невидимыми с берега, полосатыми оранжево-черными бакенчиками. Подняв косые
паруса, удерживаясь на месте работой механических движителей и с помощью
плавучих якорей, все они должны были при третьем выстреле стартовой пушки
застопорить машины и, подхваченные ветром, ринуться вперед, на ходу
разворачивая свое основное парусное вооружение.
Молодой капитан поступил иначе. И не только потому, что "рейсовый"
автобус доставил экипаж "Семена Гарькавого" к месту стоянки тримарана всего
за двадцать пять минут до старта Регаты Свободы, когда все другие парусники
уже выстроились в удивительно красочную линию,- места в просторной гавани
Сантьягоде-Куба хватило бы еще для доброй сотни судов. Дело в том, что еще
по пути из Гаваны Олег вспомнил рассказ Александра Павловича Винденко там,
на "Друге", у парапета херсонской набережной, как выкраивались его командой
драгоценные секунды и мили при старте одной из балтийских, регат. И он
решил поступить точно так же, тем более что электронная техника тримарана
практически исключала ошибку.
Заняв свое место у пульта в рубке управления, Олег в первую очередь
определил по приборам точное расстояние до левого крыла линии старта, куда
от их стоянки было ближе всего.
- Ровно одна миля и два кабельтовых,-сказал он, повернув на секунду
голову в сторону сидящего в кресле Винденко.
- Не забудь о паузах между выстрелами,- живо откликнулся тот, сразу
поняв и оценив намерение командира.- Каждая из них длится ровно пять
секунд.
Олег кивнул и сразу же дал вводную ЭВМ на определение средней скорости
для расстояния 1,2 мили с учетом исходных параметров всех факторов,
влияющих на движение тримарана, в том числе и начало этого движения от
нуля. И сейчас же увидел, как красная полоса на табло скорости поднялась до
отметки "16". Вычислить остальное не составляло большого труда.
Он даже не обратился к машине. Одна миля будет пройдена за три минуты
сорок пять секунд.
С каким-то ребячьим задором он посмотрел на свою команду. Подсчитав в
уме, произнес:
- На весь путь до линии нам нужно четыре минуты сорок три секунды. Ни
больше, ни меньше. Мы должны пересечь ее ровно в десять часов и десять
секунд. Когда же в таком случае наш собственный, так сказать, малый старт?
- посмотрел Олег на стоящего рядом с ним Сережу.
- В девять часов, пятьдесят пять минут и двадцать восемь секунд! -
мгновенно ответил тот.
- Молодец! - похвалил мальчика Олег.- Так и запиши в вахтенном
журнале. Отныне ты его хранитель и наш... С каллиграфией-то у тебя как?
- Хоть профессорские дипломы заполняй,- охотно ответила за
смутившегося парнишку Таня.- Я видела. И совсем без грамматических ошибок
пишет. Только синтаксис иногда хромает.
- Вот и отлично,- улыбнулся Олег.- Синтаксис дело поправимое. Читать
надо побольше и повнимательней. Читать и думать, почему в данном месте
запятая или тире стоят. Значит, отныне ты хранитель вахтенного журнала и
наш летописец. Мы все тебе при необходимости будем, конечно, помогать. Но
главное - чтобы записывалось все до мелочей во времени и про странстве. Это
значит, что перед каждой записью нужно ставить дату, точное время суток и
по возможности местонахождение судна. Понял? Ну, а теперь давайтека снимать
с палубы брезент. И побыстрее. А то у нас, как у космонавтов,- до старта в
запасе только считанные минуты.
Все четверо в сопровождении Джека вышли на палубу и со сноровкой
бывалых матросов стали освобождать ее от камуфляжа. Толпа на пирсе возле их
стоянки заволновалась. Люди что-то кричали. Их веселые лица стали вдруг
озабоченными. Олег узнал среди них Бартоло, Марио, Эвелино и других ребят,
которые только полчаса назад передали им судно после почти суточной вахты.
-- Неужели мы чем-то обидели их?-недоумевал Олег.
- Что ты, дорогой, ребята обеспокоены - не стряслось ли чего,
спрашивают, не нужна ли нам их помощь и почему мы так опаздываем,-улыбаясь,
переводила Таня.
- Тогда пошли вниз. Только ты, Танюша, как-нибудь успокой их,-
попросил Олег, но тут же сам, подняв сжатую в кулак правую руку, громко
прокричал: Вива Куба! Вива фестиваль!
На пирсе раздались аплодисменты. Вновь заиграл оркестр. Но вдруг
бурлящая весельем толпа замерла в немом изумлении. Никто на берегу так и не
понял, откуда появились на этом странном судне высокие стройные мачты,
когда и как вспыхнул он белоснежным убором парусов, мгновенно поймавших
ветер. Но как только затрепетало на грот-мачте алое полотнище с серпом и
молотом в левом верхнем углу, берег разразился бурей оваций. А тримаран
"Семен Гарькавый", на корме и парусах которого отчетливо были видны крупные
цифры "135", все больше набирал скорость и, казалось, уже не плыл-летел к
линии страта, словно на крыльях.
Одну за другой .он догонял бирюзовые волны, легко разрезал их гребни
и, почти не раскачиваясь, без малейшего-крена под крепким утренним бризом
шел вперед. Вот он достиг левого крыла выстроившихся парусников. В это
мгновение над гаванью Сантьяго-деКуба прогремел первый пушечный выстрел.
Строгие судьи, внимательно следящие за началом регаты и готовые сурово
наказать каждого, кто нарушит условия старта, зафиксировали, что в момент
второго выстрела безнадежно отстававший перед этим парусник типа тримаран
под регистрационным номером "135" выравнялся нос в нос со всеми остальными
кораблями. Однако это продолжалось всего долю секунды. Не сбавляя, а,
наоборот, все больше набирая скорость, тримаран под всеми парусами летел к
линии старта. Секунда-и острые носы его поплавков пересекли заветную черту.
Вторая-и этой черты коснулся нос гондолы. Еще немного - и станут напрасными
усилия команды: ее просто отстранят от дальнейшего участия в регате. Таков
закон. Суровый и непреклонный. Но ему не пришлось вступить в силу. Потому
что в следующее мгновение над бирюзовым простором гавани Сантьяго прогремел
третий пушечный выстрел.
Дул крепкий и ровный правый бакштаг [Бакшгаг-ветер, дующий под
некоторым углом в корму корабля.], и "Семен Гарькавый" все еще продолжал
набирать скорость, оставив далеко позади парусники остальных участников
Регаты Свободы.
Справа по борту, словно в панораме, развертывались красочные берега
небольшого острова, покрытого стройными тридцатиметровыми королевскими
пальмами, толстоствольными пятидесятиметровыми сайбами с ярко-зеленой
сочной листвой, приземистыми и пышными банановыми, а также многими другими
деревьями ценных пород - красным, эбетовым (черным), розовым, кампешевым,
шафрановым, цедреловым, бакаутовым, глянцевыми кустами лавра, зарослями
можжевельника и подокарпуса, гигантскими папоротниками и орхидеями - тот
самый остров-ключ, запирающий вход в бухту Сантьяго-де-Куба, которым вчера
рано утром они любовались с борта "Антея".
Отсюда, с моря, он выглядел совсем иным - не плавающим среди бирюзовых
вод зеленым пятачком с. карминовыми крапинками черепичных крыш, а сказочно
прекрасным, как и вся Куба, волнующая своей таинственной неизвестностью и
экзотическим очарованием, пленяющая яркой, необычной красотой земля,
которая снова и снова вызывает невольные возгласы восхищения даже у тех,
кто уже неоднократно бывал здесь.
После первых восторженных восклицаний в рубке наступила тишина. Олег
приподнял прозрачный колпак, и все четверо теперь неотрывно смотрели то
вправо на островок, то, обернувшись назад, вглядывались в оставленный берег
гостеприимной Кубы, над которым в синей дымке громоздились темно-зеленые
отроги гор.
Скорость "Семена Гарькавого" уже достигла двадцати восьми увлов, а
красная полоска на табло продолжала неотступно подниматься вверх.
Оставленный за кормой островок все больше сливался с далеким берегом своего
старшего брата.
Олег уточнил курс, проложив его так, чтобы тримаран прошел между,
островами Ямайка и Гаити точно посредине. Расстояние между ними едва
превышало восемьдесят миль, а Центральная Кордильера на Гаити, вершины
которой поднимались более чем на три тысячи метров над уровнем моря, и не
менее высокие Голубые горы Ямайки гарантировали отличную ориентацию сразу
по двум островам.
Подавляющее большинство участников регаты, как сказали им во время
регистрации в оргкомитете, решило идти вдоль южного побережья Гаити и
Пуэрто-Рико, а затем до острова Тринидад вдоль всей восточной гряды Малых
Антильских островов. Это значительно увеличивало безопасность плавания,
защищало от пассатных течений, хотя и уменьшало возможность максимального
использования силы самих пассатов. Условия Регаты Свободы позволяли ее
участникам плыть в этом районе Атлантики любым из двух курсов - и вдоль
островов, от одного к другому, и по диагонали, пересекающей на юго-восток
Карибское море, с выходом к островам Тринидад и Тобаго, откуда, собственно,
и начинался путь вокруг Южноамериканского материка.
Второй вариант позволял парусным судам все время плыть курсом
фордевинд, при котором постоянный крепкий ветер дует прямо в корму, а
площадь всех парусов используется с максимальной нагрузкой. При этом
тримаран, подняв паруса поплавков, мог развить скорость, недостижимую ни
для одного из участвующих в регате кораблей. Кроме того, второй вариант
сокращал мореходам сразу около двухсот пятидесяти миль пути.
Дело в том, что если плавание вдоль Больших и Малых Антильских
островов представляло собой путь как бы по двум катетам прямоугольного
треугольника, каждый из которых был длиною примерно в пятьсот двадцать пять
миль, то путь через море шел по гипотенузе этого треугольника, равной всего
немногим больше восьмисот миль.
Правда, в это время года-с началом сезона дождей - Карибское море
часто становилось неспокойным. Причем штормы на нем иногда переходили в
локальные ураганы огромной силы, при которых скорость ветра достигала ста и
больше метров в секунду.
Еще в Киеве Олег вместе с Аксеновым, Таней и Винденко тщательно
взвесили все плюсы и минусы обоих вариантов первого участка регаты и
остановились на втором варианте. Тримаран не боялся штормов, а двести
пятьдесят выигранных уже на первом этапе миль позволили бы основательно
закрепить взятое в начале лидерство.
Было уже одиннадцать часов. "Семен Гарькавый" легко шел вперед, набрав
скорость тридцать пять узлов. Далеко позади, едва заметные, смещались
вправо, к Гаити, паруса основной части кораблей, участвующих в регате, а
строго за кормой тримарана, примерно в-двух милях от него, Сережа насчитал
восемь парусников.
- Возьмите бинокль, Александр Павлович,-попросил Олег.-Посмотрите, кто
еще решился на наш вариант.
- Я давно за ними присматриваю, капитан,- отозвался Винденко.- Пусть
Сережа с биноклем проверит мои наблюдения. У него глаза помоложе,-
хитровато улыбнулся он.- Так вот, смотри. Ближе всех к нам идет
двухмачтовая английская яхта "Сент Милласен". За ней,- медленно говорил он,
давая Сереже возможность поймать в окуляр следующий по курсу корабль,-
польская "Варшава". Ее экипаж возглавляет двадцатитрехлетний Стась Яворский
- сын неоднократного участника и призера морских спортивных баталий
Казимира Яворского, плывущего сейчас пассажиром у сына. Третьими идут
испанцы на очень быстроходной яхте "Критерио-20". За последние десять лет
младшие "Критерио" четыре раза завоевывали призовые места на по добных
соревнованиях. Отставший почему-то на старте канадский катамаран "Тирд
Тертл" теперь, как видите, занял четвертое место и уверенно догоняет
испанцев. Его командир в прошлом году был победителем "Трансата". ЭрЯик
Табарли отличный моряк, капитан первого ранга. Правда, из-за малой
грузоподъемности экипаж катамарана состоит только из двух человек. Плывут
они без пассажиров. И все-таки "Тирд Тертл", помоему, наш основной
соперник. Правда, не отстает от него и болгарская команда на своей
"Кароли", следом за которой в пяти кабельтовых почти нос в нос ровно идут
американская яхта "Спирит оф Америка", швейцарская "Гелюсез" и французская
"Океаник".
Сережа опустил бинокль и с восхищением смотрел на капитана.
- Все до капельки точно! И как это вы их высмотрели без бинокля?
- А я их, Сережа, еще до начала регаты всех изучил. По справочнику
пресс-центра фестиваля. А некоторые-и того раньше. Доводилось
встречаться... Принеси-ка нам, сынок, всем по стаканчику яблочного сока. А
то наша молодая хозяйка совсем забыла, что мужчины любят иногда поесть.
Особенно после ночных автомобильных гонок.
Таня вскочила на ноги.
- OЙ, простите, дорогие мои! Я не забыла. Просто от удивительной
красоты этой глаз оторвать не могла. А завтрак у меня почти готов. Котлеты
по-киевски из индюшки с жареным картофелем. И салатики самые разные, и
паровая осетрина, и еще всякие вкусные вещи. Не гневайтесь, капитаны, через
четверть часа позову к столу. Пошли, Сережа. Сок нашим вахтенным все равно
надо принести. В нем много железа, а им оно очень даже необходимо,- весело
засмеялась она.
Потом повернулась к Олегу.
- Разрешите, командир, отметить хорошее начало нашего плавания,
- Что касается меня, то как ваш посаженный отец целиком и полностью
поддерживаю. Следует. И будущие успехи, и первый семейный завтрак.
Через полчаса, полностью вверив до момента перемены курса управление
судном автоматам,- а до этого момента оставалось не менее двух часов,- Олег
и Александр Павлович, так и не дождавшись ни обещанного яблочного сока, ни
приглашения к завтраку, направились в кубрик.
- Просим простить нас великодушно за еще одно опоздание,-встретила их
извинениями раскрасневшаяся Таня.- Но кубинские наши друзья просто завалили
кубрик апельсинами, лимонами, плодами манго, ананасами, бананами,
грейпфрутами. Все это время мы с Сережей их в холодильники переносили.
Запас огромный, хватит до самой Гаваны.
Она поставила на стол блюдо с разрезанным на дольки ананасом.
- Можете полакомиться пока. Аппетит здорово нагоняет. Да и яблочный
сок вполне заменит. Отдыхайте, а я мигом накрою стол.
- Александр Павлович, а какой самый первый советский парусник побывал
у берегов Южной Америки? - спросил Сережа.
Винденко задумался.
- Самый ли первый - точно сказать не могу, но одним из первых пришел в
эти воды наш знаменитый учебный барк "Товарищ". Мне когда-то рассказывал об
этом рейсе непосредственный его участник, капитан дальнего плавания Леонид
Кущ. Отправились они в путь, если мне не изменяет память, 29 июня 1926 года
из Мурманска. Экипаж под командованием известного в то время капитана
Дмитрия Лухманова состоял из восьмидесяти семи человек, в основном
стажеров-судоводителей.
В отличие от современных парусников такого типа, "Товарищ" не имел
вспомогательных двигателей ни для движения, ни для электросети. У
маломощной кустарной радиостанции генератор был величиной с кулак, с ручным
приводом. В путь "Товарищ" отправился с максимально допустимым грузом, взяв
на борт 3400 тонн гранитной брусчатки для порта Росарио в Аргентине. Это
километров шестьсот на северо-запад от столицы Уругвая Монтевидео, мимо
которой мы будем проходить и в которой должны пройти свою очередную
регистрацию. Вы знаете, что таких регистрационных пунктов у нас двенадцать
- один примерно на каждую тысячу миль пути.
- Так вот,-продолжал Александр Павлович после минутного перерыва,-
город Монтевидео расположен в самом начале Ла-Платы, что по-испански
означает "Серебряная" - общего устья двух рек - Параны и Уругвая, которое
образует широкий и длинный морской залив. Он вдается в материк на триста
двадцать килрметров, а ширина его - около двухсот двадцати километров.
На правом берегу Ла-Платы, в двухстах семидесяти пяти километрах от
океана расположена столица Аргентины Буэнос-Айрес - один из крупнейших в
мире океанских портовых городов. На "Друге" мы в последние годы несколько
раз бывали там.
- Второй по величине город Аргентины и крупный порт на реке Парана -
Росарио - расположен вверх по ее течению примерно в трехстах километрах от
БуэносАйреса. Вот туда-то и лежал далекий путь нашего первого "Товарища",
откуда он должен был доставить груз красного дерева для Ленинграда.
Вы, конечно же, знаете, что в то время наша страна После военного
лихолетья восстанавливала свое хозяйство, становилась на рельсы
индустриализации. На "Товарище" недоставало парусов, тросов, одежды.
Продовольствие состояло из консервов, солонины и галет.
О возможности хранить свежие продукты на борту, как это организовано
сейчас на каждом из участвующих в-Регате Свободы паруснике, и речи не было.
Но это не уменьшило энтузиазма наших молодых моряков, состав которых был, в
основном, из комсомольцев и коммунистов ленинского призыва.
Тяжело груженый корабль при встречных ветрах в Баренцевом море около
десяти суток шел лавировкой навстречу штормам, пытаясь обогнуть мыс
Нордкап. Частая смена курса, снежные шквалы, авралы для брасопки рей,
беспрерывные повороты, ритмичные навалы ледяных волн на палубу... С
большими трудностями "Товарищ" миля за милей продвигался вперед.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг