белоснежный дромадер - точная копия моего Синдбада.
- Они близнецы? - Улыбнулся я.
- Не совсем. - Усмехнулся Джинн. - Этот верблюд - девочка. Леди-верблюд,
если тебе так больше нравится. Я подумал, что возможно Синдбад любит
одиночество не так страстно, как ты, Владыка.
- У тебя хобби устраивать всем личную жизнь, да? - Фыркнул я. - Какая
прелесть!
Мухаммед непременно должен дать ей имя своей любимой гурии... А если
Синдбад решит, что она - не девушка его мечты? Или еще хуже: он ей не
понравится? Два разбитых верблюжьих сердечка - что может быть печальнее?! Я
сейчас заплачу!
Джинн снисходительно пожал призрачными плечами - дескать, смейся, парень,
но из нас двоих кое-кто знает, как лучше, и это, увы, не ты! Довольный
Синдбад одарил меня не менее снисходительным взглядом сверху вниз и
неторопливо опустился на землю, чтобы я мог устроиться на его спине.
- Мы отправляемся в путь. - Сказал я, обращаясь к окружавшим меня
незнакомцам. - Следуйте за мной, ребята.
Я говорил совсем тихо, но почувствовал, что меня услышали все мои
новобранцы до единого, а не только те, кто стоял рядом. Толпа расступилась,
пропуская меня. Я ехал, не оглядываясь. Да и на кой мне было оглядываться,
я и так знал, как обстоят дела за моей спиной. Верблюдица Мухаммеда дышала
мне в затылок, Джинн тоже был где-то рядом, наше уютное пристанище уже
наверняка благополучно кануло в небытие, а мое войско, разумеется,
следовало за мной, оставляя бесчисленные следы на сверкающей плоскости
заснеженной пустыни - что им еще оставалось?! Впрочем, это все равно не
имело значения: мне наконец-то удалось окунуться в теплые воды абсолютного
пофигизма - состояние души для бедняги Макса совершенно недостижимое. Я
просто ехал куда-то в темноту, снова залившую все обозримое пространство,
ничем не отличавшуюся от беспокойной мельтешащей темноты под моими
прикрытыми веками, и мне было абсолютно все равно: совершать это
путешествие в одиночестве, или в сомнительной компании нескольких тысяч,
миллионов, или даже миллиардов мертвецов
- тех, кого называл "мертвецами" мой таинственный работодатель по имени
Аллах... По крайней мере, от ребят не пахло тленом, за что я был глубоко
благодарен этой душке, своей судьбе. Чем меня действительно легко доконать
- так это дрянными запахами...
Через несколько часов я понял, что можно сделать привал. Тревожное
чувство, настойчиво гнавшее меня прочь, постепенно угасло. Пришло время
отдышаться, перекусить, почистить перышки, заодно отправить любимца гурий
Мухаммеда знакомиться с нашим войском и наводить в его рядах какое-то
подобие порядка, чем раньше - тем лучше! Во мне внезапно проснулось
здоровое чувство коллективизма: я решил, что мне не стоит уединяться в
каком-нибудь очередном коттедже. Я вполне мог обойтись демократичными
посиделками у походного костра, тем более, что ночь была прохладной, но не
слишком холодной, а под ногами Синдбада уже поскрипывал не снег, а
обыкновенный песок.
К тому моменту, как мои ноги коснулись земли, неподалеку по воле
расторопного Джинна уже пылал огонь, разрушительные действия которого
строго ограничивались аккуратным кругом, тщательно выложенным из крупных
камней. Наверное, в одном из своих воплощений этот парень был скаутом.
Кроме того, он явно читал мои мысли.
Впрочем, у меня не находилось никаких возражений на сей счет: было бы что
скрывать!
- Позаботься и об остальных, ладно? - Нерешительно попросил я. -
Наверное, им тоже нужно погреться у огня и что-нибудь съесть... Или их
слишком много? Ты справишься?
- Их действительно немало, поэтому мне потребуется много времени.
Полчаса, не меньше. Но это пустяки. - Великодушно отозвался Джинн,
растворяясь в темноте за моей спиной.
Мухаммед тоже спешился, уселся на холодный песок и задумчиво уставился на
огонь.
Он молчал минут десять, потом решительно поднялся на ноги.
- Пойду прогуляюсь, посмотрю на наших воинов. Нам понадобится выбрать
самых достойных, чтобы они стали нашими помощниками. - Деловито сообщил он.
Потом удрученно прибавил: - Боюсь, это будет нелегко. Их слишком много, а у
нас волею Аллаха совсем нет времени.
- Что будет нелегко - найти "самых достойных"? - Вяло откликнулся я. -
Думаю, это как раз будет проще простого.
- Как это? - Опешил Мухаммед.
- А так. Пока что все происходило как бы само собой - во всяком случае,
для меня.
Думаю, так будет и впредь. Просто пойди прогуляйся среди их костров.
Люди, которые нам нужны, сами подадут тебе какой-нибудь знак. - Я сам
поражался нахальной уверенности своего тона. До сих пор в моем голосе
отродясь не прорезалось таких уверенных ноток, да еще и в столь
неопределенной ситуации! Тем не менее, даже удивление не заставило меня
усомниться в собственной правоте.
- Какой именно знак мне подадут? - Осведомился Мухаммед.
- Не знаю. Какой-нибудь. - Я пожал плечами. - Самые разные знаки. Кто-то
вытянет ногу так, что ты споткнешься о нее в темноте, кто-то поднимется
тебе навстречу, сам не зная почему, кто-то нечаянно толкнет тебя - да мало
ли у судьбы способов свести тех, кого следует! Сам разберешься.
- А ведь ты только что вернул мне мой собственный совет. - Улыбнулся
Мухаммед. - То же самое я сказал тебе, когда ты...
- Когда я пришел к тебе и попросил помочь мне найти подходящих товарищей
для охоты на драконов. - Растерянно закончил я. - Я тогда собирался
отправиться в МазариШериф... Черт, откуда я это взял?! - Я действительно
понятия не имел, из каких плотно запертых сундуков собственной памяти я
выудил это замысловатое географическое название, да и все остальное
впридачу...
- Так все и было, Али. - Мягко усмехнулся Мухаммед. - Что с тобой? Ты не
хочешь вспоминать? Но почему? Ты тогда действительно победил драконов, и
вообще это были хорошие времена...
- Да, наверное. - Вздохнул я. - Но я действительно не хочу вспоминать - и
не только это.
Я вообще ничего не хочу вспоминать. Недавно Сфинкс разбудила мою память,
ей как-то удалось заставить меня вспомнить, кто я на самом деле, и это было
ужасно, можешь мне поверить! Просто потому, что от меня ничего не осталось,
когда эти воспоминания заставили умолкнуть мой разум... Теперь они снова
ушли, и мне очень хочется еще немного пожить без них. Хотя бы еще одну
ночь.
- Ты и раньше был таким, Али. - Задумчиво сказал Мухаммед. - Ты всегда
говорил неизбежному: "только не сегодня", и тебе нередко удавалось
заставить его отступить.
Но неизбежное если и отступает, то ненадолго, ты и сам знаешь.
- Знаю. - Буркнул я. - Тем не менее, "только не сегодня" - это до сих пор
моя любимая фраза. Так что не обессудь, дружище: вечер воспоминаний
откладывается. Лучше пойди, прогуляйся среди наших новых приятелей, как и
собирался. Может быть, судьба действительно потрудится свести тебя с кем-то
стоящим.
- Как скажешь. - Он пожал плечами и зашагал в темноту, а я решительно
потряс головой, пытаясь прогнать подальше незапланированное "просветление":
чего мне сейчас не хватало, так это вспомнить славные времена наших с
Мухаммедом великих походов во славу Аллаха и позволить бредовым фрагментам
смутных фантазий превратиться в неопровержимую, до неузнаваемости
искаженную реальность! Мне все еще нравилось узнавать себя по утрам в
зеркале, быть старым добрым Максом, а не каким-то там "Али", и уж тем более
не неким загадочным "Владыкой" - даже после всего, что успело со мной
случиться... Тем не менее, это жутковатое словечко тут же прозвучало за
моей спиной, как по заказу.
- Я все сделал, Владыка. - Жизнерадостно сообщил Джинн. Я поморщился,
потом обернулся и восхищенно покачал головой: красноватые отблески пламени
самым причудливым образом перемешивались с его собственным серебристым
свечением.
Эстетический эффект этого феномена не поддавался описанию!
- Как там наш Мухаммед? - Наконец спросил я.
- Он ведет поучительную беседу с одним из многочисленных человеческих
существ, о комфорте которых мне только пришлось позаботиться в соответствии
с твоим пожеланием... Время от времени они оба изрекают весьма мудрые вещи.
Хочешь послушать?
- Да ну их! Что я, мудрых вещей никогда не слышал? - Фыркнул я. А потом
заинтересованно посмотрел на Джинна. - Подожди, ты хочешь сказать, что мог
бы предоставить мне возможность услышать их разговор, не вставая с места?
- Разумеется, - кивнул Джинн, - и не только услышать. Я могу сделать так,
что ты будешь видеть каждое их движение, и даже выражение лица. Ну что,
передумал?
- Да нет, не передумал. - Нетерпеливо отмахнулся я. - А ты можешь
показать мне только тех, кто находится поблизости, или все, что угодно?
- Почти все, что угодно. Если быть точным, только те события, которые в
настоящий момент происходят под этим небесным ковром. К сожалению, прошлое,
будущее, а также вещи, которые происходят в других мирах, скрыты от меня
плотной пеленой тумана.
- Черт с ними, с другими мирами! - Легкомысленно заявил я. - Слушай, что
же ты раньше молчал? Мне бы очень хотелось увидеть, что творится на этой
несчастной планете. Что стало с городами, по улицам которых я любил
бродить, и с городами, где я никогда не бывал, и так далее: ностальгическая
экскурсия по полной программе...
- Я могу показать тебе твой мир, Владыка. - Кивнул Джинн. - Но я
опасаюсь, что это зрелище испортит тебе настроение.
- Очень может быть, что испортит. - Кивнул я. - Но это не имеет значения.
Все уже произошло, вне зависимости от того, получу я наглядные
доказательства случившегося, или нет... И потом, мне это даже полезно -
утратить последние иллюзии. А то мне до сих пор кажется, что в эту игру с
последней битвой можно играть вполсилы, и только до тех пор, пока не
позовут домой обедать. Так что давай испортим мое драгоценное настроение,
чтобы до меня наконец дошло, что никакого "домой" больше не существует, да
и "обедать" меня уже никто никогда не позовет... разве что ты, дружок!
- Я понимаю тебя, Владыка. Все люди так устроены: они ничему не верят,
пока не увидят собственными глазами. А в тебе все еще довольно много
человеческого. Думаю, ты долго скитался по миру в этой личине.
- Не сомневаюсь. - Усмехнулся я. - Уж больно уютно я себя в ней чувствую.
Ужасно не хочется переодеваться.
- Все равно прийдется. - Сочувственно сказал Джинн. - Но я уверен, что
тебе даже понравится снова обрести себя. Впрочем, тебе, наверное, не
обязательно спешить - пока... Ладно, выбирай: что ты хотел бы увидеть в
первую очередь?
- Нью-Йорк. - Решительно сказал я.
- Какое смешное название! - Одобрительно заметил Джинн.
Мой выбор порядком огорошил меня самого: я никогда не жил там подолгу. С
этим городом меня ничего не связывало - или почти ничего. Разве что,
несколько досконально обследованных мною кварталов Сохо, огромные
стеклянные окна художественных галерей, в которые мне никогда не хотелось
заходить - чтобы не разочароваться, увидев вблизи полотна, таинственными
смутными пятнами мерцающие в сумерках - и еще нежно любимый мною "Клуб-88"
в Гринвич-Виллидж, и безумные выпуклые глаза еще живой, но уже обреченной
на смерть от умелой руки повара диковинной рыбы на базаре в Чайна-Тауне -
заглянув в них, я содрогнулся от неописуемого холода, ощутив на собственном
затылке ровное дыхание смерти и внезапно понял, что мы с этой выставленной
на продажу рыбиной были в одной лодке, так что я не могу позволить себе
роскошь ее пожалеть - как, впрочем, и она меня...
Вообще-то мне было вполне хорошо в те дни, когда я шатался по Нью-Йорку,
но тогда у меня был такой смешной период жизни: мне везде было вполне
хорошо... Одним словом, Нью-Йорк никогда не был моим городом. Впрочем, оно
и к лучшему: по крайней мере, мне не грозил жестокий приступ
сентиментальной хандры. С другой стороны, Нью-Йорк всегда был самым живым,
суетливым, безумным, неуютным - самым человеческим городом планеты, со
всеми вытекающими последствиями. Поэтому я решил, что мне будет вполне
достаточно убедиться в том, что Нью-Йорк закончился - если нет его, значит
вообще ничего больше нет.
Пока я предавался размышлениям, Джинн извлек из небытия какую-то странную
штуковину. В первый момент мне показалось, что предмет здорово похож на
портативный телевизор, совмещенный с магнитофоном и радиоприемником, этакий
дачный вариант, у меня самого когда-то был подобный. Приглядевшись, я
понял, что слово "похож" в данном случае не совсем уместно: это и был
переносной телевизор фирмы "SHARP", произведенный в почти доисторические
времена, чуть ли не в шестидесятые годы - судя по незамысловатому дизайну.
Впрочем, простота дизайна с лихвой окупалась великолепными узорами:
допотопный аппарат был тщательно разрисован чьей-то умелой рукой - совсем
как пасхальное яйцо, только в другой манере.
Этот изысканный и одновременно грубоватый орнамент скорее был бы уместен
на страницах какого-нибудь очередного кодекса исчезнувших Майя, чем на
черной пластмассе телевизора, но такое несоответствие только усиливало
впечатление. Джинн деловито разматывал аккуратно скрученный провод - можно
подумать, что у него под рукой была розетка!
- Только не говори мне, что нам прийдется подключать этот аппарат через
твою задницу! - Нервно рассмеялся я. - И, уж тем более, через мою.
- Можно и через задницу, Владыка, и даже через твою, если пожелаешь. -
Невозмутимо усмехнулся Джинн. - Но это не обязательно. Достаточно будет,
если я просто возьму конец этой штуковины в руки... Между прочим, мне
впервые приходится иметь дело со столь странным устройством. Полагаю, это
именно твое воображение заставило мое Зеркало Мира так преобразиться. Так
бывает.
- Да уж... - Я удивленно покачал головой.
Джинн тем временем зажал штепсель в своем призрачном кулаке. Маленький
экран тут же засветился голубоватым сиянием. Потом он снова потемнел, но
это была совсем другая темнота - почти непроглядная чернота ночного города,
в котором внезапно погасли все осветительные приборы. В тусклом свете
ущербной луны я с грехом пополам разглядел очертания небоскребов - вполне
достаточно, чтобы понять, что мне показывали именно Нью-Йорк: такое ни с
чем не перепутаешь!
- Можно посмотреть подробнее? - Сам не знаю, почему я перешел на шепот. -
Увидеть какую-нибудь улицу - ну хоть Бродвей, что ли...
- Можно. - Кивнул Джинн. - Хочешь проверить, нет ли там прохожих? Можешь
мне поверить: никаких прохожих больше нет. Нигде, в том числе, и в
Нью-Йорке.
- Верю. - Вздохнул я. - Но лучше уж увидеть это своими глазами, чтобы
убедиться раз и навсегда.
Потом я вглядывался в смутные пятна темноты на экране, пока мои глаза не
отказались принимать участие в этом идиотском мероприятии. Разумеется,
никого я так и не увидел, на улицах Нью-Йорка было темно и пусто. Никаких
видимых разрушений я не заметил: с домами все было в порядке, и
многочисленные автомобили, запрудившие проезжую часть, хоть и стояли на
месте, но производили впечатление совершенно целых. Не было ни пожаров, ни
взрывов, ни искалеченных тел - вообще ничего из ряда вон выходящего. Можно
было подумать, что все жители Нью-Йорка просто внезапно решили, что ночью
надо спать, а не жечь зазря электричество. Впрочем, вскоре я заметил, что
какая-то жизнь там все-таки продолжается: на крыше огромного белого
лимузина деловито суетилась белка - одна из нахальных нью-йоркских белок,
серых, как крысы, но почти таких же очаровательных, как их рыжие
европейские родственники, неописуемо дерзких и совершенно уверенных, что
мир принадлежит только им - ну, разве что, еще воробьям, которых, впрочем,
можно не принимать во внимание ввиду их ничтожных размеров.
- Белка. - Растерянно сказал я Джинну. Немного подумал и еще более
растерянно добавил: - Живая.
- Разумеется, живая. - Согласился Джинн. - Она же зверь, а не человек. А
все происходящее касается только людей - по крайней мере, пока.
Мне почему-то стало гораздо легче.
- Как хорошо, что они еще прыгают, эти чертовы белки! - Искренне сказал
я. - Слушай, ну их в баню, эти мертвые города! Лучше покажи мне
какой-нибудь лес, океан... Вот, придумал. Покажи мне китов! Если есть киты,
остальное приложится. В конце концов, считается, что на их спинах держится
мир.
- Когда-то он на них действительно держался. - Невозмутимо заметил Джинн.
Через полчаса мое настроение окончательно пришло в норму. Я налюбовался
на китов, слонов, пингвинов, сов, кенгуру и колибри, насладился видами
джунглей, саванн и океанских глубин... одним словом, я понял, что ничего на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг