названы. - Ты приехал, чтобы завладеть своим имуществом, так?
- Идти в лес вам не обязательно, - невозмутимо ответил ему Шурф. -
Скажу больше: этот вариант представляется мне не самым приемлемым. Во
всяком случае, пока. Я действительно собираюсь официально вступить во
владение наследством - из уважения к воле покойного, но это не значит, что
я намерен выгонять вас из дома.
- Извини за невежливый вопрос, господин Лонли-Локли, но если ты
действительно не собираешься выгонять нас из дома, зачем, в таком случае,
ты вообще сюда приехал? - меланхолично спросила его юная, но
могущественная Ули. - От вашего Ехо даже до границы путь неблизкий, о
горных дорогах я уже не говорю... Хочешь сказать, что ты проделал этот
путь только для того, чтобы принять участие в нашем семейном ужине?
- Зачем я сюда приехал - это касается только меня, леди, - холодно
сказал ей Шурф. - Для начала погощу у вас несколько дней, а там поглядим.
Надеюсь, вы не оставите без крова нового хозяина этого дома?
- Положим их спать в башне! - неожиданно обрадовалась старуха,
отчаянно подмигивая Маркуло. - Будете спать в башне, гости дорогие? -
подозрительно ласково спросила она у нас.
Остальные заулыбались и активно закивали. Только маленький старичок
выразительно посмотрел на нас. Он так ничего и не сказал, но судя по
выражению его лица, селиться в башне нам не следовало ни в коем случае. Я
не мог понять, с какой стати он за нас волнуется, но встретить хорошего
человека всегда приятно, и я сразу отвел для дедушки Тухты маленький, но
уютный уголок в своем сердце.
- Я бы предпочел ночевать в отдельном помещении, - сухо сообщил
Лонли-Локли своим новым родственникам. - Я заметил, что у вас во дворе
хватает пристроек. Прикажите найти для нас что-нибудь поприличнее и
прибрать там как следует...
- Я немедленно займусь этим, господин, - пообещал дворецкий и
поспешно вышел за дверь.
- А к столу нас так и не пригласят? - ехидно спросил я Шурфа.
- Возможно, и не пригласят, - он пожал плечами. - Но мы не станем
дожидаться приглашения. Добро пожаловать в мой новый дом, сэр Макс! -
добавил он, сохраняя полную серьезность.
После этого эпохального заявления Шурф решительно шагнул к столу и
уселся на грубо сколоченный табурет. В результате его стратегического
маневра, осталось только одно свободное место: между ним и спившимся
орангутангом Пурехом. Мне ничего не оставалось, как обреченно вздохнуть и
усесться рядом с этим жутким господином - не стоять же столбом на пороге!
Признаться, я бы предпочел любого другого соседа по застолью, я бы даже на
коленки к старой ведьме сейчас с радостью взгромоздился, но мне
показалось, что этот поступок не будет способствовать созданию
непринужденной дружеской атмосферы...
- Будешь пить, как тебя там? - тут же неприветливо спросил у меня
Пурех, сунув мне под нос полупустую бутылку, распространявшую вокруг себя
совершенно неописуемый аромат, не слишком-то похожий на обыкновенный запах
алкоголя. Так могло пахнуть разве что какое-нибудь средство от насекомых,
хотя до сих пор я был уверен, что химики этого прекрасного Мира пока не
додумались до столь гениального изобретения, поскольку местные насекомые
отличаются немногочисленностью и неназойливостью.
- Я бы тебе не советовал, - неожиданно доброжелательно шепнул мне
маленький симпатичный дедушка Тухта. - Пурех вечно таскает всякую отраву
из моей мастерской. Ему ничего не делается, но непривычный человек и
скопытиться может, ты уж прости мне столь грубый оборот!
- Это ж разве грубость! - усмехнулся я. - А за совет спасибо.
Впрочем, я и сам не отважился бы! Этот запах...
- Ишь ты, еще и харю от дармового угощения воротит, паскуда! - злобно
буркнул Пурех и тут же сам приложился к своей бутылке.
Признаться, я порядком растерялся: за последние годы я успел
привыкнуть и к смертельным опасностям, и к собственному невесть откуда
взявшемуся могуществу... от чего я успел основательно отвыкнуть, так это
от элементарного бытового хамства! Единственный хам, имевшийся в моем
распоряжении, генерал Полиции Бубута Бох, давным-давно был укрощен и
приручен, так что теперь его эмоциональные монологи, посвященные почти
исключительно фекальной тематике, казались мне маленькими ежедневными шоу,
придававшими нашим "трудовым будням" особую, ни с чем не сравнимую
прелесть. Так что теперь я молча смотрел на сосущего какую-то вонючую
дрянь из своей бутылки Пуреха и пытался сообразить: что, собственно
говоря, положено делать в таких случаях? Ответить ему грубостью? Пошло, к
тому же это могло только усугубить проблему, спровоцировав сие дивное
создание природы на продолжение диалога, который казался мне
бесперспективным. Если честно, в течение всего одной, но чертовски долгой
секунды мне очень хотелось его убить, или хотя бы "перевоспитать" с
помощью своего Смертного Шара, но я с сожалением понимал, что за такие
пустяки - увы, не положено! Поэтому мне пришлось просто сделать вид, что
ничего не случилось, и вообще никакого господина Пуреха в природе не
существует. Как ни странно, это оказалось самым верным решением. Хамы
немного похожи на наваждения: если не уделять им внимание, они быстро
тускнеют, а иногда даже исчезают - по крайней мере, из твоей жизни...
Он, конечно, никуда не исчез, но действительно немного увял и
общаться больше не порывался. Аппетита у меня, честно говоря, не было.
Зато у Лонли-Локли хватило невозмутимости с интересом перепробовать все
блюда и завести со своими родственниками деловую беседу о доходах, которые
приносит поместье, и расходах, каковые требуются на его содержание. При
этом у него было строгое лицо налогового инспектора. Разумеется, если
верить ответам господина Маркуло, получалось, что содержание фамильного
замка Кутыков и прилегающих к нему земель - самое разорительное дело на
свете! Оставалось только недоумевать: почему эти несчастные люди, тратящие
на поддержание своего скудного хозяйства последние гроши, не бросились на
шею своему потенциальному избавителю от этого бремени... А я развлекался,
наблюдая за присутствующими. Создавалось впечатление, что я нахожусь на
хорошо организованном спектакле в каком-нибудь модернистском театре, где
зрители получают возможность полностью погрузиться в происходящее.
Преувеличенно колоритная внешность наших новых знакомых, их странные
манеры, непривычная смесь деревенской грубости и старомодной
аристократической церемонности, их ничем не прикрытая, скорее уж напротив,
несколько утрированная, настороженная враждебность - все это не было
похоже на настоящую жизнь, раскрашенную, как мне до сих пор
представлялось, в полутона, а не расчерченную на яркие полосы основных
цветов спектра.
Разглядывая персонажей этого милого домашнего спектакля, я довольно
быстро решил для себя, кто есть кто. Номинальным главой семьи был,
разумеется, "опереточный злодей" Маркуло - во всяком случае, он очень
старался казаться лидером. Его жена Мичи, судя по всему, большого веса в
семье не имела: к ее щебету никто особо не прислушивался, хотя голосок у
дамочки был что надо: звонкий и пронзительный, как вопли телефона в ночи.
А вот его флегматичная сестричка Ули, похоже, и была настоящим "серым
кардиналом" при своем братце. На старую ведьму никто не обращал внимания:
как я успел заметить, ей просто позволяли говорить и делать все (или почти
все), что она хочет, как ребенку. К маленькому старичку отношение здесь
было вполне уважительное, но сдержанное и прохладное. Он словно был
окружен прозрачной, но непроницаемой стеной молчания. Сидел на своем
табурете, задумчиво разглядывая нас с Шурфом, и неторопливо отщипывал
крошечные кусочки булочки - можно сказать, клевал, как птичка. Мрачный
урод Пурех и босоногие "кузены" - что хмурый "дурачок", что мечтательный
"поэт", судя по всему, никакого веса в этом семействе не имели. Маркуло
постоянно делал им какие-то замечания: и пьют они, дескать, слишком много
(что касается небритого Пуреха, это была святая правда!), и чавкают, и
локти на стол положили, да и рожи у них неумытые... Впрочем, на слова
Маркуло ребята не реагировали: то ли уже давно привыкли к его брюзжанию,
то ли вообще не слушали. Особенно досталось "поэту": Маркуло то и дело
упоминал о каком-то колючем кусте, который тот умудрился за один вечер
вырастить на его семейном ложе, так что минувшая ночь была омрачена
необходимостью извлекать многочисленные занозы из самых неподходящих для
этого мест. При слове "куст" босоногий Йохтумапп на мгновение расплылся в
нежной улыбке, а потом снова ушел в себя. Очевидно, этот парень считал
растения самыми совершенными созданиями природы, а вот собратья по
биологическому виду явно не вызывали у него никакого интереса...
Когда затянувшийся семейный ужин все-таки подошел к концу
(своеобразным сигналом послужило шумное падение под стол перебравшего
Пуреха), я вздохнул с облегчением. Честно говоря, я уже давно не проводил
время столь скверно, и убийственный аргумент сэра Шурфа: "между прочим,
большинство людей живут так изо дня в день!" - не произвел на меня
никакого впечатления. К счастью, откуда-то возник единственный нормальный
человек в этом доме, господин Тыындук Рэрэ, и с вежливым поклоном
предложил нам проследовать в свои "покои" - именно так он и выразился,
черт побери!
"Покои" оказались двухэтажным каменным домиком в дальнем конце двора.
На первом этаже была одна просторная комната с большим обеденным столом и
простыми деревянными лавками, на втором - две маленькие спальни, вопреки
моим ожиданиям, чистые и уютные.
- Скажите, господа, а что случилось с нашими воротами? - нерешительно
спросил наш провожатый перед тем, как распрощаться. - Это вы их... - даже
не знаю, как сказать! - изничтожили?
- Сначала мы просто стучали, - невозмутимо ответил Шурф.
- Полчаса, не меньше! - ядовито добавил я.
- Да, я слышал, - вздохнул дворецкий. - И собирался открыть, но
хозяева не велели. Сказали, что по ночам хорошие люди в гости не ходят...
Знаете, я ведь обязан выполнять их приказы!
- Любые? - с холодным любопытством спросил Шурф.
- Любые, - твердо ответил тот. - Желаю вам приятно провести ночь,
господа!
И он поспешно удалился, словно опасаясь продолжения беседы.
- Интересно, сколько надо платить человеку, чтобы он выполнял "любые"
приказы? - спросил я своего друга, пытаясь изобразить на лице циничную
ухмылку. Ухмылка не получалась: ни циничная, ни просто веселая - вообще
никакая. Настроение было пакостное, словно завтра утром мне должны были
удалить аппендицит: ничего страшного, конечно, но чертовски хочется
сбежать домой...
- Можно вообще не платить, если сварить хорошее приворотное зелье, -
задумчиво отозвался Шурф. - Приворот бывает не только на любовь, но и на
верность хозяину... Хотя, я не уверен, что Кутыки его именно опоили. Может
быть, они действительно просто хорошо ему платят, или обещают заплатить.
Возможно, он живет в этой семье с детства и многим им обязан... А может
быть, этот достойный господин просто считает делом чести хорошо выполнять
свою работу. Так тоже бывает.
- Шурф, мне здесь не нравится! - решительно сказал я, усаживаясь за
стол. - Пока мы ехали, все было просто отлично. А теперь...
- Мне здесь тоже не нравится, - согласился он. Сел рядом со мной,
задумчиво подперев голову рукой, помолчал, а потом спросил:
- Я испортил тебе отпуск, Макс? Не в моих правилах сожалеть о
содеянном, но на сей раз я искренне сожалею!
- Да нет, при чем тут ты! Я сам виноват наверное, - примирительно
улыбнулся я. - Позволил своему настроению испортиться... Мог бы давно
избавиться от этой глупой привычки. Просто я давно не имел дела с людьми,
которым я настолько активно не нравлюсь, вот и все!
- А Угурбадо? - удивленно спросил Шурф. - А комендант Нунды, убитый
тобой Капук Андагума? А...
- Не надо продолжать, я уже понял, - кивнул я. - Но с врагами проще:
с ними надо сражаться, а не сидеть за одним столом, тоскливо дожидаясь
конца семейного ужина.
- Кутыки тоже враги, по крайней мере, пока, - сухо сказал он. - И чем
раньше ты это поймешь, тем лучше. Собственно говоря, я как раз хотел
предложить тебе перенести наши постели сюда, в гостиную. Пока мы в этом
доме, спать следует в одном помещении и непременно по очереди.
- Думаешь, все настолько серьезно? - с сомнением переспросил я. -
Все-таки эти люди - твои родственники, хоть и дальние. К тому же, ты сам
дал им понять, что их имущество тебе и даром не нужно - разве что из
уважения к воле покойного, и все такое. На их месте я бы попытался с тобой
договориться: дескать, ты владей себе, пожалуйста, чем хочешь - на бумаге!
- а мы будем тут жить и присматривать за порядком...
- Это ты так рассуждаешь, - пожал плечами Шурф. - Богатый житель
столицы Соединенного Королевства, Тайный Сыщик, обремененный множеством
дел, которые кажутся тебе по-настоящему серьезными и интересными, к тому
же, ты - человек, от природы не наделенный страстью к обладанию
имуществом... А жизнь этих людей протекает в стенах их дома, который они
гордо называют "фамильным замком". Собственно говоря, этот дом - их
единственное достояние. А бумаги для них не пустая формальность, а веское
подтверждение того, что они - "Кутыки Хоттские", а не какие-нибудь
безземельные голодранцы. Можешь мне поверить: они кому угодно глотку
перегрызут, когда дело дойдет до дележа, в том числе и друг другу. Что уж
говорить о чужаках, вроде нас с тобой! Кроме того, вспомни, что я
рассказывал тебе о драххах: по их лицам можно сразу понять, кто чего
стоит. Как тебе кажется, среди этих Кутыков есть просто добрые люди?
- Ох, вряд ли! - невольно рассмеялся я. - Эта дамочка, сестра
Маркуло, по-моему, редкая умница, но добродушным ее личико никак не
назовешь. Что касается старухи, судя по ее физиономии, она - воплощение
мирового зла! А добрые люди... Ох, боюсь, что нет! Разве что дедушка и
этот... поэт.
- "Поэт"? - удивленно переспросил Шурф. - По-моему, здесь нет никаких
поэтов!
- Босоногий, с венком на голове, - объяснил я. - Может, стихов он и
не пишет, но вид у него самый что ни на есть поэтический!
- А, Йохтумапп, - понимающе кивнул Шурф. - Да, этот не злодей. Но
таким человеком очень легко управлять. Если кто-нибудь додумается сказать
ему, что мы с тобой приехали сюда специально для того, чтобы срубить все
деревья в округе, у нас появится самый непримиримый враг. И довольно
опасный: обычно такие вот сонные парни оказываются отличными лесными
колдунами! Да и этот безобидный, как ты выразился, "дедушка" может в любой
момент преподнести какой-нибудь неприятный сюрприз.
- Не думаю! - твердо сказал я. - Он всем своим видом давал понять,
что нам не следует ночевать в башне - разве ты не заметил? А потом
предупредил меня, чтобы я не пил какую-то отраву из бутылки Пуреха.
- Да, я заметил. Мне он тоже показался славным человеком, - неохотно
согласился Шурф, - но в нашем положении лучше считать смертельно опасными
всех членов семьи без исключения.
- Теоретически я с тобой совершенно согласен, - вздохнул я. - И
насчет того, чтобы спать по очереди, спорить не буду: в таком деле
действительно лучше перестраховаться... А вообще скажи мне: мы сюда
надолго приехали? Честно говоря, я думал, что на один день. Полагал, что
ты посмотришь на дом, подпишешь какие-нибудь бумаги, и мы поедем обратно...
- Макс, я действительно не знаю, - задумчиво сказал Лонли-Локли. -
Дня три ты потерпишь? Мне нужно к ним присмотреться, к тому же существует
одна небольшая тайна, которую нам с тобой предстоит раскрыть... Видишь ли,
у покойного господина Хурумхи было четверо детей: дочка, эта умелая
госпожа Ули, и три сына. А мы сегодня видели только двух сыновей. Самый
младший куда-то пропал, и призрак, который приходил ко мне, чтобы отдать
завещание, очень просил меня его найти. Он утверждал, что среди мертвых
его исчезнувшего сына нет. Думаю, ему лучше знать: он ведь и сам мертвый.
- Вот оно как, оказывается! - я укоризненно покачал головой. -
Получается, мы все-таки прибыли сюда, чтобы провести расследование. Так
почему ты мне сразу не сказал?
- Ты и без того не слишком-то хотел ехать, - невозмутимо ответил
Шурф. - Мне показалось, что тебя можно соблазнить только обещанием
приятного отдыха. Расследований тебе и на службе хватает.
- Во злодей! - жалобно сказал я. - Ну и влип я с тобой, дружище! До
сих пор мне, знаешь ли, казалось, что ты - единственный человек во
Вселенной, которому действительно можно доверять...
- Доверять вообще никому не стоит, - менторским тоном заметил он. - И
не потому, что все человечество озабочено тем, как бы тебя провести, а
потому, что человеческие поступки далеко не всегда соответствуют твоим
ожиданиям - вот и все.
- Ладно уж, - вздохнул я, - пошли за одеялами. Только чур я первый
сплю! Я проснулся на рассвете и уже с ног валюсь.
- У меня нет никаких возражений, - согласился Шурф, с непередаваемой
нежностью покосившись на свою дорожную сумку, в которой лежали книги.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг