Официантка надменно смотрела поверх моих пылающих ушей. Бармен бросил
перетирать стаканы и повернулся в нашу сторону...
Я протянул на ладони кучку меди. Губы официантки сделались еще
тоньше.
- Здесь двадцать три. А вы должны двадцать восемь. Еще пятак!
- У меня больше нет... - пробормотал я сконфуженно.
- Меня не касается. Здесь не на паперти. Платите!
Уинстон неспешно приближался к столику. На лице у него светилась
улыбка предвкушаемого удовольствия. Не хватало еще, чтобы напоследок меня
побили в забегаловке...
- Ну нету у меня больше денег! Откуда я знал, что чашка чаю стоит
целых двадцать восемь этих ваших... Я завтра занесу!
Последние слова я произнес, уже вися в воздухе. Бармен удивительно
ловко сгреб меня за шиворот и приподнял над стулом. Другой рукой он
сноровисто и со знанием дела обшарил мои карманы. Официантка смотрела
вверх, словно не замечая происходящего. Я безропотно висел наподобие
нашкодившего котенка.
Бармен, по-прежнему держа меня за шкирку, выдернул из внутреннего
кармана бумажник и ткнул мне в лицо. Уверен, подлинный Черчилль так
никогда не поступил бы.
- А это что?
- Там не то... Не такие деньги...
- Козел, - сказала официантка.
- Ах, не те-е-е... - Уинстон легонько встряхнул меня в воздухе. - Ах,
у тебя там валюта...
- Говорю, он козел! Я сразу поняла.
- Ну-ка, глянь, чего там у него...
Бармен с интересом изучал мое лицо, как бы размышляя, куда вдарить
сперва, а куда опосля. Нет, точно, Черчилль, хоть и был рок-певцом,
никогда бы так себя не повел.
- Чего копаешься? Что там?
- Ой, - сказала официантка.
Я почувствовал, как плавно опускаюсь обратно на стул. Терять все
равно было нечего, и я допил свой чай.
Если верно, что у каждого человека в мозгу есть компьютер, то у
бармена был арифмометр. Во-первых, он думал очень долго, а во-вторых, с
большим шумом. Он сопел, причмокивал, хмыкал, потом затихал на секунду...
И все это при виде обыкновенных семнадцати рублей - двумя трешками,
десяткой и рублем.
Переживания бармена завершились сиплым возгласом:
- С-скатерть! С-скорее!
С того знаменательного момента память моя обогатилась еще одним
фактом. Теперь я знаю, как шипят перед смертью большие королевские кобры,
- именно так.
В течение последующих пяти секунд произошло много событий - и все
приятные. На столе мигом развернулась кружевная скатерть, замерцал
хрусталь, явились взору закуски, поросенок с петрушкой во рту улыбнулся
из-за коньячных бутылок, хлопнула пробка, сверкающая пена обрушилась в
бокал...
Физиологи утверждают, что человек не может по своей воле стать меньше
ростом раза в три. Бармен смог. Рядом с собою я увидел невысокого
человека, лицо которого выражало одновременно: преданность, обожание,
восторг, сознание своего ничтожества, самоотречение, готовность сию минуту
пожертвовать своей жизнью и жизнью всех без исключения родственников и,
наконец, умиление - такое умиление, какого я никогда в жизни не видел и не
увижу, вероятно, до самой смерти.
Но я не смотрел на преданного Уинстона. Мое внимание было полностью
поглощено официанткой. Боже мой, что с нею стало!
"Девушка, - думал я в ошеломлении, - куда девались ваши злющие
губы-ниточки, беспощадный носик, буравчики-глаза? А хлебосольное
"козел"?.. Милая девушка, где прятали вы раньше эти мягонькие ямочки, эти
стыдливые мохнатые ресницы, робкую грудь? Ах, оставьте, оставьте убогий
притон, ступайте туда, где единственно место вам - в царство грез и
сновидений, являйтесь мечтателям, юношам-принцам, безусым поэтам, овевайте
их томительные сны дыханием чистой, великой Любви..."
Сказать, что официантка преобразилась на глазах, значит не сказать
ничего. Даже юбка сама собою укоротилась у нее на добрых три пальца.
Пиршество затянулось далеко за полночь. Я полностью отвел душеньку
после драндулетовской каши да еще распихал по карманам гостинец для Куна.
Уинстон ворковал, официантка взмывала, я ел.
- Вот сюда извольте-с, - бармен бережно придержал меня под локоток. -
Осторожненько, тут порожек-с. Оп-паньки! Вот и славненько, вот и
чудненько... Теперь потихохоньку - и домой, и баинькать...
К стыду признаться, я несколько отяжелел и не сопротивлялся.
- Пожалуйте в машинку... - пел Уинстон. - Номерок давно готов-с. Мы
уж заждались, глаза проглядели, вас ожидаючи. А Милочка и постельку
постелит...
Страшным усилием воли я разогнал розовый туман и гордо отказался от
"машинки" и от Милочки. От машины, что надо было запомнить дорогу, а от
Милочки... В общем, от Милочки отказался и все тут!
Черный хромированный лимузин наготове следовал сзади. До отеля
оказалось буквально два шага. Бармен забежал вперед, чтобы отворить
зеркальные двери, и в это время из-за угла вывернул давешний продавец
семечек. Я сразу узнал его по длиннополому пальто, кургузой кепочке и
роскошному синяку от зонтика.
Реакция у сыщика была отменная.
- Вот он! Стой, стрелять буду!
Бедный, бедный сыщик! Не в добрый час повстречал он меня у витрины на
площади. У тех, кто сидел в агатовом лимузине, реакция была не хуже. Мотор
взревел, машина сорвалась с места - удар! - и продавец семечек с
кастрюльным лязгом откатился далеко в сторону. Характерно, что прохожие,
дотоле во множестве сновавшие вокруг, разом растворились в воздухе.
- Загремел... - глупо сказал я. Что тут было сказать?
Уинстон покосился на распростертое тело.
- Латы носил, - как бы извиняясь, проговорил он. - Не помогли
латки-то... Не извольте беспокоиться, это так-с, издержки
производства-с... Сюда пожалуйте! Отдохните с дорожки, а утречком мы к
вам, с докладиками...
Зеркальные двери раскрылись, и отель "Тихий уголок" принял меня в
свои объятия.
Последнее, о чем я вспомнил, засыпая на роскошной кровати под
балдахином, были слова Куна. Завершая инструктаж перед моим выходом из
"норы" в город, Александр сказал:
- Вы, главное, не пугайтесь. В общем-то у нас вовсе не так страшно.
Надо только привыкнуть, и все!..
Глава 9
Крестный папа и сыновья
Восстав поутру... Впрочем, нет. Какое уж там утро - два часа
пополудни (как все-таки развращает эта роскошная жизнь!).
Итак, проснувшись в четырнадцать часов по местному времени, я первым
делом осторожно приоткрыл глаза и посмотрел, нет ли кого-нибудь рядом...
Не было. Ни Милочки, ни какой-либо другой дивы.
Приятно чувствовать себя непоколебимым и морально устойчивым. Я
взбодрился, но вспомнил вчерашнего сыщика, сбитого машиной, и погрустнел.
Предстояло распутать странный клубок людей и событий, в центр которого я
попал, выпутаться невредимым и главное - отыскать пропавший корабль.
Прежде всего, надо было разобраться, за кого они меня приняли. И еще
эти семечки...
За дверью зашептались. На чертовой планетке Большие Глухари, судя по
всему, обожали перешептываться и говорить из укрытия.
- Тш-ш-ш, спит еще, куда претесь!
- А может, проснулся? Дел много...
- Надо будет - позовет. Успеете доложиться.
- Ох, беда беда... Говорят, строг? От машины вчера отказался...
- А как вы думали? Новая метла!
- То-то и оно, брат...
Очевидным казалось одно: меня принимают за какую-то крупную птицу.
Незабвенный Иван Александрович в подобной ситуации чувствовал себя
великолепно. Мне же было не по себе.
На столике у дверей лежали свежие газеты. Стараясь ступать бесшумно,
я босиком подкрался к столику. За дверью тут уже испуганно зашуршали и
смолкли.
"Разбежались, - злорадно подумал я. - Боитесь, гады? Это хорошо..."
"Городской вестник" открывался громадной передовой статьей под
заголовком "За правильную линию, против неправильной линии". Рядом
помещалась фотография, подпись под которой сообщала: "В борьбе за
100-процентную экономию. 20 лет проработал на заводе автопогрузчиков
передовой слесарь-сборщик Н. И. Лой. Недавно заводской новатор добился
нового выдающегося успеха. Он сумел собрать автопогрузчик без единого
винта!"
Я полюбовался на выразительное лицо умельца. Н. И. Лой был тверд и
суров. В его взоре ясно читалась решимость в дальнейшем обойтись не только
без винтов, но и без болтов, шурупов и гаек.
Вздохнув, я перешел к передовой статье.
"Нытики и маловеры пытаются внедрить в сознание честных людей гнилую
идейку о том, что 100-процентная экономия в принципе невозможна. В
последнее время заметно активизировалась немногочисленная группка
отщепенцев, вычеркнутых за ненадобностью из списка членов общества.
Кое-кто именует их ненашим словом "сэкономленные". Чем ответить на это? Мы
знаем чем. Как один человек, в могучем порыве мы поднимемся и решительно
дадим по рукам всем, кто пытается..."
Я перевернул страницу. "...за светлые идеалы, верность которым нам
завещали наши прадеды, прибывшие с Земли в начале годов 90-х прошлого
столетия. Они привезли оттуда веру в порядок, стремление к стабильности и
общественному покою, единодушие и..."
Господи, это все еще передовая! А нормальные статьи здесь есть?
Третья страница была полностью отдана под "круглый стол". Выступало
человек двенадцать. Наудачу я заглянул в два-три места.
"Таким образом, можно считать доказанным, что регулярное употребление
семечек снижает..."
Ага, семечки! Ну-ка, ну-ка...
"...снижает работоспособность в среднем на 35 - 40 процентов.
Одновременно наблюдаются такие явления, как повышенная рассеянность,
стремление посидеть, болтливость. Быстро развиваются заболевания зубов,
гортани, пищевода и желудка".
Кандидат медицинских наук Ф. Сигал-Сигайло.
"Ключ к успеху - в совместных действиях. Школа, семья, общественность
- вот три силы, способные отвратить подростка от пагубной страсти к
лузганию. С язвой, разъедающей наш город, должно быть покончено раз и
навсегда!"
Бехтеев, учитель.
"Порой раздаются голоса, требующие ужесточить наказание за
употребление семян подсолнуха. Мы, юристы, поддерживаем эту точку зрения.
Вместе с тем, мы против того, чтобы ввести смертную казнь за
неоднократное, злостное щелкание семян в общественных местах. Преступники
нужны общественному хозяйству. Кроме того, необходимо тщательно
дифференцировать по тяжести совершенного деяния. Думаю, сегодня все
понимают, что употребление жареных, сушеных и, наконец, сырых семечек -
далеко не адекватны."
А. А. Грок, председатель городской ассоциации юристов-практиков.
"Поэма "Погубленные годы" скоро появится в печати. На днях я
заканчиваю цикл стихотворений под условным названием "Шелуха". Это будет
мой творческий вклад в общую борьбу, начатую по инициативе нашего славного
Горэкономуправления."
Л. Ольховянский, поэт.
Мне вдруг страшно захотелось семечек. Только что поджаренных на
сковородке, аппетитно пахнущих, с крепкими светло-коричневыми зернышками,
тающими на языке...
Я потряс головой и отогнал наваждение.
"Городской вестник" ничего полезного не дал. Все это были чисто
внутренние дела, влезать в которые пришельцу просто неудобно. Я перелистал
"Утреннее обозрение", еженедельник "Выше крыши" и в молодежной газете
"Юный горожанин" обнаружил-таки искомое.
Репортаж назывался "Мафия заметает следы".
По памяти полностью привести весь этот волнующий материал невозможно:
он велик, путан и наполнен деталями, понятными исключительно жителям
Города © 3, да и то, вероятно, не всем. Суть заключалась в следующем.
Глубокой ночью на окраине города, под забором бумажной базы в
бессознательном состоянии был найден опытнейший сыщик, фамилию которого
автор по известным соображениям опустил.
Раненый (для удобства именуемый майором К.) был срочно доставлен в
больницу, где пришел в себя и сообщил следствию массу важных фактов.
Репортер лежал с микрофоном под койкой (посторонних безжалостно удалили) и
записал беседу на пленку.
К великому сожалению, от удара (предположительно автокраном) в мозгу
майора К. произошли качественные изменения. В частности, события
трагической ночи начисто перемешались в его памяти с впечатлениями от
другой, не столь трагической ночи, проведенной накануне в обществе
очаровательной Люси, солистки городского варьете.
В итоге репортер молодежной газеты был вынужден вычеркнуть многое из
того, о чем майор К. поведал следствию, и даже стереть пленку, потому что
ее пытался похитить его старший сын-подросток.
Кончался репортаж комментарием начальника городской уголовной
полиции, срочно вызванного в больницу:
- Мне совершенно очевидно, что нападение на майора совершила мафия...
"Вот оно! Мафия! - подумал я. - То-то я смотрю..."
- Эрнесто - кличка рецидивиста из банды некоего Старца, убитого в
перестрелке с полицией месяц назад. По агентурным данным, в обезглавленную
банду должен быть приехать эмиссар из Центра, крупный мафиози. Таким
эмиссаром мог бы стать крестный отец клана, ведающего нашим краем. Фамилия
его Кисселини...
"Меня приняли за Кисселини! - мелькнуло в моей голове. - Я - крестный
отец мафии... О, боже!"
- Но Кисселини, как известно, отбывает 25-летний срок за торговлю
живым товаром и тайное выращивание подсолнухов. Остается его старший сын
Боб...
"Это я - Боб. Больше некому. Скоро меня схватят и посадят на 25 лет.
Зачем я прилетел сюда, на эту сумасшедшую планету?!."
- Но Бобу вырезали аппендицит и сейчас он нетранспортабелен, -
невозмутимо продолжал начальник уголовной полиции. - Последний возможный
вариант: младший сын Кисселини Авель. Известно, что крестный отец берег
его, не допускал до своей "работы", заставил кончить университет и т. д.
Но в критической ситуации, когда нельзя было оставлять банду без главаря,
пришлось послать Авеля...
До меня постепенно стала доходить страшная истина. Я читал дальше:
- Заслуга майора К. в том, что он сумел первым опознать "крестного
сыночка". Новичок Авель клюнул на удочку многоопытного майора и пожелал
купить стакан семечек. Уже одно это свидетельствует о колоссальных
возможностях молодого мафиози. Всем в городе известно, что "стакан" на
преступном жаргоне означает 8,5 центнера отборных контрабандных жареных
семечек. По ценам черного рынка - весьма внушительная сумма. Скажу прямее:
это миллионы...
"Преследую Авеля", - такова была последняя телефонограмма отважного
сыщика. И вот теперь, - закончил свой комментарий начальник полиции, -
наша задача во что бы то ни стало найти и обезвредить преступника, который
ознаменовал прибытие в наш родной Город © 3 покушением на жизнь одного из
достойнейших жителей!
Далее начальник полиции призвал общественность немедля подключиться к
поискам и перечислил приметы Кисселини-младшего, переданные по телефону
все тем же чертовым майором сразу после столкновения у витрины.
Я сидел ни жив ни мертв. Приметы совпадали полностью. Исключение
составляли уши. Майор, а вслед за ним и начальник полиции нахально назвали
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг