пытаясь понять: а живы ли эти странные ребята? При дневном свете они
выглядели особенно причудливо в своей темной одежде, увитой живыми
растениями - этакие садовые украшения от авангардного дизайнера. Лиц их я
так и не разглядел: они были закрыты просторными капюшонами и пестрой
листвой. Время шло, небо затянулось тучами, прошел мелкий теплый дождик -
такой нежный и ненавязчивый, что я даже не стал от него прятаться, а с
удовольствием подставил ему лицо: надо же умываться, хоть иногда! Дождь
закончился, так же незаметно, как и начался, на небе осталось всего два
солнышка - третье уже торопливо шмыгнуло за горизонт. Вынужденное
бездействие совсем меня не раздражало - вот что удивительно! Мне даже
понравилось неподвижно сидеть на траве, прислонившись спиной к теплому
камню: оказалось. что это - какая-то странная разновидность удовольствия,
до сих пор совершенно мне недоступная...
Кажется, я умудрился задремать с открытыми глазами и пришел в себя только
когда меня потрясли за плечо - довольно бесцеремонно, между прочим!
- Идем-ка со мной, чудо заморское, - невозмутимо сказал мне один из
Вурундшундба. - Есть разговор.
Я не мог разобрать, кто он: мой давешний знакомый, в "вурунде" которого я
дрых целые сутки, или ктото из его товарищей. Все они носили одинаковые
балахоны, поросшие разнообразными представителями причудливой местной флоры
- просто какие-то передвижные гербарии! - и не спешили радовать меня
демонстрацией своих физиономий. Впрочем, этого я кое-как разглядел:
хищный профиль, длинный тонкогубый рот, квадратный подбородок. Его глаз я
так и не увидел: они прятались в тени, под капюшоном.
- Ну что, налюбовался? - насмешливо спросил он. - Пошли, пошли!
Только теперь я заметил, что участники продолжительной "медитации" уже
благополучно разбрелись по своим делам. Неподалеку от нас стояла небольшая
группа - человек пять. Они смотрели на меня, но подходить явно не
собирались. Очевидно, ждали, когда я наконец оторву от земли свою задницу.
Я не мог обмануть их ожиданий. Онемевшие от бездействия ноги попытались
протестовать, но я сказал им "куда вы денетесь!" - и оказался совершенно
прав.
Лица моих новых знакомых не были похожи одно на другое - насколько я мог
их рассмотреть. Во всяком случае, у них были разные губы и подбородки, это
точно! Тем не менее, эти ребята показались мне почти одинаковыми. Дело было
не только в их одежде. Все они обладали незаурядной силой, избыток которой
выплескивался наружу, за пределы их физических тел, так, что просто стоять
рядом с ними было довольно тяжело. И еще мне показалось, что у них одно
настроение - не одинаковое, а просто одно на всех, ребята кутались в него
как в огромное общее одеяло.
- Так что, вы отправите меня домой? - я решил сразу брать быка за рога:
чего тянуть? Я и так долго ждал ответа на этот вопрос - единственный,
по-настоящему важный для меня.
- Делать нам нечего - с тобой возиться! - усмехнулся один из них.
Остальные тоже заулыбались.
- Ладно. Так я и думал, - упавшим голосом сказал я. Если честно, я не
испытал вообще никаких эмоций: кажется, происходящее было настолько ужасно,
что я попросту не знал, как мне следует на него реагировать.
- Если ты собираешься идти топиться, то можешь не слишком спешить, -
насмешливо сказал тот парень, который привел меня сюда. - Мы не собираемся
отправлять тебя домой, но это не значит, что у тебя нет шансов туда
вернуться.
- А что, они у меня есть? - я не решался поверить собственным ушам.
- Ну да. А ты думал, у тебя никаких шансов? Так не бывает: это было бы
слишком просто, - снисходительно объяснил один из них. - Шанс есть всегда и
у каждого. Чего люди не умеют - так это вовремя подсуетиться. А тебе
прийдется подсуетиться - или ты никогда не вернешься домой.
Впрочем, в мире Хомана ты в любом случае надолго не задержишься, это я
тебе обещаю!
- Уже неплохо! - мрачно усмехнулся я.
- Ну это как сказать... - задумчиво протянул он. - Ты же пока не знаешь,
что тебя ждет в том случае, если ты не поймаешь свой шанс.
- И что меня ждет? - равнодушно спросил я. - По мне, так самое худшее со
мной уже случилось...
- Ага, как же! Самое худшее еще и не начиналось, - многообещающим тоном
заявил мой собеседник. - Вот узнаешь на своей шкуре, что такое Гнезда
Химер, тогда поймешь, что скитания в чужом мире - это просто веселое
приключение...
- Что еще за "гнезда" такие? - нахмурился я.
- Темница, - охотно ответил он. - Просто темница для химер. Это слово из
твоего собственного языка - очень удачное название для демонов, заплутавших
между мирами - для тех, кто не сумел вовремя убраться восвояси...
- Так это для демонов. А я-то человек, а не какая-нибудь "химера" -
неуверенно возразил я.
- У себя дома - может быть. А здесь ты - Рум-тудум, да еще и колдун,
каких мало.
- Если бы! - горько вздохнул я. - Никакой я больше не колдун: у меня
ничего не получается!
- А ты пытался как следует? - невозмутимо спросил один из них - до сих
пор он молчал и только внимательно меня изучал, даже капюшон приподнял,
чтобы разглядеть меня как следует. У него оказались густые, сросшиеся брови
и большие, но на редкость невыразительные глаза, мутные, как у младенца. И
только сейчас, когда он требовательно уставился на меня, ожидая ответа, они
на мгновение стали яростными и лучистыми, но тут же снова погасли.
- Я пытался, - нерешительно ответил я. Немного помолчал и добавил: - Два
раза!
Вурундшундба переглянулись и заливисто расхохотались. Я растерянно
наблюдал за их весельем.
- Целых два раза! - с явным удовольствием повторил тип со сросшимися
бровями. - Да уж, ты постарался на славу... А чем ты занимался? Оплакивал
свою судьбу, а в перерывах напивался, жрал и шлялся по бабам? Удивительно
мудрые поступки!
- С чего вы взяли? - вяло огрызнулся я.
- Из самого достоверного источника! - усмехнулся он. - Но ты не о том
спрашиваешь.
- Ты хочешь сказать, что я должен был продолжить попытки? - мрачно
спросил я.
- Если ты действительно хотел, чтобы у тебя хоть что-то получилось, ты
должен был продолжать попытки, пока не упадешь замертво! - сурово ответил
он. - Это - мир Хомана, единственное место во Вселенной, где даже ветру
свойственно быть справедливым, а не твой пустой сон, в котором все будет
так, как ты захочешь. Все должно быть оплачено - здесь и сейчас, а не
"когда-нибудь потом". А как ты думал? Что будешь сидеть, зажмурив глаза и
открыв рот, пока кто-нибудь не положит в него сладкую ягоду? Так имей в
виду: ягоду в твой распахнутый рот никто не положит. Разве что, кусок
дерьма...
- Или еще кое-что! - ядовито подсказал один из его товарищей, и они снова
расхохотались. Я понял, что начинаю их ненавидеть.
- Ты можешь злиться на нас сколько хочешь, нам не жалко! - бровастый
неожиданно перестал ржать и стал смертельно серьезным. - Но это не принесет
тебе никакой практической пользы. Насколько я понимаю, ты хочешь вернуться
домой. Нянчиться с тобой никто не будет, так что тебе прийдется совершить
это чудо самостоятельно. У меня есть хорошая новость: ты вполне способен
справиться с такой работой. И плохая новость: ты вполне способен потратить
драгоценное время на пустяки и угодить в одно из Гнезд.
- Я так и не понял, что это такое, - хмуро сказал я.
- Тебе же сказали: темница для невезучих демонов вроде тебя: тех, кто
попал в чужой мир не по собственной воле. Можно сказать, это твоя личная
порция вечности. Величайшее благо для совершенного существа, и величайший
кошмар для такого, как ты. Там нет ничего кроме бесконечного одиночества и
молчания: даже возможности дышать или думать. Единственное, что останется
при тебе - это способность осознавать окружившую тебя пустоту... Впрочем,
пока сам не попробуешь - не поймешь!
- Вы меня просто пугаете, - нерешительно сказал я. - Это какая-то чушь.
Так не может быть!
Эти гады снова заржали.
- Почему сразу - "не бывает"? Только потому, что тебе это не нравится? -
Наконец спросил один из них. - Если бы все было так просто, нас бы тоже не
было. Мы ведь тебе не нравимся?
Я пожал плечами: отпираться и уж, тем более, делать им комплименты мне
упорно не хотелось.
- Не нравимся, - удовлетворенно кивнул он. - Потому что не спешим
исполнять твое желание, а вместо этого говорим тебе вещи, которых ты
предпочел бы не слышать, да еще и пытаемся ткнуть тебя носом в твое
собственное дерьмо. Но ты пока не понял главного: мы собираемся указать
тебе путь домой.
- Но вы же сказали, что не станете со мной возиться, - растерянно
протянул я.
- Чего мы точно не станем делать, так это брать тебя на ручки и относить
в твою кроватку, в которой тебе так хочется проснуться и тут же забыть обо
всем, что с тобой случилось, - хмыкнул он. - Тебе прийдется добираться туда
самостоятельно, это правда. А доберешься, или нет - не наше горе, это тоже
правда. Но вот указать путь - пожалуйста! Собственно говоря, это наша
работа...
- И что это за путь? Он будет долгим? - только сейчас я понял, что у меня
глаза на мокром месте: этот неприятный дядя вернул мне все, что осталось от
моей рухнувшей надежды - не так уж много, но этого оказалось достаточно,
чтобы возвратить меня к жизни, со всеми вытекающими последствиями...
- Не таким уж долгим: гораздо короче, чем твоя коротенькая жизнь, -
оптимистически ответил он.
Собственно говоря, в твоем распоряжении всего двести двенадцать дней -
ровно столько осталось до конца года. В конце каждого года мир Хомана
делает выдох и избавляется от всего лишнего, в том числе и от незваных
гостей, вроде тебя. Если успеешь убраться домой - молодец, не успеешь -
тебя заберут Гнезда.
- А оттуда уже никак нельзя выбраться, из этих ваших Гнезд? - упавшим
голосом спросил я.
- А черт его знает. Вряд ли... Эта ловушка - одна из разновидностей
смерти. Ты часто слышал, чтобы кому-то удалось воскреснуть? Если такое и
случается, то очень редко, и не с бродягами вроде тебя, а с могущественными
божествами, и тебе не следует рассчитывать, что это чудо произойдет именно
с тобой!
- А почему Таонкрахт и его приятели до сих пор живут в вашем
"замечательном и справедливом" мире Хомана? - недоверчиво спросил я. У меня
снова случился приступ блаженной подозрительности. "Они пугают меня, как
армейские сержанты новобранца! - с надеждой подумал я. - Сейчас прийдет
какойнибудь "лейтенант", построит этих умников, немного надо мной посмеется
и прояснит ситуацию!" Но таких радостей мне пока не светило. Судя по всему,
здесь просто не было никаких "лейтенантов", в обязанности которых входит
брать под защиту перепуганных новичков...
- Таонкрахт и прочие альганцы - не тебе чета! - серьезно сказал
бровастый. - Эти люди - путешественники, а не бродяги, они пришли сюда по
собственной воле, с открытым сердцем и сразу полюбили этот мир. Они не
смотрели с ненавистью на новое небо над своими головами, не плакали и не
просились обратно - даже те, чьи тела были изуродованы во время
путешествия. Видел, небось, среди них двухголовых? - я молча кивнул, и он
продолжил: - Альганцы сразу пришли в восторг от лесистых равнин Мурбангона,
и даже сейчас, когда их настигло какое-то древнее проклятие, и их дела
покатились под гору, а дни сочтены, они каждое утро начинают с
благодарности своему выдуманному богу - за то, что он якобы создал для них
эту прекрасную землю. Глупо, но трогательно... Поэтому наш мир не стал
избавляться от них. Тебе же говорили: Хомана - справедливое место. Здесь на
любовь отвечают любовью, а тот, кто желает уйти, не останется с нами
надолго... И учти: если сейчас ты испугаешься и решишь, что от добра добра
не ищут, и потратишь драгоценное время на признания в любви к нашему миру -
это тебе не поможет. Хомана - не глупая девчонка, которая верит словам, она
читает в твоем сердце, а сердечко-то твое все время твердит только одно:
"прочь отсюда!"
- Это правда, - растерянно согласился я.
- А то! - хмыкнул он. - Я вот все жду, когда ты начнешь расспрашивать нас
про путь...
- А вас надо именно расспрашивать? - саркастически уточнил я. - А я
почему-то думал, что вы сами расскажете...
- Вот дурной! Кому это нужно: нам, или тебе? Посмотрите, какой выискался!
- Вурундшундба перешел на сварливый тон пожилой официантки из дешевого
придорожного кафе.
- Хорошо, - вздохнул я, - просветите мне пожалуйста, о великомудрые
господа, в каком направлении должен я устремить свои стопы, недостойные
привилегии попирать эту восхитительную землю...
- Не выпендривайся, - спокойно посоветовал один из них, - нам не смешно,
а время уходит.
- Ну тогда просто скажите, что мне теперь делать? - я внезапно
почувствовал себя смертельно усталым. У меня больше не было ни сил, ни
желания выяснять отношения с этими странными неприятными типами.
- Вот с этого следовало начинать! - кажется, Вурундшундба всерьез
обрадовались, что я согласился играть по их дурацким правилам.
- Видишь ли, можно сказать, что тебе повезло, - один из них подошел ко
мне так близко, что я зябко поежился от соседства с его тяжелым, сильным и
каким-то очень уж чужим телом. До сих пор мне казалось, что большинство
обитателей этого мира принадлежит к тому же биологическому виду, что и я
сам - кроме, разве что, сияющих подземных жителей, великанов Ургов и
кошмарных болотных жителей Грэу и Бэу - впрочем, и те, и другие внешне
здорово отличались от людей. С Вурундшундба было сложнее: они выглядели
вполне традиционно, нормальные человеческие существа, правда, в довольно
экзотических костюмах - с кем не бывает! - но этим их сходство с людьми и
ограничивалось.
- В мире Хомана живет одно весьма могущественное существо по имени
Варабайба, - доверительно сообщил мне Вурундшундба. - Он - один из богов.
Но в свое время он попал в мир Хомана так же как ты - по чистой
случайности. У него вышла какая-то драка с другими божествами (боги вообще
- вздорный народ!), они оглушили его и забросили "на край Вселенной" - по
его собственному выражению. Поначалу Варабайба был очень недоволен
случившимся: Хомана ему не понравилась, к тому же он почти утратил память,
а вместе с ней - и свое могущество и долго болел, а потом скитался по свету
в поисках выхода, как обыкновенный человек. Ваши судьбы в чем-то похожи,
верно? Но в отличие от тебя, Варабайба оказался хорошим бойцом: он приложил
немало усилий, чтобы вернуть себе свою силу, потом он кое-как справился со
своей памятью, хотя до сих пор может припомнить далеко не все события своей
бесконечной жизни, потом он научился уходить из этого мира и возвращаться
сюда по своей воле. Да, теперь Варабайба всякий раз возвращается на Хоману,
как домой, и сам признается, что полюбил это место больше всех прочих...
Между делом, он создал людей Бунаба, немного похожих на него самого,
поселил их на островах в Хомайском море и теперь заботится о том, чтобы они
были счастливы. В мире Хомана это не возбраняется: если сюда приходит
демиург, который жаждет сотворить новую жизнь, он может это сделать: места
пока всем хватает...
- Я рад за него, - сухо сказал я. - Но я пока не понял: при чем тут этот
Варабайба? Если вы предлагаете мне воспользоваться его опытом как
примером... Я попробую, конечно, но я все-таки не бог - даже не контуженный
бог! И у меня почти нет времени...
- Да ну, куда уж тебе воспользоваться его опытом! - удивленно усмехнулся
мой собеседник. - Я рассказываю тебе о Варабайбе из самых практических
соображений. Видишь ли, мы не станем отправлять тебя домой, это уже решено
- не потому, что мы такие уж злые люди, и нам приятно наблюдать за твоими
мучениями. Мы не злые и не добрые. Просто мы стоим на страже
основополагающих законов этого Мира, один из которых гласит: никогда не
делай для человека то, что он может сделать для себя сам. Мы долго изучали
твои возможности, пока ты спал - можно с уверенностью сказать, что теперь
мы знаем тебя лучше, чем ты сам! - потом мы серьезно обсудили свои
наблюдения и пришли к выводу: у тебя есть шанс выбраться отсюда
самостоятельно. Чего у тебя нет - так это времени. чтобы разобраться, что к
чему. Время есть только на то, чтобы действовать.
Поэтому мы приняли решение, что поможем тебе - но только советом. Вот я и
вспомнил о Варабайбе.
Он не стоит на страже законов мира Хомана. При этом Варабайба до сих пор
отлично помнит, как тяжело пришлось в свое время ему самому. Он всегда
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг