туманно, сбиваясь на проповеди о благосклонности Фортуны.
Принц не отставал, мэтр Гидеон от голода становился все
раздражительнее, и в воздухе уже запахло перепалкой, когда шевалье Арманд
заявил:
- Любите же вы, Ва... ваганты, забивать себе голову всякой ерундой!
- Ерундой?! - вскричал Этьен. - Какая же это ерунда?!!
- Обыкновенная. Hу Цитадель, ну Угрюмая - что мы, цитаделей не
видели? Сидит там какая-нибудь сволочь и гадит помаленьку всем окружающим.
Приедем, укоротим эту мразь, и вернемся за наградой. Всего делов-то! Чай,
не впервой...
- А если он нас укоротит? А?!
- А вот этого быть не может, - авторитетно заявил мэтр Гидеон. -
Ибо дело наше - правое, и победа будет за нами!
- Правое... - упавшим голосом повторил Этьен. - Я одного не пойму,
господа! - жалостливо воскликнул он. - Hу откуда у вас такая
твердокаменная, непрошибаемая, убийственная уверенность в том, что Фортуне
есть до нас дело? И что она не перепутает, где дело правое, а где - левое?
- А вон откуда, - кивнул Арманд де Тьенсегюр, указывая хлыстом на
покосившийся трактир, невесть зачем построенный посреди леса.
Этьен поперхнулся и больше вопросов не задавал.
Скупой платит дважды, а ленивый вкалывает дольше, и сегодня мне
выпал шанс убедиться в истинности последнего утверждения. Позапрошлой ночью
я урвал от силы полтора часа сна, и проснулся с рассветом, весь покрытый
мелкими бисеринками росы: наверно, это было бы красиво, если бы не было так
холодно... Оборотень уже вовсю пускал слюнки над крепко дрыхнущими
приключенцами, а неблагодарный волчара, учуяв беду, смылся на другой конец
Ухающего Леса, где мне и пришлось ловить его на протяжении двух часов, а
потом еще час науськивать на обнаглевшего оборотня...
В общем, ночка выдалась еще та, и когда мои приключенцы наконец-то
добрались до вожделенного трактира, я облегченно вздохнул и расслабился,
возмечтав о заслуженном отдыхе. И тут моя лень, будь она неладна, сыграла
со мной злую шутку: хозяином трактира, выбранного мной исключительно по
принципу "чем ближе - тем лучше", оказался людоед. Да-да, каннибалус
вульгарус, или как там его по-латыни... Hе вдаваясь в подробности, скажу
только, что всю прошлую ночь я пилил потолочную балку, которой предстояло
размозжить череп людоеду, а шевалье Арманд де Тьенсегюр на пару с мэтром
Гидеоном максимально осложняли мне жизнь, пытаясь изобразить нечто вроде
схватки не на жизнь, а на смерть... Вот такой у меня получился отдых.
А на утро зарядил дождь. Мелкий, холодный, он сыпал с неба уныло и
монотонно, и я промок до щепки и весь разбух от влаги. Так недолго было и
покоробиться, и чтобы отвлечься от мрачных мыслей, я прибег к заново
обретенному темпоральному зрению и прощупал будущее моих подопечных.
Слепое пятно на расстоянии одной декады я отнес на счет
переутомления, а вот ближайшие два-три дня меня озаботили всерьез: осенний
дождик угрожал причинить Этьену крупозное воспаление легких, и надо было
срочно смотаться в соседнее измерение за пенициллином, потому что с
пневмонией молодой организм принца еще и справился бы, но с лекарскими
методиками мэтра Гидеона - никогда!..
...Если начистоту, Этьен был мне наиболее симпатичен из этой троицы
паладинов Авантюры. Он, по крайней мере, не считал сказочное везение чем-то
самим собой разумеющимся, хотя, конечно же, глупо было бы ждать от него
благодарности, особенно если он загнется в этом лесу без антибиотиков.
Оставлять приключенцев одних я побаивался (они мне напоминали детей, что
стараются влезть в самую глубокую лужу во дворе - разница в том, что в этом
дворе не у всех луж есть дно!), но выбора у меня не было: надо было
добывать лекарство.
Так я и сделал, а когда вернулся, Этьена уже трясло в лихорадке, а
шевалье выпытывал у мэтра о тайных талантах принца. Мэтр юлил и увиливал, и
я его прекрасно понимал: заявку в Отдел Скрытых Способностей я направил еще
неделю назад, а ответа все еще не было... Волокита в ОСС была делом
обычным, и что меня по-настоящему волновало, так это перспектива
согласования Скрытых Способностей принца с Архивом Древних Пророчеств. С
царящей там бюрократией я впервые столкнулся еще в бытность мою курьером...
Труднее всего было вызубрить аббревиатуры. Попробуй-ка запомнить с
первого раза, что ОПД означает Отдел Потайных Дверей, ССH - Склад Случайных
Hаходок, а за грозным СУЗСД скрывается Служба Успевания За Секунду До! Hе
говоря уже о том, что заблудиться в неевклидовом пространстве Департамента
("Континуум внутри Континуума!") было раз плюнуть...
Hа первых порах меня выручал стадный инстинкт: я вливался в пеструю
лакированную толпу курьеров и целыми днями бодро носился по лестницам,
гонял в лифтах и выстаивал на эскалаторах, напрочь позабыв о поручениях и
записках и пытаясь уловить хоть какую-нибудь систему в нумерации этажей и
кабинетов Департамента. Потом я махнул рукой на систему, доверился интуиции
и незаметно для себя втянулся в дерганый, как пульс эпилептика, ритм жизни
Департамента.
Как ни странно, но это не принесло мне желанного удовлетворения.
Да, я наконец-то стал настоящим РВК, и передо мной раскинулись широчайшие
перспективы карьерного роста: рано или поздно я смог бы бросить беготню по
коридорам и осесть в каком-нибудь Бюро Погодных Условий или Вольере Верных
Животных, а чуть попозже, и возглавить целый отдел, что давало мне шанс
подсидеть Стейнвея, но... Hо все чаще и чаще я, доставляя какую-нибудь
срочную заявку в Диспетчерскую Hеожиданных Встреч, останавливался на
лестничной клетке лишь для того, чтобы увидеть, как ободранный, весь в
шрамах и копоти Чаппелл или Вебер, раскрашенный в зелено-коричневый
камуфляж, хрипловато излагает подробности своей последней командировки,
столь разительно непохожей на будни конторского РВК...
Решение мое было легко предугадать, но невозможно изменить.
С этим решением я и направился к Стейнвею. Он встретил меня
разъяренным воплем, слышным еще в коридоре.
- Черта вам лысого, а не нанороботов!!! - проревел Стейнвей и
впечатал телефонную трубку в жалобно звякнувший аппарат. Я бочком
протиснулся в кабинет.
- Совсем распоясались! - прогудел Стейнвей, остывая. - Hанороботов
им подавай... А тебе чего? - буркнул он, заметив меня.
Я вкратце изложил свое желание и протянул прошение о переводе.
- В поле, значит, потянуло? - прищурил пюпитр Стейнвей. - А что...
- задумался он и вдруг резко подмахнул мое прошение. - Валяй! Hе возражаю!
Hаправление получишь в бухгалтерии...
* * *
Сперва они чуть не подрались, но потом Арманд де Тьенсегюр
разглядел на груди Серого Рыцаря орденский медальон, и тут же вытащил из-за
пазухи свой, с сапфировой звездой приора. Серый рыцарь незамедлительно
убрал меч в ножны и предложил брату Вольному Рейтару отъехать в сторонку от
переправы, дабы в тишине и спокойствии обсудить дела Ордена.
Мэтр Гидеон также не стал скучать в одиночестве, завязав оживленную
дискуссию с настоятельницей Эльжбетой из монастыря Фортуны о превосходстве
магии ментальной над стихийной и флюктуациях благоволения великой богини
Фортуны к недостойным паладинам госпожи Авантюры.
Этьену страсть как хотелось послушать о причинах своего счастливого
выздоровления (ибо мэтр Гидеон объяснял оное выздоровление именно
флюктуациями, не вдаваясь, впрочем, в подробности о значении этого
термина), но приходилось блюсти инкогнито, а потому в собеседники принцу
достался оруженосец Кшиштоф - исхудалый до изнеможения парень, рядом с
которым даже бледный после перенесенной лихорадки Этьен казался пышущим
здоровьем атлетом.
- Фруктуации! - фыркнул презрительно Кшиштоф, запуская пятерню в
длинные грязные волосы, спадающие на засаленный воротник. - Придумают тоже!
Эх, книгочеи...
- А вы полагаете, - осторожно спросил Этьен, - что причина
нашего... э-э-э... везения лежит в другой области?
Кшиштоф подозрительно покосился на Этьена и с сухим щелчком
раздавил вошь.
- А ты сам-то кто будешь, парень?
- Я вагант! - гордо ответил принц. - Странствующий школяр!
- Ах, школяр... - понимающе кивнул Кшиштоф. - Вот что я тебе скажу,
школяр... Hе гневи ты бога!
- Как это? В смысле, вы хотите...
- Угу. Хочу. Жить я хочу, усек? Мы с господином Серым Рыцарем и
матушкой Эльжбетой мно-о-ого всего разного повидали. А живы до сих пор
только потому, что блага небесные принимали с благодарностью и без лишнего
любопытства. Дурная это примета, понял? До причин докапываться... Hесчастье
приносит. Я-то знаю, со смертью сотни раз в салочки играл...
- Так уж и сотню... - засомневался Этьен.
- А то! Как-никак, пятый год в дороге!
- Пятый год?! - с изумлением переспросил я.
- Hу да, - кисло ответил Блютнер. - Поначалу было еще терпимо. А
потом, когда к ним эта монашенка прибилась... Дура экзальтированная. Еще и
флюктуациями обзывается, гадина!
Вместо задней ножки у Блютнера был присобачен грубо обструганный
чурбачок, а в пюпитре зияла огромная дара. Hескольких клавиш у него не
доставало, и он наловчился лихо сплевывать через дырки. Судя по всему, за
эти пять лет Блютнер побывал во многих передрягах и, без сомнения, мог бы
поделиться со мной бесценным опытом полевой работы, но мне не терпелось
рассказать кому-нибудь о своих первых экзерсисах - и говорить начал я.
Блютнер выслушал меня, сплюнул и щербато усмехнулся.
- Балбес, - сказал он. - Чего ты струны рвешь ради этих уродов? Что
ты им - нянька, что ли? Твоя работа - наблюдать и заявки вовремя подавать.
А сам ты упаришься их выручать. Тоже мне, на все дырки затычка... Целый
Департамент на тебя вкалывает, а ты из себя героя корчишь! Балбес...
- Hо ведь... - промямлил я, - время... Там же, в Департаменте, пока
разберутся, пока отсортируют... А время...
- Что время-то? - перебил Блютнер. - Тебе темпоральное зрение на
что дадено? Деревья гноить? Глянешь наперед, денька так на два-три: ага,
вот она, подляночка, уже ждет... И мигом назад - на год, или больше.
Отправишь заявку задним числом, пока они до подлянки той доберутся - их там
уже спецы будут ждать, из соответствующего отдела. И все в ажуре...
Пораженный до самой деки глубиной своего недомыслия (мне и в
модератор не пришло, что темпоральным зрением можно пользоваться в обратном
направлении!), я униженно поблагодарил Блютнера за совет и, сославшись на
слепое пятно на дистанции в десять дней, осведомился, далеко ли отсюда до
Угрюмой Цитадели.
- До какой? Угрюмой? Hет, не слыхал. Мы сейчас из Старой Крепости к
Лживому Оракулу направляемся... Hо цитаделей вроде не проезжали. А что, ты
говоришь, за слепое пятно такое?
Заверив Блютнера в том, что все это сущие пустяки, я начал
прощаться, ибо мои подопечные уже погрузились на паром, а его - двинулись к
Лживому Оракулу, но тут во мне шевельнулось беспокойство по поводу Этьена.
- Да, вот еще что! - сказал я. - Этьен... Вон тот парень, видите?
Щуплый такой, да... Он как-то странно себя ведет в последнее время...
- Пиши в КПА, - посоветовал Блютнер.
Этим сокращением обозначался Консилиум по Психологическим
Аберрациям, где разного рода психам выдумывали обстоятельства возникновения
их психозов - тяжелое детство и все такое прочее; проблема заключалась в
том, что Этьен вовсе не был психом. Скорее наоборот, он был излишне
здравомыслящ... Я сбивчиво и второпях изложил Блютнеру суть привычек
Этьена, которые сводились к поиску логических объяснений моей деятельности,
и Блютнер, побледнев, с ужасом вымолвил:
- Скептик!
В этот момент паромный трос, туго натянутый над бушующей горной
речкой, лопнул.
Hет, конечно, что-то такое я слышал. Еще работая в сортировочной, я
обращал внимания на древние, ветхие от времени заявки, на которых Вурлитцер
ставил жирный красный крест и убирал в специальную папку, куда мне
заглядывать было заказано... Да и потом, курьерствуя, я не раз сталкивался
с замечаниями типа "куда прешь, как Дикий?" или "Скептика тебе в друзья!"
Особого значения я этому никогда не придавал: фольклор есть
фольклор, и в таком громадном и запутанном учреждении, как Департамент,
возникновение страшных историй про Скептиков и Диких было неизбежно. Hу, а
возможности, что мне доведется лицезреть пресловутого Скептика во плоти, я
вообще не допускал. Регулятор я Вероятностных Колебаний или кто? Уж такого
со мной никак не могло случиться, при всей моей неопытности...
Поэтому возглас Блютнера я принял за не слишком умную шутку. Мол,
отчего б не разыграть новичка? Потом вместе посмеемся... Посмеяться не
получилось. Я прыгнул в воду и поплыл наперерез парому с приключенцами.
Успел, как и полагается, в последнюю секунду: паром уже почти налетел на
камни, когда я поднырнул под него и принялся толкать против течения,
попутно пытаясь прощупать, какая именно "подлянка" поджидает моих
подопечных на том берегу, в Урочище Пробитых Черепов...
И тут я понял, что ослеп. Совсем. Будущее не читалось; будущего
больше не было.
От испуга я вынырнул на поверхность и увидел, как стоя прямо надо
мной у края плывущего против течения парома, ошарашено глядит по сторонам
Этьен.
Он не мог меня видеть. Просто не мог. Hо он вдруг посмотрел прямо
на меня и сказал:
- Hо ведь так не бывает!
И в ту же секунду течение подхватило меня, завертело и понесло
прямо на камни...
2
Мы так бедны отвагой и верой, что видим в
счастливом конце лишь грубо сфабрикованное
потворство массовым вкусам. Мы не способны
верить в рай и еще меньше - в ад.
Хорхе Луис Борхес
Сильнее всего досталось шевалье де Тьенсегюру, хотя мэтр Гидеон был
склонен это оспаривать. Собственно говоря, именно этим они и занимались с
того дня, когда экспедиция покинула руины Угрюмой Цитадели - пререкались,
как две базарные торговки, выясняя, кто из них больше пострадал в ходе
текущей авантюры. Шевалье Арманд то и дело принимался театрально стенать,
хватаясь за свою на диво крепкую, но все же чуть не продырявленную в
Урочище Пробитых Черепов голову, в ответ на что мэтр Гидеон, покряхтывая,
потирал поясницу и проклинал сырость, царившую в Ущелье Серых Туманов;
сломанная в Предгорьях Отчаяния левая рука шевалье выглядела пускай и не
так драматично, как полусожженная борода мэтра, зато болела не в пример
сильнее; когда же шевалье начинал в голос оплакивать свой фамильный меч,
утерянный во время неудачной охоты на зайцев, мэтр Гидеон, чей желудок
оказался неподготовленным к ягодно-корешковой диете, выходил из себя и
весьма саркастически, вплоть до грубости, высмеивал охотничьи навыки
шевалье де Тьенсегюра, неспособного прокормить экспедицию - совсем недавно
подобные насмешки заставили бы шевалье схватиться за меч, но сейчас, за
неимением оного, приору Ордена Вольных Рейтаров оставалось только глотать
обидные слова и вполголоса проклинать разыгравшийся от долгой верховой езды
геморрой, что вызывало презрительно фырканье мэтра, убежденного, что уж
он-то возложил на алтарь госпожи Авантюры гораздо более значительную
жертву, а именно - свою подорванную веру в силу магии и основополагающие
законы мироздания, столь дерзко нарушенные Этьеном в Угрюмой Цитадели.
Чем дольше продолжалась эта дискуссия, тем сварливее и язвительнее
становились доводы мэтра, и тем плаксивее и жалостливее клял все на свете
шевалье; победа мэтра была уже не за горами, когда у Этьена не выдержали
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг