны лишь красные
огоньки подфарников. Антон сидел, отходя от пережитого испуга, и
старался не думать ни о чем. Это удалось ему настолько, что рядом
кто-то трижды вежливо кашлянул.
Перед Антоном стоял старик.
Густые светлые усы и козырек темной форменной фуражки - первое,
что бросилось в глаза.
- Летаешь? - дружелюбно спросил владелец густых усов.
- Да так, - пожал плечами Антон, - помаленьку.
- Хорошее дело, - сказал человек в кителе, и в голосе его
послышалась легкая зависть. - Я тоже мог когда-то. - Он покряхтел,
облокачиваясь на поручни. - Мог, да... Хорошее дело.
Они помолчали.
- Бывало, как луна... так все... не могу. Выберешься из сены, а
внутри аж трепещет все. Пробежишь, оттолкнешься и - пошел... Какая
гульба была! Где шабашите-то? - спросил он осторожно.
Антон невнятно промычал что-то. Но, подумав, добавил: - В первый
раз я вылетел.
- У-у-у... - качнул головой старик. - Тогда ты это... Не увлекайся
поначалу. Сила-то, она ить от луны. Вертайся пораньше. Чтоб с запасом.
А то был со мной случай, по неопытности тож... Дотянул до петухов,
резвился все. И чувствую, что вышел весь. Тянул с последних сил -
задницей сосны сшибал. Поскидывал с себя все, силу чтоб поддержать. А
луна уж блекнет. Тянул, покуда силы были, аж внутри весь выгорел. Не
стерпел, упал в лес. А тайга у нас... Охо-хо... Я с-под Томска
родом-то...
Старик замолчал и полез в карман. Достал трубку, пакет с табаком
"Нептун". Долго сопел, покашливал, чиркал спичками.
Антон пытался вспомнить, где же он мог видеть этого старика. То,
что видел - это было точно. Тут память Антона осечек не давала.
Труднее было вспомнить, при каких обстоятельствах.
- Ну и что? - не выдержал Антон.
- Пошел... пс-пс... пешком да босиком... пс-пс... Наконец трубка
разгорелась, и речь старика стала внятнее.
- А нагишом-то в тайге - слыханное ли дело? Изодрался весь, опух с
укусов. Мошка жрет - сил нет. Думал, не дойду. Наутро - дождь. День
льет, ночь пришла - просвета нет. Иду, голову задрал... Как луна
выглянет, так я уж прыжками через бурелом да чащобу. Как башку не
сломал...
Старик вздохнул и выпустил клуб дыма.
- На третьи сутки вышел на базовку. Признал. Ране слыхивал, что
есть такая, верст полета от нашей деревни. Еще с полдня на гумне
хоронился. Мужиков нет. Бабы все. Трое их там было. Старуха, да
молодая с дочкой. Не стерпел, окликнул молодуху. А та и пугаться не
думала. Да...
Старик усмехнулся едва слышно.
- Вот так и вышло... День я еще у нее отходил. Отпарила она мой
испуг в бане, отходила. На телеге свезла до станции. В мужнино одела и
свезла. Навещал я ее потом. Поняла она, что к чему со мной в первый
раз было. Тосковала, что летать не может. Уж я бился с ней, бился...
Не могу, говорит, Еремей, хоть ты что со мной делай. Оно и верно. Уж
коли от бога, так от бога, а нет, так не вложишь. Доколе душа болит,
дотоле летать будешь. А уж коли зажил справно да сытно, то уж не
обессудь - отдай, что брал. Так и расстались с Марией. А потом уж и
других ведьмаков повстречал.
- Кого? - оторопел Антон.
- Ведьмаков, - спокойно ответил старик, - которые способные. Так и
на шабаш попал. Иван, кузнец с соседней деревни, свел. Он и сейчас
жив: пишет когда... Там мне крепко досталось, что посторонних я в это
дело впутал. Про Марию, стало быть, разговор был. Оно, конечно, и
верно. Времена были - не чета нынешним. Народ шибко дремучий был.
Раз-два, и петуха тебе подпустят. Особенно до баб это дело опасное. В
их ить начало-то другое. В нас от мысли сила, а в их - наоборот - от
души. А с душой, знамо дело, как совладать? Да баба, она баба и есть.
Где не сдержится, порчу наведет... Потому и боялись огласки пуще
смерти. Ну и закружило меня, завертело. А ведьмы как на подбор
всегда... Наталья одна была...
- Старик закашлялся, засипел трубкой, пуская искры.
Замолчал.
- Заговорил я тебя. Светать скоро будет. Далеко лететь-то?
Антон ответил.
- М-м-м... бывал я у вас, - кивнул головой старик. И тут Антона
осенило. Он вспомнил, где и когда видел этого старика. Он подходил к
Антону на выставке, попросил картину, Антон даже вспомнил, что именно
просил старик: "Пристань". "Волны так только у деревни моей шумят...
На закате..." - бормотал он, поспевая за Антоном. Верхоянцев подошел
тогда к раме, выдернул без слов картонку, протянул ее старику. И
прежде чем в воздухе повисла неловкость, пожал ему руку.
- Полечу я, - сказал Антон.
- Счастливо, - откликнулся старик. - Про луну не забывай. На шабаш
попадешь, поклон там... От Еремея, скажи, Столетова.
Антон поднимался вверх спокойный и уверенный в своих силах. Все
выходило естественно. Неразрывна связь времен. Вот пришел и его черед
принять эстафету. "Ведьмак"... - засмеялся Антон. Племя неустроенных,
род неудачников... "Коли зажил сыто, да справно..." Действительно,
сытых творцов не бывает...
- Алексей! - раздался звонкий женский голос. Антон кувыркнулся от
испуга и закрутил головой. На светлеющем небосклоне видна была
стремительно приближающаяся фигурка. Развевающаяся копна волос и белый
купальник. Ведьма!
Прежде чем Антон опомнился, их тела сшиблись.
С налета оседлав Антона, ведьма крепко прижала его лицо к груди.
- Ага-а! - торжествующе кричала ведьма, и они, кувыркаясь, падали
в бездну. Но вот она, смеясь, отпустила Антона, и улыбка сбежала с ее
лица.
- Ты кто такой? - спросила она, отпрянув.
Ошалевший Антон глотнул воздух.
- Новенький, что ли? - обрадованно продолжала ведьма.
Она тряхнула головой, и волосы закрыли белизну незагоревшей кожи.
Взяв Антона за плечи, ведьма вгляделась в него.
- Батюшки! Никак Верхоянцев? Что же ты раньше-то не летал? Еще на
выставке были у тебя, думали, должен полететь... Или ты не знаешь, где
шабашим?.. Вот что, Верхоянцев... Пиши мой телефон. Сюда пиши, -
постучала она Антона по лбу. - Ох и тетеря ты... - она с сомнением
оглядела Антона. Тот приосанился и поддернул трусы. - Значит, так...
Запоминай: сорок два! Повтори.
- Сорок два, - эхом откликнулся Антон.
- Девятнадцать.
- Девятнадцать, - механически повторил Антон, так и не придя в
себя.
- Сорок девять.
- Сорок девять, - послушно кивнул головой Антон.
- А теперь дуй домой, Верхоянцев, - мягко добавила ведьма. - Да не
смотри ты на меня так... Что же ты, ведьмы не видел, что ли?.. Я найду
тебя на неделе... Домой, домой, Антон Дмитриевич! Больно несобранный
вы сегодня. Не дай бог, ахнетесь где-нибудь. Все вопросы потом.
Выгнувшись змейкой, ведьма сверкнула телом и быстро исчезла на
светлом небосклоне.
Антон повисел, приходя в себя, почесался немного, бормоча, глянул
на редеющие звезды над головой и, вздохнув, набрал скорость.
Ориентировался он неплохо и спустя каких-нибудь тридцать минут
лета был над городком. Торопливо зашел на свой дом и, чувствуя, что
лететь становится все труднее, подрулил к окну спальни. Силы оставили
его, когда он вцепился руками в подоконник и, тяжело дыша, перевалился
в комнату. Сонное тепло кровати было так желанно, а усталость так
велика, что он застонал от удовольствия и канул в сон.
Снились ему теплые волны тайги, в проплешинах которой горели
огромные, в полнеба, костры, и усатый Еремей Столетов в кителе и
форменной фуражке, водивший хороводы с нагими, веселыми ведьмами.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг