Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     В голове отчетливо перещелкнуло, и  я  чуть  было  не  подпрыгнул  на
стуле. Наткнувшись на внезапную стену,  мысленный  хаос  начал  осыпаться,
складываясь в упорядоченную мозаику.
     ОНИ ДО СИХ ПОР НЕ ЗНАЛИ, КТО Я ТАКОЙ!
     Не знали... В  этом  и  заключался  главный  момент  беседы,  в  этом
заключалось единственное мое преимущество перед военными. Генерала подвела
любовь к конспирации. Никто из его подчиненных не был до конца  ни  в  чем
уверен. Я не сомневался, что подходящий корабль выбрали наспех  и  наобум.
По счастью, того же не могли сказать сидящие передо мной  люди.  В  каждом
деянии Командора для  них  таился  глубокий  смысл.  Если  для  проведения
операции был выбран "Цезарь", значит, на то  имелась  особая  причина.  Им
казалось, что они угадали ее, и черт возьми, мне не  хотелось  разубеждать
их в этом! В самом деле, разве не я единственный из всего экипажа дружил с
Командором? И кто, как не я, сопровождал его на станции, оставаясь с ним в
самые критические минуты? Они по праву заподозрили во мне СВОЕГО...
     Майор еще продолжал говорить, но я уже не слушал его.  Я  лихорадочно
обдумывал форму поведения. Есть люди, язык которых  работает  при  желании
весьма бойко. Не жаловался на свой язык и я. Сейчас ему следовало особенно
постараться. По крайней мере мысленно я  пожелал  ему  ни  пуха  ни  пера.
Честное слово, он нуждался в этом.
     - ..Мы изменили исходные данные и повторно провели машинный  расчет,-
складно лопотал майор.- В целом выводы утешающие. Программу  "Циклон"  все
еще можно реализовать, хотя и с определенными поправками.  Как  бы  то  ни
было,  все  мы  желаем  одного  -  чтобы  вторжение  на  Гемму   выглядело
впечатляющим.  Как  для  космоцентра,  так  и  для  нашего  потенциального
противника.  С  учетом  основных  топографических  материалов  контрольная
машина указала семнадцать секторов наиболее вероятностного  сосредоточения
карликов.  Для  удачного  проведения  операции  нужно  как  можно  быстрее
приступить к наладке МЭКС-установок, а также развернуть  все  имеющиеся  в
наличии атомные УРК.  Слежение  за  небом  на  нынешнем  этапе  становится
задачей номер один...
     - Вы  ошибаетесь,  майор,-  я  твердым  взглядом  окинул  сидящих  за
столом.- Простите, что перебиваю,  но  вы  сами  упомянули  о  случившихся
переменах. К сожалению,  они  существенны  -  существенны  настолько,  что
программа "Циклон" уже не состоятельна в том  виде,  в  каком  замышлялась
изначально.  И  увы,  на  этот  раз  нам  не  удастся   обойтись   простой
корректурой. Отныне - и я уведомляю  вас  вполне  официально  -  мы  будем
проводить в жизнь иную программу. Назовем ее программой "Поиск".  С  этого
дня все наши усилия будут направлены на то, чтобы обнаружить карликов, где
бы они не прятались.  В  сложившихся  обстоятельствах  реальный  противник
предпочтительнее несуществующего. Космоцентр должен воочию убедиться,  что
мы воюем не с призраками. Вот почему делается то,  что  сейчас  делается,-
завершив монолог этой заковыристой фразой, я поднялся.
     Подобно древнему  богатырю  еще  пару  минут  назад  я  находился  на
распутье. Передо мной простиралось три дороги,  и  я  волен  был  выбирать
любую. Я мог  бы  изобразить  гнев,  подражая  Командору,  надеясь  на  их
выдержку и привычку к подчинению, мог пуститься  в  разглагольствования  о
секретных стратегиях, которые, увы, не имею пока права раскрывать. И в том
и в другом случае я безусловно рисковал. Я  мог  легко  переиграть,  выдав
себя случайным пустяком. Поэтому я выбрал третий путь,  более  туманный  и
более лаконичный. Кое на что  я  позволил  себе  намекнуть.  Остальное  им
предстояло додумать самим.
     - Уверен, мы еще продолжим этот разговор,- я с усмешкой оглянулся  на
десантника, стоявшего за моей спиной.- В должный час и в должном месте.
     Когда я выходил из комнаты, никто из них не проронил ни звука.  Плохо
это  или  хорошо  -  оставалось  только  догадываться.  Во  всяком  случае
замечательным было уже то, что я снова  дышал  воздухом  свободы.  Как  ни
банально это звучит, я находил его сладким и опьяняющим.

                                  * * *

     В моей старой уютной каютке все было  по-прежнему,  если  не  считать
того, что огонек на панели видеофона  требовательно  мигал.  Кто-то  успел
стосковаться по мне до такой степени,  что  не  постеснялся  задействовать
постоянный вызов. Возможно, это продолжалось пять минут, а возможно, и все
двадцать. Гадая кто бы это мог быть, я набрал комбинацию цифр на  кухонном
интеграторе, и, коротко прогудев, аппарат высыпал  мне  на  ладонь  горсть
бархатистых, лопающихся от спелости ягод.  Войлочная  вишня,  моя  любимая
забава... Хочешь мыслить не  уставая,  не  питайся  одними  акридами,  ибо
давным-давно  кто-то  чрезвычайно  мудрый  (или  хитрый?)  сочинил  первую
толстую кулинарную книгу. И я не знаю, что было бы со старушкой Землей, не
появись на ее просторах добрые описатели яств. Хвала вам, друзья!..
     С удовольствием ощутив на языке кисловатый освежающий сок,  я  присел
на кушетку, сунул под бок подушку и только после  этого  протянул  руку  к
панели видеофона. Это оказался доктор.
     - Где тебя носит, Жак? Вот уже четверть  часа  пытаюсь  прорваться  к
тебе.
     - Я был в плену, но, слава Богу, вырвался.
     - О чем ты говоришь?
     - Так, ни о чем. Меня включили в боевой  альянс,  и  теперь  я  ровня
нашему уважаемому Командору. Так что не смей называть меня больше Жаком. Я
- капитан, и это, заметь, как минимум!..
     - Жак! - у доктора не  было  настроения  разговаривать.-  Мне  не  до
шуток.  Только  что  забегал  Раскин,-  справлялся  о  здоровье   больных.
Разумеется, я его отшил,  но  он  что-то  упомянул  о  лекарстве,  которое
употреблял Ковалев. Если это правда,  мне  необходимы  уточнения.  Чем  он
болел, что это за лекарство? Возможно, это окажется важным. Раскин сказал,
что лекарство у тебя.
     - Не все сразу, док! - я успокаивающе поднял руку.- Лекарство у меня,
и через минуту ты станешь его обладателем, успокойся.
     Притянув к себе ранец Ковалева, я высыпал его содержимое на кровать.
     - Кстати, как там поживает наш генералисимус?
     - Кризис позади,- доктор яростно потер переносицу.- Последствия  шока
удалось сгладить, но ты ведь знаешь, регенерация тканей - вещь  серьезная.
Так что постельный режим ему обеспечен  на  неделю,  а  то  и  на  две.  С
Ковалевым  сложнее.  Чего-то  я  недопонимаю.  Возможно,  у  него   сейчас
реактивная стадия, потому что он  совершенно  не  воспринимает  окружающую
действительность... Что ты там копаешься? Где оно?
     Я растерянно ворошил небогатый скарб Ковалева и никак не мог отыскать
то, что искал. Лекарства не было, и я тужился вспомнить,  не  сунул  ли  я
упаковку в другое место.
     - Минуту, док! Я тут тоже кое в чем запутался.  Понимаешь,  это  были
таблетки - шесть или восемь штук в золоченой упаковке. По-моему, я положил
их в ранец.
     - Жак, это действительно может оказаться важным! - док  не  на  шутку
встревожился.- Возможно, у Ковалева проявляются побочные явления. То есть,
если он был болен и болен  серьезно...  Словом,  мне  необходимо  хотя  бы
название лекарства. Ты его помнишь?
     Я покачал головой.
     - Честно говоря, даже не разглядывал упаковку. Я ведь не разбираюсь в
этом. Самая обычная упаковка...
     - Жаль, если ты  потерял  ее.  Конечно,  я  постараюсь  провести  все
необходимые анализы, но как знать, возможно, твоя находка многое могла  бы
объяснить.
     Говоря это, Док и не догадывался насколько он близок к истине.
     - Между прочим, я просматривал его медкарту. Она чиста,  как  совесть
младенца. Даже обычной простуды  -  и  той  нет.  Я  был  уверен,  что  он
абсолютно здоров.
     - Я тоже так думал. Там, на станции, я едва с ним сладил.
     - Тогда какие же таблетки и от чего он мог принимать?
     Я пожал плечами.
     - Ладно... Если ты все-таки найдешь что-нибудь, немедленно дай знать,
договорились?
     - Само собой, док.
     Попрощавшись с целителем телесных оболочек, я  немедленно  возобновил
поиски. Перерыв ящики стола, пошарил под койкой, встав на  стул,  заглянул
на антресоли.  Собственно  говоря,  искать  было  особенно  негде.  Как  в
общем-то и терять. Не такие уж грандиозные  апартаменты  мое  жилище.  Уже
через пять-шесть минут я устало плюхнулся в  кресло.  Лекарства  здесь  не
было. Я не брал  его  с  собой  и  нигде  не  терял.  Не  настолько  уж  я
рассеянный, чтобы забывать подобные вещи. Таким образом вывод напрашивался
сам собой. В мое отсутствие кто-то пробрался в каюту и прихватил  таблетки
с собой. Ни к чему другому этот  некто  не  прикасался.  Его  интересовало
только лекарство Ковалева.
     В коридорах жужжали роботы-уборщики, далекий генератор басовито тянул
одну и ту же нескончаемую ноту. Жизнь на станции постепенно возрождалась.
     Запершись в комнатке Ковалева,  я  терпеливо  перебирал  его  записи,
стараясь отыскать хоть что-нибудь, проливающее свет на последние  события.
Нет ничего хуже, когда интуиция дремлет.  Человеческая  логика  -  не  что
иное, как коза на веревочке, привязанной к колышку. Мы предпочитаем ходить
вокруг да около и очень редко попадаем в яблочко. Мне не хватало пищи  для
ума, и я заявился за ней сюда. Один, потому что, так мне казалось,  лучше.
Я никогда не верил в коллективный разум, в здравомыслие  большинства.  Так
уж повелось в мире, что большинством  ли,  меньшинством  -  мы  все  равно
ошибаемся. Но за собственные ошибки я мог  по  крайней  мере  хоть  как-то
отчитываться. Как говорится, что мое - то мое, пусть  это  даже  синяки  и
шишки. Но понятие "вместе", когда  дело  касается  важного  решения,  меня
отчего-то пугает. Согласитесь, ощущение  ответственности  сродни  ощущению
риска. Последний порой бывает весьма результативном. Вот я и  охотился  за
результатом. Охотился, как умел.
     Прошло уже, наверное, не  меньше  часа,  но  поиски  по-прежнему  шли
впустую. Я набрел на кое-какие дневники и блокноты, но все, что заносилось
в них, писалось унылым  трафаретным  языком.  Мнение  о  Ковалеве  у  меня
складывалось все более скучное. Вот уж не представляю,  как  бы  я  жил  с
таким на протяжении года.
     Очень скоро я оставил блокноты в покое -  тем  более,  что  последние
записи датировались двухнедельной давностью. Приходилось сожалеть,  что  я
не догадался порыться здесь до уборщиков. Все, что хоть как-то  напоминало
мусор,  было  прибрано  и  на  веки   вечные   погребено   в   прожорливых
утилизаторах. Железные работяги потрудились на совесть.  Стопки  кассет  и
книг, расставленная вдоль стен мебель, натертый до блеска пол - так теперь
выглядела вся станция. Здесь и дышалось-то как-то по  иному:  озон,  ионы,
фитонциды... Единственное, что осталось неизменным,  это  уродливые  следы
выстрелов.
     Выйдя в коридор, я задержался у одной из оплавленных отметин. С  того
мига, как струя плазмы  ударила  в  стену,  прошло,  должно  быть,  немало
времени. Я погладил закругленные гладкие края. Рана в  стене  походила  на
распустившийся бутон. Пузырчатая сердцевина,  оплывшие  крылья  лепестков.
Подобное я уже видел. В комнате у Ковалева.
     Заставив меня вздрогнуть, чуть-чуть  не  коснувшись  моих  ног,  мимо
прополз громоздкий уборщик. Он  походил  на  огромного  озабоченного  ежа.
Корпус его вибрировал, следом за ним тянулась широкая влажная полоса.
     Какое-то время я бездумно следовал за ним. У  лестницы  уборщик  стал
разворачиваться, и, бросив его, я зашагал дальше.
     Слоняясь по этажам, я заглядывал во все углы - в  жилые  помещения  и
лабораторные  отсеки.  Две   трети   станции   до   сих   пор   оставалось
законсервированным под будущий ученый  полигон,  и  большая  часть  комнат
встречала меня гулким приветственным эхом.  Количество  оплавленных  пятен
начинало меня удивлять. Я занялся  было  их  подсчетом,  но  на  четвертом
десятке сбился. Меня насторожило то  обстоятельство,  что  попадались  они
всюду, даже в нерабочих отсеках. Заинтересованный, я взял  в  операторской
незаполненный  бланк  и  попробовал  накидать  предположительный   маршрут
Ковалева, если стрелял,  конечно,  он.  Очень  скоро,  петляя  по  бумаге,
карандаш перепачкал крестами всю схему. Выходила полная несуразица: словно
кто-то преследовал Ковалева, гоняя его по самым удаленным уголкам станции.
И уж во всяком случае на оборону это никак не походило. Если Ковалев хотел
укрыться, зачем ему было бегать по коридорам? Или преследовал карликов как
раз он?.. Но это и вовсе чепуха! Он же цивилизованный человек!..
     Впрочем... Я упускал из виду один неприятный факт. К моменту  встречи
с пришельцами он мог находиться в состоянии невменяемости.  А  в  подобном
состоянии человек способен на что угодно.
     Я задумался. Если так, то многое, пожалуй, вставало на свои места.  В
частности - становилось понятным почему добрая половина  всех  станционных
роботов оказалась уничтоженной. Или все же это не он?..
     Господи,    какая    чушь!    Карлики-невидимки,    перестрелка     с
механизированными уборщиками...
     Я нервно прошелся по залу.  В  голову  ничего  не  шло.  Как  это  ни
скверно,  следовало,  по-видимому,  остановиться  на   той   версии,   что
первопричиной всех бед явились карлики. Именно они  совершили  два  тяжких
преступления  против  человечества:  убийство   одного   из   дежурных   и
уничтожение земного звездолета. Я отлично помнил тот включенный тумблер на
пусковой установке. "Персей" наверняка сбили сигнальной ракетой. Вероятно,
Крис оказался свидетелем случившегося и его убрали. Позднее очередь  дошла
до  Ковалева,  но  здесь  эти  субчики   просчитались.   Астронавт   успел
вооружиться и оказал более чем энергичное сопротивление. Одно преступление
влечет за собой другое. Им нельзя было уже  останавливаться.  Но  бедолага
Ковалев все же сумел их остановить. Возможно, ценой собственного здоровья.
Так или иначе, но станцию он исполосовал вдоль и поперек. Следовало только
удивляться, что мы не нашли до сих пор ни  одного  трупа,  не  нашли  даже
следов крови (или что там у них вместо нее?)...
     Я подумал вдруг о бластере дежурного. Вернувшись в комнату  Ковалева,
открыл сейф и достал оружие. Следовало ознакомиться  с  ним  внимательнее.
Держа бластер за ствол, я покрутил его перед  глазами.  На  первый  взгляд
ничего особенного. Заряд почти на нуле, запасная батарея  пуста.  Судя  по
обилию разрушений, так оно и должно было  быть.  Пожары  погубили  немалую
часть  проводки  и  серьезно  испортили  одну  из  энергетических  секций.
Ковалеву повезло, что он не добрался до реактора. Тогда и себя  и  станцию
он отправил бы прямехонько на небеса. Взрыв вышел бы  что  надо.  Подобные
фейерверки в безвоздушном пространстве я уже имел счастье наблюдать.
     Сунув  бластер  за  пояс,  я  неожиданно  понял,  что  как  ни   плох
коллективный разум, а один-единственный помощник мне бы сейчас не помешал.
По крайней мере не было бы этой  тоскливой  усталости.  В  иных  ситуациях
одиночество  подзаряжает,  но  иногда   соседство   живых   людей   просто
необходимо.
     Мысль покинуть станцию, развязаться с  делами  и  вновь  очутиться  в
родной каютке показалась мне соблазнительной. Да и чего, в  сущности,  тут
было еще ждать? Внезапного озарения?  Улик,  не  замеченных  другими?..  Я
досадливо крякнул. А не слишком ли большое самомнение у вас, дружок?..
     Снедаемый сомнениями, я вышел  в  коридор.  Итоги  дня  не  радовали.
Ковалев пребывал в состоянии невменяемости, а я  по-прежнему  не  имел  на
руках никакой  информации.  С  нашим  появлением  чертова  планета  словно
вымерла.  Вполне  возможно,  всем  здешним  тайнам  были  предоставлены  в
качестве убежища многочисленные бездонные расщелины  Геммы.  Мы  отправили
группу десантников под командованием Линдокса на поиски обломков "Персея".
Еще один катер под руководством Билиуса снаряжался для  дальней  разведки.
Четыре усатых шарика кружило над Геммой, осыпая планету  десятками  кодов,
взывая к тем, кто  по  трагической  неосторожности  совершил  ошибку.  Нам
хотелось верить в эту нечаянность, мы готовы были простить ее. И  пока  за
неимением лучшего нам оставалось только одно: ждать и ждать...

                                  * * *

     Я проходил мимо энергоблоков, когда слуха моего коснулось  неприятное
шипение. Споткнувшись на месте, я остановился. Каждый мускул в  моем  теле
болезненно напрягся. Я и не заметил, как бластер Ковалева оказался в руке.
Странный звук рождался где-то впереди.  Осторожными  шагами,  стараясь  не
дышать,  я  двинулся  вдоль  стены.  Шипение  становилось  громче.  Что-то
происходило на энергетическом посту. Только сейчас я припомнил,  что  сюда
мне  заглядывать   еще   не   приходилось.   Вслушиваясь   в   собственное
сердцебиение, я плавно приоткрыл тяжелую металлическую дверь и замер.
     Над  броневыми  плитами  пола   ищущими   акульими   кругами   ходила
полуметровая шаровая молния. Воздух вблизи нее  дрожал,  жаркими  потоками
растекался  по  помещению.  Возле  массивного  пульта,  чуть  покачиваясь,
зависла еще пара крохотных, с детский кулачок молний.  Зрелище  смогло  бы
испугать кого угодно. Секунду я глядел на  них,  а  после  начал  медленно
отступать. Дверь прикрывала меня, как щит, но я не слишком-то верил в  его

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг