Тан-Рен, - приветствовал дальний из близнецов.
- Я думаю, - поднялся со своего места Рун-Рен, глядя прямо в
глаза Кан-Туну, - мы сумеем принять нового принца в наш круг, как
подобает. За нашу победу!
- За победу! - прокатилось по зале приветствие, сопровождаемое
звоном кубков и плеском напитка.
Принц осторожно пригубил из своего кубка и вновь ощутил жгучий
и дурно пахнущий огненный шар, прокатившийся по горлу и плеснувший в
желудок. Неприятное тепло разливалось по жилам. Подкатывала дурнота.
И все же Кан-Тун чувствовал себя довольно сносно. Его грело
ощущение, что он все-таки достиг того, к чему стремился -
могущества, дарованного его династии богами. Лишь немного смущала не
очевидность власти и непонимание того, в чем она заключается.
Неясным также оставалось и то, почему все связанное с этим вопросом
не обсуждается. И, хотя последнее еще как-то можно было понять,
легче от этого не становилось.
- Скажи, светлый принц, - обратился Кан-Тун к соседу, решившись
прояснить свои вопросы, - все обязательно должны править вместе, или
каждому выделяется собственный лен?
- Что? - повернул к нему голову Рун-Рен.
- Ты слышал.
- А-а, - загорелись его глаза недобрым огнем, - править
собрался... - и он осушил полный до краев свой кубок, не закусывая,
утерся рукавом и вновь обратил свой взор на Кан-Туна, - править...
Где?
- Насколько я понял, не все так просто, как кажется...
- Чего? - недоброжелательность неуверенно сменялась обычным
непониманием.
- Я полагаю, светлый принц не страдает пороками слуха, -
улыбнулся Кан-Тун.
- Нет, - отрезал тот, вновь наполняя свой кубок - просто ни
пьяна не слышно!
- Я говорил о том, - терпеливо, но теряя уверенность в том, что
он что либо понимает, вновь начал принц, - что все мне показанное до
сих пор - лишь испытание. Могущество богов должно принадлежать
достойным. Так?
Рун-Рен удивленно на него посмотрел, вновь осушил кубок и
ничуть не замутившимся взглядом вновь вперился в глаза принца.
- Я ненавижу все ваше колено! Вы - проклятые богами выскочки!
Но... - голос его утратил яростную суровость и наполнился непонятной
горечи, - я скажу тебе - не смотри дальше, чем можешь видеть. Все
перед твоими глазами. Этот замок - не дворец в облаках. И еще, - он
вновь разъярился, - берегись меня и моего брата. Верно, Тан-Рен?!
- Верно, Рун-Рен, - подхватил Тан-Рен, хотя и не слышал
предыдущего диалога.
- Выпьем, Тан-Рен, - гаркнул на всю залу первый, - За последних
из рода Ренов!
- За принцев третьего колена! - подхватил его брат.
На дальнем конце стола гвардейцев восемь человек оставили гомон
и, неожиданно трезво и слаженно встав, молча осушили свои кубки.
- Светлый принц, - нарушил женский голос тишину отгремевшей
паузы, - а почему бы твоему шуту не развлечь нас?
Кан-Тун задумался было над ответом, но Итернир уже сам повысил
голос:
- Я жонглер, и не привык плясать под дудку равных!
- Ну что же ты, неужели ты не кривлялся перед благородными, -
не унималась Кара, - покажи, на что ты способен, давай!
- Давать - не мужское дело! - глумливо усмехнулся тот.
Стража и гвардейцы радостно захохотали, хлопая руками по
скамьям.
- Ты назвал себя мужчиной?! - очень удивилась Кара.
Стража и гвардейцы захохотали еще радостнее.
Итернир уже полез, было в карман за словом, как вдруг поймал
взгляд принца, сидевшего рядом с этой женщиной, Рен-Туна. С особой
безысходной печалью вертя кубок в своих руках, он смотрел на
Итернира с таким ироничным пониманием, что тот неожиданно даже для
самого себя проглотил неродившуюся остроту.
- Что же ты замолчал? - обрадовалась Кара, - Настоящему мужчине
всегда есть, что сказать!
Стража и гвардейцы наслаждались удавшимся вечером.
- Было бы о чем молчать, а уж что сказать - всегда найдется...
- громко ответил Итернир.
- И все-таки, я скажу, - поднялся он, с полным кубком, - Я
предлагаю выпить за мужчин, которые могут славно постоять за себя, и
полежать за других!
Его здравица была встречена одобрительным гулом, и стуком
кубков.
Рен-Тун улыбнулся Каре, пустив сеть морщинок из уголков глаз,
и, нежно притянув ее к себе коснулся губами щеки.
Ополовинив кубок в этот раз, Кан-Тун почувствовал, что больше
сидеть за столом у него нет сил. Позывы из самой глубины души звали
на свежий воздух. И он понял, что не может противиться самым
искренним требованиям своей натуры. Поднявшись, пробормотал только:
"Светлые принцы, я ненадолго", и направился к выходу. Однако его
отсутствие заметили лишь капитан замковой стражи, Ланс с Итерниром и
Рен-Тун. Но Ланс и бровью не повел, флегматично пережевывая мясо,
Рен-Тун молча посмотрел вслед, все так же покачивая кубком, капитан
блеснул твердым взглядом, а Итернир подобрался, намереваясь
следовать за принцем.
Ночь уже блистала колючими огоньками звезд над замком. Принц
успел отойти на несколько шагов вглубь двора и не сумел сдержать
напора внутренней стихии. Стало легче, даже шум в голове чуть
поутих. Отдышавшись, Кан-Тун поднял взгляд в небо. Внизу оно было
как-то мягче, синее. А здесь звезды выглядели словно блестящие
кончики игл в черном провале неба. Внизу казалось, что звезды -
посланники богов, их глаза, что небо помнит о земле, а здесь звезды
были безучастны.
Здешняя ночь не баловала звуками. Не было слышно сверчков и
лошадиного храпа. Не было слышно птиц. Лишь стучали кости в
стаканчике у ворот, да мягко и неспешно стелился по-над ночью
высохший, скрипучий, но какой-то уютный голос:
- Ночь, Викар, это ночь. Ты уже плохо видишь, Викар. Плохо
видишь. Я тоже чувствую наступление тьмы. А все-таки, Викар,
все-таки не боюсь я, что когда-нибудь, открыв утром глаза, не увижу
ничего, кроме ночи. Не боюсь. Определенно, нам с тобой, Викар, не
стоит бояться тьмы. Нам есть, что вспомнить, Викар. Когда-то мы
видели много пламенных ночей. Ты помнишь, Викар?
- Помню, Тирен, - ответил вдруг другой голос, седой голос, -
помню...
- Не говори, Викар, не надо, - продолжал первый. - Я слышу. И
все-таки, все-таки... все бы отдал, чтобы еще раз увидеть ее глаза.
Ты помнишь, какие у нее были глаза?.. Услышать запах ее волос... У
нее были дивные волосы, Викар... Я сказал ей, что вернусь. Я обещал
ей. Как думаешь, Викар, она ждет?.. Не отвечай. Не надо. Нам, с
тобой, пожалуй, слова уже и не нужны... А однако, я еще увижу ее...
увижу... определенно...
Эти голоса невольно увели думы принца от его раздумий, но
упрямая его натура все же не дала ему мирно наслаждаться ночным
покоем. В чем же разгадка этого замка? В чем же дело? Все не может
быть так просто, как выглядит. Но в то же время этот близнец сказал,
что все перед моими глазами. Зачем ему лгать? И зачем лгать Ун-Рону?
Что ложь? То, что лежит перед моими глазами, то, что я вижу, или то,
что об этом говорят другие? И что делать?
Звезды! Вас здесь так много! Дайте ответ. Торн и Алик,
помогите! Дай мне разум, Алик! Тай мне твердость, Торн! Боги, дайте
мне сил!
Они все здесь как-то особо озлобленны. Словно проклятые.
Никогда династия не мирилась с судьбой. Так что же, неужели нищета
этого замка и есть правда? Нет! Не может этого быть! Лестница, ведь
Лестница здесь кончается! Или это тоже есть ложь?
Боги!!!
- Тяжело? - вдруг раздался знакомый голос над самым ухом.
Принц настороженно развернулся, но натолкнулся лишь на кривую
улыбку Итернира.
- Мне тоже бывало тяжело, когда я учился выбирать, - на
удивление мирно сказал тот, - потом привык. Ты же мало видел в своей
жизни. И только в твоих руках сделать так, чтобы увидеть больше.
Думай. И забудь мои прежние слова. Прости. Так тебе будет легче. Я
тебе прощаю.
Принц кивнул, принимая слова, и вновь развернулся к звездам.
Спорить сейчас с ним не хотелось. Может он, простолюдин, и впрямь
порой прав бывает?
Ложь. Неужели, все это ложь? Но как же тогда слова Рен-Туна? Он
говорил, что сам ходил и видел, что Лестница кончается. Что же
делать? Если все это ложь, то ему-то зачем лгать? Рен-Туну? На что я
вообще способен, если не могу отличить правду ото лжи. Может быть
действительно, стоит самому дойти до конца, и увидеть все своими
глазами?
Мгновения неспешно текли мимо них, разговор у ворот все так же
лился в ночь, и казалось, что этот старый голос и ночь неразделимы,
как ступени Лестницы.
- Готов? - спросил Итернир, когда Кан-Тун повернулся к нему, -
правильно, сейчас они как раз упились до зеленых пьянов. Идем.
Тяжелее всего было оторвать Крына от куска мяса и кувшина.
Дрянное пойло будто не действовало на него, хотя он опрокинул в себя
далеко не один кувшин, не заботясь о такой малости, как кубок.
Однако ноги слушались его не беспрекословно.
Никто им не препятствовал. Все и впрямь упились, и Итернир
тревожно ожидал появления маленьких зеленых пьянов, без которых
подобные моменты не обходятся.
Ворота замка были открыты, а старик даже не упомянул их в своем
бесконечном монологе. Они миновали замковые стены, и отошли уже на
полсотни шагов, когда от стены у ворот, никем не замеченная
отделилась невесомая тень, растворившись в благодарно принявшей ее
тьме.
12
Путники сразу направились через поля, надеясь оставить город
справа. Тот человек, Рейнар, скорее всего не зря говорил о награде
за их голову. Да и Котьен с подельщиками своими в свободном поиске,
наверное, не зря стебли жевал. Короче говоря, как сказал Итернир,
гусей дразнить - последнее дело и потому город они решили миновать.
Утро встретили, выходя на дорогу, что тянулась от города
дальше, вдоль Лестницы, к предсказанному всеми обрыву. Полей стало
меньше, потянулись невысокие холмы, заросшие дикими травами.
Пройдя еще немного, они заметили сгорбленную серую фигуру на
лугу, неподалеку от дороги.
- Эй, старик! - крикнул Кан-Тун, уперев руки в бока.
Человек на лугу обернулся к ним и стало заметно, что в руках
его была коса, слишком тяжелая коса, для иссохших рук.
- Что вам, сынки?! - спросил он, напряженно вглядываясь в людей
на дороге.
- Эта дорога ведет к концу Лестницы?! - крикнул Кан-Тун,
поморщившись от обращения "сынки".
- А что же вы неприветливые такие, ребятки? - проговорил
старик. Тихо проговорил, но каждый его услышал, словно был в двух
шагах, - здоровья бы пожелали, да помогли бы, а я уж вам обсказал бы
все как есть.
- Старик! - зашелся принц, - тебе задал вопрос не грязный
простолюдин, а светлый принц, и ты должен ответить!
- Погоди, светлый принц, - вдруг проснулся Крын, - ты уж
того... не серчай... стар он больно... а скотина все ж есть
просит... погоди, помогу я ему.
Он грузно направился вдоль малой лощинки к старику, подминая
травы луга.
- Стой! - приказал принц, - когда ты помогать собрался, за нами
уже погоню, может быть снарядили! Времени нет!
- Остынь, - хлопнул его по плечу Итернир, одобрительно глядя на
не обернувшегося Крына, - может снарядили, а может и нет. Может они
только сейчас заснули, как следует. Да и нам отдохнуть бы не мешает.
Это ж я никак выспаться не могу! Чуть ночь, так дела неотложные!
Давайте-ка привалим!
И он тоже направился через луг к старику. Ригг, не раздумывая,
пошел следом, а Ланс повернул с дороги, как будто, дорога делала
здесь поворот. Ничего принцу не оставалось, как идти вслед за ними.
Крын уже вертел в руках косу старика.
- Что-то вроде того... - озадаченно глядел он на нее, -
великовата ж она тебе... дедушка. А?
- Главное, милок, тебе впору, - щурил старик в ответ глаза,
окруженные лучиками морщин.
- Уж отбита славно... - остался доволен Крын косой, скидывая
рубаху, - Э-эх! Как же вы тут без росы-то?! - воскликнул он и
затянул во всю мощь своей широкой груди:
Как по зорьке на заре,
Да по чистой по росе,
Выходи-или косари...
Косил он красиво. Широко, удало. Тело его не было перевито
мышцами, но было налито какой-то особой силой. Неодолимой мощью
отзывалось на каждое движение косы. Чуть придерживал косу на отлете,
далеко отнеся ее вправо, а потом одним мощным широким движением, под
шаг левой ноги, охватывал полукруг, прижимая пяту косы к земле, и
полоска травы покорно ложилась на землю. Шаг правой, новый замах,
чуть придержал косу, на краткий, неуловимый миг, и вновь ложится на
землю скошенная трава. Широкая полоса снятой под корень травы
тянулась за ним, а стена еще стоящих сочных стеблей все отступала и
отступала.
Даже Ланс молча замер, глядя на такую работу, словно слышал
красивую, душевную песню.
- До коль твой покос, дедушка? - выкрикнул Крын, под очередной
взмах.
- Прямо, так до распадочка, а вправо - до лощинки, -
одобрительно покачал головой дед, глядя на движения парня, потом
повернулся к его спутникам, - эк, как чисто-ровно идет, как бритвой
срезает. Опосля него не то что на отаву ничего не останется, три
года трава расти не станет. Давненько таких косарей здешние луга не
знали.
- Ладно, старик, - прервал принц, - трава тебе будет, говори,
где дорога?!
- Больно ты, сынок, все ж торопкий. Обожди маленько, отдохни,
поди, давненько глаз не смыкал?
- Ты старик,.. - начал было Кан-Тун.
- Погоди, - оборвал Итернир, укладываясь на землю, расстелив
свой плащ, - не горячись, денек-то, и правда, что-то долгий выдался.
Эх, боги, я ж две ночи не спал! Да и вообще... - вдруг вспомнил он,
- как к тому лесу под стеной вышли, так все поспать по-человечески
не удается! Давай-ка вздремнем, пока парень докосит.
И уснул. Крепко. Так что принцу осталось только гневно хватать
ртом воздух. Добро улыбаясь, прилег и Ригг, а старик лишь все качал
головой, одобряя принятое за принца решение. Тот сделал, было, еще
пару попыток добиться ответа от деда, но тот все так же житейски
улыбаясь, советовал отдохнуть с дороги.
- Вот и все, дедушка, - раздался над ухом Итернира сочный бас
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг