пронзительным взглядом ярко-голубых глаз.
- Присаживайтесь, - сказал Штерн. Он снял плащ и повесил его на
гвоздь, торчащий из стены рядом с дверью.
Калашников взял первый попавшийся стул, вытащил его на середину
комнаты и уселся, заложив ногу за ногу.
- Вот, присел, - сообщил он. - И внимательно вас слушаю!
- Зоя Ивановна, - сказал Штерн. - Расскажите, пожалуйста, предысторию.
Калашников повернулся в сторону Шахматовой, которая тоже избавилась от
плаща, откинула с лица мокрые волосы и теперь стояла напротив Штерна, держа
в руках набитую бумагами красную папку.
- Поначалу никакого Управления не было, - сказала Шахматова, раскрывая
папку. Для удобства она положила ее на стол, придвинула стул и принялась
переворачивать бумаги, с любопытством на них поглядывая. - Существовали
военно-игровые клубы, проводились виртуальные и имитационные сражения. В
конце двадцать первого века произошла интеграция - крупнейшие
военно-стратегические клубы Америки и Европы организовали Третью мировую
войну. В ней приняли участие пять коалиций, подготовка заняла четыре года,
сами боевые действия - три месяца. В дальнейшем мировые войны проводились
регулярно, каждые семь лет.
Шахматова перевернула несколько страниц.
- Начиная с Одиннадцатой мировой, боевые действия были вынесены за
пределы Земли, - сообщила она как бы между прочим. - Однако воевать в
космосе оказалось не столь увлекательно, и начиная с Пятнадцатой мировой
Арена приобрела свой современный вид. Основной полигон - Луна, несколько
депацифизированных зон в Ближней Системе, сотни баз в поясе астероидов.
Войны приобрели тотальный характер - сегодня они ведутся в политике, в
экономике, в культуре, в Сети, в космосе и даже на самих планетах. Каждая
коалиция самостоятельно поддерживает функционирование своих виртуальных
государств.
Калашников восхищенно цокнул языком.
- Теперь о разведке, - сказала Шахматова, переложив справа налево
целую пачку бумаг. - С появлением виртуальных государств война приобрела
непрерывный характер. Мировые войны проводятся и сейчас, но победа в них
достается тому, кто эффективнее воевал в "мирное" время. Начиная с
Шестнадцатой мировой, при каждом виртуальном государстве были созданы
разведывательные управления. Когда в две тысячи двести пятом году произошли
первые столкновения с инопланетным разумом, в рамках Арены было образовано
консультативное управление, занимавшееся теоретическими вопросами
ксеноразведки. А когда в Девятнадцатой мировой победа досталась коалиции
одного из виртуальных государств с виртуальным же инопланетным союзником,
на базе консультативного управления Арены решением ЦСУ Звездной России было
создано Главное Разведывательное Управление. Сам факт его существования
решено было засекретить, замаскировав основную деятельность Управления
операциями в рамках военно-стратегических игр. На сегодняшний день в
Управление, помимо генерального штаба и аналитического центра, входит еще
шестнадцать дочерних организаций. Таким образом, о существовании Управления
знают только его сотрудники, а также контролирующие его лица. Одним из
таких лиц является ваш куратор Михаил Гринберг.
Шахматова закрыла папку и посмотрела на Штерна.
- Вопросы? - сказал Штерн, обращаясь к Калашникову.
- Да вроде бы все понятно, - ответил тот. - Дальше-то что?
- Теперь вы, Леонид Петрович, - сказала Шахматова.
- Теперь я, - кивнул Штерн. - Начнем с терминов. Слово "военный"
обозначает в настоящее время любую форму взаимодействия разумных существ,
не являющуюся взаимовыгодной. Слово "стратегический" обозначает действия,
прямо или косвенно направленные на качественные изменения взаимодействующих
субъектов. Приведу примеры. Знакомые вам по двадцатому веку виды
деятельности - преступность, политика, биржевая игра, монопольный и
олигопольный бизнес - в современном понимании являются формами военных
действий. К стратегическим войнам двадцатого века относится противостояние
Советского Союза и Северо-Атлантического сообщества. Обращаю ваше внимание,
что мировые войны двадцатого века стратегическими не являлись. Еще один
пример стратегической войны - технотронная революция двадцать первого века.
Терминология понятна?
- Давайте уточним, - попросил Калашников. - Холодная война и развал
СССР - это была стратегическая или тактическая война?
- Холодная война - составная часть стратегического противостояния СССР
- Запад, - ответил Штерн. - А вот развал СССР - блестящая тактическая
операция, проведенная американскими спецслужбами.
- Понятно, - улыбнулся Калашников. - И что же дальше?
- Мы занимаемся стратегической разведкой, - сказал Штерн. - Что из
этого следует?
- Что мы находимся в состоянии войны, - ответил Калашников. - Надо
думать, тоже стратегической.
- Совершенно верно, - подтвердил Штерн. - Мы находимся в состоянии
войны.
- И кто же противник? - полюбопытствовал Калашников.
- Весь остальной мир, - спокойно ответил Штерн.
3
Калашников поджал губу и опустил глаза. Моя приманка сработала,
подумал он. Вот люди, которых я искал. Люди, посвятившие жизнь изучению
нашей далеко не прекрасной Галактики. Люди, лучше всех в Звездной России
разбирающиеся в тонкостях межзвездной политики. И что же я слышу от этих
людей, едва переступив порог их кабинета?!
Что мы уже находимся в состоянии войны!
- Весь мир, - пробормотал Калашников. - Триста триллионов - против
одного миллиарда. Скажите, а нам обязательно воевать?!
Леонид Штерн взял свободный стул и уселся на него задом наперед,
опершись левым локтем на высокую спинку.
- Напоминаю определение, - сказал он. - Взаимодействовать с другими
разумными существами можно только двумя способами. Сотрудничать - или
воевать. Третьего не дано.
- Вы хотите сказать, - догадался Калашников, - что с окружающими нас
цивилизациями невозможно сотрудничать?!
- Совершенно верно, - подтвердил Штерн. - Технологически невозможно.
Дело в том, что все они до сих пор находятся на социальной стадии своего
развития.
- Э?! - переспросил Калашников. - А мы на какой находимся?!
- На креативной, конечно, - ответил Штерн. - Разве вы не читали
"Необходимую свободу"?!
Калашников захлопал глазами.
- Я думал, это просто философский трактат, - пояснил он. - К тому же -
двухсотлетней давности!
- Истины не стареют, - сказал Штерн. - Закон Ньютона, классификация
Шкловского, стадии Калашникова - не просто философские концепции. Это наши
рабочие инструменты!
Что там были за стадии, попытался вспомнить Калашников. Социальная,
технотронная и креативная? Точно, социальная еще на подстадии делилась -
разбоя, грабежа и мошенничества. Вот уж инструмент так инструмент.
- И что же, - спросил Калашников, - на всю Галактику больше ни одной
креативной цивилизации?
- Ни одной, - подтвердил Штерн. - Более того, ни одной технотронной.
Десять или двенадцать, по разным оценкам, в процессе технотронной
революции. Все остальные - сугубо социальные.
- Да как такое может быть?! - удивился Калашников. - Целая же
Галактика! Миллионы цивилизаций! Триллионы разумных существ!
- А как на Земле было? - пожал плечами Штерн. - Вспомните двадцатый
век. Сотни государств, миллиарды людей, ядерное оружие, космические
программы, Интернет - и все это на социальной стадии, без малейших даже
намеков на технотронную. А ведь Земля находилась в тепличных условиях, в
полной изоляции от галактического сообщества!
- Значит, - улыбнулся Калашников, - предположения Шкловского о
возможной уникальности земной цивилизации оказались в каком-то смысле
верными?!
- Да, - согласился Штерн. - Существует четкая статистическая
взаимосвязь между уровнем организационного развития цивилизации и той
стадией, на которой она вступила в галактическое сообщество.
- Ну хорошо, - сказал Калашников. - Мы уникальны, никого вроде нас в
Галактике нет и не предвидится. А все-таки, почему нам с социальными
цивилизациями нельзя сотрудничать? Калашниковым запрещено?
- Запрещено самой природой, - ответил Штерн. - Цивилизация,
находящаяся на социальной стадии развития, не является целостным субъектом.
Ее внутренняя организация подчинена социальным законам и может
воспроизводиться только в условиях постоянной борьбы за ограниченные
ресурсы. Вследствие этого любые действия, принимаемые представителями такой
цивилизации, направлены прежде всего на поддержание их внутреннего
социального статуса, и лишь потом - на решение поставленных задач. А
поскольку успешное решение любых задач, как правило, снижает социальный
статус субъектов, за решение этих задач отвечающих, представители
социальных цивилизаций фактически не заинтересованы в реальных результатах.
Как вы будете строить взаимовыгодные отношения с субъектами, - Штерн,
прищурившись, посмотрел на Калашникова, - для которых получение выгоды от
вашей совместной деятельности - смерти подобно?!
Калашников почесал в затылке. Надо же, подумал он. Неужели все это я
придумал? Еще тогда, в дремучем двадцать первом веке?!
- Рассмотрим классический пример, - продолжил Штерн. - Месторождение
блэхма, расположенное в территориальном пространстве какой-нибудь монархии.
Вы заключаете с монархом договор о совместной разработке, добываете блэхм,
исправно перечисляете средства. Монарх делится доходами со своими
приближенными, у тех растут потребности в социальном статусе, а также
возможности по их удовлетворению. Через пять - десять лет на планете
происходит революция, монарх ликвидируется или отправляется в ссылку, а
пришедшие к власти военные требуют пересмотра договора. С точки зрения
монарха - были ли это взаимовыгодные отношения? Конечно же, нет! Вы,
проклятые империалисты, его просто ограбили и выбросили на помойку! С вашей
точки зрения тоже не все гладко: договор больше не соблюдается, добыча
прекращена, сплошные убытки и беспокойство.
- А если с самого начала предупредить монарха? - предложил Калашников,
наконец начавший что-то понимать. - И кстати, что такое блэхм?
- Основной энергетический ресурс в Галактике, - объяснил Штерн. -
Темная материя, состоящая из черных дыр малой массы. Добывается
специальными траулерами и перекачивается по соответствующим каналам
Галактического Метро. О нем мы поговорим позже, а теперь закончим с
монархе. О чем вы его предлагаете предупредить?
- О заговоре... хотя стоп, - Калашников качнул головой. - О заговорах
он наверняка лучше нас знает, монарх все-таки. Значит, о возможных
последствиях. Включить в договор пункт, обязывающий его сохранить власть. А
лучше - ограничить договор сроком, который он точно продержится.
- Вот именно, - кивнул Штерн. - Сроком, который он точно продержится.
Вы у монарха предлагаете спрашивать, какой это будет срок?
Калашников рассмеялся.
- Нет, конечно, - ответил он. - Есть и другие способы...
- Совершенно верно, - согласился Штерн. - Есть другие способы. Военные
способы!
- Военные, - согласился Калашников. - Электронная разведка,
социально-политическое моделирование, агентурная работа. Самые что ни на
есть военные...
- Ну вот, - сказал Штерн. - А теперь сами ответьте на ваш вопрос. Нам
обязательно воевать?
- Выходит, так, - развел руками Калашников. - Обязательно, раз уж нас
интересует результат. А теперь, Леонид Петрович, вопрос. В случае с блэхмом
понятно, что это за результат. А вот чего мы от Галактики добиваемся? За
что, так сказать, воюем?
- Разве непонятно? - спросил Штерн, посмотрев Калашникову в глаза. -
Мы ведем стратегическую войну. Войну, в которой может быть только один
победитель.
- Нам нужен мир, - усмехнулся Калашников, - и по возможности весь?
- Совершенно верно, - кивнул Штерн. - Нам нужна Галактика, с которой
можно не воевать, а сотрудничать.
- Прекрасная Галактика, - хмыкнул Калашников.
- Креативная Галактика, - уточнил Штерн. - Или на худой конец
технотронная.
- Есть за что биться, - согласился Калашников. - А как же насчет
трехсот триллионов? Наши противники знают, что против них ведется
стратегическая война?
Штерн поднялся на ноги и впервые за весь разговор улыбнулся.
- Чтобы правильно ответить на этот вопрос, - сказал он, - мне придется
прочитать вам лекцию по введению в специальность. Но прежде, чем я это
сделаю, мы должны уладить небольшую формальность.
Калашников с пониманием кивнул и тоже встал со стула.
- Характер нашей деятельности, - лишенным выражения голосом сообщила
Шахматова, - требует от сотрудников Управления тщательного соблюдения
режима секретности. Чтобы включиться в нашу работу, вы должны принять на
себя соответствующее обязательство.
- Принять-то его недолго, - вздохнул Калашников. - А вот соблюсти...
- Простите?! - удивленно переспросила Шахматова.
- Соблюсти - куда труднее, - пояснил Калашников. - Сколько раз я себе
зарок давал, что больше не пью! А толку?!
Шахматова приоткрыла рот и стрельнула глазами в сторону Штерна.
- Все нормально, - успокаивающе сказал тот. - Артем Сергеевич родился
в двадцатом веке. В то время человеческий организм был очень плохо
приспособлен для выполнения своих высших, интеллектуальных функций.
4
Калашников обнаружил, что сделал большой шаг назад и спиною уперся в
стену. Что это со мной, подумал он. Чего я так испугался?!
- А сейчас? - сипло спросил Калашников. - Сейчас - лучше приспособлен?
- Ну разумеется, - улыбнулся Штерн. - Сегодняшнему человеку и в голову
не придет изменить уже принятое им решение. Вот почему Зоя Ивановна смотрит
на вас такими большими глазами.
Вот почему я так испугался, понял Калашников. Похоже, что на нынешней
Земле мы с Макаровым - самые натуральные инопланетяне. Вроде тех
когаленских спрутов, которых Пашка расстрелял из пузырькового ружья.
- Так, - сказал Калашников и скрестил руки на груди. - Это что же
получается? Вы тут все личной целостностью наслаждаетесь, чего решили, то и
делаете, а я уже целую неделю по старинке мучаюсь?! Решаю одно, а делаю
другое?! Позвольте поинтересоваться, почему это мне зрение стопроцентное
сделали, и зубы обратно вырастили, а вот к интеллектуальным функциям так и
не приспособили? Это технически сложно, или, может быть, политически
несвоевременно?!
- И этот человек, - сказал Штерн, обратившись к Шахматовой, - жалуется
на плохую приспособленность к интеллектуальным функциям! Вы совершенно
правы, Артем Сергеевич, - улыбнулся он уже Калашникову. - Это и технически
сложно, и политически крайне несвоевременно.
- А поподробнее? - спросил Калашников. Он уже привык, что все его
догадки о происходящем вокруг сбываются; в этом не было ничего
удивительного, поскольку нынешняя Звездная Россия во многом вела свое
происхождение от "того самого" Калашникова, копией которого и был нынешний
Артем Сергеевич. Однако не все же самому придумывать, пусть хоть что-нибудь
сами расскажут!
- Технические сложности, - сказал Штерн, - заключаются в целостном
характере человеческой психики. Современные люди вырастают из современных
же детей; а вот как превратить в звездного русича взрослого мужика из
далекого двадцатого века - это, я вам скажу, целая научная проблема! Если
помните, Таранцев вовсе не планировал переносить вас в настоящее - так вот,
как раз поэтому и не планировал! Ну нет у нас такой технологии, - развел
руками Штерн, - мы же не боги какие-нибудь, а обычные звездные русичи!
- Ну хорошо, - кивнул Калашников, уже и сам сообразивший, чего
потребовал. Превратить себя в кого-то другого, оставшись при этом самим
собой? Чересчур как-то, даже для звездных русичей! - А при чем здесь
политическая несвоевременность?!
- Сами должны понимать, Артем Сергеевич, - нахмурился Штерн. - Война!
Калашников посмотрел на его суровое, словно высеченное из камня лицо,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг