должно быть, в тот день, когда он - еще молодой, еще не битый
разочарованиями творец, - сказал себе: "А создам-ка я Серебряный Лес и
помещу-ка я посреди него Источник Силы!" И создал. И вернулся сюда спустя
много лет, уже потрепанный жизненным опытом, перед которым тюремное
прошлое кажется всего лишь репетицией генерального сражения с Жизнью.
Тяжело вздохнул Демиург и опустился на мягкий мох у самого источника.
Послушал журчание воды, наклонился, вгляделся в серебристые глубины. И
вздрогнул.
Вода била ключом из земли, ледяная и синяя, унося под валун опавшую
хвою и крошечные веточки. А на дне источника лежал и неподвижно смотрел на
создателя нечеловеческий глаз. В том, что глаз был живой, сомневаться не
приходилось. Он был круглый, большой, желтый, с расширенным зрачком.
Когда Морган склонился над глазом, глаз моргнул и зрачок сузился.
- Привет, - сказал Морган Мэган. - я Демиург.
Тут до него дошло, что глаз при всем желании не может ему ответить, и
поэтому он лишь улыбнулся и по-собачьи прильнул к воде. Глаз наполнился
светом. Прохлада пробежала по всему телу создателя, и вдруг он ощутил себя
могущественным и великодушным - таким, каким и положено быть Демиургу. И
ему снова захотелось улучшить свой мир, и только усилием воли он удержал
себя от немедленного акта творения.
Растянувшись под сосной, Морган заложил руки за голову и, улыбаясь,
уставился в высокое небо. Вот так он пролежал несколько месяцев еще до
сотворения Народа, сразу же после побега с каторги. Только сейчас Мэган
осознал, что это были лучшие дни его жизни. И он своими руками положил им
предел, когда занялся усовершенствованием совершенного.
В воздухе настойчиво потянуло дымком. Морган насторожился. Где-то
неподалеку жгли костер. И это было странно. В Серебряном Лесу никто не
жил, это было место уединения и медитации Демиурга. Сейчас он вспомнил об
этом. Морган поднялся и медленно пошел на запах.
Вскоре он вышел в черную сырую низину, где изредка мелькали среди
обнаженной земли ядовито-зеленые кочки болотной травы. На самом краю
низины горел костерок, бледный в дневном свете, а возле него сидел
какой-то человек. Он был очень высок - выше двух метров. Крупный, но не
толстый, он не поражал и обилием мускулатуры. Однако же великаном его тоже
не назовешь. Морган Мэган покачал головой. Он не помнил, чтобы творил
подобную породу существ. Похоже, космогонический процесс совершенно вышел
из-под контроля Демиурга.
Великан-невеликан помахал Моргану рукой и что-то крикнул громким
веселым голосом, показывая на свой костер. Создатель осторожно прошел по
краю низинки, ломая сухие ветки.
- Привет, - сказал незнакомец. - Мое имя Иллуги.
У него было круглое лицо и круглые светлые глаза, и казался он
существом спокойным и добрым.
- Я Демиург, - мрачно отозвался Морган Мэган. - Откуда ты взялся,
Иллуги? Я тебя не творил. Иллуги улыбнулся:
- Я слышал о тебе, Морган Мэган. Добро пожаловать.
- Если ты слышал обо мне, то какого черта ты поселился в моем
Серебряном Лесу? Тебе разве не говорили, что здесь заповедная зона?
- Что значит "заповедная зона"? Я поселился здесь потому, что в
Серебряном Лесу никто не живет.
- Потому и не живет, что я запретил. Здесь я предаюсь размышлениям
без помех, в тишине и уединении.
- Я не шумный сосед, - сказал Иллуги. - И тоже люблю уединение. Лес
большой, Морган, вряд ли мы помешаем друг другу.
- Да как ты разговариваешь с создателем, ничтожное насекомое! -
загремел Морган Мэган, который головы на две был меньше Иллуги ростом.
Иллуги ухмыльнулся.
- Я вежливо с тобой разговариваю, - заметил он. - Если прогневал
тебя, извини. Я так редко вижу живую душу, что уже отвык от манер. Говорю
то, что думаю. Сейчас так не принято?
- Откуда я знаю? - буркнул Демиург. - Я тоже редко общаюсь с людьми.
Впрочем, ты же не человек... А кто ты, собственно, такой?
- Я тролль, - сказал Иллуги и покраснел. - Ты, должно быть, знаком с
моей дочерью, Имлах. Той, которую взял в жены Теленн Гвад.
- Имлах - тролльша? В первый раз слышу! - Морган Мэган уставился на
Иллуги, полуоткрыв рот. - А откуда вы взялись, тролли? Хоре милосердный, я
же вас не создавал!
- Мы сами создались, - пояснил Иллуги, - от союза великанов и гномов.
Не смейся, - добавил он, видя, как Демиург побагровел и начал давиться, -
такой союз оказался возможным и породил уродов и чудовищ, которых и Народ,
и великаны, и гномы одинаково презирают. Мы презреннее, чем дакини.
- Но ты же не урод, Иллуги, - машинально пробормотал Морган Мэган, не
удержавшись от того, чтобы скользнуть вороватым взглядом по лицу и фигуре
своего собеседника. - По крайней мере, я ничего в тебе не замечаю.
- У меня был третий глаз, - сказал Иллуги.
- Ну и где же он? Почему на лице не носишь?
- Берегу, - пояснил Иллуги. - Это глаз провидческий. Мало ли что
может случиться. Подерусь с кем-нибудь или зверь вышибет, а то и на ветку
напорешься. Жалко... Я храню его в источнике, который бьет между корней
большой сосны.,. Этим глазом я видел, как ты вошел в лес, как пил воду,
как отдыхал возле ключа...
- Поселился в моем лесу, - горестно произнес Морган Мэган, - захламил
мой источник своим барахлом...
- Скажи, создатель, правду ли говорят, будто бы ты раскаиваешься в
том, что создал драконов?
По серьезности тона, которым Иллуги задал вопрос, Морган догадался,
что речь зашла о том, что волнует всех обитателей мира Аррой. Поскольку
Морган еще не успел посмотреть, как поживают драконы (он сотворил их в
прошлое свое посещение и пока что не удосужился навестить), то ответа на
этот вопрос у него не имелось. Тем не менее он сказал:
- В общем... Наверное, да. Главное - благо Народа. Если Народ
недоволен драконами, Демиург обязан выяснить, в чем причины недовольства и
принять меры.
- Разве ты уже не принял мер, создатель? - Иллуги казался удивленным.
Теперь Морган насторожился. Он привык, чтобы ему приписывали
различные намерения, как правило греховные, но в данном случае ему
пытались навязать чье-то безответственное деяние.
- Какие меры я принял? - очень осторожно спросил Морган.
- Разве ты не призвал в мир Аррой свою мать, царственную Боанн,
речную богиню, которая взялась навести порядок и извести супостатов,
сиречь драконов?
- ЧТО? - Морган Мэган подскочил, побледнев. Сердце у него упало. -
КОГО я призвал?
- Боанн, речную богиню. Ты же создал реку и дал ей имя своей
царственной матери!
- Да, я сделал это - сдуру или по пьяни, сейчас уже не помню.
Кажется". - Морган призадумался, силясь извлечь из глубин памяти этот свой
необдуманный поступок (а сколько их еще было! Ой-ой...) - Ну да, я посетил
гномов в их подземных пещерах, полюбовался, как они катают тачки,
обогащают руду... Охота пуще неволи - вкалывают так, что мои надсмотрщики
на каторге рыдали бы от восторга, хоть они и бесчувственные монстры,
лишенные человеческих чувств,,. Даже их бы проняло! Какое трудолюбие!
Какая изумительная алчность! Потом гномы пригласили своего творца на пир.
Они всегда меня кормят и поят до отвала, заискивают. И как я напьюсь до
бесчувствия, так пристают - то им золотоносную жилу сотвори, то
алмазоносные кимберлитовые трубки. Я из-за них прочитал все геологические
пособия, какие только откопал в Александрийской библиотеке. В тот раз они
здорово перестарались, накачивая меня вересковым медом. Я впал в слезливую
сентиментальность и с тоски по материнской ласке создал реку Боанн...
Протрезвел, ужаснулся, но было уже поздно. А теперь, говоришь, эта стерва
прослышала и пробралась в мой мир?
Лицо Иллуги выражало ужас. - Не говори так о правительнице! Она
услышит, она придет, страшен будет гнев ее!
- Да прекрати ты! Не мракобесничай. Я - Демиург, так что ж ты боишься
какой-то правительницы? Кто она предо мной? Да знаешь ли ты, что твоя
любимая Боанн как только выродила меня, так сразу выбросила на берег и
больше своим сыночком не интересовалась? Я рос как сорная трава.
Беспризорно. И когда меня осудили на эти проклятые рудники, она и пальцем
не шевельнула, чтобы меня вызволить.
- И все же Боанн - великая правительница. Она пришла в Аррой, встав
из вод потока. Прекрасной была она, как утренняя заря. Одетая во все алое,
с волосами цвета зимнего заката...
- Розовыми, что ли? - перебил Морган Мэган. Иллуги укоризненно
взглянул на него.
- Золотыми, - поправил он Демиурга. - Она стояла на спине белой
лошади и, подняв руки с обращенными вперед ладонями, так заговорила:
"Ведомо мне, что создатель земель ваших, о тролли, гномы и великаны,
Морган Мэган, называющий себя магом, необдуманно, в порыве гнева или же
под влиянием горячительных напитков сотворил злобное племя драконов и
поселил их за рекой..."
- Перед кем это она так распиналась? - снова встрял Морган Мэган.
- Перед народом холмов, - пояснил Иллуги. - Так рассказывают. Мне
продолжать, или я вызвал твой гнев, и мне лучше не искушать судьбу?
- Продолжай, - мрачно разрешил Морган. - Ты же не виноват в том, что
моя мамаша - набитая дура.
Иллуги покосился на Моргана с нескрываемым ужасом и пробормотал:
- Не говори так. Ты Демиург, тебе ничего не будет, а меня она
покарает страшными карами за то, что я слушаю подобные речи.
- Ладно, не буду. Что она еще сказала? - Она сказала, что всякий,
кому дорог мир Аррой и Лес, где высокие деревья, не должен ни есть, ни
пить спокойно, покуда жив хотя бы один дракон. И многие отправились в
поход на супостатов, но мало кто вернулся - драконы уничтожили много
гномов и троллей бессчетно. Тогда гномы объявили, что не могут больше
рисковать, ибо малым числом не смогут добывать драгоценные камни в
потребных количествах, и ушли в свои горы. Но все же немало гномов
осталось. А тролли никак не могли угомониться, но и второй поход не принес
удачи... 'Тогда и пошла молва о девушках, отдаваемых драконам на
растерзание. Я, правда, не видел ни одной такой девушки, но дыма без огня
не бывает. Потому и отдал свою дочь Имлах за великана, лишь бы она ушла из
этих краев.
- Так, так. Продолжай. - Морган был мрачнее тучи.
- Словом, ныне у Городищенской Лавы на реке Боанн стоит кордон.
Следят, чтобы никто за реку не ходил под страхом смерти.
- Это еще чье дурацкое распоряжение? Тоже матушкино?
- Разумеется. И оно не дурацкое, а очень предусмотрительное. "Одно
дело доблесть, другое - удача" - так сказала царственная Боанн, когда
призвала отказаться от священной войны, жалея свой народ.
- ЧЕЙ народ? - поразился Морган. - Это МОЙ народ! Ай да маменька!
Всплыла из пучины водной спустя столько лет! Конечно, кому не охота прийти
на все готовенькое и начать наводить свои порядки! Лучше попробовала бы
сотворить что-нибудь свое! Трудиться-то никто не любит, всем дай
попользоваться! Я ей покажу!
Он встал. Иллуги тоже поднялся на ноги. Непостижимым образом тролль
вдруг стал ниже ростом, чем Демиург. Морган Мэган грозно заявил:
- Я ей объясню, что это МОЙ народ и что МОЙ народ свободен делать
все, что ему вздумается. Хочет воевать - пусть воюет. Хочет лгать, красть,
прелюбодействовать - пусть лжет, крадет и прелюбодействует, хоть это и не
похвально. Это ЕГО дело, и незачем всяким земноводным дурищам вмешиваться
со своими указаниями!
- Создатель! - отчаянно вскричал Иллуги. - Мне не следует слушать
твои речи!
Но Морган уже рассвирепел, и его было не остановить.
- Молчи, презренный! - загремел он. - Не смей называть меня
"создатель"! Я создавал несовершенных, но свободных и бесстрашных людей. Я
не создавал трусов и лизоблюдов!
И оттолкнув от себя Иллуги, Морган Мэган бросился бежать в чащу
Серебряного Леса.
Лаймерик сунулся в комнату, где Хелот был занят делом: изучал карту
мира Аррой, взятую у баронессы.
- Хелот из Лангедока, - торжественно провозгласил маленький
человечек, останавливаясь на пороге. - Имлах по прозванию Кукушкин Лен из
Серебряного Леса приглашает тебя на приватную беседу в круглой гостиной
замка Аррой, принадлежащего Теленну Гваду, величайшему из баронов Леса,
где высокие деревья.
Эту тираду он выпалил единым духом, ни разу не споткнувшись.
Хелот улыбнулся и отнял карту у горностая, который вцепился в угол
зубами и норовил утащить ее. - Хорошо, Лаймерик, я иду. - Я передам
госпоже Имлах из Серебряного Леса, что Хелот из Лангедока оповещен о
приглашении и направляется в круглую гостиную замка Аррой...
- Да, конечно, - перебил его Хелот, но Лаймерик лишь удостоил его
взгляда исподлобья и непоколебимо завершил:
- ... замка Аррой, принадлежащего Теленну Гваду, величайшему из
баронов Леса, где высокие деревья.
И, повернувшись к Хелоту спиной, величаво удалился.
Хелот свернул карту трубкой и последовал за забавным глашатаем
баронессы. Имлах уже ждала его. Быстро кивнув Хелоту, она обернулась к
Лаймерику, который застыл в торжественной позе, не обращая внимания на
двух горностаев, атакующих кисточки с его парчовых туфель. Распушив хвосты
и прижав круглые ушки, звери с кудахтающим звуком предпринимали атаку за
атакой, пока Лаймерик не схватил одного из них (второй тут же умчался
прочь).
- Благодарю тебя, Лаймерик Окраина. Твои услуги замку Аррой
неоценимы.
- Я рад, если это так, госпожа Имлах. Я могу идти?
- Разумеется.
Поклонившись, Лаймерик с достоинством отбыл, унося на руках
притихшего горностая.
Хелот проводил его удивленно-смешливым взором, но Имлах опять не
поддержала веселости своего гостя. Она подняла брови и сжала рот, всем
своим видом давая Хелоту понять: любая, самая невинная насмешка над
Лаймериком не вызовет у нее одобрения.
- Скажи, Хелот, что ты намерен делать дальше? - заговорила Имлах.
- Не знаю. Я хотел бы отправиться в селение к Народу и потребовать,
чтобы мне отдали назад моего оруженосца, но ты запретила мне это делать.
- Идти в селение не требуется. Сегодня прибыл посыльный и привез
твоего мальчика. Его признали за дакини и возвращают тебе.
Выражение лица Имлах насторожило Хелота.
- С ним что-то случилось? - спросил Хелот, чувствуя, что сердце у
него падает.
- Они убили его?
- Нет. Они не хотели его убивать. С какой стати? Он не причинил им
зла. Напротив, они думали принять его в свою семью. Ведь это великая честь
- 1 принадлежать к Народу.
Ответ Имлах понравился Хелоту еще меньше, чем тон, которым она
говорила.
- Твои слова уклончивы, Имлах, - сказал он. - Что с ним? Он жив?
- Пока жив. Идем, я хочу показать тебе его. Она поднялась и повела
Хелота вверх по узенькой винтовой лесенке на верхний этаж башни, где возле
узкого окна на большой кровати лежал очень маленький Тэм Гили.
Хелот осторожно подсел к нему. Он заметил, что на ушной раковине
мальчика запеклась кровь, и прикусил губу.
- Тэм, - позвал Хелот. - Это я, Хелот.
Мальчик открыл глаза и очень тихо сказал:
- Я рад, что это вы, сэр. Она больше не вернется?
- Кто?
- Фейдельм.
- Кто это?
- Она красивая и страшная, - прошептал Тэм. - Она как в тумане, как
из-под воды... Я думаю, она ведьма, сэр.
- Это она тебя покалечила?
- Я не знаю. Она коснулась меня, и ударила молния. Мне показалось,
что она не хотела этого. Я боюсь.
- Чего ты боишься, Тэм?
- Здесь была еще одна женщина. Кто она?
- Это госпожа Имлах, хозяйка замка Аррой. Она тебе поможет. Ты будешь
слушаться ее, хорошо?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг