В это время в зал вкатилась, как на коньках, длинная сухопарая фигура
в белом кителе. Это был генерал Атьдва.
- Ты самый мудрый из царей, умней самых мудрых мудрецов, ты краше ут-
ренней зари, - проговорил генерал, подкатившись к трону.
- Это я-то? - не выдержал Петрушка. - А отец мне говорит, что я сор-
ванец и шалопай.
- Вы изволите шутить, - осклабился генерал. - Я говорю правду. Даже
солнце на небе не светит так ярко, как светит ваш ум в нашем тряпичном
царстве. Формалай сильнее всех великанов и могущественнее всех госуда-
рей. Великий царь, прикажите мастеру Трофиму сшить новую армию солдат, и
мы начнем новую войну с Чудом-Юдом.
- Зачем им воевать? - прервал его Петрушка. - Пусть лучше поют песни
или рассказывают друг другу сказки.
Атьдва не мог понять: шутит царь, и ему, генералу, вместе с ним надо
шутить, или говорит серьезно. Конечно, он с удовольствием бы поддержал
шутки Формалая, но - увы! - генерал совсем не умел шутить. Поэтому он
вытянулся еще выше и подпрыгнул на колесиках.
- Уважаемый царь, солдаты должны воевать и погибать в сражениях.
- А я не хочу, чтобы они погибали! - воскликнул Петрушка. - Мне их
жалко.
Атьдва только открывал и закрывал рот и не мог вымолвить ни слова.
"Что случилось с царем? - думал он. - Ведь все правители так любят вой-
ну". Непривычная к размышлениям генеральская голова начала пухнуть.
Атьдва схватился за виски, но тут его голова не выдержала и треснула по-
полам.
- Мастера... позовите мастера Трофима, - простонал Атьдва.
Петрушка засмеялся:
- Эй, солдаты, свяжите генералу голову веревочкой.
Солдаты переглянулись.
- У вас что, даже веревочки нет? - спросил Петрушка. - Подождите... Я
сейчас...
Мальчик совсем позабыл, что на нем костюм Формалая. Он откинул в сто-
рону полу царской мантии, отвернул одеяло, которым обмотал его Трофим,
залез в карман своих штанов и достал веревку. Солдаты крепко стянули го-
лову Атьдва и завязали ее двойным морским узлом.
- Теперь сойдет. Поднимай его, - распорядился Петрушка.
Атьдва подняли. Покачиваясь, он докатился до трона и, верный себе,
начал снова:
- Любимый царь, прикажи мастеру Трофиму сделать новых солдат. У тебя
будут новые земли и новые подданные, которые станут платить налоги.
- Опять ты о своем, - Петрушка раздраженно топнул ногой. - Пусть сол-
даты идут домой. А ты, генерал, отправляйся копать картошку. Матрешке
помочь надо. Это из-за тебя Ванька-Встанька остался без ног.
Хранитель царской памяти звонко хлопнул себя по лбу и возвестил:
- Запомним! Царь приказал распустить армию. А генерала отправил ко-
пать картошку.
УЗНАЛИ
Один за другим приходили к мнимому Формалаю его помощники, приближен-
ные, слуги, и каждый видел в нем что-то странное. Хранитель царской па-
мяти снял чалму, помахал ею перед разгоряченным лицом и поманил пальцем
Скорохода.
- Ты заметил что-нибудь?
- Заметил, - ответил тот шепотом. - Говорят, царь голову хочет пере-
делать. Снаружи голова будет такая же, как у всех, а внутри колесики да
винтики.
- Может, переделал уже. Вот и стал таким добрым.
- А ты знаешь?.. - продолжал Хранитель памяти. - Прямо сказать бояз-
но...
Они совсем склонились друг к другу и заговорили так тихо, что их уже
никто не слышал. А потом оглянулись по сторонам и поманили к себе Распо-
рядителя праздников и приемов.
Опять распахнулась дверь, и без всякого предупреждения в зал вошла
толстая кукла с круглой целлулоидной головой.
- Я опять к тебе, светлый царь, все по тому же делу, - низким басом
проговорила странная кукла.
- Кто ты такой? - спросил Петрушка. - Я тебя не знаю.
- Я помещик Копилка, - пролепетал оторопевший посетитель.
- Копилка. Ха-ха-ха! - залился смехом Петрушка. - Ко-о-о-пи-л-ка. Да
разве копилки такие бывают? Копилки бывают гипсовые или глиняные, и у
них в голове есть дырка, в которую опускают монеты.
- И у меня тоже есть дырка в голове. - Копилка придвинулся ближе к
трону и нагнул голову, чтобы царю лучше было видно дыру. - Сюда я опус-
каю монеты.
На гладком затылке зияла широкая трещина.
- Я собираю деньги. У меня уже полны обе ноги и живот. Пощупай, какой
твердый.
Любопытный Петрушка потрогал.
- Сколько же ты накопил монет?
- Очень много. Но мне все равно мало. Давай отберем у крестьян всю
землю, продадим коров, лошадей, овец, а все деньги поделим пополам. Из-
дай закон, чтобы дома крестьян, их скот и земли - все стали моими.
- Вот ты какой?.. - возмутился Петрушка. - Я скорее прикажу
крестьянам отобрать у Копилки всю землю и поделить ее.
- Отобрать землю у Копилки! - повторил Хранитель памяти.
Копилка пристально поглядел на Формалая и вдруг завопил во все горло:
- Обманули! Это не Формалай! У этого глаза не изумрудные, а простые
стеклянные! - Копилка схватил Петрушку за парик. Парик слетел, блеснула
яркая, как солнце, шевелюра.
В зале на миг установилась мертвая тишина. Царский Скороход вытянул
вперед ногу да так и остался стоять на одной ноге. Хранитель царской па-
мяти приложил ладонь козырьком к глазам, чтобы лучше было видно. Распо-
рядитель праздников и приемов застыл в той позе, в которой обычно приг-
лашают на танец.
- Это Петрушка, Петрушка! - закричали все.
- Держи! Хватай! Лови!
Скороход первым бросился на Петрушку, но тот успел отскочить в сторо-
ну, и гонец растянулся на полу.
- Поборемся! Я вам не дамся... - крикнул Петрушка и сорвал чалму с
Хранителя памяти.
Но тут стражники с веерами насели на Петрушку с двух сторон и связали
мальчика его же поясом.
ТРОФИМА СХВАТИЛИ
Чем же занимался Трофим, пока его сын вершил царские дела? Мастер не
терял времени даром. Он собрал в одну кучу все шестеренки, болты, гайки,
которые только мог найти в своем хозяйстве. Положил все это перед собой
и склонился над верстаком. Он соединял и разъединял разные пружинки,
пластинки, проволочки, завинчивал гайки и болты, потом вынул из груды
две стрелки, напоминающие летящих птиц, несколько колесиков, соединил их
и увидел, что у него получается как раз то, что нужно.
"Вот и закончил прибор, - радостно подумал Трофим и вставил его в
царскую голову. - Будет наш правитель настоящий Формалай. Так ведь полу-
чается. Форма головы станет, как у всех кукол, а на самом деле - обтяну-
тая сукном машина. Впрочем, это не беда. Зато правильные решения будет
принимать... Расскажу царю, что Петрушку вынужден был посадить на трон,
он скажет мне спасибо, руку пожмет и подарит участок под сад. Я посажу
там вишни, яблони. И когда Петрушка встанет на ноги, вырастет, он заме-
нит меня. Я буду ухаживать за садом и кормить мальчишек и девчонок самы-
ми сладкими ягодами..."
Мастер так размечтался, что не услышал ни шума в сенях, ни громких
голосов. Он очнулся, когда дверь со стуком распахнулась, и, стуча по по-
лу тяжелыми ногами, влетел в комнату взволнованный помещик Копилка.
- Взять этого мошенника! - крикнул он стражникам, которые ворвались в
мастерскую вместе с ним. - Полюбуйтесь! - Копилка сдернул простыную с
кровати, и все увидели обезглавленного Формалая. - Каков хитрец? Своего
сына посадил на трон вместо царя, а Формалая спрятал под простыню.
Мастер начал было объяснять, что царь приказал сделать ему новую го-
лову.
- Наш Формалай умнее всех. Разве будет он переделывать свою голову? -
бушевал Копилка. - Поторапливайся, поторапливайся. Царя ждут во дворце.
Трофим от волнения не мог справиться со своими руками. Пальцы у него
дрожали, швы ложились неровно, и когда он захотел оценить свою работу,
то отшатнулся: голова у Формалая оказалась пришитой задом наперед.
- Ты издеваешься над ним и над нами, - Копилка схватил лежавший на
столе инструмент и со злостью бросил на пол. - Переделывай сейчас же!
Мастер переделал свою работу.
Не успел он вымолвить слово "готово", как стражники связали ему руки,
а Копилка стал докладывать царю об опасном преступлении мастера Трофима
и Петрушки.
Едва услышал Формалай, что кто-то сел на его трон, как тотчас вскочил
и, не ожидая помещика Копилку, бросился бежать по улице.
- Держите мошенника Трофима, - бросил он на ходу. - Мы ему придумаем
такую казнь, чтобы другим неповадно было занимать царский трон.
...Петрушка лежал на полу, а вся дворцовая челядь тряпичного госу-
дарства окружила его и рассматривала во все глаза. И никто не обратил
внимания на вбежавшего в зал разъяренного Формалая.
- Это так вы мне служите? - едва успев сесть на трон, зычным басом
зарычал Формалай. - Вон отсюда!
Через полминуты в зале почти никого не осталось. Только Хранитель
царской памяти снова уселся в углу и поправил чалму. Скороход встал у
запасного выхода и поднял одну ногу, как бы показывая, что он готов отп-
равиться в путь сию же минуту. Хранитель царского платья спрятался за
занавесями.
Стражники втащили связанного Трофима.
- Как ты, мастер, посмел посадить на мой трон своего сына! - зарычал
Формалай. Борода у него тряслась, руки сжимались в кулаки, а глаза горе-
ли диким зеленым блеском.
- Я не успел в срок сделать такую голову, которая бы не думала, но
всегда принимала правильное решение... - робко начал объяснять Трофим. -
Ведь вы приказали переделать свою голову.
- Опомнись! - Формалай шагнул к мастеру и зажал ему рот рукой. - Ка-
кой заказ, какая голова? Разве моя голова плохо думает, что ее приходит-
ся чинить? Или она некрасивая? У меня самая лучшая голова, какая только
есть на свете.
Мастер Трофим пытался оправдаться, но Формалаева ладонь все крепче
зажимала ему рот. Он хотел, чтобы никто не знал, какой прибор вставил в
его голову мастер Трофим.
Царь продолжал:
- Всякий, кто осмелится хоть на минуту сесть на трон, будет сожжен на
костре.
Хранитель памяти, как обычно, хлопнул себя по лбу и возвестил:
- Запомним! Каждого, кто осмелится хоть на минуту сесть на трон,
сжечь на костре!
- И первого сожжем Петрушку, - подсказал Копилка.
- Совершенно точно, Петрушку. - Царь встал, поднял кверху руку, как
для клятвы, и торжественно произнес: - Петрушка будет сожжен через три
дня.
- Пощади! - Мастер грохнулся на пол и умоляюще протянул вперед руки.
- Пощади! Сожги лучше меня. Я старик, а мой Петрушка пусть живет.
- Нет, - прозвучало в ответ. - Петрушка умрет. А ты мне еще нужен. Ты
будешь делать мне солдат, и они пойдут на войну. Только работать ты от-
ныне станешь в тюрьме. Тебя нельзя оставлять на свободе.
- Простите! Простите! - умолял Трофим, но стражники подняли мастера с
колен и повели к двери.
- В тюрьму его, в тюрьму! Пусть там починит судью и сразу начнет шить
солдат, - приказал правитель.
ДОМ ИЗ ПЕСКА
Солдаты Формалая жили в казармах. Едва до них донеслась весть о том,
что царь распускает армию, они вышли на улицу, и со всех сторон понес-
лись выкрики:
- Я вернусь к жене и ребятишкам! Буду выращивать гречиху, сеять рожь
и пшеницу.
- Я разведу большой сад и по вечерам стану вместе с ребятами сидеть
под яблоней и рассказывать сказки.
- А я выучусь ремеслу ткача и буду ткать на своем станке самые краси-
вые ткани.
- А я буду строить дома. Большие, светлые. Я буду каменщиком.
Каждый высказывал свое заветное, и никто не слушал друг друга.
Вдруг один солдат отстегнул свою саблю и бросил ее прямо перед входом
в казарму.
- Не нужна мне она!
А вокруг слышался веселый шум и звон металла. Сначала куча оружия бы-
ла совсем маленькая, потом превратилась в небольшой холм, а потом стала
похожа на гору. Она уже загородила дверь казармы и поднималась до крыши.
В разгар этой шумной суеты прибыл запыхавшийся генерал. Он старался
самым первым прибежать в казарму, чтобы не допустить развала армии. Но
как ни быстро он катился на своих колесиках, добрая весть долетела до
солдат раньше. Атьдва застал у казармы весело смеющихся солдат и кучу
брошенного оружия. При его появлении никто не вытянулся, как обычно, в
струнку, никто не поднял руки для приветствия.
- Здравствуйте, воины! - еще не отдышавшись, выпалил он.
В ответ не последовало обычное: "Здравия желаем..." Шум стих, но тол-
па молчала.
- Братцы солдаты, - продолжал генерал, - не бросайте оружие. Вы вои-
ны. Ваше дело маршировать, стрелять и воевать. Мы соберемся вместе, за-
воюем царство Чуда-Юда морского, и тогда у нас будет много земли, коров,
лошадей, много всякого добра и богатства.
Сначала солдаты слушали его тихо, но чем дальше он говорил, тем шум-
нее становилось вокруг, тем больше выкриков неслось из толпы.
- Сам иди завоевывай Морское царство, - неслось из одного конца.
- Гнать его отсюда! - раздалось совсем близко.
- Братцы, - генерал поднял вверх обе руки. - Не оставляйте меня. Мы
вместе воевали!
- Мы воевали, а ты ордена получал! - раздалось из толпы. - Мы больше
не хотим воевать! Мы не хотим на свалку!
- Мы хотим пахать землю, растить ребятишек, строить дома.
- А я что буду делать? - выкрикнул генерал. - Я не умею строить дома,
не умею копать картошку, не умею бить молотом в кузнице. Куда я? - Гене-
ралу казалось, что он только подумал об этом, а на самом деле слова
прогремели на всю площадь.
Солдаты ответили хохотом.
- Подметать улицу, - шутил один.
- Ловить светлячков, - добавил другой.
И третий крикнул:
- Построй дом из песка, тогда мы вернемся.
- Солдаты, ребятушки! - взмолился Атьдва. - Мне никогда такого дома
не построить.
- Захочешь, чтобы солдаты вернулись к тебе, построишь. Берись за ра-
боту.
Атьдва резко нагнулся, чтобы взять первую горсть песку, но непривыч-
ные к такому движению ноги на колесиках подвернулись, и генерал ткнулся
носом в бугор. Снова поднялся, но на этот раз колесики увязли в песке и
забуксовали...
Атьдва, как мы уже знаем, не умел думать, но упорства у него было
хоть отбавляй. Он так хотел, чтобы армия вернулась к нему, что трудился
на славу. Он ползал на коленях, пытался возвести стену. Но, увы...
Солдаты сначала смеялись над Атьдва, но скоро это им наскучило, и они
разошлись по своим домам.
ТРОФИМ РАССЕРДИЛСЯ
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг