ей было отдавать пряжу. А судья повернул к ней второе лицо и ласково
предложил:
- Занеси три мотка ко мне. Я рядом живу. А остальные возьми себе. Я
никому не скажу.
Матрешка не могла решить, как уберечь нитки от разбойника-судьи. И
невольно вспомнила: приезжал к ним недавно бродячий цирк. Она целый день
помогала устанавливать шатер, расставляла скамейки, чтобы дочки бесплат-
но прошли на представление. А жадный хозяин дал за работу только один
билет. Рассердилась Матрешка: все равно вшестером посмотрим! Билет
предъявила один, а заняла с дочками целый ряд. Авось, и сейчас они выру-
чат. Только бы судья отвернулся!
И тут из-за угла вывернулся Петрушка и Тузик.
Мальчик увидел, что судья разговаривает с крестьянкой. Пригляделся.
"Ой! Ой! У судьи-то два лица!" - и засмеялся на всю улицу.
- Ха-ха-ха! Нашим-Вашим идет. Два лица несет.
Возмущенный судья оглянулся и сразу узнал рыжие вихры и красную ру-
башку бездельника Петрушки.
- Вот я тебя! - побежал он за мальчишкой, оставив Матрешку одну. А ей
только того и надо было.
- Доченьки, помогите!
Дочки схватили каждая по мотку и разбежались во все стороны. Не дог-
нав Петрушку, Нашим-Вашим вернулся к Матрешке.
- Давай пряжу! - потребовал он.
- Что ты, родимый, какая пряжа... Никакой пряжи у меня не было, -
сказала Матрешка.
Заглянул судья в корзину - верно: никакой пряжи нет. Плюнул с досады
и, раскачиваясь из стороны в сторону, пошел домой.
ГЕНЕРАЛ АТЬДВА
Утром Трофим задумался: "Хорошо, что с первой проказой Петрушки все
обошлось благополучно, если не считать бесплатной работы. А вдруг он
завтра будет передразнивать Формалая или заберется к нему в сад, тогда
уж непременно угодит на свалку. Прикажет Формалай: "На свалку!" - и все
- пропал Петрушка".
Когда Петрушка проснулся, мастер Трофим покормил его хлебом и посадил
в чулан.
- Сиди тут. Будешь знать, как баловаться... - сказал он и погромче
хлопнул дверью, чтобы сын понял, как он сердится.
Тузик уселся перед закрытой дверью и жалобно заскулил.
- И ты тоже виноват, - мастер снова открыл дверь, затолкнул в чулан
щенка и повесил на пробой огромный замок. - Ну вот, теперь можно спокой-
но приниматься за работу, - удовлетворенно проговорил Трофим и взял ку-
сок материала, приготовленный для очередного солдата.
Игла мелькала в руках мастера, но он все прислушивался: не постучится
ли в дверь Петрушка, не попросится ли он на волю? В чулане было тихо, а
вот с улицы донесся цокот копыт. Кого это несет? Ведь в Формалайске на
лошади ездили только богатые. Трофим осмотрел мастерскую: все ли в по-
рядке?
Дверь открылась, и, согнувшись, чтобы не стукнуться головой о низкий
потолок, в мастерскую вошел тощий длинный генерал Атьдва с сумой на бо-
ку. В этой суме он хранил медали. Оказывается, у генерала было столько
наград, что они не помещались на груди. Он обмахнулся красным клетчатым
платком и заговорил басом:
- Я приехал к тебе, мастер Трофим, прямо с поля боя. Только что было
жаркое сражение. Наши доблестные солдаты одержали новую победу. Они ос-
тавили злому Чуду-Юду морскому только две деревни и один маленький ле-
сок, а ведь враг мог бы дойти до нашего города. - Атьдва похлопал масте-
ра по плечу и продолжал: - Мне нужны быстрые ноги, чтобы раньше всех
убегать от неприятеля и первым сообщать царю о победах. Приделай-ка к
моим ногам колесики.
Делать нечего. Трофим усадил Атьдва в кресло, поднял на верстак тощие
генеральские ноги, чтобы было удобно работать, и привинтил на каждую но-
гу по три колеса.
- Заказ выполнен, - доложил он, - примите, пожалуйста!
Атьдва осторожно встал, держась за стену, но не удержал равновесия,
покатился на колесиках и шлепнулся посреди комнаты. Сума тяжело звякну-
ла, и несколько медалей покатилось по полу.
- Осторожно, господин генерал. - Мастер хотел помочь вояке подняться,
но тот оттолкнул Трофима и стал собирать медали.
- Поддержи меня, любезный, - попросил генерал, собрав медали, - мне
нужно научиться.
Трофим покорно подставил плечо под руку генерала и, как маленького,
повез его по комнате.
- Осторожнее! Немного потише, - предупреждал он. - Здесь половица
прогнила. А эта качается. Не упадите.
Когда они два или три раза прокатились в разных направлениях, генерал
почувствовал себя уверенней.
- Ну-ка, отойди, я сам, - он оттолкнулся руками от стены, прокатился
вдоль всей мастерской, с грохотом налетел на противоположную стену. -
Смотри, мастер, получается, - Атьдва оттолкнулся теперь от этой стенки,
докатился до противоположной. - Ну, я пойду, пожалуй. Да, вот тебе за
труды, дружок, - Атьдва порылся в карманах и бросил на пол небольшую мо-
нетку.
МАТРЕШКА
Петрушке и Тузику не захотелось сидеть в чулане. Они выбрались через
окно во двор и проскользнули на улицу. У калитки стояла вчерашняя девоч-
ка.
- Петрушка! - обрадовалась она. - Я тебя давно жду. Я хочу подарить
тебе платок. Сама вышивала.
- Спасибо, мне не нужно, - поблагодарил мальчик. - А как тебя зовут?
- Аленка.
- А почему ты такая маленькая? - полюбопытствовал Петрушка.
Девочка опустила голову и стала ковырять землю носком красного башма-
ка.
- Материалу на меня не хватило, - объяснила она. - Но мой отец, куз-
нец Игнат, говорит, что когда заработает побольше денег, он попросит
Трофима перешить меня, чтоб я была большая, как все. Я очень хочу быть
большой.
- Не огорчайся, - утешил Петрушка. - Лучше быть маленькой, но хорошей
и доброй, чем таким большим и злым, как сын судьи Киря.
Ребята вместе отправились бродить по улицам. Они выбрались за город и
увидели на цветущем лугу женщину. Вокруг нее сидели пять девочек, очень
похожих друг на друга. Все горько плакали.
- Что они делают? - затявкал Тузик, который еще многого не знал и не
понимал.
- Они плачут, - тихо ответила Аленка. - Наверно, у них большое горе.
Петрушка подошел поближе и сразу узнал крестьянку, у которой судья
хотел отобрать пряжу.
- Какое у вас горе? Может быть, мы вам поможем, - проговорил Петруш-
ка.
- Горе у нас большое. У моего мужа на войне оторвало обе ноги, и Фор-
малай приказал его выбросить на свалку.
- Их можно пришить, - робко предложил Петрушка. - Я попрошу отца, и
он, конечно, сделает новые ноги.
- Конечно, можно. Но разве Формалай разрешит Трофиму чинить старых
солдат? Царю сшить новых солдат гораздо легче да и выгоднее: новых сол-
дат всегда можно заставить воевать и выполнять все приказы.
- Но мы все равно спасем вашего мужа. Как его зовут?
- Ванька-Встанька, - печально ответила женщина. - А я крестьянка Мат-
решка. А это мои дочери. Они тоже Матрешки.
- Не горюйте. Мы обязательно вам поможем, - пообещала Аленка.
- У вас доброе сердце, детки. Это хорошо, когда у детей добрые серд-
ца, - сказала Матрешка.
ВАНЬКА-ВСТАНЬКА
Поздней ночью пять темных фигур, крадучись, выскользнули из дома куз-
неца. Это были кузнец Игнат, трубочист Яша, огородник Терентий и ткач
Сидор. Пятым, держась за руку Игната, вприпрыжку бежал Петрушка. Его то-
же взяли на это опасное ночное дело. А Аленка осталась дома, потому что
она была совсем маленькая, и к тому же девочка.
Впереди всех бежал Тузик. Он втягивал носом воздух и весело махал
хвостом.
Кузнец Игнат и его друзья долго шли по узким улицам, стараясь идти
там, где было темнее. Они пересекли дворцовую площадь и подошли к высо-
кой стене. Тут была свалка. Входили на свалку через толстые железные во-
рота.
День и ночь на этих воротах висел огромный замок, потому что Формалай
боялся, как бы израненные солдаты, изношенные каменщики, потрепанные
крестьяне не вырвались оттуда и не потребовали для своей починки нового
полотна, ваты, картона, красок и ниток. Возле ворот взад и вперед ходили
часовые. Через каждый час обходили они территорию свалки и проверяли,
все ли в порядке.
Прижавшись к стене, кузнец, трубочист, огородник, ткач и Петрушка по-
дождали, пока солдаты отойдут подальше, и тогда кузнец Игнат сказал:
- Мы все перелезем через стену, а ты, Тузик, оставайся здесь, а если
что случится - подай голос.
- Гав-гав, - пролаял Тузик.
- Лезем, - скомандовал кузнец и встал у самой стены. Ему на плечи
взобрался огородник, на огородника взгромоздился ткач, а на самый верх
этой живой пирамиды взобрался ловкий Петрушка. Мальчик привязал веревку
к толстому зубцу стены, и по ней один за другим его старшие товарищи
взобрались наверх, а потом спрыгнули вниз.
Тузик остался один за стеной. Очень тоскливо стоять ночью на улице
одному и ждать. Но тут мимо него пробежала черная кошка, собачья натура
Тузика не выдержала, и он залился лаем.
- Бежим обратно, - прошептал кузнец своим друзьям. - Что-то случи-
лось.
Осторожно ступая, они пошли назад. Игнат выглянул из-за стены и тихо
спросил:
- Тузик, что произошло?
Собака прижалась к стене, виновато опустила голову и хвост.
- Я нечаянно залаял на кошку. Я больше не буду.
- Ты уж, Тузик, пожалуйста, потерпи, не лай на кошек, не подводи нас.
Мы скоро придем.
И пятеро друзей опять ушли в темноту. Там, среди корзин и ящиков, в
которых хранились износившиеся куклы, они с трудом отыскали корзину, ко-
торую привезли с недавнего поля боя. На самом верху в ней лежал
Ванька-Встанька.
Теперь Тузик стоял тихо. Кошка два раза пробежала мимо него, но он
даже не двинулся с места. Ему было очень стыдно, что он чуть не подвел
своих друзей.
Неожиданно из-за угла показались солдаты. "Залаять или не залаять? -
подумал Тузик. - Залаешь, кузнец Игнат и его друзья прибегут, а солдаты
их увидят и схватят. Лучше подождать, когда они снова уйдут в обход".
Опустив хвост. Тузик прижался к стене, но солдаты уже заметили его.
- Какая хорошая собачка! - сказал один из солдат. - Как раз мне очень
нужна такая.
Солдат нагнулся, схватил Тузика за шиворот, сунул его за пазуху, и
часовые двинулись дальше.
Тузик молчал, боясь подвести своих друзей. А кузнец Игнат и его това-
рищи в это время уже притащили Ваньку-Встаньку к самой стене и совеща-
лись, что делать дальше.
- Тузик! - тихонько позвал кузнец.
- Тузик! - повторил ткач Сидор.
Никто не отозвался. "Что случилось, или опять он погнался за кем-ни-
будь?" - раздумывал Игнат, но медлить было нельзя. Вот-вот наступит
рассвет, и тогда они погубят не только спасенного Ваньку-Встаньку, но и
себя. Они с трудом перенесли Ваньку-Встаньку через стену, взвалили его
на плечи (он ведь не мог идти сам) и тронулись в обратный путь.
Теперь они шли еще осторожнее и чаще оглядывались, потому что стано-
вилось светлее, и каждый боялся, как бы это путешествие не кончилось для
них плохо.
"Но куда же девалась бедная собака? Что с ней случилось? Не мог же
Тузик оставить своих товарищей в трудную минуту?" - думал Петрушка.
Но вот они приблизились к дому Трофима. В окне горел свет. Трудолюби-
вый мастер, видимо, еще не ложился спать. Петрушка легонько постучал в
окно.
- Папа, это я, Петрушка, - проговорил он шепотом. - Открой.
Мастер Трофим открыл дверь, осветил крыльцо светлячком.
- Папа, мы спасли Ваньку-Встаньку. Мы утащили его со свалки, - начал
Петрушка.
Едва мастер Трофим услышал слово "свалка", как ноги у него задрожали
от страха, он бессильно прислонился к стене. А Петрушка продолжал:
- У него оторваны обе ноги. Почини его. Пусть у Матрешкиных дочерей
будет отец.
- Верно, почините его, мастер Трофим, - вступил в разговор кузнец. -
Доброе дело сделаете.
Все замолчали и с нетерпением ждали, что ответит Трофим.
- Нет, ни за что. Узнает Формалай... Он не простит, - замахал рукой
на пришедших Трофим. - Меня за такое дело самого отправят на свалку. Не
могу. И не просите. У меня тоже есть сын Петрушка. Что он будет делать,
если меня бросят на свалку.
Трофиму и самому было очень жаль Ваньку-Встаньку, и, будь его воля,
он бы с удовольствием починил бедного солдата, но мастер так страшился
гнева царя, что не мог решиться нарушить строгий приказ. Он схватил сво-
его сына за руку, втащил в комнату и захлопнул дверь.
Ванька-Встанька и его спасители остались на крыльце.
- Вот тебе и раз! Что же теперь делать?
- Оставьте меня на улице, - проговорил ВанькаВстанька. - Зачем вам
из-за меня попадать в беду.
- Нет, мы не бросим тебя среди улицы, мы отнесем тебя домой к Матреш-
ке. Правда, друзья? - бодро сказал кузнец.
Кузнец, трубочист, огородник и ткач снова подняли Ваньку-Встаньку на
руки и торопливыми шагами направились в деревню, где жила Матрешка.
ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ
На следующее утро к дому Трофима подкатил царский экипаж, запряженный
черными, с белыми звездами на лбу тряпичными лошадьми. Кучер приставил
ко рту украшенный зеленым бантом рожок, громко протрубил. Все в городе
по этому звуку узнавали, что прибыл Формалай Большой. Открылась обитая
кожей дверца кареты, и из нее показался царь. Со всех соседних улиц пос-
мотреть на правителя сбежались любопытные мальчишки. Не часто им прихо-
дилось видеть самого Формалая.
- У него изумрудные глаза, - завистливо прошептал Киря. - Попрошу от-
ца, чтобы он обязательно сделал мне такие.
- А пуговицы... какие блестящие пуговицы, - восхищались вокруг.
Формалай, высоко задрав голову, важно прошагал к дому. Сзади, низко
согнувшись, шел гонец Скороход и поддерживал мантию, чтобы она не выпач-
калась в дорожной пыли. А Трофим в это время торопливо прибирал в мас-
терской. Убирал со стола ненужные лоскутки, обрывки ниток, клочки бумаги
и картона, прятал в ящик ножницы и иголки.
Два солдата, сопровождавшие Формалая, распахнули дверь, и царь, еще
не заходя в мастерскую, разгневался:
- Почему ты не встречаешь меня у ворот? Мне приходится идти к тебе,
как простому каменщику.
Любопытные солдаты, гонец Скороход и два лакея просунули в дверь свои
головы, желая узнать, чем так разгневан их повелитель.
- Вон отсюда! - прикрикнул на них царь. - Поезжайте обратно, а я ос-
танусь здесь.
Все испуганно попятились, и вскоре послышался дробный цокот и стук
колес. Экипаж отправился во дворец. А мастер Трофим так и стоял, согнув-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг