мы стучали в ворота: сначала вежливо, потом - с учетом толщины стен дома,
потом - так, что если бы рядом было кладбище, перепуганные мертвецы
непременно покинули бы свои уютные могилки, дабы выяснить, что происходит,
а под конец - просто изо всех сил. Никакой реакции не последовало.
- Может быть, там никого нет? - неуверенно предположил я. -
Неудавшиеся наследники прослышали о твоем приезде и решили убраться
подобру-поздорову...
- А свет в доме жгут привидения, да? - без тени улыбки спросил Шурф.
- Впрочем, мне, знаешь ли, все равно: есть там кто-то, или нет, а мы
войдем. Ночевать под забором - не в моих привычках.
Лонли-Локли снял защитную рукавицу с левой руки, аккуратно кончиком
указательного пальца прикоснулся к створкам ворот, и они тут же осели на
землю грудой серебристого пепла. Только тут я заметил, что он уже как-то
успел надеть свои смертоносные перчатки.
"Вот это да! - растерянно подумал я, - приехал парень к
родственничкам, ничего не скажешь!" Мне стало немного не по себе: только
теперь до меня окончательно дошло, что ночные наваждения, преследовавшие
нас в начале пути, были не просто забавными происшествиями, о которых
можно рассказывать друзьям, вернувшись домой, а наглядным свидетельством
проявления чужой незнакомой силы - пусть не слишком грозной, но
недвусмысленно враждебной.
- Сразу видно нерачительного хозяина: только пришел домой - и ну все
ломать! - нервно усмехнулся я. Шурф не обратил на мою жалкую попытку
пошутить никакого внимания. Он замер у прохода и напряженно всматривался в
густо-лиловую темноту двора. Можно было подумать, что мы с ним явились
сюда, чтобы арестовать какого-нибудь зловредного чародея древних времен!
- По-моему, во дворе все спокойно, - наконец сказал он.
- По-моему, тоже, - подтвердил низкий хриплый голос. Я подскочил на
месте от неожиданности. Шурф смотрел на вещи проще: скакать он не стал,
просто слегка приподнял правую руку в белоснежной перчатке - на всякий
случай, я полагаю...
- Не стоит из-за меня беспокоиться, - флегматично сказал голос из
темноты. - Я - просто собака, к тому же далеко не такая большая, как ваша.
- Действительно собака, - невозмутимо подтвердил Шурф. - Вон он,
прячется за углом.
Друппи растерянно присел на задние лапы, прижавшись к моей ноге. Он
не спешил обнюхаться с братом по крови. Думаю, он никогда прежде не
встречал собак, которые умеют разговаривать. Ничего удивительного: я и сам
их никогда не встречал!
- Иди сюда, - повелительно сказал Шурф.
- А вы не будете драться? - опасливо спросила собака. - Молодые
Кутыки всегда дерутся, когда им кажется, что я верчусь под ногами...
- Какие негодяи! - искренне возмутился я. - Иди сюда, дружок, мы не
будем драться!
- А твой большой друг в белой одежде, который сжег ворота? Он тоже не
будет драться? - уточнил пес. Он оказался редкостным симпатягой: раза в
два меньше моего Друппи - что тоже весьма немало! - с лохматой серой
шерстью и умными золотистыми глазами, пытливо сверкающими из-под густой
жесткой челки.
- Тебя никто не будет обижать, - внушительно пообещал Шурф. - Иди
сюда, говорящий пес. Никогда прежде не видел, чтобы собаки разговаривали,
не превращаясь при этом в человека. Что, над тобой поколдовали?
- Я сам виноват. Когда я был глупым щенком, я выпил какой-то напиток
из склянки в комнате дедушки Тухты, - сказал пес. - С тех пор я и
разговариваю, как человек: никто не знает, почему. Старый Тухта потом поил
этим зельем все зверье в окрестностях, но никто кроме меня не заговорил.
- Значит, весь секрет в пропорциях, - авторитетно объяснил Шурф. -
Наверное, вышло так, что ты случайно выпил ровно столько, сколько
необходимо для существа твоего роста и веса.
- Тебе виднее: ты человек, - философски заметил пес.
- А как тебя зовут? - спросил я, невольно улыбаясь до ушей: еще
никогда в жизни мне не доводилось лично знакомиться с собаками.
- Дримарондо, - гордо сказал пес. И тут же пожаловался:
- Новые хозяева дразнят меня "Кутык-Макутык" и смеются: дескать, как
будто я тоже из их семьи. А я сам по себе! Вы не будете меня так называть?
Мне больше нравится Дримарондо: это имя дал мне покойный дед Хурумха. При
нем мне хорошо жилось, не то что сейчас, когда всем в доме заправляет
Маркуло! А вы кто? Новые хозяева? Или просто грабители? Если грабители, то
украдите меня отсюда, ладно? А то Маркуло совсем меня кормить перестал. А
старый Хурумха говорил, что я - очень дорогая собака, с тех пор, как
научился говорить. И не так уж много я ем!
- Да нет, мы не грабители. Скорее уж новые хозяева. Впрочем, там
видно будет... - неопределенно сказал Шурф.
- Кутыки вас уже давно ждут, - сообщил пес. - И все гадают:
доберетесь вы, или не доберетесь. Маркуло даже поспорил со своей сестрой
Ули. Он сказал, что не доберетесь. А она сказала: не говори "плюх", если
до озера дюжина миль по болотам. То есть - не радуйся, дескать, раньше
времени. И они поспорили так, что по всему дому горшки летали. А потом
помирились, потому что...
- Потом расскажешь, ладно? - вежливо перебил его Шурф. - А пока
просто проводи нас к дому.
- А чего тут провожать? - проворчал Дримарондо. - Дом - он и есть
дом. Не заблудитесь, небось. А мне туда лишний раз соваться неохота...
- Ладно, неохота - не суйся. Только скажи: они где живут? В большой
башне?
- Ну да, в большой. Только дедушка Тухта живет отдельно: у него свой
домик во дворе, там хорошо и спокойно, одно плохо: еды нет, она вся
хранится в погребе, в большом доме... И еще Рэрэ живет в самом дальнем
домике, но он там только ночует: у него в большой башне много работы, а я
у него прячусь, пока он работает, но у него тоже нет еды, или почти нет...
Совсем плохо! А из погреба пока что-то утащишь... Эх, не жизнь это! Вот
пока был жив старик Хурумха...
- Хорошо все-таки, что ты у меня не разговариваешь! - насмешливо
сказал я Друппи. - А то я бы давным-давно рехнулся! Это как же вашего
брата на болтовню пробивает, если уж научитесь говорить!
- Ты бы лучше достал что-нибудь из своей Щели между Мирами и покормил
нашего нового знакомого, - неожиданно строго сказал мне Лонли-Локли. - Ты
же видишь: он так голоден, что больше ни о чем думать не может! И потом,
пусть у нас будет хоть один друг в этом доме - все лучше, чем ничего...
- Слушаю и повинуюсь! - приторным тоном хорошо выдрессированного
джинна ответствовал я. Через минуту Дримарондо получил здоровенный окорок.
Друппи вопросительно посмотрел на меня: дескать, а я как же? Новый
знакомый разглядывал Друппи с откровенным недоверием: кажется, его
несколько смущали размеры моего пса.
- Это моя собака, сэр Дримарондо, - проникновенно сказал я. - Его
зовут Друппи. К счастью, он абсолютно не заколдован, поэтому говорить не
умеет. Но вы и так поймете друг друга, верно? Надеюсь, вы подружитесь.
- Я тоже надеюсь, - вежливо сказал Дримарондо. - А он точно не будет
со мной драться? Потому что если будет, я лучше как-нибудь обойдусь без
окорока...
Друппи дружелюбно тявкнул, чтобы разрядить обстановку. Через
несколько секунд эти двое уже мирно обнюхивались. Судя по всему, они
отлично поладили и дружно принялись за окорок.
- Пусть себе возятся, - одобрительно сказал Шурф. - Пошли, Макс,
посмотрим на этих Кутыков. Только будь настороже, ладно?
- Буду, - кивнул я. - Людям, которые не кормят свою собаку, нельзя
доверять, это точно!
Мы прошли через мощеный двор, по периметру застроенный маленькими
одно-и двухэтажными домиками, и, наконец, оказались перед большой, обитой
каким-то светлым металлом, входной дверью в башню. Шурф осторожно, словно
мы были на службе, потянул ее на себя. Дверь открылась с протяжным
скрипом, и мы оказались в полутемном коридоре. Пройдя несколько метров, он
открыл следующую дверь, и мы вошли в небольшой зал, озаренный оранжевым
светом доброй дюжины здоровенных светящихся грибов. За большим
прямоугольным столом восседала совершенно неописуемая компания. Я сразу
понял, что имел в виду Шурф, когда говорил мне, что среди драххов нет
неприметных людей. Святая правда! Глядя на физиономии Кутыков, можно было
подумать, что эта семья - не совместное творение природы и случая, а дело
рук хорошего комедийного режиссера - возможно, он даже несколько перегнул
палку, собрав их вместе под одной крышей. Во главе стола восседал самый
настоящий опереточный злодей: моложавое, довольно красивое от природы,
смуглое лицо с чересчур крупным орлиным носом, тонкими, но яркими, словно
накрашенными, губами и острым, как локоть, подбородком, было украшено
тоненькими усиками и густыми, изогнутыми как у карточного Джокера,
бровями. Этого красавчика окружали не менее прекрасные дамы. Одна из них
наверняка была его сестрой: слишком уж велико сходство. Такой же острый
подбородок, хищный нос, резкие скулы и огромные черные глаза, длинные
темные волосы, гладкие и блестящие, великодушно обрамляли сие достойное
зрелище. В результате у трудолюбивой матери-природы получилась типичная
"дама пик", или просто юная ведьмочка - тоже, впрочем, вполне опереточная.
Другая леди оказалась почти кукольной - если бы не маленький, но
крючковатый носик - блондинкой. Все остальные атрибуты "сладкой девочки"
были на месте: огромные зеленые глазищи, соблазнительный ротик с капризно
оттопыренной нижней губкой и, насколько можно было разглядеть с порога,
совершенно сногсшибательная фигура. Рядом с блондинкой примостилась
колоритнейшая старушенция: самая настоящая старая ведьма, но уже не
опереточная, а мультяшная: до сих пор мне не доводилось видеть настоящую
живую женщину, у которой кончик гротескно изогнутого носа реально нависал
бы над верхней губой, очаровательно сочетаясь с трогательными седыми
усиками. Несуразная величина и сомнительная форма этого главного украшения
справедливо компенсировались почти полным отсутствием глаз: так, две
маленькие блестящие бусины, внимательные, сердитые и пугающе умные, как у
крысы. Одним словом, дамы были хороши, каждая по-своему - настолько, что
хоть в лес убегай! Впрочем, мужской состав коллектива тоже не подкачал.
Здоровенный, не слишком добродушный на вид и, как мне показалось,
небольшого ума, увалень, одетый в длинную вязаную хламиду - я даже не был
уверен, что под ней имеются какие-нибудь плохонькие штаны. В его рыжих
волосах запутались клочки соломы - я бы не удивился, если бы узнал, что на
сеновале он валялся много лет назад: прическа этого красавчика выглядела
так, словно к ней не прикасались чуть ли не с момента его рождения. Он был
похож на когда-то славного, но уже давно свихнувшегося от сидения на цепи
сенбернара. Рядом с ним сидел не менее запущенный дядя в коротких, едва
достигающих колен, грязных, как чумной барак, штанах и замызганном вязаном
жилете, надетом на голое тело. Впрочем, у этого грязнули внешность была
самая что ни на есть поэтическая - на его темных с проседью кудрявых
волосах красовался венок из живых цветов, шею обвивала какая-то
декоративная лиана, из-под стола выглядывали перепачканные босые ноги, а
глаза были мечтательно устремлены в потолок: мне показалось, что нас он
вообще не заметил. У края стола примостился очень симпатичный румяный
старичок. На звание гнома он, пожалуй, все-таки не тянул, но все же
показался мне совсем маленьким: я заметил, что он сидел на очень высоком
табурете - чтобы было удобно дотягиваться до стола. А напротив маленького
дедушки восседало настоящее чудовище. Так мог бы выглядеть вконец
спившийся самец орангутанга - если бы ему сбрили почти всю шерсть с морды,
оставив только несколько клочков не то медной проволоки, не то просто
жесткой рыжеватой щетины на одной щеке и примыкающей к ней половине
подбородка. Другая часть лица выглядела вполне бритой, но легче от этого
не становилось. Все они - кроме мечтательного дяди в венке, которого я про
себя окрестил "поэтом" - уставились на нас в немом изумлении. Молчание
грозило затянуться, поскольку Шурф, как мне показалось, не собирался
произносить приветственных речей, а с неподдельным интересом склонившегося
над микроскопом ученого бактериолога разглядывал своих свойственников.
- Приветствую вас в фамильном замке Кутыков Хоттских! - приятный
сочный баритон раздался прямо за моей спиной.
Я обернулся и увидел высокого темноволосого мужчину средних лет, на
удивление аккуратно причесанного и одетого в скромные, но опрятные
шерстяные штаны, вязаную рубаху и меховой жилет, в полном соответствии с
неизменной модой графства Хотта. У него было довольно невыразительное - по
крайней мере, на фоне очаровательной компании, собравшейся за столом! -
строгое лицо и сдержанные манеры. "Никак, дворецкий! - весело подумал я. -
Ничего себе! Ехали на ферму, а попали в фамильный замок - так он, кажется,
его назвал... И теперь сэр Шурф станет каким-нибудь хоттским бароном, или
как они здесь называются - во влип мужик!"
- Меня зовут Тыындук Рэрэ, и я помогаю господам Кутыкам содержать в
порядке этот дом, - представился наш новый знакомый. - Позвольте узнать,
кто вы, господа, и с какой целью решили посетить нас?
Я подумал, что парню надо срочно рвать когти в Ехо: с такими
замечательными манерами ему следовало бы не прислуживать босоногим
вельможам в горах Графства Хотта, а украшать своим присутствием
королевский Замок Рулх, честное слово!
- Собственно говоря, я - новый владелец этого, как ты изволил
выразиться, "замка", - холодно сказал Шурф. - Призрак покойного господина
Хурумхи Кутыка дал себе труд посетить меня и передать мне свое завещание.
Тишина стала еще более напряженной. У меня возникло неприятное
чувство: можно было подумать, что сейчас все взорвется к чертям собачьим,
так что лучше уносить ноги, пока не поздно. Взрыв действительно
последовал, но совершенно безопасный для жизни и здоровья присутствующих.
"Опереточный злодей" уронил кувшин, который уже долго держал в руках.
Наверное, парень просто забыл о нем и теперь невольно разжал пальцы.
Кувшин упал на пол с отчаянным звоном обреченного. Осколки разлетелись по
сторонам, а содержимое кувшина растеклось по ковру неопрятной малиновой
кляксой. Брюнетка, сидевшая рядом с ним, лениво повела рукой над полом.
Осколки послушно собрались вместе, клякса преобразовалась в струю и
совершенно самостоятельно втянулась в кувшин.
- У меня такой неаккуратный братец! - флегматично сказала она,
подняла совершенно целый кувшин с пола, поставила его на стол и снова
уставилась в одну точку.
- Кодекс Хрембера здесь, как я понимаю, не действует? - шепотом
спросил я Шурфа.
- А при чем здесь Кодекс Хрембера? Это же не угуландская Очевидная
магия, а древнее колдовство драххов, - ответил он. - Но таких умельцев,
как эта леди, по пальцам пересчитать можно, ты уж мне поверь!
- Так ты и есть муж Хельны? - наконец спросила старуха. Голос у нее
оказался пронзительным и скрипучим, как и полагалось по законам жанра. -
Что ж, ничего не скажешь, красавчик! - язвительно добавила она.
- Бабушка, помолчи пока, - тихо сказала ей юная "ведьмочка". Старуха
недовольно на нее покосилась, но вслух возражать не стала.
- Да, я действительно муж Хельны. Моя фамилия Лонли-Локли, впрочем,
думаю, это ты и без меня знаешь, - церемонно сообщил ей Шурф, не забыв
вежливо опустить голову. Меня он не представил, но мое имя, кажется,
никого не интересовало. Можно было подумать, что я - его менкал, или
какое-нибудь другое полезное домашнее животное. Впрочем, у меня не было
никаких возражений: сейчас я бы с удовольствием превратился в этого самого
менкала и отправился бы во двор, щипать травку. Признаться, Кутыки
почему-то не показались мне ребятами, в компании которых можно славно
провести вечер.
- Позвольте представить вам членов семьи, - дворецкий вел себя так
невозмутимо, как способны вести себя только представители этой почтенной
профессии в старой доброй Англии - в кино и книжках, разумеется...
- Будь столь любезен, - холодно согласился Лонли-Локли. Да уж, эти
двое друг друга стоили!
- Господин Маркуло Кутык, старший сын покойного господина Хурумхи, и
его жена, госпожа Мичи, - важно произнес дворецкий, указывая на
"опереточного злодея" и блондинку. - Госпожа Фуа Кутык, мать покойного
господина Хурумхи, - он почтительно поклонился старой ведьме и повернулся
к юной "ведьмочке":
- Госпожа Ули Кутык, сестра господина Маркуло.
Маленький румяный дедок оказался холостым младшим братом
эксцентричного покойника. Его звали Тухта - тот самый "дедушка Тухта",
который, по словам говорящего пса, жил в отдельном строении во дворе.
Наполовину выбритый орангутанг носил гордое имя Пурех и был младшим сыном
почившего господина Хурумхи, а босоногий "поэт" Йохтумапп и парень с
соломой в волосах (его звали Арало Кутык) приходились всем собравшимся
какими-то неопределенно дальними родственниками - кузенами, что ли...
- И что нам теперь: собирать пожитки и идти в лес? - мрачно спросил
"злодей" Маркуло после того, как все имена кроме моего были благополучно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг