Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
целую гвардию Смоков и  Малышей.  На  моей далекой родине наши "Золотые ворота"
могли  бы   обеспечить  нам  с   Мелифаро  устойчивую  репутацию  очень  крутых
скульпторов-авангардистов - думаю, этим все сказано.
     Самое удивительное,  что это сработало.  Если честно, я не слишком доверяю
собственным идеям:  сколь бы  хороши они  ни  были,  в  глубине души  я  всегда
опасаюсь,  что ничего не  получится.  А  уж что касается нашей постройки -  ха!
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы окончательно разувериться в успехе
мероприятия.  Тем  не  менее  стоило нам  шагнуть под  эту  чудовищную арку,  и
пустынная помойка навсегда стала  страницей истории наших  скитаний.  Не  самой
худшей страницей,  кстати. По крайней мере, на этом участке Лабиринта мы твердо
усвоили нехитрое,  но  очень  полезное в  данных обстоятельствах правило:  если
поблизости  нет  выхода,  следует  создать  его  самостоятельно,  из  подручных
материалов.
     Разумеется,  мы шагнули в проем, трогательно держась за руки: больше всего
на свете мы с Мелифаро боялись потеряться. Мысль о том, что хитроумный Лабиринт
может раскидать нас по  разным Мирам,  сводила с  ума,  поэтому пальцы Мелифаро
оставили на моей руке настоящие синяки; подозреваю, что и я сам держался за его
лапу несколько крепче, чем необходимо.
         
     Там,  куда мы попали,  нас ждал уютный домашний полумрак, пахучая благость
свежевымытого деревянного пола и пестрый переполох оконных занавесок.  В уютном
кресле-качалке сидела необычайно колоритная старушенция: ее всклокоченные седые
кудри,  ястребиный  нос  и  ярко-алая  пародия  на  кимоно  произвели  на  меня
глубочайшее впечатление ("Баба-яга какая-то!  - ошалело подумал я. - Ну все, ща
она нас жарить будет!"), но ее светлые глаза лучились спокойствием, тонкие губы
медленно раздвинулись в  снисходительной улыбке,  а худые смуглые руки медленно
сложились в приветственном жесте.
     - Некоторые гости бывают подобны ветру:  они  врываются в  дом  внезапно и
внезапно исчезают,  не дав себе труд полюбопытствовать,  куда их занесло,  и не
обременяя себя необходимостью запечатлеться в  моей памяти.  Вы из таких,  ведь
верно?  -  Ее голос оказался на удивление звонким и чистым, такие голоса иногда
бывают у старых актрис: с возрастом они становятся все лучше, приобретая силу и
глубину.  -  А  иные  гости  бывают подобны сору,  который приносит ветер:  они
остаются надолго,  путаются под ногами,  но, подобно прирученным пеу, позволяют
себя кормить,  а иногда и гладить...  О,  такой гость может долго проваляться в
каком-нибудь дальнем углу вашей судьбы,  избавиться от  него так же тяжко,  как
навести порядок в прабабкиной кладовой! - Она неожиданно звонко расхохоталась и
указала на неумело, но старательно нарисованный портрет хмурого рыжего мужчины,
висящий в проеме между окнами.  -  Однажды южный ветер даже принес мне мужа,  -
доверительно сообщила она  и  тут  же  озабоченно нахмурилась:  -  Или  то  был
западный ветер?
     - Вам виднее, - вежливо сказал я. - Это ведь ваш муж...
     - Был мой,  стал чужой. Был чужой, стал ничей, - нараспев протянула она. И
строго добавила:  -  Когда старой Герде говорят "вы",  она начинает думать, что
кроме нее в доме есть еще одна Герда, и отправляется на поиски. Больше не делай
такой ошибки,  гость.  Я держу старую Герду на привязи.  Но если она сорвется с
цепи, некому будет приготовить вам ужин. Старая Герда не дура хлебнуть полынной
настойки, но разлить ее по стаканам - это все, на что она способна.
     Мы  с  Мелифаро озадаченно переглянулись.  Поскольку в  помещении не  было
никого,  кроме нашей собеседницы,  следовало полагать, что "старая Герда" - это
она и есть.  "Раздвоение личности,  -  подумал я. - Доктор Джекил и мистер Хайд
местного посола,  только и всего.  Что ж,  ничего страшного... по крайней мере,
если эта эксцентричная пожилая леди будет держать себя в  руках.  Тем более что
жениться на ней мы вроде как не собираемся, и вообще, нам, кажется, пора топать
дальше..."
     - Что переполошились, светлячки заблудшие? И теперь хотите уйти без ужина?
- рассмеялась старуха.  -  Не советую:  готовлю я хорошо,  старая Герда пока на
цепи,  а  самый  дорогой гость -  тот,  который зашел ненадолго,  скоро уйдет и
никогда не вернется.  Значит,  сегодня вы мои самые дорогие гости. Оставайтесь,
мальчики.  У меня найдется для вас не только еда,  но и сок пыльной полыни,  от
которого кружится голова и  молодеет сердце,  и  тайная кровь юных  роз,  после
которой почесать спину приятнее,  чем провести ночь с красавицей, и даже, - тут
она  перешла на  доверительный шепот,  словно  нас  кто-то  мог  подслушать,  -
веселящее тело семя дракона, который снился моему бывшему мужу каждую ночь. Ха!
Ради этого я и спала с ним в одной кровати сорок лет кряду: если спишь с кем-то
так долго,  сны становятся общими,  а  уж  я-то  знаю,  как следует поступать с
драконами, привидевшимися тебе во сне!
     Я не стал выяснять пикантные подробности:  у меня и так голова кругом шла,
даже  "сок пыльной полыни" не  требовался.  Мелифаро вопросительно посмотрел на
меня:
     - Может,  и  правда задержимся ненадолго?  Я  бы не прочь развеселить свое
тело. Что-то оно у меня в последнее время такое печальное!
     - Хочешь -  значит,  задержимся.  Кто бы  сомневался,  что ты  не упустишь
возможность хлебнуть этой  самой "тайной крови юных  роз",  а  потом хорошенько
почесать свою спину, - фыркнул я. И галантно поклонился старой ведьме:
     - Мы будем счастливы воспользоваться твоим гостеприимством. Спасибо. Каким
именем тебя называть?
     - Не надо никакого имени, - печально улыбнулась она. - Говори просто: "Эй,
ты!" - я не обижусь. И мне ваших имен лучше не слышать: люди, чьи имена я знаю,
приобретают надо мной странную власть...
     - Все шиворот-навыворот!  -  растерянно сказал я.  -  Там,  где я родился,
некоторые считают,  будто знать чье-то  имя -  значит получить преимущество,  а
послушать тебя - выходит, все наоборот... Впрочем, как скажешь, так и будет.
     - Ну,  раз ты такой покладистый, помоги мне приготовить ужин, - добродушно
рассмеялась наша хозяйка. Я виновато помотал головой:
     - Если для этого требуется идти на  кухню,  ничего не выйдет.  Любая дверь
для нас...
     - Да знаю я, знаю, - нетерпеливо перебила она. - Стоит вам открыть дверь -
только я вас и видела!  Сколько уж у меня таких, как вы, перебывало, шестирукий
боббур на  пальцах не пересчитает...  Да только никуда идти не надо.  Мы уже на
кухне,   разве  не  заметно?   -  Величественным  жестом  художника,  решившего
познакомить гостей со  своим новым произведением,  она указала куда-то  вправо;
послушно последовав взглядом за ее рукой,  я  обнаружил,  что в  углу помещения
стоит самая настоящая плита, кажется даже, не какая-нибудь, а газовая (в других
обстоятельствах я бы удивился, но сейчас не придал наличию газовой плиты в доме
старой колдуньи никакого значения - подумаешь!).
     Стыдно признаться, но я не воспрял духом, узнав, что дежурство по кухне не
лежит за  гранью возможного.  Мне явно недоставало трудового энтузиазма:  после
наших давешних строительных подвигов хотелось одного: лежать и не двигаться.
     - Я помогу,  -  решительно заявил Мелифаро, с упреком взирая на мою кислую
физиономию.  -  Этого парня на кухню вообще пускать нельзя, но раз уж он здесь,
пусть сидит смирно и  не шевелится.  А  не то он тебе живо всю посуду перебьет,
леди.
     - Ничего,  -  храбро сказала она,  -  посуды у  меня  в  доме немало,  для
дорогого гостя ничего не жалко! А работа для всех найдется.
     В  итоге  беднягу  Мелифаро припахали чистить  какие-то  диковинные овощи,
похожие на  гибрид  ежа  и  картошки.  Моя  судьба оказалась милосерднее:  меня
усадили резать всякую экзотическую растительность для салата -  весьма,  я  вам
доложу,  медитативное занятие!  Я так втянулся,  что искренне огорчился,  когда
обнаружил,  что  уже  измельчил все необходимое.  Мелифаро тем временем все еще
боролся с  "картофельными ежами";  впрочем,  его победа тоже была не за горами.
Через несколько минут он  торжествующе взмахнул здоровенным кухонным ножом и  с
пафосом  водрузил  свою  последнюю жертву  на  вершину  пирамиды,  сложенной из
круглых серых сердцевинок этого диковинного овоща.
     - Молодцы,  -  в  улыбке нашей хозяйки было такое неподдельное восхищение,
словно мы только что совершили пару-тройку бессмертных подвигов, как и положено
сказочным богатырям.  - Редко ко мне заглядывают такие трудолюбивые гости. Я бы
и сама справилась,  -  доверительно сообщила она, - но хороший ужин должен быть
приготовлен сообща,  это  единственное правило  кулинарной  науки,  которому  я
следую слепо,  как  закону,  не  полагаясь на  вдохновение...  А  теперь можете
отдохнуть, остальное я и сама сделаю. Вот вам пока угощение, чтобы не заскучали
без дела.
     Она   проворно   вскарабкалась  на   деревянный  табурет,   алое   одеяние
взметнулось,  обнажив худые,  но мускулистые,  как у бывшей балерины, ноги (все
еще  весьма привлекательные,  если  называть вещи своими именами).  Привстав на
цыпочки,  старая леди  извлекла из  многообещающей темноты какого-то  кухонного
тайника серую керамическую бутылку.  Легко спрыгнула на пол, порылась на полках
древнего буфета,  достала оттуда два  маленьких стаканчика из  розового стекла,
немного помедлила, махнула рукой и присовокупила к ним третий.
     - Это и есть та самая "кровь молодых роз"?  -  с нетерпеливым любопытством
подростка, впервые в жизни оказавшегося в борделе, спросил Мелифаро.
     - Э,  нет!  Не все сразу,  гость! - звонко рассмеялась наша хозяйка. - Это
всего лишь полынная настойка. Она слегка опьяняет - не более того. Никто еще не
мог  упрекнуть меня в  том,  что  я  перед ужином предлагаю своим гостям зелье,
после которого им станет не до еды!
     - Вообще-то,  для того чтобы забыть о еде, достаточно просто посмотреть на
тебя, - галантно сообщил ей Мелифаро. Старуха кокетливо погрозила ему когтистым
пальцем,  наполнила стаканчики зеленоватой жидкостью, одним глотком разделалась
со своей порцией и вернулась к плите.
     Я  с  упреком посмотрел на  Мелифаро:  уж больно его комплимент походил на
неприкрытое издевательство.  Но тот,  судя по всему,  и не думал издеваться. Он
рассеянно крутил в  руках свой стаканчик и  с блаженной улыбкой пялился на нашу
хозяйку, все еще восхищенно покачивая головой.
     "Ничего себе!  -  ошалело подумал я.  -  Кажется,  она  ему  действительно
приглянулась. Вот уж не думал, что парень без ума от старушек! Ну, дела..."
     "Макс,  ты  не  будешь возражать,  если я  приударю за  нашей хозяйкой?  -
Мелифаро словно прочитал мои  мысли  и  воспользовался Безмолвной речью,  чтобы
обсудить сию животрепещущую тему. - Или ты сам собираешься? Не то чтобы я готов
уступить, но хотелось бы обойтись без дуэлей..."
     "Да на здоровье!  -  растерянно отозвался я.  - Только... тебя не смущает,
что  она тебе в  прабабки годится?  Или это не  имеет значения?  Еще один нюанс
жизни в вашем Мире, которого я пока не понимаю?"
     "Макс,  не  говори  ерунду,  -  миролюбиво огрызнулся мой  друг.  -  Какая
разница, сколько даме лет? Особенно если она так замечательно выглядит... Почти
девчонка! Впрочем, я рад, что ты не положил на нее глаз. Вопрос закрыт".
     Он  наконец пригубил содержимое своей рюмки,  на его лице отразилась целая
гамма переживаний:  опаска,  любопытство и,  наконец,  одобрительное удивление,
плавно переходящее в  удовольствие.  Я  же  пытался взять себя  в  руки:  после
заявления Мелифаро о  внешности нашей хозяйки земля ушла  из-под  моих ног  без
всяких настоек.  Мы с ним видели ее по-разному,  теперь я в этом не сомневался.
Не знаю,  почему меня это так испугало:  собственно говоря,  я  с самого начала
знал,  что в Лабиринте Мёнина нас не ждет ничего,  кроме наваждений. Но ведь до
сих пор нам с Мелифаро доставались одни и те же наваждения, а тут...
     - Лучше выпей,  гость.  Тебе надо отдохнуть. - Я не заметил, когда старуха
успела отойти от плиты и приблизиться ко мне. Ее голос звучал ласково, но глаза
были  яростными  и  насмешливыми  одновременно  -   точь-в-точь,  как  у  моего
незабвенного шефа, сэра Джуффина Халли, в критические моменты нашей с ним общей
трудовой биографии.  -  На все вопросы существуют ответы,  но кто сказал, будто
все ответы должны быть известны тебе?  - мягко добавила она и вернулась к своим
кастрюлькам.
     Странное дело,  но я  тут же успокоился -  с  чего бы?!  Послушно пригубил
зеленоватую жидкость.  Вообще-то,  в  Мире,  где я  родился,  полынная настойка
называется  абсентом  и   славится  своим   горьким  вкусом  и   разрушительным
воздействием,  но я решил: была не была! Однова живем, умирать - так с музыкой,
где наша не пропадала,  и  все в таком духе.  Напиток,  который наша загадочная
хозяйка называла "соком пыльной полыни",  оказался не горьким,  а сладковатым и
терпким,  как неспелая хурма; впрочем, крепость там тоже имела место и, судя по
обжигающему хвосту, влачившемуся за кометой глотка, крепость немалая.
     - Здорово,   да?  -  заговорщически  подмигнул  мне  Мелифаро.  -  Грешные
Магистры, если бы пару часов назад кто-то сказал мне, что жизнь прекрасна, я бы
убил эту сволочь на  месте.  А  сейчас...  Ты  только не кидай в  меня тяжелыми
предметами, но я склонен полагать, что она действительно прекрасна!
     - Ага,  и удивительна,  -  ухмыльнулся я.  -  Впрочем, никаких возражений,
дружище. Присоединяюсь к твоему дурацкому мнению.
     - А вот и ужин,  -  жизнерадостно сообщила наша хозяйка,  водружая на стол
блюдо  с  совершенно  сюрреалистическим,   но  аппетитно  пахнущим  содержимым,
доверчиво взирающим на  нас доброй дюжиной широко распахнутых карих глаз (после
осторожных расспросов я выяснил, что "глаза" - это просто овощи с ее огорода, а
после некоторого насилия над своим консервативным организмом обнаружил,  что по
вкусу они похожи на  тушеные баклажаны).  -  Мы все славно потрудились,  пора и
отдохнуть.   Будьте  как  дома,  мальчики.  Единственное,  что  от  вас  сейчас
требуется,  это доказать мне,  что я еще не разучилась готовить, и старая Герда
не слишком часто дергала меня за руку.
     И  она отправилась за следующей миской.  В  ней был салат,  который я  так
самозабвенно резал,  и я быстро убедился,  что работал не зря.  Впрочем,  самым
потрясающим блюдом  оказались "ежи",  с  которыми пришлось помучиться Мелифаро:
если есть их с закрытыми глазами,  можно было подумать,  что это мясо лобстера,
слегка сбрызнутое лимонным соком -  не знаю,  кому как,  а по мне,  это одна из
самых грандиозных вкуснятин всех  Миров!  Я  откровенно наслаждался пиршеством,
внимательно отслеживая все  тревожные  мысли,  которые  пытались  испортить мне
настроение.  Они  подлежали  немедленному  уничтожению,  и  я  их  благополучно
придушил -  все  до  единой!  "Сок  пыльной полыни" немало  способствовал этому
мероприятию:  после  пятой,  кажется,  порции  тревожные  мысли  капитулировали
окончательно.  Мелифаро вовсю ухлестывал за нашей хозяйкой,  а  я  созерцал это
дикое  (по  моему глубокому убеждению) зрелище с  флегматичной улыбкой любителя
комедийных сериалов.
     - Ты была абсолютно права, хозяюшка. От этого зелья действительно кружится
голова и молодеет сердце, - торжественно заявил я, в очередной раз, отставляя в
сторону опустевшую рюмку.  - А как насчет крови юных роз и семени дракона? Если
хочешь,  чтобы я их оценил по достоинству, - сейчас самое время. Еще пара рюмок
- и я окончательно утрачу интерес к эксперименту.
     - Рада,  что тебе понравилось, гость, но послушай моего совета: никогда не
называй полынный сок "зельем"!
     Лучшая в  мире  баба-яга  строго покачала кудлатой седой головой.  Встала,
неторопливо прошлась по  кухне,  плавно  покачивая бедрами,  отворила маленькую
белую дверцу и скрылась в благоуханной темноте кладовой.
     Мелифаро решил воспользоваться ее отсутствием и тут же послал мне зов.  На
его физиономии, надо отметить, было написано неподдельное смущение.
     "Макс,  если уж  ты  не  претендуешь на  сердце нашей хозяйки,  будь добр,
спроси у нее,  каким образом мы могли бы справить нужду, не покидая кухню? А то
я  сейчас опозорюсь,  а  выходить за  дверь пока не хочется.  Не раньше,  чем я
попробую ее хваленое "семя дракона"!"
     "Ну да,  и "кровь юных роз",  -  ехидно напомнил я. - Спорю на что угодно:
твои  представления  о  том,  какими  способами  следует  "веселить  тело",  не
ограничиваются дегустацией всевозможных настоек..."
     "Признайся  уж   честно,   что   завидно!   -   гордо   ответствовал  этот
новоиспеченный геронтофил. - Так ты спросишь?"
     "Спрошу,  спрошу,  -  пообещал я.  - Между прочим, это и в моих интересах,
коллега!"
     "Могу себе представить!  -  развеселился он. - Ты же больше меня выпил. Не
ожидал  от  тебя  такой  прыти!  Думал,  ты  у  нас  единственный трезвенник  в
Соединенном Королевстве. Удивляешь ты меня, парень!"
     "Я тебя еще и не так удивлю",  - грозно пообещал я. И, не откладывая столь
важное дело в долгий ящик,  обратился к нашей гостеприимной хозяйке,  благо она
как раз вернулась к столу, на сей раз с двумя бутылочками: совсем крошечной, из
непрозрачного синего стекла и другой, чуть побольше, разрисованной причудливыми
красно-зелеными узорами.  Я  изложил ей  суть  нашей смешной,  но  неразрешимой
проблемы. Та равнодушно пожала плечами:
     - Ну так отвори окно.  Подоконники у меня,  хвала боббурам,  низкие. Земля
все примет,  спасибо скажет и душистой травой прорастет.  А я отвернусь,  чтобы
тебя не стеснять.
     Делать было нечего: я воспользовался ее советом, благодаря небо за то, что
мои проблемы ограничивались малой нуждой, в противном случае... даже и не знаю,
как  бы  я  выкрутился!  Мелифаро  насупился  и  даже  покраснел,  но  все-таки
последовал моему  примеру.  Старуха  тихо  посмеивалась,  прикрыв рот  ладонью:
думаю, наше смущение доставило ей ни с чем не сравнимое удовольствие.
     - Как дети малые,  -  с ласковой укоризной сказала она, обращаясь скорее к
невидимому собеседнику, чем к кому-то из нас.
     Убедившись,  что с  житейскими проблемами на какое-то время покончено и мы
наконец  обрели  счастливую способность заниматься чем-то  еще,  наша  хозяюшка
занялась откупориванием синей бутылочки.  Пестрая отправилась то ли в карман ее
просторного одеяния,  то ли за пазуху,  - одним словом, с глаз долой. Она взяла
мой стакан,  нацедила туда на  полпальца густой киноварной жидкости,  разбавила
молоком из кувшина.  Эффект получился потрясающий:  цвета не смешались, как это
обычно бывает,  горячая темно-красная глубина многообещающе просвечивала сквозь
тусклую белую толщу молока.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг