- "Машину времени" Уэллса читал?
- Ага. Интересная книга. Только нам учитель физики объяснил, что такой
машины не может быть.
- Ну, если учитель говорит, то конечно. А хотел бы покататься на такой
машине?
Ленька улыбнулся: разыгрывает. Но все равно лучше, чем нудные нотации. И,
не задумываясь, ответил:
- Конечно.
Илья Онуфриевич тяжело поднялся и сказал:
- Тогда пойдем.
Они поднялись по крутой лестнице, которая закончилась маленькой площадкой.
Лаврентьев повозился с какими-то переключателями, щелкнул замком и
распахнул овальную дверь.
Помещение было очень большое, округлое. Куполом нависал потолок. Стены,
без окон, были матовыми, какого-то белесого оттенка. В центре помещения
стоял большой черный агрегат. Около него - вращающееся кресло. Лаврентьев
пощелкал тумблерами агрегата и повернулся к Леньке:
- Это прогулочная машина времени. Так куда поедем?
Ленька озадаченно посмотрел на черную доску пульта. Среди рядов кнопок
притаились рычажки. По бокам пестрели цифры с множеством нулей. Показал
наугад.
- Значит, 350 миллионов лет назад? Попытаемся.
Илья Онуфриевич передвинул какой-то рычажок, нажал на кнопки. Стены
помутнели, затем заструились гигантскими полосами и зигзагами. "Похоже на
полет в ракете", - решил Леня, поудобнее устраиваясь в кресле. Впрочем, в
ракете ему летать до сих пор тоже не приходилось. Между тем, мелькание
полос нарастало, убыстрялось. И вдруг разом оборвалось. Все пространство
за стенами машины времени заполнила голубоватая дымка. Внизу она быстро
густела. И вот из нее навстречу поднялась зеленоватая волна. Лене
показалось, что пол качнулся: И верно, началось мерное покачивание. Они
поплыли. Волны одна за другой набегали откуда-то издалека. Леня никогда
раньше не видел моря. Только по телику. Это было оно! Серое пасмурное небо
нависло неприветливой свинцовой крышей. Бескрайняя водная гладь была
совершенно пустынна. Никаких признаков жизни.
- А мы назад сможем вернуться? Ведь нас уносит...
Илья Онуфриевич успокоительно кивнул. Между тем, волны убыстряли свой бег.
Их "плот" раскачивался все сильнее и сильнее. Вот он оказался на гребне
гигантской волны, стремительно летит вниз... Леня побелел. Его стало
слегка подташнивать. Лаврентьев, взглянув на него, забеспокоился:
- Поедем назад? С остановками? Леня кивнул.
- Куда заедем: девон? карбон? пермь?
- Пермь (у Лени в городе с этим названием был дядя).
Лаврентьев потянулся к рычажкам. В это время Ленька и увидел Его: огромные
членистые конечности, большие фасеточные глаза смотрели злобно и
бессмысленно. Леня судорожно схватил Илью Онуфриевича за локоть. Рука того
передвинула сразу несколько рычагов, и машина времени, словно самолет,
вошедший в облачность, погрузилась в серую пелену. Снова замелькали
полосы. Затем наметилась тонкая сеть вертикальных линий, и стали
проступать многочисленные стволы деревьев. Но что за причудливые растения
образовывали эти заросли! Мощные, совершенно гладкие стволы с
расположенными на ветках правильными рядами листьев, а среди них тонкие
прямые растения, кора которых была покрыта замысловатым рисунком. Но
особенно поражала их расцветка: все деревья были оранжевыми. Гигантские
пауки раскинули свои тенета между ветвями, в воздухе мельтешили
бесчисленные крупные насекомые. Среди стволов показалось чье-то большое,
грязно-зеленое тело. Раздвигая тонкие побеги, по вязкой почве тяжело
шагало чудовище с бородавчатой спиной. Огромная, покрытая панцирными
пластами голова с глубоко запрятанными глазами, большущая, усеянная
коническими зубами пасть. "Б-р-р! Отвратительная тварь!", - подумал Леня.
Лаврентьев взглянул на часы:
- Наше время, кажется, истекает: полчаса прошло. Да и твои приятели,
небось, заждались. Поехали назад.
Оранжевые заросли медленно утонули в серой дымке. Вокруг снова были
белесые стены.
В кабинете Илья Онуфриевич вернул Лене мяч.
- Забирай свое сокровище. Только, чур, впредь стекла не бить. А то
сломаете машину времени.
Леня взял мяч и, глядя в лицо Ильи Онуфриевича, наконец задал вопрос,
который все время вертелся у него на кончике языка.
- Скажите, а почему никто не знает, что у Вас есть "машина времени"?
Ребята не поверят, что я был в палеозое.
Лаврентьев улыбнулся:
- Ты, Леня, правильно говорил, что создать машину времени невозможно. А
это... Это наш лекционный зал, в котором я показал тебе несколько
фрагментов из учебных палентолопических фильмов. По этим фильмам студенты
института знакомятся с фауной и флорой минувших эпох.
(1973)
Кристалл с вершины Тубуньера
Перед началом очередного полевого сезона я провел полтора месяца в
геологических фондах, знакомясь с отчетами прежних экспедиций. Я люблю их
читать. Написанные живым, разговорным языком, они содержат обстоятельные
описания перипетий походной жизни в множество любопытных сведений, вплоть
до цен на продукты и адресов проводников. А отчет Лунегова я читал как
приключенческую повесть. Вместе с артелью старателей он предпринял около
полувека назад экспедицию в поисках золотоносных россыпей. Лунегов
поднялся до верховьев Котильи, но на Тубуньер, в район, где нам предстояло
вести поиски, так и не проник. Он писал в отчете: "...артельщики
отказались идти со мной, ссылаясь на чудские запреты. Когда-то на
Тубуньер, что по-чудскому Пуп Земли, спускался их бог и делил промеж людей
всяческие доблести: кому дал силу, кому - ум, кого наградил ловкостью или
хитростью, черпая все из большущего сундука. Сундук этот и по сей час там
стоит. Немало еще в нем осталось богатств. Кто взойдет на Тубуньер, многим
может овладеть: стать ловким, умным, сильным или красивым. Только в
наказание боги отнимут у него жизнь раньше, чем он доберется до людских
жилищ..." Я аккуратно переписал понравившуюся мне легенду в свою пикетажку.
С базы экспедиции поездом мы добрались до конечной станции - крохотного
северного поселка. Я люблю его деревянные тротуары, немногословных
жителей, речку, в ледяной прозрачной воде которой водятся хариусы.
Володя Быков, начальник нашего отряда, перед вылетом вынес на карту
штурмана намеченную нами точку высадки - в верховьях маленького ручья на
восточном склоне Тубуньера. Штурман чуть заметно ухмыльнулся.
- На месте виднее будет.
Когда вертолет по узкому каньону преодолевал Главный Хребет, мы не могли
оторваться от блистеров - совсем рядом, казалось рукой подать - проплыли
замшелые скалы, которых, возможно, еще не касалась рука геолога.
Промелькнули ослепительно белые снежинки, замершие на вершинах в
причудливых позах исполинские фигуры каменных великанов...
Восторженный Андрюша Кашин ухватил меня за руку:
- Смотри! А вон останцы - словно роща деревьев! И каменная черепаха!
Тубуньер мне не понравился. Голые склоны, кое-где ржаво-коричневые пятна
болотных "окон". Вертолет завис. Но не было видно ни облюбованного нами
ручья, ни опушки леса.
Стараясь перекричать рев двигателей, Быков попытался узнать, почему
высаживаемся не там, где намечено. Пилот махнул рукой: - Там садиться
нельзя. Наклон площадки не тот. Инструкция... Здесь лучше.
Выгрузили багаж. Нам суетливо помогали летчики - им в этот день предстоял
еще рейс. И когда вертолет устрекотал куда-то за вершины, мы остались один
на один с Тубуньером - Володя Быков, Стае Бабенко, Андрей Кашин, Галочка
Корчагина и я.
Володя достал планшет и сориентировался. Мы удрученно рассматривали свои
пожитки, громоздившиеся нелепой кучей.
- Кое-что, пожалуй, и не стоило брать, - задумчиво произнес Андрей.
Все невольно заулыбались. Кашин больше всех ратовал за "хорошую
укомплектованность", составив длиннющий список "совершенно необходимого".
Потом Володя и Стае отправились на рекогносцировку, а мы принялись за
голубику - крупной неприторной ягоды было здесь превеликое множество.
- Переберемся к ручью. Отсюда метров пятьсот, - сообщил вернувшийся Быков.
- Под гору груз сам нас будет толкать. Закон всемирного тяготения.
Из двух раскладушек соорудили носилки. Я уныло наблюдал, как под тяжестью
поклажи выгибались хлипкие алюминиевые конструкции моей кровати. Где-то
впереди маячили Володя и Андрей. Галина несла Володино ружье. Глядя на
нее, я, наконец, осознал, почему женщин так неохотно берут в тяжелые
экспедиции.
Лагерь разбили под вечер у ручья, в нескольких десятках метров от останца
причудливых очертаний.
- Прямо-таки рыцарский замок! - восхитился Андрей. Но сходив к "замку",
вернулся разочарованный.
- Диабаз. Зеленая основная масса и амилдалоиды, посветлее...
Потекла повседневная полевая жизнь. По утрам дежурный готовил на костре
завтрак из концентратов, и мы отправлялись в маршруты.
Уже в первые дни натолкнулись на цепочку магнитных аномалий, рассекавшую
Тубуньер. На аномалиях обнажались в виде гребешков зеленовато-серые породы.
- Дайки габбро. Тектонический шов, - заключил Володя, - сами интереса не
представляют. Но вдоль разрыва под влиянием гидротерм могли формироваться
рудные залежи.
Признаков руды мы, однако, не находили. Налазившись с приборами по
курумнику, в лагерь возвращались под йечер. Первые дни мечтали только о
том, как бы поскорее добраться до своих спальных мешков. А потом я вдруг
стал чувствовать - есть нерастраченный запас сил. Остальные тоже уже не
спешили залезать в свои спальники. Галочка по собственной инициативе стала
перемывать нашу посуду. Я заметил - она здорово изменилась. Веснушчатое
личико ее неожиданно похорошело - бесформенная пуговка носа оказалась
довольно приятных очертаний, а глаза не такими уж маленькими и заплывшими.
Свежий воздух? Здоровая пища? Неужто они вместе с простым физическим
трудом так преобразили эту коренную горожанку, дышавшую раньше только
каменной пылью асфальтовых мостовых? Не только я заметил перемены в Гале.
Все чаше Володя помогал ей мыть посуду в ручье. Процедура эта с каждым
разом все более затягивалась. Возвращаясь, они тихонько переговаривались о
чем-то своем. А потом они облюбовали для прогулок Замок...
Володя, который еще недавно всем нам казался "стариком" (ему уже
исполнилось тридцать восемь лет), тоже разительно переменился. Помолодел -
пропали намечавшиеся складки у рта и носа, глаза стали ярче и в них
появились какая-то детская распахнутость и незащищенность. С каждым днем
он нравился мне все больше - умный, простой и симпатичный парень. И очень
сильный: как-то он один поднял ящик с приборами!
Выходной был вызван небольшим тягучим дождиком. Во второй половине дня
посветлело и подсохло. Андрей отправился обследовать группу останцев к
западу от Замка. Страстный "камнелюб", Кашин все еще не обнаружил на
Тубуньере ничего, достойного занять место в его коллекции. Вернулся он
часа через два, мокрый и без единого образца.
- Пусто. Одни кварцитопесчаники. Тоже мне, легендарный Тубуньер! Кстати, о
легендах. Знаешь, Ивар, Замок с тех останцов напоминает раскрытый сундук.
Может, права твоя легенда? Сходи, вдруг подберешь себе какой ни па есть
талантишко?
Я ему не поверил. Но мне надоело валяться весь день на кровати. Я оделся
полегче - энцефалитник, кеды, подхватил андрюшкин молоток и отправился за
чудскими сокровищами.
Вблизи Замок не производил величественного впечатления: стены, амбразуры,
башенки превращались в нагромождения глыб разной величины и очертаний. Я
обошел Замок, по привычке считая шаги. Он имел форму почти правильного
прямоугольника. Решив взобраться наверх, я пригляделся к уступам и
расщелинам и пришел к выводу, что одна из них более или менее удобна для
подъема.
Скалолаз из меня никудышный: на крупные обнажения всегда забираюсь с
малоприятным холодком внутри. Боюсь высоты. Со стороны я, наверное, был
очень смешон, когда, раскорячившись и цепляясь за неровности стенок,
карабкался на вершину Замка. При этом я старался не думать о предстоящем
спуске.
Не знаю, сколько времени мне понадобилось на подъем. Во всяком случае, не
меньше, чем вечность. Вот, наконец, вершина. Я присел, стараясь отдышаться
и унять сердцебиение. Почувствовав себя бодрее, огляделся, заглянул вниз.
Действительно, Замок можно было в какой-то мере уподобить раскрытому
сундуку. Я ссыпался вниз, в центральное углубление, чтобы ознакомиться с
его содержанием.
Ага, чудской бог скорее всего восседал вот на этой выступающей в виде
кресла кварцевой жиле! Я трахнул по кварцу молотком, брызнули искры. Найти
что-либо интересное я не надеялся, потому по-настоящему обрадовался, когда
в одной из пустоток увидел несколько золотистых кристалликов. Они были
невелики, всего несколько миллиметров, но необычной огранки. Ничего
подобного я не видел даже в знаменитом на весь мир институтском
геологическом музее.
Я принялся долбить породу, стремясь выколотить штуф так, чтобы не
повредить кристаллы. Однако чертов кварц крошился, и вскоре все кристаллы
осыпались. Я было приуныл. Но поразмыслив, решил, что раз уж растворы
какого-то таинственного состава циркулировали здесь, должны быть и другие
занорыши. И я принялся за работу. Долбил, расшатывал глыбы диабаза и
кварца и снова долбил... Куски кварца, которые мне приходилось выгребать
руками, были острыми, как бритва. Скоро порезов на моих ладонях было не
счесть. Я буквально вгрызался в жилу, и в конце концов мне сказочно
повезло. Я нашел его, этот занорыш, а в нем - большущий золотистый
кристалл изумительной чистоты, еще штук пять поменьше и с десяток совсем
маленьких. Несколько минут я любовался ими, опустившись на землю и не
решаясь притронуться к ним своими окровавленными руками. Потом взялся за
молоток, и вскоре они лежали в моем рюкзаке, бережно упакованные в
оберточную бумагу. Окрыленный, я быстро преодолел спуск. Откуда только
взялись ловкость, сноровка и смелость.
В лагере, увидев мою находку, Андрей схватил самый крупный кристалл:
- Чур, мой!
А Галочка поразила нас:
- У меня есть такой. Правда, поменьше. Его Володя нашел.
Андрей, естественно, не удовлетворился принесенными мною кристаллами.
Ежедневно, вернувшись из маршрута, он брал кайло и молоток и отправлялся в
Замок. Иногда ему удавалось найти небольшой занорыш, но чаще он ковырялся
впустую. Зато через несколько дней он принес грубо обработанные фигурки
зверей, птиц и людей, которые разыскал в одной из ниш.
- Очевидно, здесь действительно были чудские святилища. - Володя задумчиво
покрутил фигурку медведя, - А у мифов и легенд почти всегда имеется
какая-то реальная основа, канва, по которой фольклор ткет свои узоры...
Между тем, мы испытывали необычайный прилив сил. В поисках выхода для
"избыточной" энергии соорудили волейбольную площадку. Благо, белые ночи
позволяли играть допоздна. Сразу похвалюсь - у меня вдруг прорезался
талант! Никогда не подозревал в себе такой прыгучести, координации
движений, резвости. И другие, даже неуклюжий увалень Бабенко, играли очень
неплохо! Андрей к этому времени один носил все собранные за день в
маршруте образцы - полный рюкзак. Еще месяц назад он не смог бы даже
приподнять его!
В очередной камеральный день Володя обнаружил, что может оперировать в уме
многозначными цифрами, заговорили о людях-счетчиках, побеждающих
электронные машины. Я тоже попробовал считать. И неплохо получилось!
А утром, доставая эталон для настойки прибора, Галя воскликнула:
- Мальчики, он почему-то пожелтел!
Володя внимательно осмотрел некогда свинцовый футляр.
- Кажется, золото... Уж не философский ли камень алхимиков притащил нам
Ивар?
Все растерянно молчали.
Вертолет прилетел через пару дней после завершения всех исследований. И
хотя приземлился он еще дальше, чем в первый раз, мы без особого
напряжения перетаскали к нему все свое снаряжение и ящики с образцами.
Штурман Вася Башкирцев, мой старый знакомый, здороваясь, удивился:
- Знаешь, Ивар, едва узнал тебя! В чем-то вы все здорово изменились!
Найденные кристаллы мы отдали в Музей.
...По истечении времени способности, приобретенные мною на Тубуньере,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг