- Да не хотелось бы... - вновь почесал он затылок, - насколько
я чего-нибудь понимаю, все решает сила. То есть, у кого больше
солдат. Так?
- Правильно, - скорее одобрила, чем подтвердила, она его мысли
и милостиво добавила, - больше всего солдат в замковой стаже, а их
командир - капитан гвардейцев Ун-Рона.
- Выходит, главный здесь - Ун-Рон, - вывел Итернир, - и далеко
не все с этим согласны. Особенно те, кому нельзя действовать
напрямую. Приходится находить принца-бабника, который дальше юбки
ничего не видит и не хочет видеть, и пытаться что-нибудь сделать
через него.
- У моего Рен-Туна, - вздохнула она, - только трое гвардейцев.
Но все они, ему верны. Впрочем, набирал он их исключительно с моей
помощью. Женщины здесь в большой цене... Давай, наконец, откроем
карты, - привстала она на локте, шепча ему в самые губы, - тебе же
наплевать на своего принца. А среди вас пятерых ты, а не он на самом
деле главный. Брось его, приведи своих людей Рен-Туну, и станешь
капитаном уже шестерых гвардейцев... подумай, - голос ее дурманил, а
в глазах можно было тонуть вечно, - положение сил в замке резко
изменится, с тобой станут считаться, и даже, может быть, у тебя
будет своя женщина...
- Да? - тихо спросил он, ловя себя на том, что готов исполнить
любое желание за только лишь...
- Да... - прижалась она к нему всем телом, и губы их разделяло
мгновение.
- Я... подумаю, - улыбнулся одними глазами Итернир, пуская
сеточку морщин к вискам.
- Хм... - разочарованно вздохнула она, сразу резко отстраняясь,
- думай.
- Ты права, я действительно старше, чем выгляжу, - встал он,
потом провел рукой по щекам, заросшим трехдневной щетиной, и
добавил, - да и не слишком опрятный.
- Дорогу найдешь? - с ноткой пренебрежения спросила она.
- Я-то? - переспросил Итернир, ухмыляясь, - найду.
После ухода командира замковой стражи принцу не пришлось долго
ждать. В дверь робко постучали, она тихонько приоткрылась и в
комнату несмело прошла невысокая девушка служанка.
- Пришла, наконец? - недовольно приветствовал Кан-Тун.
- Да, светлый принц, - тихо ответила она, опустив голову.
У нее были пепельные немытые волосы и застиранное, местами
протертое, платье.
- Давай-ка, порезвее, - повернулся принц к ней, позволяя себя
раздеть.
Она подошла к нему и отважно, хотя и не ловко принялась
сражаться с завязками некогда белоснежного камзола, склеившимся
болотной грязью и тиной в единую массу.
- Как ты неловка! - то и дело замечал принц, - да поосторожнее!
И кто тебя только обучал?!
- Никто, светлый принц, - отвечала она так тихо, что казалось,
будто боится собственного голоса.
Когда, наконец, ей удалось справиться с тяжелой процедурой
раздевания, она, ничуть не смущаясь вида обнаженного мужчины,
помогла забраться в бочку, полную теплой воды и стала осторожно
растирать его мыльной мочалкой.
- Аккуратнее три, - наставлял ее принц, - да смотри не царапай!
Ногти она отрастила!
- Простите, светлый принц, - только и говорила она, - я
постараюсь... я больше не буду, светлый принц...
Однако не успел Кан-Тун даже как следует расслабиться, как
дверь без стука растворилась, и вошел один из принцев, которого
Кан-Тун видел в тронном зале. Он был строен, плечист, не очень
высок, зато крепок. У него было простоватое открытое и чуть
насмешливое лицо, которое, впрочем, не таило никакой угрозы.
- Здравствуй, шестой принц, - улыбнулся он, глядя на нежащегося
в бочке принца, - свершаешь омовение? Впрочем, не отвечай, вижу. Ты
меня, наверное, совсем не помнишь, нам, Танам, было велено не
попадаться особо вам, Тунам, на глаза. Старались. Я Дун-Тан. Ты уж
извини, что я без церемоний, обстановка уж очень неофициальная.
Кан-Тун выслушал тираду молча, слегка поморщившись, когда
служанка была излишне старательна, только чуть кивнул головой,
услышав имя вошедшего.
- Собственно, я пришел предупредить тебя, - жизнерадостно
продолжал Дун-Тан, - что ты попал в самое змеиное гнездо. Хотя, и
там, внизу, дворцовая жизнь была не сахар.
- И в чем же дело? - степенно спросил Кан-Тун, изо всех сил
стараясь выглядеть уверенным и властным человеком.
- Ну, как тебе сказать? - пожал печами Дун-Тан, - хотя, ладно,
принц я прямой, кругами ходить не привык потому сразу и скажу. Ты же
должен понимать, что в нашем деле у кого нож длинней - тот и
главней. Верно? Мы тут и стараемся, ножи точим. Заправляет всем
Ун-Рон, как ты уже мог понять. Ты же уже понял?
Кан-Тун медленно кивнул.
- Остальным это, конечно, не нравится. Даже мне. Хотя, брат
твой, Рен-Тун, какой-то мягкотелый, ничего ему не надо, ему дай
волю, так он целыми днями со своей Кары слезать не будет. Зато
близнецы люто ненавидят всех Тунов, и все на него зубы точат и на
Ун-Рона в придачу. Все за право свое, первородства, ратуют. Ну как?
Впрочем, можешь не отвечать, по лицу вижу.
Принц внимательно смотрел на него, пытаясь понять, насколько
искренне говорятся эти слова.
- Да-а, - меж тем протянул Дун-Тан, - ты же совсем ничего не
знаешь на здешней кухне...
- Постой, - остановил Кан-Тун, - не совсем так, я же знаком с
поведением династии. Знал родню...
- В чем-то ты прав, но большая часть осталась внизу. Так что
тебе, наверное, надо бы сообщить расстановку сил. Значит у Ун-Рона
народу больше всего - около дюжины, у близнецов на двоих - восемь,
хм, у них даже женщина одна на двоих, у братца твоего меньше всех -
трое. Так кто же еще? Ага! У меня самого - шестеро. Ну и еще
замковая стража - две дюжины. Ты при этом учти, что командир стражи
одновременно - капитан гвардейцев Ун-Рона. Вот и все. Ну, и у тебя -
четверо. Сам понимаешь, в здешней ситуации - значительная сила. Так,
что если не отдашь их в батраки, ты здесь - солидная фигура. При
этом на флегматичного братца положиться тебе нельзя, спать спокойно
не позволят близнецы, да и Ун-Рон попытается сразу указать тебе свое
место. Ну как? - облокотился он локтями на край бочки.
- И что же делать? - нашелся спросить принц.
- А что делать? - пожал плечами Дун-Тан, - это, наверное, знают
точно только боги, хотя и им, сдается мне, порой приходится
несладко. Так что отдыхай, думай. Может, до чего и додумаешься. И
учти - человек я прямой, кругами ходить не привык, намеки понимаю
плохо, так что, если надумаешь, - говори мне сразу, прямиком.
С тем он подмигнул принцу и вышел.
Кан-Туну еще никогда не приходилось участвовать в плетении
интриг. Может быть, думалось ему, если бы у него была в этом
какая-нибудь практика, он бы и не оказался здесь. А может и правда,
богам угодно, чтобы принцы династии правили этой страной и потому
сюда шлют все новых и новых. Непросто здесь будет, совсем непросто.
И пути дальше нет. Похоже, всю оставшуюся жизнь придется провести в
этом нищем крысином гнезде, а не в роскошном дворце, в котором он
вырос. Может быть, удастся хотя бы спуститься? Хотя, непохоже, чтобы
столь решительные люди, как те что живут здесь, не пытались этого
сделать. Видно, на самом деле он обречен провести здесь остаток
своих дней.
Мысли прервал стук в дверь. Тихий, но не осторожный, а, скорее,
предупреждающий. Дверь открылась, и принц увидел на пороге своего
брата. С тех пор, как Кан-Тун видел его последний раз, он мало
изменился. Черты лица по-прежнему были чуть мягче, чем этого
требовала кровь семьи, а глаза никогда не смотрели с той уверенной
повелительной жесткостью, которая была отличительной чертой всех
принцев.
- Привет, брат, - улыбнулся он, и, поглядев на то, как
осторожно служанка трет спину Кан-Туна, заметил, - ты, я вижу, уже
освоился.
От принца ускользнула улыбка, которой, зардевшись, одарила
Рен-Туна пытающаяся быть совсем незаметной, служанка.
- Здравствуй, светлый принц, - ответил он легким поклоном
головы, - с чем пожаловал?
- Да ни с чем особенным, - пожал тот плечами и сел на кровать,
так, что принцу пришлось разворачиваться к нему, - просто так. Я же
не видел тебя четыре года.
"Как же, просто так!" подумалось Кан-Туну.
- Тогда рассказывай, - потребовал он, - тебе же все равно!
- А что рассказывать?
- Что здесь происходит.
- А что происходит? Лестницы дальше нет. Я ходил, видел.
- Ходил?
- Да.
- И что там?
- Ничего. Обрывается и все. Хотя, отсюда выпускать меня не
хотели, там же Ватага...
- Какая Ватага? - прервал Кан-Тун.
- Те, которые не захотели батрачить. Поселились у обрыва,
сбились в ватагу, а поскольку на камнях ничего не растет, ходят сюда
в набеги. Керен здесь щедрый. Земля два раза в год урожай приносит.
Только вот работников маловато. А едоков хватает.
- Ты же тоже не хочешь работать, третий принц, - упрекнул
Кан-Тун.
- И я не хочу, - вздохнул тот, - короче говоря, чтобы не
умереть здесь всем с голоду, всех, кто приходит, года на три в
батраки приговаривают на Принцевы Фермы. А кого и дольше. Они здесь
недалеко, от дороги, которая к городу ведет надо налево повернуть.
- Почему не уничтожат эту твою Ватагу?
- Отчаянные, - пожал плечами Рен-Тун, - сюда же не всякий
дойдет. Все герои. Да и силы примерно равны - в замке полсотни и у
тех около того. Есть, правда и другие - козопасы. Эти из батраков
вниз по речке бежали. Если от Стены к обрыву лицом встать, то
направо за городом в дне пути сущее приволье начинается. Хоть всю
жизнь их там ищи - не найдешь. Еще что рассказать?
- Что здесь, в замке происходит? Это правда, что меня в
соправители примут, как Ун-Рон сказал? - продолжал спрашивать
Кан-Тун, хотя в последнем вопросе его тон допрашивающего дрогнул.
- Правда. Вечером, на пиру примут. Официальная церемония
состоится.
- И что же, все принцы здесь равны?
- По крайней мере, так говорится, - пожал плечами Рен-Тун, -
мне, правда, того особо не надо. И того хватает, что и здесь, как
внизу спать ложиться небезопасно. Когда я сюда пришел, здесь еще
один наш дядя был - Рен-Рон, но только однажды не проснулся. Все
здесь главными хотят стать. Дун-Тан солдат собирает, близнецы меня
люто ненавидят, а теперь и тебя тоже станут, мы же их право
первородства отняли. Даже Кара моя и та чего-то плетет.
- Кара это кто?
- Моя женщина. Здесь так говорят. Тебе, кстати, как принцу,
тоже, наверное, женщину выделят. Женщин здесь, как и работников,
днем с огнем не сыщешь.
- А ты?
- Что - я? - честно не понял Рен-Тун.
- Ты-то один править что ли не хочешь?
- Как ты прямо спрашиваешь, - усмехнулся Рен-Тун, - будто не
знаешь, что такие вопросы у нас в семье не приняты.
- Ну? - требовательно взглянул на него Кан-Тун.
- А что я тебе скажу? - вновь появилась на лице третьего принца
улыбка, - скажу что нет - так ты не поверишь.
- И все же?
- Думай, что хочешь, - пожал плечами Рен-Тун.
Он выдержал паузу, и, не дожидаясь следующего вопроса,
поднялся:
- Ладно, пойду я. А ты осваивайся. Хотя, по твоим словам судя,
так ты уже это успел, - на пороге он остановился, - все-таки, ты ко
мне не развернулся.
Принцу его прощальная улыбка показалась глупой и пустой, только
девушка за спиной разглядела в ней тоску и грусть, тихую,
утвердившуюся давно и надолго.
Думалось принцу, что не так прост Рен-Тун, как кажется. Что
все-таки чего-то ему своего хочется и в каждом его слове хитрый
смысл заложен. Одна последняя фраза чего стоит! Ничего. К концу дня
Кан-Туну еще больше станет ясно. Может быть, и примкнет Кан-Тун к
кому-нибудь со своими людьми, а может, и сам сыграет. Одним богам
известно, как кости лягут.
Дверь без скрипа отворилась, и в комнату властно вошел Ун-Рон.
Несмотря на седину в волосах, он держался прямо и уверенно, словно
не растратил еще силы молодости. Жесткие и четкие черты лица гордо
свидетельствовали о принадлежности к династии.
- Отдыхаешь? - поинтересовался он.
Принц неопределенно кивнул в ответ.
- Правильно. Жизнь твоя с этого момента сладкой не будет, -
сказал он и тяжело улыбнулся.
- Почему, - наивно удивился принц.
- Тебя сегодня коронуют на совместное правление. Но сказки для
черни останутся сказками. К тебе же уже приходили все эти... - он
покрутил рукой, подбирая слово поточнее, - остальные? Приходили,
знаю. Сказали, кто здесь хозяин? И ты должен это понять.
- Почему?
- Потому, что ты слаб, - посмотрел Ун-Рон прямо в глаза принцу,
и тому от этого взгляда стало не по себе.
- Но... у меня же есть свои люди.
- Да? - вздернул бровь старик, - может быть, они могут защитить
тебя?
- Конечно, - уверенно кивнул Кан-Тун.
- Тогда позови их.
Принц открыл было рот, для крика, но вовремя вспомнил, что он
не во дворце, где повсюду окружали гвардейцы, а в чужом замке, и
людей его нет рядом с ним, и неизвестно, когда они вновь появится. И
к ужасу своему подумал, что может статься, что в этот самый момент
замковая стража убирает расчлененные тела со двора замка. И стало
принцу тоскливо и безнадежно.
Удовлетворенный переменой в лице молодого принца, Ун-Рон
хлопнул в ладоши, и тотчас же по бокам выросли невозмутимые
гвардейцы.
- Здесь только мои люди, - проговорил он, выделив каждое слово,
- ты беспомощен, голый, в тесной бочке. Ты будешь делать только то,
что я скажу. Дышать когда я скажу и даже ходить во двор, только,
когда я скажу. Знаешь почему, несмотря на свою ненависть, близнецы
еще не убили твоего братца? Только потому, что я им этого не
разрешил.
Он резко развернулся и вышел. Один из его телохранителей
задержавшись, чтобы прикрыть дверь, глумливо улыбнулся Кан-Туну.
Когда Итернир вышел во двор, покинув мрачные и тесные задние
ходы замка, узрел весьма занятную картину: Ригг и Крын спокойно
чистили свою одежду, возле колодца, у которого одна из опор ворота
была чисто срезана, словно масло ножом. Выбритый и почистившийся
Ланс невозмутимо сидел возле них, прямо на земле, безразлично глядя
на стражников, которые напряженно стояли неподалеку нервно сжимая
оружие. Возле Ланса, мужчина в засаленной рубахе засыпал соломой
бурое пятно на земле. Такая же подозрительная куча соломы лежала у
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг