общем нечистом фоне. Еще на столе имелся флакончик неясного назначения.
Кругленький, сплющенный с двух сторон, похожий на маленькую фляжку.
Целиком металлический, то есть непрозрачный. Широкое горлышко, крышка на
цепочке.
- Когда вносишь пистолет с мороза, нужно дать ему время полежать, -
объяснил Саша свое бездействие. - Когда появятся капли воды, тогда можно.
- Что можно? - Андрей сжался.
- Ну, чистить, смазывать.
- Понятно...
Да, наконец-то стало понятно, зачем Саша достал оружие. Другого места не
нашел, что ли? Других столов, покрытых клеенкой, в этом городе нет?
- Что, каждый день надо чистить?
- Каждый день не надо, но после стрельбы - желательно, а то в следующий
раз возьмет и скажет: "Да пошел ты на..."
- Кто скажет?
Андрей, очевидно, отупел за прошедшие двадцать часов. "Кто?". Хороший
получился вопрос. Саше понравилось. Он прицелился в одноклассника из
указательного пальца и усмехнулся:
- Лучший друг человека, вот кто.
"После стрельбы..." - прыгало тем временем эхо в голове. Голова вдруг
выросла до размеров комнаты, приняв те же квадратные формы. Андрей пытался
осмыслить услышанное: что за стрельба, какая стрельба? Учебная? Эхо
медленно стихало, но голова не становилась от этого меньше... В милиции,
например, учебные стрельбы давно отменили - за дефицитом патронов; Андрей
вычитал столь удивительную новость в одной из газет, тех, что обличают
демократию. Сохранили ли спецслужбы за своими сотрудниками обязательную
сдачу подобных нормативов? К горлу толчками подкатывала невесомость, за
ней с неспешной торжественностью надвигалась черная громада. Опять Саша
принес пистолет не в кобуре, а в кармане. Посещение тира или стрельбища не
предполагает такого способа хранения оружия. Черная громада страха. Сон.
Тоннель с ослепительной звездой в конце...
Андрею не дали времени как следует насладиться картинами, которыми
воображение откликнулось на оброненное гостем словцо.
- Ты присядь, - сказал Саша, прекратив усмехаться. Андрей выполнил просьбу
и даже не промахнулся мимо дивана. - Почему ты так смотрел на меня?
- Что?
- Что слышал.
Саша подался вперед - словно толкнул собеседника свинцово-оловянным
взглядом. Андрей вновь перестал понимать происходящее.
- Когда я на тебя смотрел?
- А сегодня. Помнишь, мы проехали мимо на машине?
Саша был предельно хмур. Он задал серьезнейший вопрос и ждал ответ. Он
пришел ради этого вопроса, и дальнейшие обстоятельства встречи целиком
зависели от того, что он сейчас услышит. Совершенно неожиданный поворот!
Подготовиться к такому нельзя, поэтому Андрей не смог бы сфальшивить, даже
если бы захотел:
- Да никак я не смотрел!
Саша скривился:
- Еще скажи, что нашу машину не видел. Меня, между прочим, водитель чуть
не пихнул - этот парень, говорит, вас знает, что ли? Чего, говорит, такие
перископы выставил?
"Оранжевая "Волга", - вспомнил Андрей. - Вот о чем речь! Черт меня понес
на улицу, черт меня усадил на скамейку - чтобы этот параноик мимо проехал!
Как ему теперь объяснить и доказать? Ведь он параноик - натуральный...
- Я тебя вообще не видел, - в отчаянии выдавил Андрей. - Я на "Волгу"
смотрел, а не на тебя.
- Не видел, как я рукой в окно махал? Боль-ной, называется...
Обвинитель не собирался далее скрывать чувство законного презрения. А
подозреваемый машинально снял очки и спрятал лицо в ладонях - он не знал,
что в этой ситуации еще можно было бы сказать. Он проиграл. У бреда свои
законы, логикой здесь ничего не добьешься. "Язычок широкий-широкий! -
донесся из спальни возглас матери. - Нижнюю губку не выворачивай! А теперь
я считаю: один, два, три..." Бред характерен повторами и круговыми
движениями: совсем недавно мать просила сына "не смотреть на нее так", и
он искренне отвечал, мол, обыкновенно я смотрю, не надо сходить с ума, а
чуть раньше, прошлой ночью, уже Андрей бесстрашно спрашивал у друга Саши,
почему тот смотрит не как всегда, и друг Саша просил прощения - мол, устал
чекист, что может быть естественнее...
- Куда ты, кстати, днем ходил? - атаковал гость с другого фланга. - Ты же,
кажется, больной?
- В аптеку, аспирин в доме кончился. Черт меня дернул твою оранжевую
"Волгу" заметить.
- Ну, ладно, забудем пока... - Саша повернулся к столу, к разложенным на
клеенке железякам. - О! Капельки появились. Работаем, мужики.
Он не жалел дыхания на свои реплики - изрядное здоровье было у
спортсмена-алкоголика. Пары плохо усвоенных высших спиртов жирного ряда, в
просторечье именуемых сивушными маслами, гуляли между столом и диваном.
Вот тебе и водка "Абсолют", вот тебе и шведское качество. Или бутылка,
оставшаяся в коридоре, содержала отечественный продукт? Хорошо, что гость
временно замолчал, иначе хозяина вытошнило бы в поднесенную к лицу ладонь.
Он надел очки и распрямил спину. Хозяин здесь он.
В соседней комнате бабушка и Алиса хором декламировали: "Мы прижмем язык к
губам - та-та-та! - а теперь прижмем губами - па-па-па!" Бабушка просила:
"Медленнее, лисенок, не напрягайся. Смотри, язычок зубками зажимаем, и
получается "та-та-та". Потом язычок между губками - па-па-па..." "Молодец,
девочка, старается, - подумал Андрей. - Выкарабкаемся, без Шлемы
обойдемся. Если в тюрьму не посадят. На кладбище монету зарыть - надо же
такое придумать. Моторная алалия у ребенка - та же земля, в которую кто-то
упрятал единственное ваше сокровище. Та же тюрьма - для интеллекта. Всю
жизнь можно потратить, чтобы найти и освободить". К счастью, у Алисы
расстройство было не в тяжелой форме. К тому же рано распознали (полное
отсутствие лепета, трудности с координацией движений и с чувством
равновесия), хотя поначалу неспособность общаться принимали за упрямство и
лень...
Только бы все обошлось. Только бы он ребенка не тронул... "О чем я? -
ужаснулся Андрей. - Причем здесь ребенок?"
Артикуляционная гимнастика - это было ужасно. Поначалу Алиса не могла даже
понять, как нужно двигать ртом и языком, чтобы получался тот или иной
звук. Потом речь ее надолго замерла на уровне отдельных слогов, потом
появились слова - искаженные до неузнаваемости. Потом появился Ефим
Маркович...
"А я здесь причем? - вибрировал Андрей. - Если Саша не параноик, то кто?
Не маньяк же он, в самом деле?"
- Ну, теперь все... - со зловещим азартом прошептал гость, словно
откликаясь на вибрации хозяина.
Он протер тряпкой увлажнившиеся детали пистолета. Затем достал откуда-то
из-под мышки железную палочку интересного вида: один конец загнут в виде
кольца, другой заострен и с прорезью - наподобие швейной иглы. Просунул
клочок ткани в прорезь палочки, взял свободной рукой самую большую из
лежащих на столе частей и показал все это Андрею:
- Учись, студент, пока я жив.
- Кто жив? - переспросил тот, обмирая. Не расслышал концовки фразы, к
сожалению.
Саша не ответил. Часть, которую он держал в руке, лишь отдаленно
напоминала собой пистолет. Рукоятка, рамка со скобой плюс голенький,
сиротливо торчащий ствол. Движениями опытного хирурга Саша направил
разобранное оружие на лампу, сощурился и просунул палочку с кусочком ткани
в канал ствола.
- Инструмент, которым я сейчас работаю, называется "протирка", - заговорил
он как бы между делом. - Нормальные люди протирку с собой не носят. А я
ношу. Удаляем нагар, чтобы пулькам было удобно, особое внимание обращаем
на углы нарезов. Также на патронник. Пульки, что бабы - не любят грязь...
Закончив, он переместил прицел - с лампы на Андрея, продолжая озабоченно
щуриться. В отверстии ствола был виден его немигающий глаз.
- Кажется, все? Внимание, замерли, сейчас отсюда вылетит пчела.
Пошутил. Чего же он добивается, сволочь?
- Учись, Андрюха, запоминай, может, когда-нибудь пригодится. Вот,
например, "шептало", название такое, не пугайся. Чтобы курок не срывался
раньше времени с боевого взвода. Вот спусковая тяга, вот курок. А это
самое главное - боевая пружина, которой все приводится в действие. Хотя
спусковой крючок - тоже главный, особенно когда ты на него нажимаешь. Вот
так - пах, пах, пах...
Опытный и хмурый хирург превратился в мальчика, хвастающего своей
игрушкой. Впрочем, глаза его оставались по-взрослому бесчувственными. Саша
замолчал и принялся за ударно-спусковой механизм, которому он уделил
столько внимания в своей лекции. Протирка летала в его руках. Белая
тряпочка давно уже не была белой. Иногда он помогал себе спичкой -
сосредоточенно выковыривал что-то из пазов и вырезов...
- ...Жа-жы-жо-жу... - пищал в спальне детский голосок. Ага, мать делала с
Алисой упражнение "Здравствуй, пальчик". Большой палец поочередно касается
подушечкой остальных пальцев, при этом ребенок каждый раз произносит
определенные слоги. Алиса, как и другие ей подобные дети, с трудом могла
воспроизвести ритм, не зря они на занятиях беспрерывно водят хороводы и
хлопают в ладоши... "А что будет, когда закончится чистка оружия? -
неожиданно переключилась мысль. - Не так, видите ли, на их машину
посмотрели! Что за нелепая подозрительность?"
СОСТОЯНИЕ подступало. Холодная легкость в руках и ногах, резкая
очерченность линий, замедленные кадры кинопленки. Невозможность
сконцентрироваться и понять, что происходит... "Может, рассказать ему про
отца? - заметался Андрей. - Ведь явная ошибка, путаница фамилий и
инициалов, ведь нет в нашем доме предателей!.. Боже мой куда (в кого) он
сегодня стрелял?" Кинопленка демонстрировала фильм ужасов: в одной комнате
сидел убийца и чистил оружие, а в другой ничего не подозревающая бабушка
выполняла с внучкой логопедические упражнения. Главный герой в кадре
отсутствовал, поскольку не понимал, всерьез это или понарошку, страшно это
или смешно... "Стукнуть гада чем-нибудь по голове?" - родилось другое
решение проблемы. Андрей представил себе дальнейшее: в цвете и звуке. Кино
в чистом виде - только на сей раз комедия. Саша ничего такого не делал и
не говорил, за что же его калечить? И кто кого в результате покалечит,
если удар не получится? И чем бить - стулом, бутылкой, диванным валиком?
Это не кино, а шизофрения. "Нормальные люди протирку с собой не носят..."
- Затвор, - подал Саша голос, взяв со стола следующую часть от пистолета.
- Вот предохранитель, смотри. Скольким идиотам он жизнь спас. А там внутри
еще есть ударник, который капсюль в патроне накалывает. Курок по нему -
бац, пулька - раз, и промеж глаз. Или в затылок - кому как больше нравится.
- В рот, - заставил себя Андрей непринужденно пошутить.
Зря он это сделал, шутка только добавила красок в цветной кошмар. Итак,
убийца готовит оружие, чтобы через минуту-другую встать и пойти... Куда?
Убийце все равно, в кого стрелять - в друга детства или в спящую женщину,
в бабушку или в ребенка. Куда он пойдет, перешагнув через коротко
всхлипнувшее тело? Может ли он позволить себе оставить свидетелей?
Зачем Саша готовит пистолет?!
Никак не удавалось остаться в реальности. Наркотический вихрь
раскручивался, не встречая никакого сопротивления. Если оружие разобрать и
собрать, его нужно проверить. Испробовать, работает ли? СОСТОЯНИЕ вошло в
голову легко, путь был проторен. "Не может быть..." - пронзил кору и
подкорку электрический импульс. Пулька - раз, и промеж глаз. В затылок, в
рот. Пчелка. В туловище, наверное, не так страшно, темнота упадет не
черной громадной стеной, а заклубится, закрутится вокруг, все убыстряясь и
убыстряясь. Мысль будет качаться из стороны в сторону, угасая постепенно,
в результате чего останется возможность сказать: "НЕТ!!! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!"
Что там, по ту грань темноты? Свет? Тягучий золотой туман? Звезды? Надо
встать и ударить палача стулом, опережая темноту. Надо сходить на кухню и
вернуться с топориком для разделки мяса...
- После чистки - смазка, - сообщил Саша. - Некоторые не то что не
смазывают, чистят-то всего раз в году. Спроси их, как пахнет вот эта вот
штука и пахнет ли вообще - не ответят. Вояки хреновы.
Он свинтил крышку с пузатой фляжечки.
Пока в комнате звучат голоса - молчит безумие. Пока у собеседников есть
вопросы друг к другу - жизнь реальна.
- Что это? - спросил Андрей.
- Что? Ружейная смазка, сказано же. Нормальные люди, кстати, этого с собой
тем более не носят... - Саша сменил тряпку на конце палочки-протирки и
окунул свой инструмент в открывшуюся емкость. - Кроме меня, правда.
Логопедические упражнения в соседней комнате уже закончились. Внучка и
бабушка болтали на сон грядущий: чуткое отцовское ухо автоматически
вслушивалось и переводило обильные речевые аграмматизмы на русский язык.
Ребенок настойчиво допытывался, не выдала ли бабушка их общую тайну, не
рассказала ли папе "про это"? Как и утром, Алиса нервничала и ошибалась.
Оказывается, она тоже боялась предательства! Пойти бы и выпороть их обеих
- чтобы дурь повыскакивала, чтобы научить правилам поведения в семейном
кругу...
Андрей сглотнул накопившуюся во рту дрянь.
- Я понимаю, что ты мне не доверяешь и, наверное, не веришь, - заговорил
он, вымучивая каждое слово. - Тебе не приходило в голову, что совершается
ошибка? Что я не тот, за кого ты меня почему-то принимаешь?
Саша на секунду приостановил работу. Только на секунду.
- О чем ты, Андрюха?
- Слушай, я не знаю и знать ничего не хочу. Но я думаю, не зря же ты
столько времени меня пугаешь? Нельзя так. Конечно, тебе сейчас всюду
чудятся враги...
- Ты меня прогоняешь?
- Нет, что ты...
- Когда решишь прогнать, скажи, я не всегда обидчивый. А если серьезно...
Прости, Андрюха. Бояться тебе нечего, все это тебя совершенно не касается.
- Да не надо мне ничего рассказывать!
Саша фыркнул, дернув головой:
- Отличный ты парень. Жалко, что все так получается.
- Я не за себя боюсь, - зачем-то объяснил Андрей. - Я за семью... - и тут
сообразил.
Осознал. В каком смысле "жалко"? Что получается "так"? Человеческие
голоса, наполнявшие комнату жизнью, замолчали, вопросы вдруг иссякли. В
соседней комнате тоже было тихо - очевидно, мать укладывала Алису спать.
"Нормальные люди ружейную смазку с собой не носят..." Точнее не скажешь.
Саша - он носит. "Смазывать надо тонким, ровным слоем..." - комментировал
владелец пистолета свои действия. Ему жалко, что все так получается, но
поделать ничего не может. Прости, Андрюха, замри и не двигайся, из дырочки
вот-вот вылетит пчелка. Жена спит, ребенок скоро заснет, они не поймут и,
возможно, не успеют проснуться. Мать, услышав выстрел, выскочит из
спальни...
- Пугаю я их... - проворчал гость себе под нос. - Знаешь, как пугают на
самом деле? Пригласишь клиента в машину, посадишь сзади между двумя
прапорами, и вперед. Вежливо, красную книжечку ему сунешь - комар носа не
подточит. Покатаешь часа четыре, ни слова не говоря, не отвечая ни на
какие вопросы, еще и за город выедешь, к сосенкам да березкам. Клиент весь
на нет изойдет от страха, не понимает, что будет дальше. Потом, когда
высадишь его на том же месте, где взяли, он выйдет, качаясь. И главное -
претензий никаких, с ним ведь ничего не сделали! Просто покатали и
отпустили. А ты говоришь...
Андрей не говорил, молчал. В воздухе висел стеклянный звон, очертания
предметов перемещались в виде радужных струй - привычные, знакомые
ощущения. За два предыдущих раза была возможность привыкнуть. Восприятие
обострилось - будто ручку контрастности крутанули. Мозг бешено боролся,
пытаясь определиться, что происходит в действительности, а что - нет.
Сознание нереальности происходящего сплющило мир, окружив вязкую телесную
оболочку беспредельным космосом.
- Ну, теперь все! - повторил Саша неоднократно звучавшую фразу. Какой
смысл он вкладывал в эти простые слова? Впрочем, сейчас смысл лежал на
поверхности - работа почти закончена. Осталось лишь собрать расчлененное
оружие воедино.
- Смотри, это называется возвратной пружиной. После выстрела она ставит
затвор в исходное положение. Говорю, чтоб ты представлял себе механику.
Одеваем ее на ствол. Обрати внимание, одеваем тем концом, который более
узкий. Присоединяем затвор. Вставляем магазин - и все...
"Зачем он меня учит? - вяло удивился Андрей. - Зачем представлять себе
механику выстрела? А также физику полета пули, биологию сквозного ранения,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг