хэхэльфовы матросы с ужасом рассказывали мне, что я просто исчез, а
незадолго до рассвета снова появился на палубе, а мой дотошный друг пытался
выяснить, куда я подевался. "Никуда я не подевался", - ворчливо заявлял я,
прекрасно понимая, что слова в этой фразе надо поменять местами: "подевался
в никуда", - мог бы получиться почти правдивый ответ...
Мне не хотелось разбираться в этих чудесах: у меня слишком тяжелый
взгляд, и я всегда старался не смотреть пристально на то, что мне дорого, а
мои странные отношения с живым древним ветром этого мира сейчас казались
мне единственным, что имеет значение. Даже возвращение домой, надеждой на
которое я жил с того дня, как очнулся в камине Таонкрахта, сейчас казалось
мне чем-то необязательным, своего рода морковкой, подвешенной перед мордой
не слишком голодного осла...
Глава 12. Рыжий Хатхас, уллы и курмда
Несколько солнечных дней и воистину волшебных ночей спустя мы причалили к
пристани. Бондох, большой портовый город в заливе Шан, был готов принять
усталых путников в свои теплые, но равнодушные объятия. Я первым покинул
борт "Чинки": у Хэхэльфа и его команды было еще полно дел, а от меня им все
равно никакого толку. Единственное, что я действительно умею делать на
корабле, так это - путаться под ногами. Впрочем, я не стал уходить далеко
от красавчика "Чинки", а уселся прямо на причале и принялся ждать Хэхэльфа.
- Сейчас, сейчас, Ронхул, - то и дело кричал он, перевешиваясь через
борт, - уже идем!
Я знал, что до настоящего "уже" нам ой как далеко, но у меня не было
никаких возражений. Сидеть на собственной дорожной сумке и издалека
разглядывать разношерстую толпу - занятие ничем не хуже других!
- Мать твою! - низкий густой бас раздался прямо над моим ухом. - Да это
же старина "Чинки"! Значит и Хэхэльф Кромкелет где-то рядом?
- Логика железная! - насмешливо согласился я, поднимая глаза на
незнакомца. Честно говоря, я ожидал, что обладателем роскошного баса
непременно окажется какой-нибудь громила, этакий шкаф идеальной кубической
формы. Ничуть не бывало! Передо мной стоял невысокий дядя, тощий и
жилистый. Он был рыжий, как апельсин - в свой жизни я видел немного таких
идеально рыжих людей.
Его костюм был способен поколебать даже мою благоприобретенную
невозмутимость. Можно подумать, что парень собирал многочисленные предметы
своего гардероба по всему свету: короткая цветастая бунабская юбка надета
прямо поверх узких кожаных штанов, голенища сапог зачем-то обмотаны
пестрыми тканями, которые удерживались с помощью толстых деревянных
браслетов, изпод халндойнской куртки из тонкой коричневой замши виднелось
некое подобие декоративной кольчуги - как мне показалось, растительного
происхождения - на поясе висела большая кожаная сумка, похожая на
самодельный рюкзак, шею обвивали груды диковинных ожерелий, которые
скрывались под старенькой вязаной шалью с бахромой, явно ручной работы, а
рыжую голову венчал драгоценный шлем, помпезный, как царская корона.
- Ну и где он? - нетерпеливо спросил меня рыжий незнакомец. - Надеюсь, ты
не станешь говорить мне, что убил моего лучшего друга, и теперь это твой
корабль? Плохие новости на голодный желудок - это не по мне!
Я не успел ответить: Хэхэльф собственной персоной обрушился на него
сверху - просто перемахнул через борт и вцепился в рыжего мертвой хваткой.
Если бы я успел, я бы поставил на то, что ребята не удержатся на ногах и
рухнут на пристань, но они устояли.
- Что творится! - взревел Хэхэльф. - Клянусь исподним Варабайбы, Хатхас,
ты еще коптишь небо!
- Еще бы! - фыркнул рыжий. - А ты как думал?!
- Я думал, что ты давно курмдой подавился, старый засранец, если уж
третий год не объявляешься у меня в Сбо!
- Курмдой захочешь - не подавишься! - рассудительно ответствовал тот.
Еще несколько минут ребята несли всякую милую чушь, как и положено при
встрече старых друзей. Я молча наслаждался этим импровизированным шоу - оно
того стоило!
- И каким ветром тебя сюда занесло? - Хэхэльф наконец отпустил своего
приятеля и теперь с удовольствием его разглядывал. - На кого ты похож,
чудо! - покровительственно добавил он.
- А, - отмахнулся тот, - недавно потрошили один хуторок возле Койдо, вот
и приоделся. Чего только не найдешь в сундуках у этих скупщиков краденого!
Не могу же я как уллы голышом бегать!
- Еще чего не хватало, - усмехнулся Хэхэльф. - Ну вот, был на Халндойне,
а ко мне не заглянул.
- Я там был не один. Ты же знаешь, уллы в Сбо не поедут, - вздохнул тот.
- Это правильно, - согласился Хэхэльф. - Кто же их туда пустит... А ты до
сих пор с ними разбойничаешь?
- То с ними, то не с ними, - неопределенно ответил рыжий. - Я было совсем
от них ушел, да вот в прошлом году у меня страмослябы корабль увели. Не
повезло: на самого Пучегора нарвался. Я-то сам уплыл: ты меня знаешь, мне
два дня в море - одно удовольствие, а ребят моих в плен взяли... Так что
пришлось вернуться к уллам. Ничего, немного подзаработаю, будет у меня
через год новый корабль.
- А то просто переходи ко мне, - предложил Хэхэльф.
- Да что с тобой заработаешь! - вздохнул его приятель. - Ты же как был
мечтателем, так и остался...
- Не заработаешь?! Еще и сорока дней не прошло с тех пор, как мы с
Ронхулом приволокли на мой "Чинки" сундук с кумафэгой, - надменно сообщил
Хэхэльф.
- Целый сундук, что ли? - недоверчиво переспросил рыжий.
- Половину, - честно признался Хэхэльф. - А тебе мало?
- Мне бы хватило, - задумчиво признал тот. И с любопытством уставился на
меня.
- Это Ронхул Маггот, - представил меня Хэхэльф. И сообщил мне: - А это
Хатхас, мой самый старый друг. Мы знакомы с детства. Мне было лет пять, а
ему - восемь, когда мы совершили свой первый налет на оружейную комнату
моего отца, а потом до смерти перепугали всех слуг в доме, целясь в них из
арбалета: вдвоем мы кое-как с ним справились...
Пока он представлял мне рыжего, тот изучающе сверлил меня внимательными
черными глазами.
- Настоящий демон, что ли? - наконец спросил он у Хэхэльфа.
- Такой настоящий, что мне самому не верится, - усмехнулся тот.
- Понятно, - кивнул он. - Что ж, это хорошо... У тебя есть еще какие-то
дела на этой лоханке, или ты уже готов отметить встречу?
- Ради такой встречи можно и дела отложить, - легкомысленно заявил
Хэхэльф. - Ронхул, кидай свою сумку обратно: до завтра мы отсюда не
выберемся, чует мое сердце!
- Ладно, - кивнул я. Насколько я успел изучить себя прежнего, такая
задержка должна была бы вызвать у меня раздражение: терять целый день ради
какой-то дурацкой гулянки! Но сейчас мне было абсолютно все равно: пусть
себе идет как идет... В глубине души я знал, что если мне вдруг покажется,
будто больше нельзя терять ни минуты, я Хэхэльфа за шиворот из-за любого
стола выволоку, или просто встану и уйду один - как в голову взбредет. Но
пока скрытая во мне пружина не собиралась выпрямляться, так что я мог
позволить себе роскошь идти на поводу у обстоятельств - до поры, до
времени...
- Ты здесь с уллами? - поинтересовался Хэхэльф, пока мы шли по причалу.
- А с кем же еще, - пожал плечами рыжий. - На ярмарку приехали. Ты же
знаешь, в Бондох их всегда пускают.
- Ну да, здесь-то они особо не чудят, только добычу пропивают, -
понимающе кивнул Хэхэльф. - Это надо же! Всегда хотел собственными глазами
взглянуть на твоего хваленого старика Люсгамара - и вот, дохотелся... Он
тоже тут, да?
- Все тут, - кивнул Хатхас. - И дядюшка Люсгамар, и его братец Чубарага,
и племянник Догэ Пругэмаб, даже дурачок Мызднтуг напросился на ярмарку!
Признаться, я оставался совершенно равнодушен к их беседе: ну, приехали в
сей славный город какие-то уллы, судя по всему, такие же разбойники, как
мои былые попутчики страмослябы - и что из того? Тем сильнее оказалось
потрясение при встрече с ними. Я не преувеличиваю: куда подевалась моя
хваленая ясность, что осталось от моего драгоценного спокойствия?! Все как
рукой сняло!
Впрочем, зрелище того стоило.
Когда пересекаешь оживленный морской порт, где на небольшой территории
собрались представители чуть ли не всего человечества одновременно,
начинаешь понимать, что несмотря на отличия в костюмах, оттенках кожи,
чертах лица, всех людей объединяет некое единообразие. И бунаба в метровой
агибубе, и местный владетельный господин в драгоценной кольчуге, ужасно
похожей на содержимое музейных витрин моей далекой родины, и
оливково-смуглый парень в треугольном пончо (со слов Хэхэльфа я узнал, что
он принадлежит к народу ансафа с лесистого материка Уган), и желтолицый
гархнарг в ярко-зеленом "сарафане", и надменные мореходы Хабода с далекого
Мадайка, одетые так роскошно, словно собрались на торжественный прием в
каком-нибудь королевском дворце - все они, вне всякого сомнения, были
людьми, и различия между ними быстро переставали казаться такими уж
существенными. Собственно говоря, именно поэтому я ожидал, что уллы, с
которыми мне предстояло познакомиться, будут не менее человекообразны, чем
все прочие двуногие обитатели этого мира. Ага, как же!
Они действительно оказались двуногими, что правда, то правда. Высоченными
двуногими толстяками, равномерно заросшими густой черной шерстью - у меня
язык не поворачивается назвать эту роскошную растительность обыкновенными
волосами. Ходячие шубы из чернобурки - вот что это было такое! Шерсть не
добралась только до носов и ладоней великанов - и на том спасибо! По этой
причине ребята не нуждались в одежде: на них были только своего рода шорты
- такие короткие шортики, да еще и с кокетливыми разрезами на бедрах, можно
увидеть только на очень юных и очень стройных модницах в каком-нибудь
курортном городке, в самом разгаре лета. Девочек можно понять:
грех это - скрывать от общественности такие замечательные бедра, но на
месте уллов, я бы позаботился о том, чтобы мои бедра не увидело ни одно
живое существо. Скажу больше: если бы у меня была такая фигура, я бы вообще
повесился, или на худой конец, навсегда заперся в какойнибудь темной
комнате, чтобы не позориться, и не пугать ни в чем не повинных женщин и
детей, заодно... Впрочем, возможно я - дурак, поскольку борцы сумо, на
которых здорово смахивали уллы - если не принимать во внимание изобильную
растительность - считаются очень красивыми мужчинами у себя на родине, в
Японии.
Впрочем, уллы были вполне довольны собой: их добродушные широкие лица
светились наивной гордостью. Я заметил, что они старательно выпячивают свои
и без того огромные животы - наверное, в соответствии с их эстетическими
канонами брюхо должно было быть как можно больше. У каждого на поясе висела
такая же кожаная сумка, как у рыжего Хатхаса - точнехонько посередине, как
некий кошмарный гульфик. Хатхас не стал нас знакомить, просто небрежно
сообщил одному из великанов:
"вот, друзей встретил, пойдем пиво пить", - очевидно, этого было
совершенно достаточно.
- Это уллы, Ронхул, - Хэхэльф покосился на меня с ироничным сочувствием,
- Именно так они и выглядят, и ничего с этим не поделаешь. Есть только один
выход: привыкнуть. Вот Хатхас прожил с уллами несколько лет, и с тех пор
все время к ним возвращается.
- А как тебя угораздило, дружище? - спросил я рыжего. - Могу спорить на
что угодно, что сам ты не улл.
- Заметно, да? - усмехнулся он. - Это отдельная история, потом расскажу.
А сейчас будем пить пиво.
Там, за углом - "Пустой бочонок". Хвала старому Аэлсу: он всегда пускает
нас в свой трактир!
И мы отправились в "Пустой бочонок", в сопровождении доброй дюжины
великанов уллов. Я с уважением посмотрел на хозяина трактира, высокого
коренастого старика с всклокоченной седой шевелюрой: на его месте я бы вряд
ли решился принять у себя таких посетителей! Хотя, что я, собственно
говоря, знал об уллах? Вполне могло оказаться, что мохнатые обладатели
кокетливых шортиков - самые воспитанные джентльмены под этим щедрым на
сюрпризы небом!
Очень быстро я убедился, что слово "джентльмены" - не совсем то, что
нужно. Уллы вели себя, как расшалившиеся ньюфаундленды. Их добродушная
возня была весьма разрушительной для хрупкого материального мира: эти дяди
быстренько сломали одну деревянную лавку, тут же разобрали обломки и начали
шутливо тыкать ими друг друга в бока. Я устало подумал, что если кто-то из
них сунется ко мне со своими "нежностями" - убью. Не знаю, как, но убью
обязательно...
- Ты чего, Ронхул? - удивился Хэхэльф. - Ты мрачнее тучи! Это ни к чему:
уллы - не бунаба, можешь улыбаться сколько влезет!
- Спасибо, мне пока не хочется, - вежливо ответил я.
- Не злись, Маггот! - веселым шепотом сказал мне Хатхас. - Мои друзья
многим действуют на нервы, но только поначалу. Когда ты привыкнешь к их
облику, ты поймешь, что они отличные ребята!
- Да, наверное все дело в облике, - неохотно согласился я.
- Представляешь, какими жалкими, маленькими, голыми червячками мы им
кажемся? - лукаво спросил он. - Еще неизвестно, кому противнее! Думаешь,
почему я нацепил на себя столько тряпок? Потому что мне так нравится?
Просто мои приятели уллы все время уговаривают меня укутаться: видеть не
могут мои тощие и, по их меркам, безволосые руки!
- А я думал, ты просто предпочитаешь носить на себе все свое добро сразу,
- усмехнулся Хэхэльф. - Ты всегда был прижимистым парнем, Хатхас!
Наконец на столе появились кружки с пивом - такие огромные, словно мы
собирались не пить, а топиться. Впрочем, само пиво оказалось выше всяких
похвал: светлое, но густое и крепкое, с жирной, как сметана, пеной. После
нескольких глотков я окончательно утратил былую ясность, зато обрел
ненадежное, но приятное душевное равновесие слегка подвыпившего человека.
Хэхэльф и его рыжий приятель развлекали меня историями о своих детских
подвигах, попутно Хэхэльф успевал таинственным шепотом вербовать Хатхаса в
свою команду: в ход шли обещания хорошего заработка и таинственные намеки
на "особые обстоятельства", в связи с которыми ему позарез требуется
соучастие такого великого героя. Рыжий постепенно заглатывал его
многоэтажную наживку. Уллы не мешали нам беседовать, они даже не
прислушивались к разговору. Думаю, им было не до нас: ребята осушали кружки
одним глотком, доставали какую-то непонятную закуску из своих сумок, кидали
ее в пасти и требовали добавки, зычно обменивались неразборчивыми короткими
фразами и раскатисто хохотали.
- И все-таки, как тебя угораздило связаться с этими красавчиками? -
спросил я Хатхаса.
- Ох! - он помотал своей рыжей головой, так что драгоценный шлем съехал
на левое ухо. - Все началось с того, что они взяли меня в плен.
- Хорошее начало, - одобрительно кивнул я.
- Мне было всего пятнадцать лет, когда на меня пал жребий, - доверительно
сообщил Хатхас. - Да ты, наверное, не знаешь, что это такое. Ты ведь не с
Халндойна, Ронхул Маггот? Сам вижу, что не с Халндойна... Так вот: всем
хороша жизнь на Халндойне, одно только плохо: каждый год случаются улльские
набеги. Конечно, в таком большом городе, как Сбо, можно спать спокойно:
если мои приятели уллы туда сдуру сунутся, портовая стража прогонит их в
два счета. А вот если ты живешь в каком-нибудь маленьком городке на
побережьи, или, того хуже, на приморском хуторе - дело плохо, жди гостей. С
этими ребятами, - он показал на развеселившихся уллов, - вполне можно иметь
дело, пока они не впали в боевую ярость. Но если уж уллу взбрело в голову
подраться - пиши пропало!
Убить улла еще можно, а вот успокоить не получится.
- Что меня удивляет - каким образом все эти поселки и хутора на побережьи
до сих пор существуют? - удивился я.
- Ты сначала дослушай! Наши хитрые халндойнцы быстро изучили своих
воинственных соседей. Они поняли, что уллам абсолютно все равно, какую
добычу брать: ценные вещи, или старое барахло. Уллы разбойничают не из
жадности, а по зову сердца. Просто раз в год им надо погеройствовать как
следует: душа просит. Деньги-то они зарабатывают, продавая курмду по всей
Хомайге и здесь, в Земле Нао. Им с головой хватает, и еще остается...
- А что такое курмда? - с любопытством спросил я.
- Ничего себе! Ты еще не попробовал! - возмутился Хатхас. Он развязал
тесемки на своей кожаной сумке и протянул мне своего рода "сухарик" -
маленький брикет, спрессованный из какой-то светлой сероватой массы.
- И что с этим надо делать?
- Как - что, мать твою!? Грызть! - безапелляционно заявил он.
Я вопросительно посмотрел на Хэхэльфа.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг