допустить, что это и есть мебель. Но даже мне пришлось сделать над собой
некоторое усилие, чтобы счесть неправильной формы тетраэдры с усеченными
вершинами - стульями, а большой вогнутый овал в дальнем углу помещения -
столом. Кстати, посуда на этом сооружении стояла вопреки всем известным мне
физическим законам: ровно, как на прямой поверхности.
- Да, не великаны, - согласился Мелифаро. - Но шестирукие и клыкастые -
вполне возможно.
- Ты просто мысли мои читаешь! - признал я.
- Ну их к Темным Магистрам, - Мелифаро решительно отмахнулся от
потенциальной проблемы. - Будем надеяться, что никто не придет. А придут - что
ж, все-таки мы с тобой не беспомощные воришки, как-нибудь да отобьемся! Кстати,
о воровстве: ты жрать-то хочешь, чудовище? Пока ты валялся без сознания, я
нашел здесь продукты питания: с виду странные, но вполне съедобные. Во всяком
случае, я пока жив.
- И где они, твои хваленые продукты питания? - с энтузиазмом спросил я.
- В мисках, установленных на неровной поверхности, каковая, очевидно,
является столом, - охотно объяснил он. - Я ел то, что находится в желтой, и еще
попробовал какую-то траву из голубой. Полагаю, хозяева этого дома считают ее
салатом. Но как раз трава мне не очень понравилась...
- Ясно, - кивнул я. - Сейчас выявим мои предпочтения.
Содержимое желтой миски на вид и на ощупь напоминало рахат-лукум, по вкусу
же походило на тушеное мясо. Гастрономические особенности раскритикованного
салата тоже не вызывали особых нареканий - во всяком случае, мой недавно
вернувшийся к жизни организм остался им доволен.
- Какая прелесть! - умилился Мелифаро, вручая мне изуродованную занавеску,
которой, увы, так и не удалось превратиться в нормальное человеческое лоохи -
разве что в довольно злую пародию на эту разновидность одежды. - Старый добрый
сэр Макс, сытый и довольный, как самый толстый кот с богатой фермы! Впрочем,
прежде чем бежать на свидание, тебе все же придется как следует отоспаться,
бедняга: вид у тебя что-то...
- Дался тебе мой вид! - возмутился я. - А как еще должен выглядеть
нормальный живой человек после таких приключений?!
- Тоже верно, - сочувственно вздохнул он. Впрочем, сам Мелифаро выглядел
просто великолепно: таким красавчиком он на моей памяти не был даже после
продолжительного отпуска.
Мы нарядились в цветастые "тоги", а потом ржали, как ненормальные,
невежливо тыча друг в друга перстами. Вид у нас действительно был такой нелепый
- дальше некуда. К тому же нам позарез требовалась разрядка, и мы ее себе
устроили, по полной программе! К счастью, хозяева сюрреалистической кухни так и
не появились - то ли их просто случайно не было дома, то ли создатель
Лабиринта, Король Мёнин, предпочитал играть со своими гостями как сытый кот с
мышью, и нам полагалась законная передышка после каждой передряги. Так или
иначе, но оторжавшись вволю, мы с Мелифаро устроили небольшой военный совет, в
ходе которого было принято не слишком оригинальное решение: запастись провизией
и упрямо переть дальше, не разбирая дороги. С другой стороны - а что нам еще
оставалось?!
- Грешные Магистры, лишь бы жарко больше не было! - прочувствованно сказал
Мелифаро, когда я взялся за дверную ручку.
Жарко там не было. И вообще никакими неприятностями вроде бы не пахло: мы
оказались в просторном светлом вестибюле, одна из стен которого была
стеклянной, а другая - зеркальной. Из огромного окна открывался замечательный
вид на улицу. Вполне обычная, симпатичная улица: густые деревья, щедро
забрызганные солнечным светом, тротуар, выложенный аккуратной розовой плиткой.
Толстая важная птица, похожая на удачный гибрид голубя и вороны, неторопливо
шествовала по каким-то своим птичьим делам. А в зеркале настороженно хмурились
мы с Мелифаро, завернутые в нелепые цветастые занавески. Хороши герои, нечего
сказать!
Я внимательно разглядывал наши отражения: что-то с ними было не так.
Странное дело: незнакомый пейзаж за окном взволновал меня куда меньше... И тут
до меня наконец-то начало доходить.
- Ты тоже заметил? - несчастным голосом сказал Мелифаро. Он уже давно
пялился в зеркало, я поначалу даже грешным делом подумал, что он в восторге от
нового наряда и собрался было должным образом откомментировать сей прискорбный
факт. - До сих пор мы с тобой всегда выглядели ровесниками, правда? -
требовательно спросил он. - Меня даже иногда принимали за старшего, а теперь...
- А теперь я вполне могу сойти за твоего папашу, - мрачно кивнул я. - За
моложавого и бодрого, но вполне папашу... Я здорово постарел, да?
- Да, - эхом откликнулся он. - Но не только это. Ты стал старше, а я... Я
сейчас выгляжу как в те дни, когда только-только поступил в Королевскую Высокую
Школу. И не могу сказать, что меня это радует. Пока-то ничего страшного, но
если так будет продолжаться и дальше... Слушай, Макс, по-моему, дело дрянь!
Я угрюмо пожал плечами: что уж тут возразишь! Мелифаро тем временем почти
испуганно толкнул меня в бок.
- Макс, посмотри-ка туда. Со своими рожами потом разберемся! Там
та-а-акое!
Я послушно обернулся в указанном направлении и подавился собственным
удивлением. Дверь, соединявшая вестибюль, в котором мы крутились перед
зеркалом, с соседним помещением, приоткрылась от сквозняка, и теперь перед
нашими взорами предстало нечто, весьма похожее на парикмахерский салон:
зеркальные стены, многочисленные полки с гребнями, щипцами, бигуди и
стеклянными флаконами, вот только вместо кресел там стояли топчаны, а фены для
сушки волос больше напоминали душевые кабинки. На одном из топчанов лежала
женщина, руки, плечи и грудь которой густо поросли темной волнистой, как у
овцы, шерстью. Животик, впрочем, был очень даже ничего: плоский и
соблазнительно гладкий, а все, что находилось ниже, скрывала длинная цветастая
юбка, из-под которой виднелись только острые носки туфель. Возле топчана
хлопотал местный цирюльник: обнаженный до пояса мохнатый мужчина - просто
снежный человек какой-то! На нем тоже была юбка, белая, с крупными голубыми
горошинами, но она едва доходила до колен, открывая нашим взорам крепкие ноги в
"гетрах" естественного происхождения и изящных кожаных сандалиях на толстой
подошве. Дядя сосредоточенно накручивал на бигуди длинную шерсть, растущую на
плечах клиентки. Ее руки уже были покрыты мелкими папильотками, а локоны на
груди - щедро смочены каким-то красящим составом.
- Пошли отсюда, а? - едва слышным шепотом попросил Мелифаро. Я молча
кивнул, и мы устремились к двери, ведущей на улицу. Сейчас у меня было только
одно желание: чтобы в том месте, куда мы сейчас попадем, не было никаких
обитателей. Все остальное - на усмотрение господина режиссера, будь он неладен!
Разумеется, это оказалась совсем не та улица, вид на которую открывался
нам из окна. И вообще не улица - пустынное пространство, немного похожее на
свалку, которой уже несколько столетий никто не пользуется. Добро пожаловать в
новый "тупик" Лабиринта Мёнина, дорогие господа туристы!
- Грешные Магистры! - в сердцах сказал Мелифаро. - И как тебе понравились
эти красавчики?
- По большому-то счету, ничего особенного - я пожал плечами. - Мало ли у
кого как волосы растут! Когда попадаешь в другой Мир, следует сказать спасибо,
если его обитатели хоть немного человекообразны - все не так жутко!
- И как они живут, бедняги? - хмыкнул Мелифаро. - Нечего сказать,
красавчики! А дамочка эта - просто умора! Мало того, что шерсть на груди
растет, так ей еще понадобилось, чтобы по всему телу кудряшки были!
- Ну, наверное, у них такая мода, - равнодушно предположил я. - Сам
подумай: если бы к нам в Ехо пожаловали чужаки из мира, в котором живут только
лысые люди, - какими уродами мы бы им показались! И все эти наши жалкие попытки
причесаться, подстричься поприличнее...
- Да уж, - хмыкнул он. Немного помолчал и спросил: - Макс, как ты думаешь,
куда мы с тобой на этот раз попали? Похоже, заброшенное место. И не очень
приветливое...
- Приветливых мест здесь, по-моему, просто не бывает! - сердито фыркнул я.
- Насколько я могу судить, Его Величество Мёнин специализируется исключительно
на издевательствах над живыми людьми. Представляю, как были счастливы его
подданные, когда он исчез!
- Ты бы все-таки не ругал его вслух, - серьезно посоветовал Мелифаро. - А
то короли - обидчивый народ, знаешь ли, особенно древние...
- Это его проблемы! - буркнул я. - Я тоже обидчивый народ.
В глубине души я понимал, что Мелифаро прав, но ничего не мог с собой
поделать: я злился. Поскольку у меня не было решительно никакой возможности
немедленно свести счеты ни с настоящим виновником наших бед Мёнином, ни с Его
Величеством Гуригом, которого ни с того ни с сего понесло на поиски
приключений, мой гнев постепенно трансформировался в черную меланхолию,
тягостную, как затяжная простуда.
- Макс, - нерешительно сказал Мелифаро, - а как ты думаешь: мы... ну, то
есть наш возраст... - Он будто подавился этим словом и угрюмо умолк,
уставившись куда-то вдаль.
- Что - наш возраст? - резко спросил я. - Ты имеешь в виду, есть ли от
этого лекарство? Стану ли я моложе, а ты - старше, когда мы выберемся отсюда?
Не знаю. Сомневаюсь, откровенно говоря.
- Вот и я... сомневаюсь, - уныло согласился мой спутник и с неожиданной
злостью пнул ногой некий археологический экспонат, очертания которого
давным-давно утратили определенность, обычно свойственную предметам любой,
пусть даже совершенно чужой, материальной культуры. - И вообще, - неохотно
добавил он, - ты еще веришь, что мы сможем вернуться? Я что-то не очень:
Лабиринт - он и есть лабиринт. А мы - два идиота. Короля еще искать
собирались...
- До сих пор я всегда как-то выкручивался, - вздохнул я. - В последнее
мгновение великодушная судьба всегда вытаскивала меня из любой передряги,
словно моя жизнь - и не жизнь вовсе, а просто увлекательная сказка с
непременным благополучным финалом в конце каждой главы... Ладно, поживем -
увидим. Что еще я могу тебе сказать, дружище?.. И вообще, уж ты-то точно зря
паникуешь: стать старше - дело наживное, это у всех получается, причем без
особых усилий. А вот я, кажется, влип.
- Понимаешь, - тихо сказал Мелифаро, - у меня такое ощущение, что не
только наши лица меняются, вот что паршиво. Не знаю, что с тобой происходит,
тебе виднее. Но я чувствую, что становлюсь... как бы это сказать? - глупее, что
ли. Я только что понял, что забыл многое, чему успел научиться за годы службы в
Тайном Сыске. Совсем забыл, как отрезало. Осталось только смутное воспоминание,
что раньше я знал кучу полезных вещей... И еще меня покидает уверенность в
себе. И еще... Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего на свете? - Я
вопросительно поднял брови, и он смущенно буркнул: - Мне хочется напиться и
расколотить все окна в каком-нибудь переулке. И уснуть счастливым. Вот так,
Макс. Пока я еще могу держать себя в руках, хотя это очень трудно и неприятно.
- Напиться и расколотить пару окон и я не прочь, - подмигнул ему я. -
Проблема в том, что я понимаю: это непрактично. Стариковская мудрость, да?
- Будем надеяться, что не старческий маразм! - неожиданно звонко хихикнул
Мелифаро и тут же виновато на меня покосился: - Только не обижайся, Макс:
что-то меня заносит!
- Обижаться буду, когда маразм начнется, - спокойно сказал я. - Обижаться
- занятие еще более непрактичное, чем битье окон.
- Мне почему-то не по себе, когда ты произносишь это слово -
"непрактично", - вздохнул Мелифаро. - Нервы шалят...
- Еще бы они не шалили, - сочувственно согласился я. - В последнее время
мы с тобой слишком часто умираем - какие уж тут, к Темным Магистрам, нервы!
- Вот оно! - изумленно сказал Мелифаро. Даже по лбу себя, кажется, стукнул
от избытка эмоций. - Вот в чем дело!
- И в чем же дело? - снисходительно осведомился я. - Одари сокровищами
своей лучезарной мудрости усталого старика.
Я хотел его насмешить, но парень аж взвился.
- Думаешь, мне в голову уже не может прийти ничего путного?! Ну и ладно! И
думай себе что хочешь. Не буду ничего говорить.
- Глупости какие, - устало вздохнул я. - Мел, если ты сделал какое-нибудь
великое открытие, будь добр, изложи его по-человечески, не становясь в позу
непризнанного гения, ладно? И так проблем хватает.
- Извини, - смущенно сказал он. - Сам не знаю, что на меня нашло. Говорю
же тебе: я глупею на глазах!.. Просто у тебя был такой снисходительный,
царственный вид - точь-в-точь мой профессор математики, даже физиономия
похожа... А теперь слушай: я почти уверен, что ты становишься старше не
постепенно, а рывками. Всякий раз после того, как мы умираем, а потом оживаем.
Помнишь, когда мы приходили в себя - сначала в музее, а потом в этом странном
месте, которое, к счастью, оказалось кухней, - я все время нудил, что ты
отвратительно выглядишь. А ты в ответ отвешивал мне саркастические комплименты.
Вернее, я думал, что это комплименты, а на самом деле ты говорил чистую
правду... в каком-то смысле. Только я выглядел не "лучше", а моложе, вот и все.
- Наверное, ты прав, - задумчиво согласился я. - По этой жуткой манной
каше мы часов двадцать брели, и моложе ты не стал, это точно! Да и сейчас вроде
как не меняешься...
- И ты ни капельки не меняешься, это точно! - с энтузиазмом заверил меня
он. И с комичной гордостью юного скаута добавил: - Я, между прочим, очень
наблюдательный!
- Кто же спорит? - печально усмехнулся я. - Ох, как бы там ни было, но
отсюда надо выбираться. - Унылое местечко. Убивать нас, хвала Магистрам, вроде
никто не собирается, но обстановка не радует глаз.
- Вообще-то, от добра добра не ищут, - буркнул Мелифаро. - Еще попадем
снова на какую-нибудь сковородку... Бр-р-р-р!
- Готов спорить, что Лабиринт разнообразен, - вздохнул я. - И мы будем
наслаждаться его разнообразием... до последней капли крови! От добра добра не
ищут, согласен, но здесь, по-моему, нет никого намека на это самое "добро".
- Ну-у-у... - нерешительно протянул он, потом отчаянно махнул рукой: -
Ладно. Только на этом пустыре нет ничего похожего на дверь. Что будем делать?
Ритуальные самоубийства, насколько я понимаю, не наш стиль?
- Еще чего не хватало! - возмутился я. - Ладно, есть у меня на сей счет
одна идея. Дурацкая, правда...
- А у тебя других и не бывает! - оживился Мелифаро.
Я скорчил зверскую рожу, выдержал эффектную паузу (Станиславский мог бы
мной гордиться) и наконец ехидно спросил:
- Можно продолжать?
- Валяй, - великодушно согласился мой друг. - Дурацкая идея - это гораздо
лучше, чем совсем никакой.
- То-то же! - снисходительно сказал я. - Так вот: поскольку дверей здесь
нет и не предвидится, мы должны сделать их сами.
- Как это? - опешил Мелифаро.
- Как, как... Ручками. - Я демонстративно сунул ему под нос собственные
верхние конечности, увы, не слишком похожие на мозолистые руки опытного
мастерового, каковым я, собственно говоря, никогда и не был. - Лапками своими
передними, неумелыми. Тяп, тяп - что-нибудь да натяпаем... Ну, с маникюром у
нас, конечно, потом долго будут проблемы, но не станем мелочиться. Однова
живем!
- Ты с какой радости так развеселился? - опешил Мелифаро.
- Ни с какой, - честно ответил я. - Просто понял, что если немедленно не
развеселюсь как следует, сойду с ума. И, чего доброго, повешусь на первом
попавшемся суку. А это, сам понимаешь, пошло. Вот я и стараюсь. И тебе советую.
Все уже так хреново, что хуже быть не может. Следовательно, может быть только
лучше. Логично?
- Логично, - растерянно подтвердил он. И осторожно уточнил: - А из чего мы
будем мастерить эту самую дверь? Как ты себе это представляешь?
- Из подручных материалов, - легкомысленно отмахнулся я. - Из хлама,
который валяется у нас под ногами. Мне кажется, что качественной работы от нас
никто не ждет. Достаточно построить некое подобие дверного проема. Стена,
по-моему, не требуется... по крайней мере, я здорово на это надеюсь. Но если в
итоге выяснится, что я дурак и стена все-таки нужна - что ж, будем строить
стену. Все лучше, чем бродить по этой помойке и ждать, когда какая-нибудь
местная пакость нас убьет.
- Резонно, - неохотно согласился Мелифаро.
"Дверь" мы все-таки построили. Вернее, не дверь, а некое подобие кособокой
арки. Работа отняла у нас чуть ли не полдюжины часов и жалкие остатки сил, но в
финале, жадно поглощая плоды своего давешнего мародерства на чужой кухне, мы
чувствовали себя почти счастливыми: физическая усталость - отличный способ
забыть о проблемах. Я ядовито обозвал наше грандиозное сооружение "Золотыми
воротами": более омерзительной постройки я в жизни не видел... и более
комичной, пожалуй, тоже. На ее вершине распоясавшийся под влиянием
благотворного воздействия физического труда Мелифаро водрузил здоровенную
фиговину из желтого металла - не потому, что она была необходимым элементом
конструкции, а "для красоты". Сие произведение рук нечеловеческих было
преисполнено совершенно неземного смысла: оно смутно походило на эскиз унитаза
кисти какого-нибудь радикального кубиста, и ни на что больше. Младших братьев
фиговины (всевозможный желтый металлический лом, каковой, скорее всего,
действительно был золотом) мы с энтузиазмом распределили по всей поверхности
конструкции, так что наши "врата в бесконечность" были способны свести с ума
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг