температура внутри станции поддерживалась на одном уровне. Наутро он улетел.
К исходу четвертых суток на экране крупно всплыл "Кавказ1". Планету
плотно окутывала красноватая пелена. Индикаторы показывали, что источники
свечения, отражаемого атмосферой, неравномерно разбросаны по поверхности
планеты.
Компьютер обрабатывал информацию внешних датчиков, определяя место для
посадки. Туган всматривался в экран, словно пытаясь разглядеть сквозь
непроницаемую толщу атмосферы крошечную точку - корабль сына.
Он понимал, что высадка будет вопиющим нарушением категорического запрета
Совета, понимал все последствия этого, но знал, что не отменит ее. Властное,
никогда ранее не испытываемое чувство двигало им - чувство страха за судьбу
мальчика. Он не знал, от чего нужно его защищать, да и нужно ли вообще,
поскольку планета могла оказаться необитаемой, Но запрет Совета для него уже
не существовал.
"Вернусь, за все отвечу!" - мельком подумал Туган. Он заставил компьютер
еще раз повторить анализ данных жизни, получил подтверждение о пригодности
атмосферы и, закончив традиционный третий виток облета, начал спуск.
Тишина, пришедшая на смену грохоту двигателей, на мгновение оглушила его.
Несмотря на нетерпение, он заставил себя с прежней методичностью закончить
весь цикл посадочных операций и не открывать иллюминаторов до тех пор, пока
не вспыхнул на табло сигнал о завершении посадки. Смотровые шторки разошлись
с легким металлическим шорохом.
В первое мгновение ему пришла в голову безумная мысль:
корабль каким-то непостижимым образом сбился с курса и сел на Землю.
Снаружи виднелась обычная земная луговина, густо заросшая травой.
Неподалеку плотной стеной стоял черный лес. Справа луг пересекала небольшая
речка. Он отчетливо видел обрывистые берега с выходами глины, островки
камышовых зарослей, разбросанные по пойме, - заурядный пейзаж средней полосы
где-нибудь под Коломной. И только красноватый отсвет, особенно густо
подсвечивавший низко нависшие облака над лесом, напоминал о том, что это
чужой и, очевидно, враждебный мир.
Он спрыгнул на упругую почву и настороженно огляделся. Тишина и
безмятежность. Полное безветрие. Странная неподвижность травы. Спокойствие.
Оно было слишком полным, чтобы он мог доверять ему. По опыту он знал
обманчивость такой усыпляющей тишины, знал, что она в любой момент может
взорваться криком, ревом, гулом рушащейся почвы.
Он уже решил, что идти надо в сторону леса, откуда исходило интригующее
свечение, но спохватился, что забыл лучевой пистолет, и торопливо вернулся
на корабль.
В кабине он наткнулся взглядом на небольшой предмет в самом углу панели и
с горькой усмешкой вспомнил: да ведь это подарок сыну - приемник-игрушка! Он
рассеянно сунул его в карман, оглядел помещение, пытаясь сообразить, зачем
вернулся, но так и не вспомнил. Еще раз проверил, включена ли система
экранной защиты, и пошел обратно.
Шагать по луговине было легко. Под ногами мягко пружинила трава. С сочным
хрустом ломались стебли. От воздуха слегка покалывало в горле, он отдавал
чуть уловимым апельсиновым запахом, который был даже приятен. Вскоре Туган
вовсе перестал его замечать, стало не до этого: за ним наблюдали.
Он сам затруднился бы сказать, откуда у него появилась уверенность в
этом. Он просто знал и почти физически ощущал на себе чей-то упорный взгляд.
И он шел, стараясь выглядеть как можно беззаботней, разглядывал широкое
пространство луга, отливающее красноватым, густо-багровую воду речушки, а
спиной чувствовал прежний неотступный взгляд и лихорадочно пытался
сообразить, с какой стороны он исходит. Но вот, не выдержав, он резко
обернулся, стараясь застать глядящего врасплох. Никого. Он пошел медленнее.
"Вот тебе и необитаемая планета! Приготовимся на всякий случай..."
К его удивлению, пистолета на месте не оказалось. Он мгновенно вспомнил:
вот зачем поднимался на корабль! - и поспешно повернул обратно.
Он сделал лишь несколько шагов. Рядом в траве тускло блеснуло что-то
стремительное, с тугой силой пронесшееся мимо, и он с криком отпрянул: змея!
Страх перед змеями жил в нем с детства. Бессмысленный, слепой, нелепый в
таком неустрашимом человеке, каким Туган слыл среди товарищей по экспедиции.
Но он был, и все тут. Против этого страха не помогали ни мужество, ни доводы
рассудка.
Он принялся осторожно обходить место, где заметил змею. Но в следующее
мгновение над травой гибко распрямилось ослепительно белое, с матовым
отсветом тело, и он совсем отчетливо увидел небольшую голову, завершавшуюся
длинным крючковатым клювом горячего кровавого цвета, единственный круглый
глаз над ним. Змея стояла совершенно неподвижно. Казалось, она окаменела.
Только глаз с холодной пристальностью изучал его. В этом взгляде не было ни
угрозы, ни любопытства, только сосредоточенное внимание.
"А может, никакая это не змея? Вдруг это разумное существо?" - мелькнула
мысль.
Но, подчиняясь инстинкту, он судорожно швырнул в Нее какой-то
подвернувшейся под руку палкой.
Змея не кинулась в траву, как сделали бы земные змеи. Она легким,
безошибочным движением отклонилась от пролетавшей палки и приняла прежнее
положение.
- Эй, ты кто? - с колебанием в голосе окликнул Туган.
Он не ожидал ответа, поэтому был ошеломлен тем, что последовало: змея
отвечала!
Тонкий, мелодичный свист полился из ее полураскрывшегося клюва. Он то
ослабевал, то нарастал до режущей уши пронзительности, потом опять спадал...
Так продолжалось минут пять.
"Значит, контакт установлен!" - с облегчением выдохнул Туган.
Он без прежней опаски вглядывался в странное существо. Оно явно было
разумным, а разум, какие бы формы он ни принимал, универсален. Эта мысль
успокаивала. Однако из осторожности он попрежнему держался в отдалении.
"Разум, он тоже разный бывает! - предостерег он самого себя. - Вот
доберусь до пистолета, тогда и поговорим на равных".
Он направился к ракете, обходя змею слева. Та отрывисто свистнула,
нырнула в траву, но почти сразу же появилась впереди, явно загораживая ему
дорогу.
- Ах, вот ты как?!
Зажмурившись от отвращения и страха, он бросился прямо на змею, будто
норовя ухватить ее за шею, но больше затем, чтобы напугать, заставить ее
уйти с дороги.
Все произошло не так, как он рассчитывал. Вместо того чтобы юркнуть в
кусты, змея мгновенно сжалась, затем молниеносно распрямилась, и он с воплем
отскочил, танцуя на одной ноге: змея пребольно клюнула его в лодыжку.
Не успел он прийти в себя от боли, как последовал столь же стремительный
удар в плечо, в спину. Удары сыпались градом, он никак не мог сообразить, с
какой стороны защищаться. Наконец он не выдержал и, размахивая руками, точно
отбиваясь от роя пчел, бросился прочь от ракеты, еще минуту назад такой
близкой и досягаемой
Впрочем, он еще раз попытался пробраться к ней несмотря на жалящие удары
змеи, стал забирать вбок, чтобы полукругом через кусты выйти на корабль. Но
сила ударов сразу же возросла, от них тупо одеревенели спина, руки.
Туган понял предупреждение и решил подчиниться. Так, под конвоем, он
спустился к реке. Змея тотчас же скользнула к воде.
Пила она по-птичьи, после каждого глотка задирая клюв кверху. Он решил
было воспользоваться остановкой, чтобы сбежать, но сразу же сообразил, что
шансов на успех никаких: берег в этом месте был слишком обрывист. Тогда он
ополоснул лицо, осторожно сделал несколько глотков. Вода была чистая - почти
до середины реки просвечивало дно - с тем же апельсиновым привкусом, который
чувствовался в воздухе.
От реки они повернули к лесу. Скользя рядом, змея несильными ударами
давали ему понять, в какую сторону двигаться. Стоило ему отклониться от
выбранного ею направления, как удары становились ощутимей.
Лес поразил его своей мрачностью. Приземистые мощные
стволы с угольно-черной корой, отдаленно напоминающие баобабы, стояли
плотной стеной. Но как угнетающе ни действовал на него вид черной массы
деревьев, особенно пугала тишина; в полном безветрии не дрожал ни один лист,
не шевелилась трава.
Туган устал. Пот заливал ему глаза, ноги стали ватными. Он был в пути уже
давно, но по-прежнему не имел никакого представления о том, куда они
направляются. Стоило ему остановиться, как раздавался повелительный свист
проклятой змеи, а вслед за ним новый удар клюва.
Неожиданно они вышли на обширную поляну, и Туган вскрикнул от радости:
прямо перед ним в каких-нибудь трехстах метрах возвышалась ракета Мурада.
На такую удачу он не рассчитывал. Не размышляя, он со всех ног бросился к
ракете, вопя: "Мурад! Мурад!" Змея тотчас выскочила вперед, стремясь
загородить ему дорогу, но он ожидал этого и, рывком обогнув ее, припустил со
всем проворством, на какое был способен. Обожженный торможением корпус
корабля был совсем близко. Но тут опять зашевелилась трава, и впереди
вынырнула белая голова. Змея предостерегающе раскрыла клюв. Тяжело дыша,
Туган остановился и в бешенстве закричал:
- Да пойми ты, безмозглая тварь, там мой сын! Сын, понимаешь!
Но "безмозглая тварь" явно не понимала. Стоило ему сделать шаг вперед,
как она с торопливым свистом неуловимо перемещалась и неизменно оказывалась
на его пути. У него не осталось никаких сомнений: она не подпускала его к
ракете.
- Мурад! Мурад! - продолжал взывать он. Только теперь он заметил, что люк
ракеты распахнут, входной трап спущен.
"Неужели с мальчиком что-то случилось? Вдруг он ранен и просто не может
отозваться?"
Он опять бросился вперед. В то же мгновение что-то плотное, влажно-тугое,
в чем таилась громадная мощь, подняло его над землей и с силой
распрямившейся пружины отшвырнуло в сторону.
Он со стоном ударился о ствол дерева и на мгновение потерял сознание.
Придя в себя и еще не понимая, что произошло, он разъяренно вскочил, но тут
же вскрикнул от тупого удара в спину: змея была рядом и угрожающе шипела...
- Будь ты проклята, гадина!
Он уже понял, что до ракеты ему не добраться. В последний раз оглянувшись
на ее серебристый конус, он зашагал в сторону кустов.
Они шли, и лесу не было конца. Теперь Туган видел, что он не так
безжизнен, как ему показалось вначале. В зарослях шла своя невидимая
торопливая жизнь. То здесь, то там раздавались осторожные шорохи, хрусты, в
кустах проскакивали мелкие юркие существа. Иногда совсем близко раздавалось
тяжелое дыхание и топот каких-то крупных животных.
"Хоть бы раздавил кто-нибудь эту гадюку!" - с надеждой думал Туган, слыша
приближение грозного топота. Он даже забывал о той опасности, которая
таилась для него в этом соседстве неведомых тварей.
Но странное дело: стоило "гадюке" предостерегающе засвистеть, как топот
уходил в сторону, стихал.
- Боятся они ее, что ли?
Однажды его пожелания чуть не сбылись. Они уже миновали небольшую опушку,
когда из темной гущи деревьев на них с ревом вылетело что-то черное,
поросшее косматой шерстью, то ли бык, то ли громадных размеров кабан. Туган
инстинктивно юркнул за ближний ствол, подставляя под удар змею. "Теперь-то
ты, голубушка, не убежишь!" - злорадно подумал он.
Но змея и не думала убегать. Она мгновенно выпрямилась над травой, отчего
стала похожа на длинную белую палку. От ее пронзительного, все заполняющего
собой свиста Туган схватился за уши.
Остальное он видел как в дурном сне.
Зверь величиной с крупного буйвола с ревом пронесся мимо, обдав его
горячим дыханием и тлетворным запахом. Змея неподвижно ждала. Еще мгновение,
и она будет смята, растоптана этим сгустком силы и слепой ярости!
Но именно в это мгновение, отделявшее ее от неминуемой гибели, она мягко
скользнула навстречу противнику. Туган не заметил, как это произошло: что-то
сверкнуло - и змея туго перехлестнула хребет животного. Тело ее дрогнуло, а
зверь с ревом боли и ярости рухнул на колени. Он тут же поднялся снова,
ринулся вперед громадная пасть распахнута, крохотные глазки, налитые кровью,
устремлены на врага.
Змея и на этот раз не изменила своей тактики. В каменной неподвижности
она ждала приближения противника. Тембр ее свиста изменился, хотя Туган не
мог понять, что это означало. Очевидно, "буйвол" уловил эту перемену, потому
что неожиданно стал замедлять бег, забирать в сторону от того места, где
стояла змея. Но было уже поздно: сила инерции несла его вперед.
Молниеносным броском змея рванулась прямо в раскрытый зев животного,
вонзилась в живую плоть...
То, что произошло потом, Туган долго вспоминал с содроганием. Круша все,
что попадалось на пути, в щепу разнося деревья, по просторной поляне в
клубах пыли металось обезумевшее от боли чудовище... От его рева, казалось,
на куски разлетался воздух. Клочья травы, кровавая слюна, с корнем
вывороченные кусты... Зверь падал и снова поднимался, с разгону налетал на
стволы, яростно ударял по ним окровавленной мордой. А на боку у него
взбухала, неправдоподобно увеличивалась в размерах громадная шишка. Туган
увидел, как из косматой шерсти вырвалось и скользнуло в траву стальное
матово-блестящее тело...
Когда он пришел в себя, все было кончено. Змея с негромким посвистыванием
отползала от затихшего противника. Если бы не уродливая, слишком большая для
туловища голова с клыками, на добрый палец выдававшимися наружу, его и
впрямь можно было бы принять за буйвола, поросшего густой шерстью.
Ножом, с которым он никогда не расставался в экспедициях, Туган, стараясь
пересилить отвращение, вырезал кусок ляжки животного. Не обращая внимания на
нетерпеливое посвистывание змеи, которая, однако, не подгоняла его, он
принялся разводить костер.
В поисках валежника он отходил в сторону, забирался в кусты. Но о бегстве
уже не помышлял: он понимал, что в одиночку в лесу ему не выжить. Что бы ни
ждало впереди, сейчас, под охраной змеи, он был в относительной безопасности.
Мясо оказалось вполне съедобным. Вкусом оно несколько смахивало на тыкву,
но Тугану было не до гастрономических тонкостей. Он торопливо рвал его
зубами, протянул было кусок змее, но та поспешно отпрянула.
- Брезгуешь, - усмехнулся он. - Поголодала бы с мое...
Поев, он удовлетворенно растянулся на траве. Вместе с сытостью пришла
сонливость. Глаза слипались. Не таким пугающим казался лес, не страшило
соседство змеи. Поспать бы сейчас!..
Знакомое шипение вырвало его из забытья. Он оглянулся. Змея повелительно
вперилась в него круглым глазом, и он с невольным стоном поднялся с
травяного ложа: опять в дорогу!
Светило снижалось. Небо над лесом еще не утратило своей голубизны и
насыщенности. Но в чаще уже начинало смеркаться, Темнота была особая, еще
более усугублявшаяся чернотой тесно стоявших стволов. Туган невольно стал
держаться ближе к змее. Она скользила теперь впереди, изредка оглядываясь и
торопя его свистом.
Слишком короткий отдых не принес облегчения. Тело ломило, налитые свинцом
ноги отказывались повиноваться. Он двигался как автомат, уже не пытаясь
угадать, когда завершится их бесконечный путь. Из кустов выскакивали
какие-то звери, но в отупении усталости он не обращал на них внимания, зная,
что присутствия змеи достаточно, чтобы обратить их в бегство,
Однако, несмотря на усталость, он не мог не заметать, что сквозь черные
кусты впереди все явственней проступает мощный, совсем недалекий свет -
будто где-то рядом неслышно бушевал гигантский лесной пожар, и от этого на
всем вокруг лежал нереальный кровавый отсвет.
Его внимание привлекло странное колебание воздуха. Ветер? Нет, трава и
листья были недвижны.
Но уже в следующее мгновение он понял свою ошибку. Конечно, как он сразу
не догадался?! Из-за деревьев нарастал, становился все отчетливей тонкий
многоголосый свист.
Лес кончился как-то сразу. Впереди лежало широкое пространство, которое
Туган тут же мысленно окрестил "площадью". Оно занимало обширный
прямоугольник. Почва, лишенная травяного покрова, была утрамбована здесь
почти до плотности асфальта.
И на всей протяженности площади виднелись змеи. Их были тысячи и тысячи.
Они то собирались плотными стаями, которые тут же распадались, то,
пересвистываясь, упругими прыжками взмывали в воздух и мягко, не задев
никого из собратьев, опускались на землю. Больше всего их было вблизи
приземистого холма, что, подобно громадному раскаленному углю, горел ровным
красным светом. Небо над ними пылало густым заревом. Это и был источник
таинственного свечения, так занимавший Тугана.
Холм не излучал тепла. Он понял, что змей притягивает к себе именно свет.
Ровный, неослабный свет заливал все. Лоснящиеся тела змей, казалось,
впитывали его, нежились в его холодном сиянии.
Когда глаза немного привыкли к необычному освещению, Туган вскрикнул от
радости: у подножия холма, там, где почва была еще черна и подъем только
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг