небо, ни цвета, ни зуда, ни стрепета. Врагу каюк, нам чистая польза... Ан
теперь в главном штабе у нас новую вещь удумали... Состав такой безвредный
один доктор химический сообразил. Хлебнешь рюмку, сразу тебя в бестелесность
ударит, - ни ногтей, ни пупка, будто столб воздуха на невидимых подметках.
Поняли, львы?
- Так точно, поняли. А как же опосля, ваше высокородие, когда замирение
произойдет? У нас у всех жены-детки. Неудобно по домашности...
Усмехнулся ротный.
- Ничего, не робей. Вернемся с разведки, всем по чарке поднесу. Водка вмиг
состав этот створаживает, опять все в теплое тело войдем. Ужель стану я солдат
своих самолучших портить? Да я ж с вами... Из приварочной экономии командир
всем по десяти целковых обещал, окромя награды, - да и я от себя прибавлю...
Подошвы войлоком все подшили?
- Так точно, подшили.
Повеселели львы. Да и Каблукова взмыло: ишь ты, с какой малости такое дело
развернулось... А насчет доктора, может, ротный и правду сбрехнул: доктор этот
в мирное время, может, в орловском земстве служил, - старушка от него и
позаимствовала.
- Ну, Каблуков, - говорит ротный, - действуй... Только как же насчет
обмундирования? Немцы ж по пустым штанам-гимнастеркам палить будут. Это нам,
друг, не модель.
- Не извольте тревожиться! Обмундирование я, ваше высокородие, спрысну! Уж
насчет этого сам призадумывался, - однако действует... На Шарике ж ошейника и
видом не видать было. Винтовок, между прочим, брать не придется. Сталь-дерево
нипочем не поддается. Старушка-то не доглядела...
Сверкнул ротный глазом.
- На кой ляд нам винтовки! Не в них в этом деле сила... Только, ребята,
друг дружку на аршин дистанции бечевками связать надо, а то разбредемся, как
туман в поле. Говорить-то только тихим шопотом придется. Господи, благослови!
Действуй, Каблуков.
Выстроились десять охотников в ряд. Кажному Каблуков по деревянной ложке
налил, ротному последнему. Спрыснул всех, сам остатки хлебнул... Пронзительный
состав!..
Скрипнула дверь. В рощице за баней кусты зашуршали, будто ветер зеленую
дорожку надвое распахнул. А ветра, между прочим, и с детское дыхание не было:
на лугу спокой-тишина, пушинку оброни, сама наземь падет и не дрогнет. Огни
кое-где по окраинным халупам зажглись, туман вечерний у моста всколыхнулся, -
воздух сам с собой разговаривает:
- Эх, покурить бы теперь, ваше высокородие...
- Я тебе покурю. Пополам перерву, да еще надвое...
- Кто там с правого фланга споткнулся?
- Ничего... Держалась кобыла за оглоблю, да упала. Вали, землячки,
дальше...
* * *
Отмахали верст с десять. Притомились солдатики, потому хочь видимости в
них не было, однако, пятки горят, как у настоящих. По дороге, как через
местечко шли, баба полька, - из себя мед на рессорах, - руками всплеснула, к
фонарю отскочила, глаза выкатила... "Иезус-Мария! Плечо горит, будто медведь
облапил, - а на улице никого!.." Затряслась, подол собрала и - ходу.
Зыкнул ротный, по голосу сразу признать можно:
- Какой там кобель на правом фланге озорует? Смотри, Востяков, как в тело
войду, морду тебе за это самое набью окончательно. Зачем бабу обижаешь?
- Подвернулась она, ваше высокородие. Виноват! Эх, горе, на веревочке
идем, а то занятно уж очень, как в этом самом виде ежели бы подкатиться к ней
по настоящему...
- Я тебе подкачусь... Обменяйся с ним, Козелков, местом. Разыгрался он
что-то, как бугай в клевере.
У крайних домов на взгорье спохватился ротный:
- А ну-ка-сь, Каблуков! Веревочку я тебе приспущу. Смотайся-как в лавочку,
колбасы возьми конец, а то, окромя хлеба, провианту с собой не прихватили.
- Да как, ваше высокородие, брать-то? Колбаса по воздуху поплывет, купец с
перепугу крик поднимет, лавку замкнет. Попаду я тогда, как козел в прорубь.
Двинул его ротный невидимым локтем в невидимую косточку.
- Порассуждай у меня! Ты, хлюст, думаешь, что ежели скрозь тебя фонарь
видать, так ты и разговаривать можешь? Каблуки вместе! В походе кур-гусей
слизываешь, ни одна бабка не встрепенется, - а тут учить тебя. Рупь смотри в
кассу вбрось, не азиаты мы колбасу даром брать...
Слетал Каблуков тихо-благородно. Рупь за колбасу, конечно, многовато...
Полтинник подкинул, семь гривен сдачи себе отсчитал.
Пошли дальше. Собачки к следам принюхиваются, воют. Растолкуй-ка им, в чем
тут секрет... Камнями кое-как отогнали, - неудобно ж команде по такому делу со
свитой идти.
К самым, почитай, позициям нашим подошли. Темень кругом, не приведи Бог.
Прожектор кой-где немецкий из-за речки светлым хоботом рыщет. Сползет, и
совсем ослепнешь... Хочь ты телесный, хочь бестелесный, а ежели сам не видишь,
- куда пойдешь?
Свернул ротный командир в бор.
- Ложись, братцы! Пожуем малость, да и спать. Завтра чуть свет перейдем
линию. Лопатки-то с собой прихватили?
- Так точно, - как приказано. Под гимнастерки подоткнули.
- То-то! Первым делом под их пороховой погреб подкоп подведем. Верстах в
двух он от ихнего расположения, это нам доподлинно известно. Бог поможет, и
начальника их дивизии в лучшем виде скрадем - и не фукнет. Наделаем, львы,
делов! Только смотри у меня, - ни чихать, ни кашлять... К бабам ихним ни-ни!
Знаю я вас, бестелесных... Ежели у кого ненароком бечевка лопнет, помни:
сигнал-пароль "Ах вы сени мои, сени"... По свисту своих и найдешь... Из
подвигов подвиг, Господи благослови!
К сосне притулился, шинельку подтянул - и готов.
На войне заснуть - люльки не надо, проснуться и того легче...
...........................................................................
...............................................
Только это серая мгла по низу по стволам пробилась, вскочил ротный, будто
и не спал. Глянул округ себя, да так по невидимой фуражке себя и хлопнул. Вся
его команда не то, чтобы львы, будто коты мокрые стоят в одну шеренгу во всей
своей натуральности... Даже смотреть тошно. Веревочка между ими обвисла, сами
в землю потупились, а Каблуков всех кислее, чисто как конокрад подшибленный.
Дернул бестелесный ротный за веревочку - хрясь!.. - от команды отделился,
да как загремит... Хочь и не видать, да слышно: лапа перед ним так и
всколыхнулась. С пять минут поливал, все пехотно-армейские слова, которые
подходящие, из себя выдул. А как немного полегчало, хриплым голосом
спрашивает:
- Да как же это, Каблуков, сталось?! Стало быть состав твой только от зари
до зари действует. Стало быть, старушка твоя...
И пошел опять старушку благословлять. Не удержишься, случай уж больно
сурьезный.
Вскинул Каблуков глаза, кается-умоляет:
- Ваше высокородие! Без вины виноват! Хочь душу из меня на колючую
проволоку намотайте, сам больше того казнюсь. Вчерась, как колбасу покупал,
штоф коньяку заодно спроворил. Старушка-то помирающая, оглобля ей в рот,
явственно ж сказала: только водкой политура эта бестелесная и сводится. А про
коньяк ни слова. Выпили мы ночью без сумления по баночке. Ан, вот, грех какой
вышел...
Что ротному делать? Не зверь ведь, человек понимающий. Ткнул легонько
Каблукова в переносье.
- Эх ты, вареник с мочалкой... Что ж я теперь полковому командиру доложу?
Зарезал ты меня!..
- Не извольте, ваше высокородие, огорчаться. Немцы, допустим, газовую
атаку произвели, - состав наш и разошелся. Так и доложите...
Голос за сосной ничего, добрее стал:
- Ишь ты, дипломат голландский! Ладно уж! Только смотри, ребята, никому ни
полслова. Ну что ж, давай и мне коньяку, надо и мне слюду бестелесную с себя
смыть.
Смутился Каблуков, подает штоф, а там на дне капля за каплей гоняется.
Опрокинул ротный, пососал, ан порции не хватило. Заголубел весь, будто лед
талый, а в тело настоящее не вошел.
- Ах, ироды!.. Слетай, Каблуков, на перевязочный, спирту мне добудь хочь с
чашечку. А то в этом виде как же ворочаться-то: начальник не начальник,
студень не студень...
Благословил этак в полсердца Каблукова, в вереске под сосной схоронился и
стал дожидаться.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 21.05.2002 13:33
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг