Александр Щёголев
СУМЕРКИ
1. ПОЛДЕНЬ
Небо закрыло тучами. Беспечно сыпал дождик.
Было как всегда.
Голубокровые трутни глотали кофе, плескались в ваннах, мазали прыщавые
рожи патентованными кремами и - тщательно, тщательно зевали, сберегая силы
для вечернего сна.
Крепкотелые старики, занявшие все просторные кабинеты, обменивались друг с
другом мнениями и секретаршами, беседовали с журналистами о небывалом
расцвете демократии, пожимали руки прогрессивной общественности, в общем,
руководили и направляли, руководили и направляли. К вечеру они отбудут в
засекреченных направлениях, оставив в кабинетах лишь ненавидящих людей
казенных псов да вечно бодрствующую электронику.
Гениальные музыканты, предвкушая вечерние овации, отрабатывали проверенные
веками произведения.
Миллионы рабочих муравьев суетились у конвейеров, сжигая скудные
человеческие силы на алтаре общественных потребностей. Для их измотанных
душ были приготовлены семейные склоки и завораживающее мерцание телемирка.
Промозглые городские подворотни ждали вечерних повелителей.
Места культурного отдыха привычно готовились к безумствам расторможенного
разума.
Бетонные глыбы больших домов выплевывали обремененных выполнением долга
сотрудников. Там же - в многоэтажных подвалах - слонялись из угла в угол
правдолюбцы, с трепетом думая о ночных допросах.
Было как всегда.
Приближались сумерки.
2. ВЕЧЕР
2.1 кассета из блока "Первый", служебные переговоры по делу "Миссионер",
гриф "Совершенно секретно"
- Мой генерал! Свобода - наше знамя!
- Процветание - наша цель! Вольно, пятый.
- Есть важные новости, первый.
- Докладывайте.
- Вчера мы отловили кретина. Им неожиданно оказался...
- Вы полагаете, я забыл вчерашний доклад?
- Виноват... Сегодня наконец заставили его говорить.
- Так. Интересно. Какие меры воздействия применялись?
- Сначала обычный набор в девятой комнате. Результат оказался нулевой.
- Конечно. Обычные методы для кретинов не подходят.
- Да, знаю, но я не мог отказать ребятам.
- Всем известно, что ваши ребята мясники, полковник.
- Мои ребята истинные патриоты. Нужно было дать выход их праведной злости.
- Ясно. Я пошутил, продолжайте доклад.
- Чтобы сломить упрямство этого вонючего бунтаря, мы использовали препарат
"Поршень". Сутки кретин сумел продержаться, а после двадцатичасовой
инъекции начал бредить.
- Сутки! Железный тип. Как же он бредил?
- В течение долгого времени он повторял одну за другой две фразы. Вот,
читаю: "В центрфорварде мое спасение" и "Душа очистится при встрече".
- Полковник, но это какая-то чепуха! Что за центрфорвард! Надо полагать,
спортсмен? Странно, спортсмены все отличные парни. Еще и душа какая-то...
Действительно, бред. Вы видите здесь смысл?
- Мой генерал, поначалу я тоже не понял особой ценности этих фраз, хотя в
них и содержались два конструктивных момента: "центрфорвард" и "встреча".
Казалось невозможным практическое использование полученных сведений в
борьбе с пауками. Слишком мало конкретного.
- Это я и имел в виду.
- Но тут есть один нюанс. Бред кретина не имеет ценности лишь в том
случае, если центрфорвард является человеком.
- А кем же еще?
- Я подумал: вдруг под этим словом скрывается что-то другое? Вы
поразительно точно отметили корявость фразы, о человеке так не говорят. На
всякий случай я решил навести справки, тем более, что в моем предположении
была единственная надежда на успех. Теперь докладываю вам, мой генерал! В
районе центральных трущоб имеется гостиница средней шикарности.
Официальное ее название "Возрождение", но однажды в гостинице остановился
Серов, и в честь этого события местный сброд стал называть ее
"Центрфорвард".
- Да, Коля Серов был отличный футболист... А вы молодец, пятый!
- Всецело ваш, мой генерал!
- Ну-ну. Что предприняли дальше?
- Мы немедленно переключили все посты на контроль радио обстановки в
подозреваемом квадрате. И только что получено сообщение: в гостинице
"Возрождение" зафиксирован мощный источник помех. Спектр помех
соответствует форме номер один. Сомнения отпадают, товарищ генерал, там
сидит паук.
- Важнейшая новость! Я распоряжусь о вашем награждении.
- Служу трудовому народу!
- Как вы намерены поступить?
- Моей компетенции недостаточно для принятия решения в данной ситуации.
Жду ваших приказаний.
- Так. Значит, так. Объект нужно взять. Соблюдайте максимальную
осторожность. Никаких патрулей в центре.
- Мы используем только главные пеленгаторы.
- Правильно. Соблюдайте радиомолчание, не посылайте агентов в близлежащие
к гостинице улицы. Не спугните паука.
- Как же тогда мы сможем взять его?
- Это ваши заботы. Фантазируйте. Вы должны добиться наконец успеха! Пора
заткнуть рты столичным крысам.
- А если он все же обнаружит нас? Пауки чуют наших людей за квартал.
- При малейших признаках провала - уничтожьте гадину.
- Это не так просто сделать.
- Убейте. Раздавите. Сбросьте на гостиницу бомбу. Фантазируйте, полковник!
- Слушаюсь. Взять объект или уничтожить его.
- Кстати, если уж мы заговорили о возможности провала, прошу ответить:
почему провалы так часто случаются в нашей святой работе? Мне давно не
дает покоя этот вопрос. Враг очень силен, но ведь и мы знаем свое дело.
Так почему провалы не исключение, а система? Как вы думаете?
- Это не в моей компетенции.
- Не бойтесь, я спрашиваю строго конфиденциально.
- Не знаю. Это не в моей компетенции. Разрешите идти?
- Идите, товарищ пятый, идите, доклад принят.
- Я всецело ваш.
- Свобода - наше знамя.
- Давно пора укрыть тебя твоим знаменем, грязный лампас.
- Вы что-то сказали, полковник? Я не расслышал.
- Я сказал: процветание - наша цель, мой генерал!
2.2 РЕТРАНСЛИРУЕМЫЙ СИГНАЛ (источник "Сырье", гриф "Свободный эфир")
Бестолково, как у сухомордого в мозгах. Холодно, слякотно, сопливо.
Темень, ни одной самой паршивой лампочки - малолетние поганцы давным-давно
их переколотили. Только некоторые окна горят, и все. Дрыхнут обыватели,
сны цветные просматривают. Или под телевизор балдеют, смакуют чужие
чувства. Или вяжут. На улицу их сейчас золотом не выманишь. Кретин - и тот
подумает, прежде чем выйти. Впрочем, перевелись нынче кретины, все
повыловлены, один я, небось, остался.
Мерзкая подворотня. Мерзкая гостиница. Мерзкое занятие.
А что остается делать? С утра душа ноет - денег-то нет. Естественно,
откуда у истинного гражданина деньги? У истинного гражданина только долги.
Очередная гонка - на следующей неделе, там получу свои кровные, а
сейчас... Неделю тянуть - извините, это не для меня! Вдобавок, гад тот...
как же его зовут?.. В общем, проиграл сегодня одному типу двадцатку.
Идиот! Дыру в кармане поставил и проиграл. Еще один долг. Мерзкая жизнь...
Эй вы, за окнами, сколько вас ждать? Суслики жирные, хоть кто-нибудь
покажитесь! Пусто...
Наконец! Хлопнула дверь. Кто-то вышел в гостиничный двор, слышны шаги.
Неужели нашелся смельчак, который надумал совершить вечернюю прогулку? Это
был маленький старичок, в очках, шляпе, с папкой под мышкой. Натуральный
профессор. Он увидел меня, растерялся, замедлил шаг. Я преградил ему
дорогу и осветил фонарем, тогда на его лице появилось болезненное веселье.
- Молодой человек, - сказал он мне. - Вы ошиблись, ваша дама еще не
освободилась.
Тут ему в бок уперлось "шило", и он, видимо, очень хорошо почувствовал это
прикосновение, потому что веселое выражение на его лице моментально
сменилось тоскливым.
- Шутишь, - улыбнулся я. - Подожди, сейчас я буду шутить.
Снял с него дурацкую шляпу и отшвырнул в темноту. Он затосковал еще
сильнее.
- Вы не смеете, - слабым голосом сообщил он мне - Я музыкант. Я сейчас же
позову милицию.
Смех на палке. Было видно, что он грозится всерьез. Наверное, со страху.
- Зови, - разрешил я ему и чуть-чуть надавил. Понятливый оказался
старикашка! Он проглотил все угрозы разом, только слабо икнул и больше не
пикнул. Ну а как же - интеллигент! Для начала я его нежно встряхнул, чтобы
осознал до конца, с кем имеет дело. От моей ласки его залихорадило. Потом
деловито обшарил карманы гостя. В пиджаке у него лежал пухлый бумажник, и
мое истосковавшееся по чуду сердечко наполнило грудь томительным биением.
Волнуясь, я рванул застежку. Там была весомая пачка купюр - не меньше
двухсот хрустящих! Чудо свершилось. В полном восторге я глянул на
старичка: носить вечером такие деньги отважится не каждый! Он стоял не
двигаясь, губы его вяло шевелились, шептали что-то вроде: "...зачем вы
меня посылаете, мне страшно, я никуда не пойду..." - странное он что-то
шептал. И вообще у него был странный видок - будто разговаривал во сне.
Причем не со мной. Я потрепал его за щеку:
- Проснись.
Он продолжал спать, намертво прижимая к себе папку. Интересно, что там у
него? Я потянул ее, вот тогда профессор ожил: глаза его вспыхнули и
погасли.
- Не надо, - попросил он меня. - Берите что угодно, а это... не надо,
прошу вас...
Я ничего не ответил ему. Я ткнул его кулаком в морду, он мягко упал спиной
в лужу и остался лежать, а папка осталась в моей руке. Там были только
ноты! Эти очкарики ненормальные, честное слово... Ладно, не будем лишать
человечество культурных ценностей. Нас интересуют ценности материальные.
Мы не варвары, культурные ценности нам не мешают.
Я бросил папку рядом с хозяином, а сам быстро вышел из подворотни. На ходу
обследовал добычу. Для начала сладострастно пересчитал доход - ровно
двести пятьдесят, новенькими, будто из типографии. Ну, повезло! Все,
завтра отдаю долг этому гаду, и хватит с меня игрушек... Еще в бумажнике
имелся аккуратно сложенный листок бумаги, и я развернул его. Вначале
ничего не понял. Даже испугаться не успел. Просто в груди у меня вдруг
замерло, я остановился и разинул пасть. Вместо бумажного листочка мои
грязные пальцы сжимали нечто похожее на щель, в которую смотрели чьи-то
глаза. Я среагировал мгновенно: ойкнул и разжал пальцы. Бумажка плавно
опустилась на асфальт, я же опомнился и наклонился следом. Я парень
любопытный и вовсе не трус. Меня загадками человеческой психики не
проймешь - снова взял эту бумаженцию и внимательно рассмотрел ее.
Обыкновенная записка. Было четким почерком выведено: "Жду Вас в номере
215, второй этаж, налево". Записка, ничего больше. Однако в памяти
осталась ясная картинка: висящие в воздухе глаза смотрят на меня в упор.
Глаза небесно-голубого цвета. И не глаза даже, а узкая полоска
человеческого лица - брови, переносица... Смех на палке. Что это мне
мерещится?
Собственно, я направлялся к Балаболу. Заведение располагалось точно
напротив моего рабочего поста возле гостиницы - никакому нормальному
дубине не придет в голову ловить меня здесь, рядышком с местом
происшествия. Перекушу, расслаблюсь, и дельце одно имеется. Жизнь дается
человеку для того, чтобы он жил, как человек. А интеллигентский бумажник
мне должен в этом помочь. Правильно я излагаю?
Смешной старикашка, думал я, наискосок пересекая проспект Первого Съезда.
Народной милицией решил напугать. Да заори он во все горло что-нибудь
вроде: "Помогите, убивают!" - никто бы даже к окну не подошел
полюбопытствовать, в чем дело. Кого там убивают и как. Чтобы расшевелить
этот снулый мир, надо кричать "пожар" или "землетрясение". Или, например,
"революция" - пусть в кальсоны поналожат. Хотя, ату его, с такими вещами
не шутят... Интересно, вдруг вспомнил я, кого ждали в номере 215? Неужели
старикашку? А может, все еще ждут? Я развеселился. Надо же, каков игрун -
ему бы тихо кефирчик сосать дома, а он по отелям шастает. Впрочем, я уже
дошел до места, и эта мысль достойно завершила приключеньице.
Над входом помаргивало название: "БУТСА". Чуть ниже - скромное пояснение:
"ЛУЧШЕЕ МЕСТО ОТДЫХА". А в витрине горел стих: "Заходи скорей сюда! Делать
все позволим! Развлекайся до утра, выползешь довольным!" Делать что
вздумается можно в любом другом месте, если есть чем платить, разумеется,
но Балабол поступил на удивление мудро, воспользовавшись вечной
всенародной тягой к поэзии и к свободе. Забавно происхождение названия.
Существует легенда, будто знаменитый центрфорвард Серов однажды провел
пару недель в той гостинице напротив и, рассорившись со своей поклонницей,
швырнул с балкона бутсу - прямо через проспект. Спортивный снаряд пробил
витрину насквозь и влетел в столовый зал. С этим преданием знакомит
красивый стенд в вестибюле, здесь же под стеклянным колпаком обрел вечную
стоянку вонючий ботинок - жуткого размера, кстати. Идиотизм и коммерческий
успех, как известно из новой истории, близнецы-братья. В общем, местечко
это было как раз по мне. Я поежился от холодного ветра и торопливо толкнул
крутящуюся дверь.
Было душно и весело. Большинство столиков оказались заняты. Стоял
многоголосый гул, звенела посуда, из игрального автомата лилась мирная
старомодная музыка. Я огляделся и подошел к столику, за которым одиноко
сидел Лошак.
- Привет, мальчик, - сказал я ему. Он нехотя поднял глаза. Глаза были
задумчивыми. После некоторого размышления Лошак эхом откликнулся:
- Привет, Александр...
Видно, принял уже стаканчик-другой. Что ж, надо догонять. Я подсел к нему
и рявкнул в воздух:
- Эй, ну-ка сюда быстро!
Выскочил парень, обслуживающий столовый зал, побежал ко мне, мастерски
виляя между столами. Да, заработанная им кликуха вполне соответствовала
его деловым характеристикам.
- Ловкач, - сказал я ему, когда он, нисколько не запыхавшийся, вырос
передо мной. - Дай-ка мне горячей.
- Пожалуйста, - сказал парень, живо снимая с подноса графин и стакан. -
Добрый вечер, сударь, здравствуйте.
- И принеси что-нибудь пожрать.
- Секунду, - пообещал Ловкач и стартовал в обратном направлении. Поднос он
держал на вытянутой вверх руке. Почему-то ничего не падало. Смотреть на
этот акробатический этюд было страшно, и я повернулся к соседу по столу.
- Лошак, милый, - позвал я. - По какому праву ты здесь скучаешь? Ты
знаешь, где находишься?
- А? - вдруг спохватился тот и стал бешено озираться. - Где я нахожусь?
- В "лучшем месте отдыха"! - возгласил я. Плеснул себе в стакан, залпом
выпил, и мне стало жарко. Тогда я надолго присосался к горлышку графина.
Стало еще жарче. Стало так хорошо, что я заорал и метнул пустую стекляшку
в подбегавшего официанта. Ловкач красиво увернулся, принялся ставить на
стол тарелки со жратвой, и я прекратил баловаться - рыча, обрушился на
еду. Парень попытался подсунуть мне вилку, но я расхохотался и согнул ее
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг