утру. Я даже не стал выглядывать в окно: и так было ясно, что длинноносые
общипанные павлины снова клюют свою черную кашу, размазанную по голой
заднице какого-то бедняги. Я решил, что это не мои проблемы.
Что касается проблем - их у меня и без того хватало.
Начать с того, что на ковре лежал давешний мертвец. Сие было досадно:
я-то сначала решил, что эта бредовая история мне просто приснилась. Имелись
у меня и проблемы другого рода: мой организм решил, что чудеса чудесами, но
ему необходимо побывать в уборной. Вчера я находился в таком глубоком шоке,
что мне так и не понадобилось посетить это замечательное место. А теперь у
меня не было времени на поиски - хоть в штаны валяй! Я судорожно огляделся
по сторонам и внезапно обнаружил огромный ночной горшок, который
торжественно стоял чуть ли не в самом центре комнаты
- как раз напротив окна. Я равнодушно поудивлялся драгоценной инкрустации
на внутренней поверхности сосуда - впрочем, она впечатлила меня не
настолько, чтобы я отказал себе в удовольствии осквернить этот шедевр
ювелирного искусства.
Через несколько минут я избавился от самой насущной из проблем, и меня
тут же плотным кольцом обступили все остальные: начиная от мертвого тела и
заканчивая нормальным человеческим желанием почистить зубы и принять душ. Я
решил, что в любом случае нужно позвать на помощь кого-нибудь из слуг и
выглянул в коридор. Под дверью топталось несколько ребят в каких-то пестрых
обносках неопределенного фасона. Увидев меня, они поспешно отступили,
застенчиво ухмыляясь до ушей.
- Так, - вздохнул я, - во-первых, отсюда нужно убрать горшок, во-вторых -
мертвеца. Не знаю, откуда он взялся, но он тут лежит уже довольно давно. Я
его не убивал, если вам это интересно...
Один из них набрался смелости подойти к порогу и заглянуть в комнату. Он
тут же отскочил на несколько метров, словно обнаружил в комнате голодного
дракона.
- Хинфа! - Пронзительно заорал он все с той же идиотской ухмылкой. - Там
Хинфа! Мертвый Хинфа!
- И что? - растерянно спросил я. Но никого уже не было: мне показалось,
что ребята не просто убежали, а исчезли, раз - и нет. Оставалось надеяться,
что у них хватит ума прислать сюда какогонибудь специалиста по
неприятностям, а еще лучше - позвать самого Таонкрахта, который, по крайней
мере, не имел привычки испуганно визжать по любому поводу.
Я вернулся в комнату, сел на кровать и принялся ждать развития событий -
а что мне еще оставалось? События не спешили развиваться. За окном
по-прежнему вопила несчастная жертва репрессий, мертвец неподвижно лежал на
ковре, а я изо всех сил старался сохранить остатки самообладания: у меня
было ощущение, что оно мне еще понадобится...
Таонкрахт прибыл через полчаса, заспанный и хмурый, как зимнее небо над
Лондоном. Знание жизни подсказывало мне, что его мучает тяжелое похмелье,
но он держался молодцом: по крайней мере, не хватался за голову и не
спрашивал у кого-то невидимого в районе потолка, за что ему ниспослано
такое наказание. Мрачно осмотрел мертвое тело - я отметил, что он старается
не приближаться к покойнику на расстояние вытянутой руки - и изумленно
уставился на меня.
- Ты одолел Хинфу , Маггот! Что ж, значит ты куда могущественнее, чем
здешняя нечисть. Мне повезло! Йох! Унлах!
- А уж мне-то как повезло! - ехидно откликнулся я. - Кто такой этот
Хинфа? И почему он, собственно говоря, умер? Думай что хочешь, но у меня и
в мыслях не было его убивать. Он пел мне такую хорошую успокаивающую
песню... Кого я действительно собирался убить - так это твоего
спокойноношного, но он вовремя смылся...
- Хинфа пел тебе песню? - изумленно переспросил Таонкрахт. Потом
понимающе кивнул: - Наверное, он хотел убить тебя взглядом. Я слышал, что
самые могущественные Хинфа убивают, не прибегая к оружию. Выходит, это
правда. У него нет при себе ничего, кроме их священного жезла...
- Ты имеешь в виду этот прутик? - Оживился я. - Неприятная игрушка. Я его
потрогал... ничего особенного, конечно, но мне не понравилось!
- Ты прикасался к жезлу Гремблех? - уважительно переспросил Таонкрахт. -
А знаешь ли, что в это мгновение против тебя должна была обратиться вся
сила Сох?
- Прямо-таки вся? - усмехнулся я. - Ну, значит, не так уж ее у них много!
Меня, правда, слегка встряхнуло - но это все... А с чего ты вообще взял,
что он хотел меня убить? Никогда не видел, чтобы убийцы вели себя таким
образом! Он просто стоял рядом со мной и пел... вернее, не то чтобы
понастоящему пел, а издавал монотонные звуки - впрочем, весьма приятные для
слуха.
- Хинфа появляются только затем, чтобы убивать, - внушительно сказал
Таонкрахт. - Нет никаких иных причин, которые могли бы заставить Хинфа
войти в человеческое жилище... Думаю, он умер потому, что никто не может
убить такого могущественного демона как ты, и его сила обернулась против
своего обладателя, - сделав сей глубокомысленный вывод, Таонкрахт
окончательно помрачнел и заявил: - Мне прийдется крупно поссориться с Сох!
Не было еще такого, чтобы их убийца появлялся в замке альганца без
разрешения хозяина... А я - не простой альганец, не какой-нибудь
задрипанный шархи без кола и двора! Я - Великий Рандан!
Он очень быстро заводился: лицо раскраснелось, глазищи бодро полезли из
орбит, еще немного и дядя начал бы ломать мебель, я полагаю. Думаю, его
сдерживало только мое присутствие.
- Прежде, чем ты отправишься ссориться с этими, как их... - Сох - скажи,
могу ли я помыться? - Вежливо осведомился я. - Мне это необходимо! И еще
мне хотелось бы поесть. И самое главное:
объясни мне раз и навсегда: где у вас туалет?
- А тебе это тоже необходимо? - Изумился Таонкрахт. - Воистину загадочна
и непостижима твоя природа!
- Необходимо, - сердито буркнул я. Все взвесил и решил, что мне следует
придумать разумное объяснение - чтобы обитатели этого замка раз и навсегда
уяснили, что я нуждаюсь в разного рода жизненных благах.
- Обычно я выгляжу как жидкий огонь и действительно не нуждаюсь ни в еде,
ни в питье, ни в уборных,
- наконец сказал я, - но поскольку ты что-то перепутал, когда читал свое
дурацкое заклинание, я появился в твоем доме в человеческом теле. И теперь
мне требуется поддерживать жизнь в этом самом человеческом теле - что тут
непонятного?
- Прости меня, Маггот, - кротко отозвался Таонкрахт.
Я так и не понял, за что он просил прощения: за ошибку в своих треклятых
заклинаниях, или за то, что мне пришлось пережить ряд бытовых неудобств.
- В твоей спальне всегда будет стоять множество самых лучших, самых
драгоценных ночных горшков,
- проникновенно пообещал он, и я прикажу, чтобы кравчие не забывали их
опустошать.
Я прыснул: до сих пор мне всегда казалось, что кравчий - это тот, кто
наливает вино, а отнюдь не выносит горшки. Впрочем, в мире, который озарен
светом трех солнц, могли твориться еще и не такие недоразумения!
- Ладно, - все еще улыбаясь сказал я, - с горшками мы вроде разобрались.
Я уже понял, что на постройку канализации вашего могущества пока не
хватает. А как насчет ванной? Если я не помоюсь, я начну впадать в ярость -
примерно через полчаса, а то и раньше!
- Тебе постоянно нужно остужать свой жар, - понимающе кивнул Таонкрахт, -
а я-то еще удивлялся, что ты все время требуешь воду...
- Остужать свой жар, вот именно, - обрадовался я, - лучше и не скажешь!
- У меня есть хорошая большая ванна, - доверительно сказал мне Таонкрахт,
- я сам иногда испытываю потребность освежить в ней свое тело. Думаю, она
тебе понравится. Я прикажу слугам наполнить ее холодной водой...
- Ни в коем случае! - с ужасом сказал я. - Теплой! И сначала они должны
хорошенько ее вымыть.
- Вымыть - что? Воду? - изумился он.
- Да нет, ванну, - устало вздохнул я. У меня уже голова кругом шла от
нашего идиотского диалога - на фоне остывающего трупа моего несостоявшегося
убийцы, между прочим!
- Хорошо, все будет как ты хочешь, - поспешно согласился он. - Но на это
уйдет около получаса... Ты сможешь подождать?
- Я попробую, - вздохнул я, - если только полчаса... И скажи своим
слугам, что они должны готовить для меня ванну каждый день, утром и
вечером... И еще: у вас принято чистить зубы?
- Разумеется, - с готовностью отозвался он. Тут же достал с одной из
полок склянку толстого стекла, наполненную прозрачной красноватой
жидкостью, и протянул ее мне. - Возьми немного, прополоскай рот. Это очень
хорошее средство. Только не глотай: если уж у тебя человеческое тело, живот
может прихватить от такого пойла!
Я недоверчиво покосился на склянку, но потом вспомнил, как быстро
исцелила меня его чудесная мазь от ожогов, и решил что местной
фармацевтике, пожалуй, вполне можно доверять. Красноватая жидкость пахла
медом и мятой одновременно, ее вкус тоже оказался приятным и освежающим. Я
прополоскал рот, огляделся, понял, что выплюнуть полоскание некуда и
вопросительно посмотрел на Таонкрахта. Он понял мою проблему и указал на
окно. Я пожал плечами - раз хозяин дома разрешает заплевывать свой двор,
ему же хуже! - подошел к окну и наконец-то избавился от жидкости. К моему
изумлению, она была уже не розовой, а темно-зеленой, а соприкоснувшись с
пыльными камешками, которыми был вымощен двор, зашипела, как разъяренная
гадюка, и испарилась, оставив на камнях едва заметные следы ожогов.
- Ничего себе! - Уважительно сказал я.
- Это значит, что тебе досталось человеческое тело с больными зубами,
Маггот! - Удивленно заметил Таонкрахт. - Как это может быть?.. Впрочем,
тебе повезло: теперь они останутся здоровыми надолго.
Гораздо дольше, чем тебе понадобится сохранять этот облик, я уверен!
- Вот это, я понимаю, чудо! - Одобрительно сказал я. Это была первая
хорошая новость с тех пор, как я очнулся в камине Таонкрахта, и мое
справедливое сердце требовало выражений благодарности. - А ты молодец, сэр
Таонкрахт! Сам изобрел это зелье?
- Ну, кое-что осталось от Ургов, - неохотно признался он. И тут же гордо
добавил: - Но я тоже над ним поработал. Зелье Ургов оказалось очень
невкусным, и его надо было носить во рту несколько часов кряду.
- Да, несколько часов - это неприятно. Так что ты молодец, - улыбнулся я.
Сообщение о том, что у меня не осталось ни одного больного зуба, здорово
подняло мое настроение: вообще-то у меня почти железное здоровье - не
столько от природы, сколько потому, что мне всегда было скучно и противно
болеть - но эти подонки зубы и их верные друзья стоматологи несколько раз
умудрялись как следует испоганить мою распрекрасную жизнь!
- Может быть, ты хочешь поесть, пока мои слуги будут греть воду для тебя?
- предложил Таонкрахт. - Я сам как раз собирался позавтракать. Потом мне
будет не до того: думаю, посланцы Сох заявятся сюда, чтобы забрать своего
мертвого, а я собираюсь излить на них свой гнев.
- Да, излить гнев - дело стоящее! - с ехидным одобрением сказал я. -
Ладно уж, пошли завтракать, уговорил.
По дороге в главный зал - Таонкрахт скорее дал бы себя убить, чем
согласился бы принимать пищу в менее роскошном помещении! - у меня снова
случился тяжелый приступ депрессии. Я осознал, что провел здесь уже больше
суток, и единственное, что мне удалось сделать - так это выспаться,
вылечить зубы и убедиться, что мой гостеприимный хозяин не собирается
отправлять меня домой - по крайней мере, не раньше, чем получит от меня
могущество и бессмертие! Но я уже стал закаленным бойцом с собственным
настроением: просто стиснул облагодетельствованные местной медициной
челюсти и сказал себе: "Цыц!" А потом сочувственно добавил: "Теперь это и
есть твоя жизнь, дружок!" За завтраком Таонкрахт осушил несколько кубков
какого-то очередного пойла - на сей раз оно было розового цвета и пахло,
как хорошие дорогие духи. После этого он окончательно разрумянился и
разразился гневной тирадой в адрес "этих ополоумевших, зарвавшихся
колдунов". Имелись в виду загадочные Сох - если я все правильно понял. Я
отщипнул по кусочку от каждого из многочисленных блюд и равнодушно сказал
себе, что со жратвой под этим небом все в полном порядке. Правда, легче от
этого мне не стало.
Потом Таонкрахт торжественно завернулся в свой роскошный черно-белый
плащ, витиевато извинился передо мной за то, что лишает меня своего
общества - пережить это огорчение, разумеется, было почти невозможно! - и
отправился ругаться со своими оппонентами. А я пошел инспектировать его
ванную комнату, каковая оказалась очень даже ничего - при условии, что
ведра с водой таскает кто-то другой. Если бы у Таонкрахта не было такого
количества слуг, на которых можно свалить эту работу, я бы быстро расстался
со своим имиджем блюстителя личной гигиены!
Мне принесли чистую одежду и - что меня особенно порадовало! - белье,
довольно удобное, из тонкой прохладной ткани, похожей на небеленый шелк.
Признаться, я довольно долго сомневался: надевать все это, или нет. Не
потому, что одежда мне не понравилась - просто я боялся, что напялив на
себя местные тряпки, я окончательно растворюсь в этой чужой реальности. В
конце концов я махнул на все рукой и надел белье - поскольку в отличие от
моего оно было чистым. Потом натянул на себя широкие сиреневые штаны - в
другое время их покрой показался бы мне чересчур экстравагантным, но сейчас
мне было плевать - надел длинную тонкую белоснежную рубаху (тут у меня
вообще не было выбора:
моя погибла в пламени), и еще одну длинную, не то рубаху, не то куртку,
тоже ослепительно-белую, из плотной ткани, похожей на бархат. Так что из
моих вещей у меня осталась только обувь - элегантное подобие мокасин. Перед
тем, как со мной стряслось это безобразие, я собирался на долгую прогулку и
поэтому надел самые удобные ботинки, которые нашлась в доме.
Переодевшись, я некоторое время прислушивался к своим ощущениям - вроде
бы, все было в полном порядке. Я помнил, что меня зовут Макс. Кроме того я
помнил великое множество замечательных вещей, которые успели со мной
случиться прежде, чем я попал в замок Таонкрахта. Тоска обрадовалась и
принялась грызть меня со свежими силами, словно я был спелым яблоком. Я
вяло отбивался. В конце концов я решил, что мне следует принимать более
решительные меры: как минимум - прогуляться по замку. Какое-никакое, а
все-таки развлечение!
Я довольно долго бродил наугад по сумрачным коридорам. Местные смерды,
завидев меня, смущенно скалились до ушей и шустро разбегались, как тараканы
по щелям. Я несколько раз пытался завести с ними интеллектуальную беседу в
манере антрополога-любителя, оказавшегося в какой-нибудь экзотической
стране, но мое обаяние явно на них не действовало: услышав звуки моего
голоса, ребята впадали в ступор, даже улыбки куда-то исчезали. Наконец я
добрел до двери, из-за которой мне в глаза брызнул ослепительный солнечный
свет. Я немного поморгал, привыкая к этой перемене, и вышел во двор.
Первое, что потрясло меня до глубины души - это воздух, свежий и неописуемо
ароматный. Светлое небо над головой показалось мне восхитительным: ему был
присущ совершенно неописуемый бирюзовый оттенок. Одно из маленьких
солнышек, самое белобрысое скорее даже бледно-голубое, стояло в зените, а
два других - янтарно-желтое и тускло-оранжевое - то ли уползали на покой,
то ли наоборот - старательно карабкались наверх. Я ведь пока не очень-то
разбирался, где тут у них какая сторона света. Теперь, когда количество
светил больше не повергало меня в тошнотворный ужас, я был вынужден
признать, что мир, в котором я оказался, обладает совершенно особенным
очарованием... а толку-то! Я хотел только одного: проснуться дома, в
собственной постели, и никогда не вспоминать это бирюзовое небо,
ошеломительно свежий воздух и чертова колдуна Таонкрахта, который устроил
мне эту поучительную экскурсию!
Местная природа не скупилась на чудеса. Я убедился в этом, как только
сделал несколько нерешительных шагов по крупным неровным камням. Откуда-то
из-за угла появилось человеческое существо совершенно неземного вида.
Высокое и непомерно широкоплечее, с мощной грудной клеткой и феноменально
длинными руками, оно передвигалось на таких коротких ногах, что я
восхитился могуществом Создателя, умудрившегося снабдить его нижние
конечности коленями:
разделить пополам отрезок, длина которого стремится к нулю - совершенно
особое искусство! Вся эта роскошь была одета в длинную зеленую рубаху - я
почти сразу углядел, что под рубахой ничего не было! Огромные ступни
коротеньких ног каким-то чудом втиснуты в растоптанные кожаные туфли,
которые вполне могли бы стать подходящей обувью для молодого слоненка. Его
физиономия была столь же ужасна, как и прочие подробности, но на ней лежал
отпечаток неописуемого дебильного добродушия и почти мистического
спокойствия. Создавалось впечатление, что существо пребывало в полной
гармонии с окружающим миром.
- О, Маггот! - Радушно осклабился он. - Кудой пышло, Маггот? Пы-пы пышло?
Пы-пы - тудом! - он указал своей чудовищной ручищей в направлении высокой
стены, окружающей двор.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг