Владимир Фалеев.
Женщина в зеленом дождевике
-----------------------------------------------------------------------
Сб. "Звездная гавань". М., "Молодая гвардия", 1981.
OCR & spellcheck by HarryFan, 6 June 2001
-----------------------------------------------------------------------
Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
А.С.Пушкин
ДИАЛОГ В ТРЕТЬЯКОВКЕ
Недавно в зале Третьяковской галереи мы с приятелем остановились возле
знаменитого полотна К.Д.Флавицкого "Княжна Тараканова в Петропавловской
крепости во время наводнения". Княжна находится в каземате, стоит на
постели, с выражением муки на лице прислонилась к стене: мутная вода
хлещет через окно, уровень ее поднялся уже почти до самой постели, мыши
бегут по подушке. Приятель, заговорив о впечатлении, которое производит
картина, упрекнул художника, что он изобразил ситуацию ради драматизма:
Тараканова умерла за два года до петербургского наводнения 1777 года.
- Флавицкий был историческим живописцем, - возразил я. - Вряд ли он мог
довериться только легендам о гибели княжны... Картину он выставил в
Академии художеств в 1864 году, к тому времени о Елизавете Таракановой
появилось несколько публикаций.
За границей, в Париже и в Лондоне, о "русской принцессе" были книги
раньше. Но имя Таракановой в России было окутано тайной. Следствие по ее
делу вел петербургский генерал-губернатор князь Александр Михайлович
Голицын, наставления ему давала сама Екатерина II. При всем усердии князя,
при всех жестоких приемах допроса добиться, чтобы Тараканова "открыла"
свое происхождение иначе, чем она рассказывала о себе в Европе, не
удалось. Удивительный интерес к делу Таракановой проявил Александр I,
затем, после его смерти, то есть после восстания декабристов, документы о
Таракановой читал Николай I. И архив опять засекретили. Страсти вокруг
картины Флавицкого разгорелись в очень неудобное для царского
правительства время, сразу после отмены крепостного права, 4 апреля 1866
года, в царя Александра II у ворот Летнего сада в Петербурге стрелял
Дмитрий Каракозов. Главноуправляющий вторым отделением императорской
канцелярии граф Виктор Никитич Панин поспешил разъяснить публике:
самозванка "не погибла во время наводнения, но скончалась от болезни в
Петропавловской крепости 4-го декабря 1775 года". Историческая
достоверность картины ловко ставилась под сомнение, живописец, мол,
ошибался. Тем более что художник умер в сентябре 1866 года, за год до
публикации доклада.
- Ты изучал биографию Флавицкого?.. - удивился приятель.
- Да нет, есть у меня знакомая по фамилии Тараканова, которая убеждена,
что является праправнучкой княжны.
- Ну, знаешь ли! - приятель с возмущением отвернулся от меня. - Я
историк и кое-что читал о самозваной дочери императрицы Елизаветы
Петровны. У нее не было детей!
- Есть свидетельства, что Елизавета Петровна родила двух дочерей, -
возразил я. - Одну - от графа Разумовского, другую - от Ивана Шувалова. И
если Тараканова, воспитанная за границей, объявила себя претенденткой на
русский престол, то это не могло не возмутить Екатерину II, незаконно
захватившую власть. Тем более что в России как раз бунтовал Пугачев, князь
Радзивилл хотел силой оружия воссоединить Польщу. Естественно, Екатерина
II дала указание командующему русским военным флотом, который находился в
Ливорно, в Италии, схватить "самозванку" и привезти в Кронштадт.
Орлову-Чесменскому это удалось. Он сумел обольстить девушку. В
Петропавловском равелине она родила от него сына.
- Знаю, знаю это предание, - усмехнулся приятель.
- Да ведь и противникам преданий трудно верить. Их опровержения
составлены в угоду самодержцам. А моя знакомая Тараканова гордится своими
предками. Вообще-то она любопытнейший человек! Удочеренная в раннем
возрасте, в двенадцать лет вдруг вспомнила имя-отчество родной матери и
фамилию отца, о которых отчим и мачеха ей никогда не рассказывали.
- Да не пригрезилась ли ей вся родословная до колена Петра Великого? -
съехидничал приятель.
- Представь себе! - шутливо ответил я. - Ты же не отрицаешь врожденные
идеи?
- Счастливое сочетание генов?
- Называй, как нравится. У обезьян не рождаются детеныши с даром к
математике или физике. Только потребность общества в каких-либо талантах
отыскивает в жизни вундеркиндов.
- Погоди, о чем ты? - посерьезнел приятель. - Не обучай младенца, он
даже не залепечет. Сейчас пишут всякую всячину об экстрасенсах. Девочка
видит внутренние органы любого человека лучше, чем рентгенолог с помощью
аппаратуры, женщина читает печатный текст пальцами... Это еще куда ни шло!
Но в то, что кто-то воспоминаниями выудил из глубин истории всех своих
прародителей, верить отказываюсь!
- Фантазия, озарение, интуиция, - примиряюще засмеялся я. -
Воспоминания о предках пробудились в девочке, когда ей было двенадцать
лет. Она уже имела запас знаний и опыта, в ней проснулось любопытство.
Вообще рассказ некороткий.
СОН
Все началось с того, что однажды девочке приснился сои, будто у нее
мать молодая, высокая, с длинными волосами. Утром, уже одетая в коричневое
школьное платьице, причесанная, сидела Лена за столом на лавке, а Анна
Ивановна подносила ей от печки горячие блины.
- Ты не моя мама, - фыркнула Лена.
- Господь с тобой! Чего ты мелешь? - набожно перекрестилась Анна
Ивановна.
- У меня другая мама, я ее во сне видела, - внимательно наблюдала Лена
за неповоротливой, тяжелой матерью, а та даже блин со сковородки обронила
мимо стола на половик.
На растерянные причитания матери Лена только ухмыльнулась, мотнула
головой, так мотнула, что тугая каштановая коса мазнула красным бантом
сметану в тарелке. Видела Лена, что очень обидела мать своим сном, но не
пожалела ее. Резко сорвалась с лавки, сунула руки в рукава беличьей шубки,
нахлобучила на голову шапку, схватила портфель и побежала к двери, оставив
мать плачущей у печи.
Поделилась Лена своей догадкой с одноклассницами, те, в свою очередь,
ее домыслы разнесли из школы по домам. С того утра пошли гулять пересуды о
непонятном происхождении Лены Култуковой.
Но это было только начало беды, всяких невероятных злоключений в семье
Култуковых и в судьбе Лены.
Много раз убеждала Анна Ивановна дочь не распространять среди ребятишек
свои выдумки: пересудов не оберешься.
- Сон и есть сон, - урезонивала она Лену. - Я видела себя начальником
депо, а пробудилась - опять же посудомойка. Да и чем же тебе худо в своем
доме?
- А кто у меня бабушка и дедушка? - спрашивала девочка.
Анна Ивановна расхваливала ей своего красивого, бравого отца, который
носил на груди кресты за войну с японцами, и веселую мать, которая жила в
деревне Тамбовской области, но уже померла, описала своих сладкоголосых
сестер, перечислила родню Григория Ефимовича, живущую в горном поселке
Бодайбо.
Однажды, усаживаясь за стол к тетрадкам, Ленка опять задумчиво
спросила:
- Почему же моя мама во сне сказала, что наша фамилия Таракановы?
- Откуда у тебя взялась новая мама? - в отчаянии закричала Анна
Ивановна. - Я твоя мама! Ты Култукова! Выйдешь замуж, тогда и сменишь
фамилию.
За спором и застал их вернувшийся из депо Григорий Ефимович. Молча
раздеваясь, снимая с себя грязную спецовку, брюки, наливая горячую воду в
рукомойник, он прислушался к голосам матери и дочери и вдруг вошел в
горницу, выкатил глаза, и, сняв со стены широкий солдатский ремень, потряс
им для убедительности в воздухе.
- Врежу два горячих обеим! - побагровел он лицом. - Шельмы! Фамилия им
не нравится!
Смолкла Анна Ивановна, поджала губы, села на лавку. Это означало и для
Ленки, что подлинность фамилии Култукова не подлежит обсуждению. И с того
дня ни Ленка, ни мать, будто пришли к полному согласию, не затевали
дискуссий о фамилии. Но дочь не только больше не верила родителям, она
затаилась и, не переставая думать о причине угроз отца выпороть ее, стала
поздно вечером, когда мать и отец ложились спать, подбираться на цыпочках
к двери спальни и, прикладываясь ухом к щелке, подслушивать родительские
беседы. Из их разрозненных воспоминаний и обсуждений ей удалось узнать,
что привезли ее из Усть-Баргузина. Из этого она заключила, что Култуковы
украли ее у родной матери. Присматриваясь к лицу и походка Анны Ивановны,
все более уверялась, что она для нее стара, и ей пришло в голову убежать в
сказочный Усть-Баргузин, разыскать там мать.
Нагрянула весна, лед на Байкале ломало, корежило и сдвигало на берег,
солнце стало чаще зависать над сопками, озеро заиграло цветными дымками. В
Ленку вселилось неясное ожидание лета, нетерпение оставить ненавистный ей
дом, казалось, с каждым днем исчезали вокруг дома и города границы и
открывался мир, большой и загадочный для путешествий и встреч. Лена
неплохо закончила пятый класс, на слете пионерской дружины ей под
аплодисменты дали похвальную грамоту за то, что пела и танцевала в кружке
"Байкалочка". Но это была не совсем та девочка, за какую принимали ее
педагоги. Она все чаще в задумчивости уходила за огород, на склон горы,
углублялась в свои мысли.
Прежде чем рассказывать о ее побеге из дому, о том, как она этим в
самое неподходящее время всполошила весь город, подняла на ноги всю
районную милицию, дружинников, сообщу коротенько об истории ее удочерения
Култуковыми.
Поженились Анна Ивановна с Григорием Ефимовичем еще до войны в поселке
Усть-Баргузин, что на восточном берегу Байкала, примерно в четырехстах
километрах морем от Слюдянки. Григорий Ефимович коренной сибиряк, Анна
Ивановна выросла в деревне Тамбовской области, приехав по набору, работала
на рыбозаводе. Потом муж ушел на фронт, вернулся после разгрома фашистов.
Высокий, статный, с орденом Красной Звезды, он нравился и девушкам, и
солдатским вдовам. Анна Ивановна смекнула, что, не имея детей, потеряет
она мужа. Однажды прослышала, будто на ближней улочке померла молодая
учительница, оставив на руках своей тетки малютку девочку - память от
заезжего летчика. Говорили, девочка не нужна тетке: у нее своих детей
полон дом. Шмыгнула Анна Ивановна вечером в ограду к кержачке. Было это
поздней осенью. Необыкновенная бедность в избе: детишки бегали по горнице
в лохмотьях, босые; единственная кровать накрыта рваным одеялишком, сшитым
из крохотных пестрых обрезков ситца. Старший мальчик угостил гостью куском
лепешки. Отщипнула Анна Ивановна краешек, взяла в рот: ох, лепешка-то из
мякины! Песок на зубах скрипит. Тетка кормила грудью своего младенца, а
другой ребенок, оставшийся от умершей учительницы, орал в деревянной
зыбке, подцепленной на березовой жердинке, что была прикреплена одним
концом к матице избы. Выслушав просьбу Анны Ивановны отдать ей сиротку,
тетка подозрительно прищурилась и строго молвила:
- Забирай, но не обижай сиротку-то!
У Анны Ивановны три класса знаний, она живехонько накорябала на
лоскутке бумаги, что берет малютку насовсем и никому не отдаст. Еще
поклялась вернуть все тряпочки, в которых уносит из избы дитятку. Так и
сделала.
Детей, потерянных матерями и оставшихся сиротами, после войны было в
приютах много, однако Анна Ивановна радовалась, что завладела не безродным
существом. Сразу же заторопила мужа уехать из Усть-Баргузина куда
подальше, где никто бы слыхом не слыхивал, что они вскармливают неродную
дочку. Леночку Анна Ивановна принесла домой в ноябре, а в июне Григорий
Ефимович списался с фронтовым другом, жившим в Слюдянке. В отпуск поплыл к
нему погостить и, присмотревшись к городку, сторговал у одного дедка дом с
усадьбой. В конце лета Култуковы уже осели в Слюдянке, деньги старик
согласился получать в рассрочку. Как-то вечером рассказали Григорию
Ефимовичу, будто утром будет обмен денег, на десять рублен дадут один;
испугался он, что бывший домовладелец затребует остаточный долг новыми
купюрами. Бегал Григорий Ефимович по домам слесарей своей бригады, собрал
нужную тысячу и рано утром принес ее хозяину. Тот, ничего не подозревая,
принял долг и угостил еще Григория Ефимовича брагой. Однако старик скоро
понял, что его обмишурили, и пригрозил бывшему должнику местью. И когда
Ленка рассекретила тайну своего происхождения, когда улица подхватила ее
болтовню о сновидениях, тогда и шепнул Григорий Ефимович жене, что это
наказание придумал им бывший домовладелец.
Побег Ленки из дому с целью разыскать родную мать случайно совпал со
стихийным бедствием, которое обрушилось на городок Слюдянку. Северные
склоны хребта Хамар-Дабан самые увлажненные не только в Иркутской области,
но и во всей Восточной Сибири. При большой крутизне склонов долины и
значительном уклоне речки Слюдянки, бегущей в Байкал, при позднем таянии
снега в горах и при ранних сильных летних ливнях вся вода устремляется в
водосток. Это вызывает мгновенный подъем воды в реке и создает разрушающий
все на своем пути мощный паводок.
Но не только Ленка с дружком, даже гидрологи и синоптики не могли знать
о предстоящем нашествии воды.
ЗАГАДКА СТАРОЙ ПЕЩЕРЫ
Сборы Лены в поход в Усть-Баргузин были недолгими.
В один из вечеров, когда соседский мальчик Вася Лемешев, одноклассник
Лены, носил воду из колодца поливать грядки с огурцами, она подкараулила
его возле колодца. Усадьбы Култуковых и Лемешевых рядом, их разделял лишь
березовый тын, в котором проделана дверь к колодцу.
Ленка рассказала мальчику о своих планах уйти к родной матери в
Усть-Баргузин. Вася слышал, что Усть-Баргузин где-то на берегу озера, и
сразу согласился сопровождать Лену.
- Пригласить бы Лешку Аввакумова! - предложил он.
Лешка учился в смежном классе, жил в доме через улицу, он был крупнее
Васи, выше его на голову, отличался храбростью, ухарством, дрался возле
танцплощадки с ребятами старше себя.
На другой день после полудня Алеша Аввакумов появился в ограде
Култуковых налегке, будто собрался в лес поиграть до вечера: в матросской
тельняшке (отец его работал мотористом на катере), в сапогах. Раздвинув
плетень плечом, первым полез в дыру, за ним нырнули Лена и Вася. Они
добрались до дамбы, которая тянулась в сторону Байкала. Гуськом двинулись
по тропинке к озеру. Быстро спустились по глинистому, в красных прожилках
откосу в заросли тальника. Склон берега был прошит корнями деревьев и
усыпан большими валунами. Продвигаясь вдоль берега, неожиданно наткнулись
на небольшое углубление в горе. Ленка заглянула внутрь и восхищенно
ахнула: тут можно жить!
Стены пещеры темные, каменистые, со следами чьих-то ударов. Ленка
завороженно глядела на них, в эти минуты она вдруг представила себя
хозяйкой маленького лесного племени. Вася и Леша - сородичи, они втроем
переселились сюда, в горную пещеру, чтобы стать взрослыми. Пещера
оказалась удивительной еще и потому, что у девочки открылось непонятное
чувство: она, стоя за каменной стеной пещеры, увидела все, что происходит
в тайге и на берегу Байкала. Слух ее обострился, глаза сделались
внимательными, но в эти минуты видела она не глазами: за кустами, за
высокими соснами и кедрами по берегу ходили незнакомые люди. Она сказала
об этом ребятам, и все втроем, выйдя из пещеры, прислушались. На поляне,
при свете солнца, ощущение "видения" людей-чужаков за деревьями у Ленки
прошло, но зато она четко слышала шуршанье гальки под сапогами неизвестных
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг