Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     - Старость заразна,  и  смерть заразна.  Судьба заразна,  -  пробормотал я
сквозь слезы, а потом внезапно успокоился и добавил, смутно удивляясь твердости
собственного голоса:  -  Но в одном вы правы: прикосновения тут ни при чем. Все
мы больны старостью и смертью -  с рождения,  и тут уже ничего не попишешь... С
чего вы  решили,  будто я  стану вас убивать?  Я  не  могу держать на вас зла -
просто потому, что знаю, от какого ужаса вы пытались избавиться. На вашем месте
я бы и сам ухватился за любой шанс. И знаете что? Я восхищаюсь вами, потому что
побывал в  вашей шкуре,  и  не  могу  понять,  как  вам  удалось заставить себя
бороться за возможность вернуться к жизни.  Откуда вы черпали силу?  Я не нашел
ее источника в своем сердце, когда...
     Я осекся,  потому что окончание фразы "когда я был вами" показалось мне до
безобразия нелепым и к тому же не совсем точным:  я вдруг понял,  что не просто
побывал в  шкуре  Магистра Нуфлина.  Случилось нечто  большее:  на  мгновение я
каким-то образом стал всеми умирающими стариками всех миров, всеми смертниками,
доживающими последние дни  перед  исполнением приговора в  жалкой,  обветшавшей
темнице.  Теперь я знал,  что порой покой и смирение могут быть страшнее самого
черного отчаяния,  и  поэтому злодейская выходка моего спутника не попала в мой
личный архив под  грифом "подлое предательство" -  тот,  кому  довелось хоть на
мгновение оказаться в  чужой  шкуре,  поостережется употреблять эти  осуждающие
слова,  само  звучание которых сходно  с  презрительными плевками.  Пресловутое
"предательство"  Нуфлина  сейчас  казалось  мне  настоящим  сокровищем,  черной
жемчужиной,   зловещей,   но  драгоценной,  потому  что  оно  было  порождением
величайшего мужества,  которое,  оказывается,  может  остаться  в  распоряжении
человека,  когда не только дряхлое тело, но и усталый дух его сдался на милость
победительницы  смерти.   Мое  внезапное,  иррациональное  милосердие  не  было
предназначено Великому  Магистру  Нуфлину  Мони  Маху  лично.  Черт  с  ним,  с
"праведным мщением",  но  вряд ли  я  смог бы  так легко пренебречь собственной
безопасностью,  если бы речь шла только об этом человеке,  с  которым я  не был
связан ни узами дружбы,  ни оковами тайных клятв - только пресловутым служебным
долгом,  который, что греха таить, никогда не являлся для меня основным смыслом
бытия.  Но он - помимо собственной воли, конечно, - позволил мне прикоснуться к
восхитительной тайне:  теперь я твердо знал, что иногда человек бывает способен
бороться не просто до конца, а немного дольше - и еще как бороться! Отрубленная
голова   может   впиться  зубами  в   горло   палача  -   слабое  утешение  для
приговоренного,  но  другого нет и  быть не может.  Это было полезное открытие,
если принять во внимание,  что мне тоже наверняка предстояло когда-нибудь стать
умирающим  стариком.   Конечно,   в  Ехо,  где  среднестатистический  гражданин
отправляется на кладбище не раньше,  чем отпразднует свой трехсотлетний юбилей,
а могущественные колдуны порой и вовсе растягивают свою жизнь на тысячелетия, я
мог надеяться,  что дряхлым стариком я  стану еще не  скоро,  но в  тот момент,
когда старость валит тебя на землю,  связывает по рукам и  ногам и  принимается
звать  на  помощь свою  подельшицу смерть,  тот  факт,  что  позади осталось не
семьдесят, а тысяча семьсот лет, не имеет никакого значения...
     - Я не мог не попытаться,  -  просто сказал Нуфлин. - И я удивлен тем, что
ты это понимаешь.  Жаль, что ты оказался достойным противником... но я вынужден
признать:  ты заслуживаешь лучшей участи, чем скоропостижная смерть от старости
в этом немощном теле.
     - Вы тоже,  -  сухо сказал я.  -  И  не только вы.  Все заслуживают лучшей
участи,  вот в чем ужас! - Мой голос предательски дрогнул, а потом я неуверенно
добавил: - Но возможно, это Царство Мертвых, Харумба, действительно сулит нечто
лучшее, чем...
     - Возможно,  -  старик  пожал  плечами.  -  Теперь  мне  придется  на  это
надеяться,  поскольку ничего иного не остается. Но одно я, увы, знаю наверняка:
ничто не может сравниться с настоящей жизнью.  А если и может...  Я, видишь ли,
не  отличаюсь богатым воображением и  не  берусь  представить себе,  как  будет
выглядеть альтернатива.
     - Вы выбрали меня потому,  что я показался вам самым слабым противником? -
спросил я,  когда  вновь  воцарившееся молчание начало казаться мне  невыносимо
тягостным.
     - Ну,  скажем так:  самым неопытным,  наивным и доверчивым,  -  равнодушно
ответил Нуфлин.  -  И в то же время твое могущество очень велико, что тоже было
немаловажно  для  благополучного осуществления моего  плана.  Видишь  ли,  сила
действительно оставила меня,  так  что  оставался один выход:  заставить жертву
своими руками построить ловушку.  Ну кто еще,  кроме тебя,  так легко и  охотно
поверил бы  моим  словам о  какой-то  нелепой охранной стене?  Все  более-менее
опытные маги отлично знают, что невидимым защитником может стать нарисованный в
воображении белый  сверкающий плащ,  а  еще  лучше,  если  удастся усилием воли
превратить его в  некое подобие шалаша,  да и  тот действует не слишком долго и
помогает  лишь  в  тех  случаях,  когда  имеешь  дело  со  слабым  противником.
Незаменимая  штука  на  войне  или  во  время  большой  смуты,  когда  поневоле
приходится сновать среди стрел и смертоносных снарядов бабума, но при встрече с
могущественным колдуном -  совершенно бесполезно!  А ты юн и несведущ,  поэтому
принял мои россказни на веру.  Впрочем, это не принесло мне пользы, как видишь.
Жаль,  что я ничего не знал про этот странный меч, который считает своим долгом
оберегать тебя. Я бы просто выбрал кого-нибудь другого.
     Я внутренне содрогнулся,  когда представил себе,  что на моем месте мог бы
оказаться сэр Мелифаро:  он у нас тоже весьма могущественный парень...  и почти
такой же неопытный болван,  как я сам. К тому же ему на роду написано то и дело
влипать  в  разнообразные неприятности.  У  него  не  было  бы  никаких  шансов
выкрутиться.  А потом в Ехо вернулся бы наш Мелифаро, и мы получили бы отличную
возможность как следует посмеяться по  поводу некоторых забавных перемен в  его
характере, только и всего... Ужас!
     - Закроем эту тему,  ладно?  - предложил я. - Будем считать, что ничего не
случилось.
     - Очень великодушное предложение, мальчик, - невесело усмехнулся Нуфлин.
     - Ответьте мне взаимностью и больше не пытайтесь повторить этот ваш фокус,
- устало  сказал  я.  -  Меч  все  равно  меня  защитит,  а  паскудные ощущения
достанутся нам обоим.  Я-то переживу,  пожалуй, а вот вам такие потрясения ни к
чему. Мне поручили доставить вас в Харумбу живым, и мне не хочется...
     - Можешь меня не уговаривать, я себе не враг, - мрачно кивнул он.
     Некоторое время мы молчали. Я добыл из Щели между Мирами чашку крепчайшего
экспрессо,  несколько крошечных галет  вроде  тех,  что  так  любят  подавать в
некоторых забегаловках вместе с  кофе,  и  сигарету.  Через несколько минут мне
пришлось брезгливо испепелить остатки этого скромного завтрака: я не чувствовал
ни вкуса,  ни аромата, только легкую тошноту, похожую на первый приступ морской
болезни.  Чтобы немного прийти в себя,  я поднялся, на ноги, выглянул в одно из
маленьких  смотровых  окошек  и  тут  же  невольно  заулыбался:   далеко  внизу
переливалась в сумрачном свете пасмурного дня жемчужная пыль фонтанов. "Неужели
киты?" - изумился я и почти незаметным волевым усилием заставил летающий пузырь
опуститься  пониже.   Моему  взору  открылось  восхитительное  зрелище:   среди
невысоких  волн  вальяжно  резвилась четверка  морских  гигантов,  поразительно
похожих на  китов моей  родины,  только золотисто-рыжий цвет их  блестящей кожи
напоминал о  том,  что дело происходит в другом Мире.  С размерами определиться
было трудно.  Сначала мне показалось, что они даже больше, чем киты моего мира,
потом я сделал скидку на расстояние и тот прискорбный факт, что до сих пор я не
видел вблизи ни одного кита,  и понял:  объективных данных моя голова все равно
не выдаст.
     - Мальчик,  ты  что,  вдруг  решил,  что  теперь  нам  обоим  самое  время
утопиться?  - с неподражаемой иронией осведомился мой спутник. - Ой, если бы ты
спросил старого Нуфлина,  как он хочет умереть,  знаешь,  что бы я  тебе на это
сказал? Только не в холодной воде! У меня от нее кости ломит...
     - Нет,  топиться мы  не будем.  Там киты,  -  объяснил я,  не отрываясь от
окошка.  -  Я их еще никогда не видел,  разве только на картинке в Энциклопедии
Манги Мелифаро...
     - Киты? Да что ты говоришь?!
     К моему изумлению, Магистр Нуфлин разволновался не на шутку. А я-то думал,
что я тут один такой...  "юный натуралист", способный забыть обо всем на свете,
разглядывая изумительные очертания этих грациозных громадин.
     - Рыженькие,  -  нежно мурлыкнул я,  чувствуя, как по моей физиономии, все
еще перекошенной после давешних неприятностей, расползается идиотская блаженная
улыбка.
     - А не мог бы ты помочь мне подняться?  -  вдруг спросил Магистр Нуфлин. -
Мне бы не хотелось пропустить такое знаменательное событие,  -  добавил он, как
мне показалось, довольно смущенно.
     - А  оно  именно  знаменательное?  -  растерянно уточнил  я,  помогая  ему
выбраться из кресла.
     Он ничего не ответил, а припал к смотровому окошку и замер - как маленький
ребенок,  честное  слово!  Через  несколько минут  мой  локоть,  в  который  он
вцепился,  чтобы сохранять равновесие,  взмолился о  пощаде,  но  я  не решался
шелохнуться: если уж умирающему старику приспичило посмотреть на китов - что ж,
его право!
     - Спасибо, Макс, - наконец сказал Нуфлин, отворачиваясь от окошка. - Усади
меня в кресло, пожалуйста.
     Я  помог ему  устроиться в  кресле и  тут  же  сам припал к  окошку.  Киты
постепенно удалялись,  но скрываться под водой вроде бы не собирались,  так что
можно было продолжать любоваться.
     - А знаешь,  это очень добрый знак,  мальчик,  - неожиданно сказал Магистр
Нуфлин из-за моей спины.
     - Еще бы! Киты все-таки! - тоном знатока подтвердил я.
     - Обычно  они  не  заплывают в  Великое  Средиземное Море,  -  пояснил мой
спутник.  -  И вообще в нашем полушарии киты -  большая редкость. Вот поближе к
Арвароху их  много...  Моряки  с  Хонхоны  считают  встречу с  китом  наилучшей
приметой:  она означает,  что все вернутся домой живыми,  да еще и  с прибылью,
огромной, как китовая туша. А мы встретили не одного кита, а сразу четырех.
     - Значит,  все будет хорошо.  - Я обернулся к нему и искренне улыбнулся. -
Ваша Харумба окажется замечательным местом,  вот  увидите!  А  я  вернусь домой
живым, что тоже не может не радовать...
     - Ой,  Макс,  не прибедняйся! Тебе и примет никаких не нужно, - усмехнулся
Нуфлин.  -  Ты -  одно из самых живучих существ в этом Мире, в чем я имел честь
самолично убедиться.
     - Ничего,  лишний добрый знак не помешает,  -  вздохнул я,  с  облегчением
отметив,  что обстановка необъяснимым образом разрядилась.  Спасибо китам: если
бы не они,  вряд ли бы мы стали так непринужденно разговаривать - два человека,
отрезанные  от   мира  многими  дюжинами  футов  и   высокими  бортами  корзины
бесхитростного летательного аппарата,  охранник и  его подопечный,  неудачливый
убийца и  его ошеломленная жертва,  не в  меру великодушный судья и оправданный
преступник,  и все это, с позволения сказать, "в одном флаконе". Да уж, в столь
нелепую и одновременно неловкую ситуацию я, пожалуй, еще никогда не попадал!
     - Рыжие здесь киты,  -  еще раз сказал я. Сочетание звуков в слове "рыжие"
необъяснимым образом  ласкало мое  нёбо  и  идеально соответствовало не  только
окраске китов,  но и восторженной нежности,  которую я к ним испытывал.  - Там,
где я родился,  рыжих китов не бывает,  -  с внезапной откровенностью сообщил я
Нуфлину.  -  Они там...  - я запнулся, подбирая определение, и наконец нашел: -
...темные, как сумерки в пасмурную погоду.
     - А в том мире, где ты родился, тоже есть киты? - полюбопытствовал Нуфлин.
     - Ага, - кивнул я.
     Мы  снова  замолчали,   но  на  сей  раз  молчание  было  не  гнетущим,  а
умиротворенным.
     Незадолго до заката я почувствовал странное беспокойство. Странное потому,
что оно не  родилось в  моем собственном сердце,  а  пришло извне -  похожее на
внезапный порыв сырого ветра.
     - Что-то случилось? - сразу спросил я своего спутника.
     - Еще не знаю, - настороженно ответил он. - А что ты почуял?
     - Ничего определенного, - неопределенно ответил я. - Но...
     - - Что-то переменилось,  -  кивнул он.  - И знаешь, что я тебе скажу? Мне
это не нравится. Хуже всего, что я никак не могу понять, что именно происходит:
то ли просто погода портится, то ли надвигаются настоящие неприятности.
     - Сейчас окажется,  что ваши старинные враги - никакой не миф, а самая что
ни на есть суровая правда,  -  вздохнул я.  -  Ладно, если что - будем драться.
Куда ж я денусь?
     Я  не  успел  договорить,   потому  что  началось  черт  знает  что.  Небо
разверзлось и  пролилось  на  нас  огненным  дождем...  Черт,  я  понимаю,  что
неуместный  пафос   делает  мою   попытку  обрисовать  ситуацию  беспомощной  и
неуместной, но что я могу поделать, если небо действительно именно "разверзлось
и  пролилось на  нас огненным дождем" -  ни  больше и  ни меньше!  Разноцветные
брызги холодного огня не обжигали кожу,  но они быстро стирали с лица земли наш
летающий пузырь,  да и нас,  его пассажиров,  тоже -  я успел заметить, что мое
тело зияет зловещими прорехами,  как рваное лоохи портового нищего,  и испытать
ужас,  описать который не  берусь:  все  мои  прежние страхи не  имели никакого
сходства с  этим  всепоглощающим чувством.  Но  у  меня в  запасе все  же  было
одно-единственное коротенькое мгновение -  его бы  не  хватило на размышления и
поиски выхода,  зато его  хватило на  действие,  необдуманный,  судорожный,  но
мощный рывок под сень стены из белого кирпича,  которая, как ни крути, была раз
и  навсегда воздвигнута в  моем сознании.  Разумеется,  я  бы ни за что не стал
этого делать,  если бы у  меня была возможность обдумать свои действия.  Иногда
паника может принести благо, кто бы мог подумать!
     Мне   снова   пришлось   испытать   давешние  неприятные  переживания:   и
сокрушительную тошнотворную слабость умирающего старика,  и  холодный ужас  при
виде  собственного тела,  скорчившегося на  полу корзины в  нескольких шагах от
меня,  и  жгучую боль в  груди,  смешанную с  испуганной радостью возвращения к
себе.  Хвала Магистрам,  все это продолжалось очень недолго,  словно услужливый
киномеханик великодушно промотал пленку в  ускоренном режиме,  бормоча под нос:
"это мы уже видели".
     Удивительное  дело:   я   не   только  отлично  помнил  события,   которые
непосредственно предшествовали  этому  странному  повторению  одного  из  самых
неприятных эпизодов  в  моей  жизни,  но  и  оказался  способен довольно шустро
сообразить,  что  случилось.  Оказавшись на  самом  краю,  я  невольно вспомнил
ловушку,  в которую попал по милости Магистра Нуфлина,  и инстинктивно рванулся
под защиту своей белой стены:  в  течение нескольких дней я  строил ее в полной
уверенности,  что она защитит меня от всех напастей, а времени вспомнить о том,
что все это бессовестное вранье,  у меня не оказалось.  Все к лучшему: зловещая
магия ловушки оказалась столь сильна,  что сумела перетащить меня в неприятные,
но,  как  выяснилось,  совершенно  безопасные  для  жизни  мгновения  недавнего
прошлого.  Вернее,  не только меня,  а нас обоих:  Магистр Нуфлин сидел в своем
кресле  смертельно  бледный,   взволнованный  и,   кажется,   разгневанный,  но
совершенно живой.  К счастью, он оказался крепче, чем мы все предполагали перед
отъездом:  от таких потрясений кто угодно мог бы свалиться с  инфарктом,  а ему
хоть бы что!
     - Вы поняли, что случилось? - взволнованно спросил я.
     - Думаю,  что  да.  -  Теперь  шелест его  голоса то  и  дело  срывался на
истеричную хрипотцу.  -  Я  не  слишком часто  использовал этот  прием с  белой
кирпичной стеной,- добавил он, - и мне в голову не приходило, что такая ловушка
способна перенести своего творца и  свою жертву сквозь время...  А  как ты  это
сделал, Макс? - с деланным равнодушием спросил он.
     Я  понял,  что Магистр Нуфлин умирает от  любопытства,  но  за свою долгую
жизнь  законного  властителя  и   признанного  мудреца  он  давным-давно  отвык
обращаться за разъяснениями -  особенно к сопливым новичкам в колдовской науке,
вроде меня.  Так  что  этот сквозь зубы выдавленный вопрос стал для него своего
рода актом самоуничижения или, по меньшей мере, обуздания гордыни.
     - Все очень просто,  -  смущенно сказал я. - Когда все... ну, вернее, мы с
вами...  начали таять под этим огненным дождем,  я ударился в панику,  перестал
соображать,  забыл,  что  ваша  стена была ловушкой,  и  воссоздал ее  в  своем
воображении, словно она может меня спасти. И, как видите, действительно спасла.
Хотя все это было довольно неприятно.
     - Полностью  с  тобой  согласен,  -  сумрачно  кивнул  Нуфлин.  -  Не  так
неприятно, как в первый раз, и все же... Будь любезен, выгляни-ка в окно.
     Я  послушно  обернулся к  смотровому окошку  и  обнаружил,  что  последние
остатки заката все еще размазаны по нижнему краю блеклых облаков.
     - Начало ночи? - лаконично спросил Нуфлин.
     - Ага, судя по всему, она только что наступила. Совсем как...
     - Да,  ты прав. Судя по всему, мы действительно вернулись в прошлое и были
вынуждены еще раз его пережить,  -  задумчиво сказал он.  - Ты каким-то образом
получил некоторую власть над временем, что само по себе удивительно.
     - Здорово, что мы с вами сохранили воспоминания обо всем, что случилось, -
заметил я.  -  Я  помню и  наш тяжелый разговор,  и китов,  и весь этот кошмар,
который случился под вечер. Вы тоже все помните, верно?
     - Разумеется,   -   кивнул  Нуфлин.   -  И  это  не  только  избавляет  от
необходимости снова толочь воду в ступе, но и сулит надежду на спасение. Теперь
мы оба заранее знаем,  что ждет нас на закате,  и,  возможно, сумеем надлежащим
образом подготовиться к  неприятностям.  По крайней мере,  у  нас есть время на
обдумывание.
     - Изменить курс? - тут же предложил я. И сам понял, что сморозил глупость:
существо,  оказавшееся  способным  пролить  на  своих  врагов  дождь  холодного
уничтожительного огня, сможет найти и поразить нас где угодно, хоть на дне моря
- было бы желание.
     Мы немного помолчали, потом я нерешительно спросил:

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг