- Ни в коем случае.
- Важно, чтобы умишко у него работал без фокусов. От вашего дежурного
сегодня многое зависит.
- Мой осведомитель наблюдателен, ненавидит вонючих бунтарей. О пауках
ничего не знает, естественно.
- Ну еще бы! А вы-то сами что о них знаете?
- Только то, что мне находит нужным сообщать мой полковник.
- Значит, вы тоже ничего не знаете. Как и я. Разве можно что-либо
выяснить, допрашивая кретинов в девятой комнате?
- Эх, люблю работать в девятой комнате, хозяин.
- Все мы люди. Я вас понимаю, капитан. Итак - о деле. Генерал приказал
взять объект. Сделать это предстоит вашей группе, двадцать шестой,
поскольку именно вы являетесь хозяином осведомителя в гостинице. Кроме
того, это ваш квадрат. В случае удачного исхода вы станете двадцать
четвертым.
- Всецело ваш, мой полковник!
- Итак, паук сидит в гостинице. Он активно действует, ваш внезапно
спятивший преподаватель музыкального училища отлично доказывает это.
Кстати, капитан, ребята из вашей команды просто молодцы. Поймать такого
важного свидетеля да еще заставить его членораздельно говорить... Таксиста
нашли с фантастической скоростью! Поощрите их достойно, не скупитесь.
- А что дальше делать со стариком?
- Держать, конечно. Покажем его нашим гипнологам - возможно, они сумеют
вправить ему мозги.
- Понял.
- Пройдем к карте, капитан. План действий окончательно сформирован. Ваша
группа расположится вот здесь. Прямо по проспекту Первого Съезда можно
очень быстро доехать до гостиницы. И объект вряд ли сможет вас засечь -
расстояние слишком большое. Отправитесь на этот пост сразу после окончания
инструктажа. Рацией пользоваться категорически запрещаю, если понадобится
связь, звоните по телефону. Рацию держите постоянно включенной и
настроенной на мою личную частоту. Там будет передаваться тиканье часов -
специально для вас, чтобы не было ошибки при настройке. По косвенным
данным, у пауков есть слабое место, которое мы попытаемся использовать.
Пока он генерирует помехи установленного спектра, взять его невозможно, он
находится в полной боевой готовности. Но как только излучение прекратится,
служба пеленгации немедленно сообщит мне об этом, и я передам вам по радио
условный сигнал - звонок будильника. Вы должны ответить мне фразой: "Я
проснулся, хозяин", а затем мчаться в гостиницу. Там вам предстоит решить
главную, задачу - найти и арестовать объект. Задача сложна. Начнете с
того, что допросите своего осведомителя. Вы говорили, он ночной дежурный,
да? Пусть укажет на всех мало-мальски подозрительных клиентов, пусть он
доложит о каждом подробные сведения, которые вы должны в кратчайший срок
проанализировать. В результате нужно вычислить, в каком номере поселился
паук. Опорные данные об объекте: это мужчина пожилого возраста, внешность
его без особых примет, даже нарочито безликая, живет в номере один, не
пользуется услугами профессионалок, поселился не раньше недели назад и не
позже, чем вчера. Запомнили? Утром он должен спать, по косвенным данным,
пауки ложатся спать именно утром. Возьмете его тепленьким. Я дал вам
туманные ориентиры, поэтому рекомендую смелее доверять вашей интуиции
истинного патриота. Таков план действий. Надеюсь, у вашего осведомителя
глаз опытный, и в кругу подозреваемых объект окажется обязательно. Пусть
круг подозреваемых будет как можно шире. Если явного кандидата в пауки не
обнаружится, берите несколько человек. Самое главное - быстрота.
Инструкции ясны? Или есть вопросы?
- Зачем паук сидит в гостинице? Какая у него цель?
- Мальчик мой, нам бы самим это знать! Делает зачем-то из нормальных людей
вонючих бунтарей... Послушайте, капитан, ваш вопрос странен. Он не имеет
никакого отношения к поставленной задаче.
- Я глуп, мой полковник! И я ненавижу проклятых пауков!
- Хватит бить себя в грудь, давайте по делу.
- Виноват, хозяин. Разрешите объясниться?
- Времени в обрез... Вас что-то беспокоит?
- Понимаете, трудно работать в полной темноте. По своей территории я
владею абсолютной информацией, я так привык, так организовал работу. Вот,
например, совсем недавно объявилась новая группа, а мы уже имеем на нее
исчерпывающее досье. Главарем там некий Балабол - малая вошь, дешевка. Я
планирую использовать его стандартно... Виноват, отвлекся. А об этой
"Миссии" ничегошеньки не знаю. Не только - кто они, но и чего добиваются.
Революцию готовят? Может, пауки засылаются к нам гуманистами?
- Бросьте, двадцать шестой, бросьте. Они в гуманистическом блоке действуют
еще покруче, газетам здесь можно верить. Там своя специфика... Так что вас
все-таки беспокоит? Изложите спокойно.
- Противно, хозяин. В самом деле чувствую себя мальчиком. Как можно
работать, не зная ровным счетом ничего, кроме того, что паук - это враг,
что кретины - это предатели и что их нужно вылавливать! Одни версии,
тысячи идиотских версий. По-моему, наши аналитики зря пьют казенный спирт.
Скажите, хоть один паук когда-нибудь попадался?
- Все, двадцать шестой. Вы мне надоели. Я понял: вы просто боитесь
провалить операцию и заранее готовите себе оправдания. Я точно изложил
ваши сомнения? Учитесь у меня краткости.
- Нет! Я боюсь другого, того, что... э-э...
- Теряем время, капитан. Есть вопросы по существу операции?
- Будет ли оцеплен квадрат?
- Нет. Во-первых, объект может иметь кого-нибудь на подстраховке,
во-вторых, если вы его упустите, это не поможет.
- Какой препарат ему вколоть? Обычный или...
- Да, чуть не забыл! Прямо сейчас зайдете к химикам, там какое-то новое
зелье есть, возьмете. Хотя, лично я уверен, что на это чудовище никакая
психохимия не подействует. Вам надо обязательно успеть затолкать его в
экранированную машину до того, как он всем мозги свернет... А инъекцию,
конечно, сделайте на всякий случай, сделайте.
- Вдруг помехи не исчезнут, и условный сигнал от вас не поступит? Что
предпринимать тогда?
- Ерунда, капитан. Такого не может быть. В конце концов, они не машины. В
крайнем случае генерал приказал сбросить на гостиницу бомбу. Вот
прекрасный выход - взорвать сучье логово!
- А кто будет платить владельцам?
- Успокойтесь, Игорь. Первый иногда позволяет себе шутить. А нам шутить
некогда. Алло! Алло! Диспетчерская? Говорит пятый. Спецмашину к моему
подъезду. Хозяином группы назначен двадцать шестой. Все... Так, капитан,
больше вопросов нет?
- Нет, Клим Борисович.
- Идите. Приступайте к выполнению задания.
- Слушаюсь, мой полковник! Свобода - наше...
- Я сказал - иди! Болтун.
4.2 РЕТРАНСЛИРУЕМЫЙ СИГНАЛ (источник "Сырье", гриф "Свободный эфир")
Проснулся, как от толчка. Резко, сразу. Было темновато, еле видно
вырисовывалась пошленькая обстановка номера. Скосил глаза на окно: в
городе занималось утро.
Дико болит голова, просто выть хочется. Странно, с чего бы это? Пить-то
вчера пил, но к тому времени, как улегся в постель, давным-давно
протрезвел. Может быть, перенервничал в номере этого заплесневелого психа?
Не знаю... Хотя, какой он псих, он говорил вполне разумные вещи. Насчет
плесени, насчет гниения общества. Точно! Вот я, например, родился - плод
родительской ошибки, - жил, как мог, как хотел, сдохну когда-нибудь. А что
я за это время сделал полезного обществу? Да ничего! Действительно,
расшибусь в своей сверхскоростной железяке, вот тогда будет от меня
польза. Граблю на досуге прохожих, взял пару-тройку магазинов. Что ни
говори - плесень, и не больше того. И ведь все так! Все, кого я знаю,
плесень. И все, кого они знают, тоже плесень. Все мы плесень, и никто из
нас ничего путного не сделал в жизни. Так с чего обществу развиваться, с
чего идти вперед? Если никто не приносит обществу пользу, то оно будет
стоять. Или организованно двинется назад, к каменному веку. Затем подгниет
и рухнет. Верно этот тип говорил. Здорово его, видно, приперло, если пошел
проповедником по людям. Повернутый, точно. Волшебником добрым себя
называет... И чего я проснулся? Да еще башка трещит невыносимо. Сейчас бы
хорошую дозу - как рукой сняло бы. А где ее взять? У этой дуры в номере,
кроме фруктовки да аристократических шипучек, ничего не нашлось. Впрочем,
нашлась кровать. Большая, мягкая, нагретая. Согласно последним научным
данным - именно то, что нужно уважаемым гражданам свободной страны. Очень
удобно, когда поступаешь по науке: все у тебя получается культурно,
интеллигентно и чисто... В общем, живем мы в разврате и подохнем там же.
Если и суждено нашему пакостному миру познакомиться с какой-либо очередной
зверской пакостью, то выползет она снова отсюда, из теплой постельки...
Интересно, спит моя милая дамочка? Или тихо думает о вырождении
цивилизации?
- Эй, - прошептал я, - с добрым утром.
Ни звука в ответ. Дрыхнет, значит. Утомилась со мной, бедняжка. Странно
она как-то спит - не шевелится, не сопит, словно бы и не дышит. Я вяло
двинулся и протянул под одеялом руку. Не знаю, зачем сделал это. То ли
хотел разбудить ее, то ли хотел убедиться, что она рядом. Сначала я ничего
не понял, а затем вдруг услышал одинокий беззащитный воплик - мой
собственный. Женщина, лежавшая в постели, была холодна, как ледышка.
Температура ее тела, по-моему, была ниже комнатной. Банальный труп. Умирая
от ужаса, я отшвырнул одеяло, соскочил с кровати и попытался зажечь свет.
Попытался, потому что свет не горел, и как я ни щелкал выключателем, он не
зажегся. Тогда я схватил с туалетного столика спички, наклонился над
кроватью и зажег одну. В призрачном пламени я увидел такое, от чего сердце
мое сбилось с такта, а вдох застрял в горле. Да, женщина была мертва. Но
как мертва! Ее ухоженное личико, плодово-ягодная грудь, живот, ноги, все
тело было покрыто омерзительными белыми пятнами. Плесень! Содрогаясь, я
провел пальцами по сырой склизкой коже, и мне стало очень страшно...
Спичка погасла. Я бессильно опустился на остывающее ложе и посидел
некоторое время, обхватив голову руками, пытаясь удержать разбегающиеся
мысли. Потом встал, прошлепал босиком к окну и выглянул. Улица была пуста.
Слепыми глазницами смотрели вышибленные витрины "Бутсы", не мерцали
призывные надписи над входом, не горело освещение внутри. Кафе было таким
же темным, как мир вокруг, таким же безжизненным. Неподалеку застыла
искореженная машина, врезавшаяся в стену дома. Из распахнутой дверцы
вывалилось подобие человека, заросшее белесой дрянью. Боже всемилостивый,
что это творится!
Из коридора донеслось постанывание. И слабые неровные шажки. Не помня
себя, я выскочил в прихожую, стал торопливо дергать ключом, жаждая
закрыться, но он заклинил в замке, не двигался ни в одну, ни в другую
сторону. Тогда, задыхаясь от яростного страха, я навалился спиной на дверь
и уперся ногой в косяк туалета. Нервы были на пределе. Снаружи кто-то брел
- спотыкаясь, тяжко шаркая, шлепая ладонями по стенам, шумно скуля,
стучась ко всем подряд... Я затаился. Идущий ткнулся ко мне и проследовал
дальше. Вскоре шажки оборвались, очевидно, человек упал и решил не
вставать, и сейчас же там зашлись криком. Смертельная обида слышалась в
этом крике, впрочем, он длился недолго - превратился в хрипение и затих,
будто обломился.
Переведя дух, я отошел от двери. Тут обнаружилось, что одежды на мне
никакой, а в номере убийственно холодно. Я еще раз попытался зажечь свет,
убедился, какое это бессмысленное занятие, и тогда, осторожно присев на
кровать рядом с заплесневевшим трупом, принялся одеваться.
Что происходит? - вертелся в голове только один вопрос. Светопреставление?
Нет, пора отсюда сматываться!
Снова выглянул в окно. Разбитый автомобиль начал плесневеть сам: налет
появился на крыше салона и капоте... Черта с два отсюда слезешь. Увы,
ржавой водосточной трубы, спасительницы счастливых киногероев, в помине
нет. Остается единственный путь - тот, которым пришел сюда... Достав из
кармана сумки фонарь, я тщетно пощелкал кнопкой. Он не работал. На сей раз
мой старый верный помощник меня подвел. Бред... Ладно, обойдемся без
помощников. Я подкрался к двери и прислушался. Тихо. Господи,
благослови... Затаив дыхание, приоткрыл дверь и скользнул в коридор.
Было темно, как в могиле. Как у насреддина в мозгах, усмехнулся я
мимоходом. Отовсюду неслись глухие всхлипывания, сильно пахло болотом. Я
поморщился, нащупал стену и стал пробираться к выходу на лестницу. Он
должен был быть где-то рядом, буквально через два десятка шагов. Но здесь
оказалась целая россыпь больших мягких валиков! Я запутался в них, с
грохотом упал - я слишком торопился - и только упав, понял: это не валики,
это люди... Вскочил сразу, не успев насладиться своей догадливостью,
потому что из глубины коридора на меня надвигалась тень. Откуда в темноте
тень? Даже не тень, просто чернота. Я вжался в стену, растекся по ней и
замер, совершенно не двигаясь. Ни единой мысли уже не было, был только
ужас. Чернота вырастала бесшумно, неотвратимо, вот она вокруг меня,
щекочет лицо зловонным дыханием, трогает руки влажными щупальцами, вот она
во мне... Все кончилось так же неожиданно, как и началось. Дико визжали
этажом выше, вопили рядом в номере, кто-то стонал у меня под ногами. Уже
привычно, уже не страшно. И я побрел вперед по коридору (когда же он
кончится!), спотыкаясь о бесчисленные человеческие тела (проклятье,
набросали тут!), меня выворачивало от тошнотворного смрада (откуда он
взялся в благоустроенной гостинице!), а в голове трепыхалось,
пульсировало, рвалось: что происходит?.. Лестница. Милая моя, желанная,
наконец-то, я же шел к тебе вечность...
Здесь было светлее: в пролетах между этажами имелись окна, выходившие во
дворик. Одно стекло в окне третьего этажа было выбито, из него тянуло
прохладой и сыростью. Сбежав по ковровой дорожке, покрывающей лестницу, я
оказался возле окна. Внизу лежало скрюченное тело, на котором рос кустик
зеленоватой гадости. Меня благополучно вытошнило на подоконник, и я
продолжил путь.
Холл был пустынен, огромен, нем. Гулко ступая по кафельному полу, я
направился к выходу. Я старался пересечь открытое пространство поскорее -
неприятная формальность перед прыжком на свободу. Вонь была менее ощутима:
заплесневевших трупов здесь не оказалось. Дойдя до места, я
приостановился, сквозь мутное стекло полюбовался на скверик, зачем-то
оглянулся и решительно толкнул дверь. Она не открылась. Она была
неприступна, как Кремль, и сколько я ни тряс ее - не поддалась. Тогда я
снял с ноги ботинок, закрылся рукой, размахнулся и шарахнул изо всех сил
по стеклу. Не знаю, что я ожидал, наверное что угодно, кроме происшедшего.
Стекло осталось целым. Куда там, оно даже не шелохнулось, не звякнуло.
Ботинок отскочил, как от резины.
- Бесполезно, - раздался сдавленный голос.
Я вздрогнул. У меня случилась конвульсия. Наверное, так чувствуют себя в
момент удара электрическим током. В голове зазвенело, даже сердцебиение на
секунду забылось, дало сбой. Голос несся из того угла, где размещались
шахматные столы. Их было три штуки - оригинальные большие столы, играть на
которых приходилось стоя - фигурами сантиметров по двадцать в высоту. Я
подкрался и под самым дальним обнаружил ночного дежурного. Он валялся в
куче лакированных черно-белых деревяшек. Его почти не было видно, да я и
не жаждал смотреть на эту падаль: судя по всему, плесень уже добралась до
него.
- Почему? - опасливо спросил я. - Почему бесполезно?
- Ничего не выйдет, - глухо сказал он. - На первом и на втором этажах
стекло не разбить. На третьем можно...
- Как же отсюда выбраться?! - вскрикнул я. Он засмеялся, это было
невыносимо.
- А никак, - сказал он, резко оборвав веселье.
Меня вторично пронзил электрический разряд. В здешнем воздухе было слишком
много электричества.
- Ваша дочь, - вдруг вспомнил я. - А где она?
Он помолчал - очевидно, вникал в смысл вопроса.
- Там, - ответил непонятно. - Поглазейте, если хотите.
И я отошел.
Девочка нашлась в закутке, именуемом "Служебное помещение". Жалким,
укутанным в одеяло комком плоти она забилась в щель между топчаном и
каменной стеной. На ее сизом лице неподвижно стыло вечное дурашливое
выражение, а некий шустрый паучок уже успел приспособить беспомощно
повисшую ручонку в качестве балки своей паутины. От нее тоскливо веяло
гнилью. Кошмар, кошмар, кошмар... Я бросил догоревшую спичку, задернул
занавесь, после чего вернулся к шахматным столам. Я вернулся задать
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг