- Но как успеть быть с ними всеми и всегда? - в тон ей, ерничая,
подхватываю я.
Она мгновенно становится серьезной, поворачивает к себе мое лицо и,
заглядывая в глаза, произносит просяще-повелительно:
- Не надо, милый. Только слабый пол имеет право на такой тип кокетства.
- Зачем же им злоупотреблять?
Люсьен меняется мгновенно. В ее глазах уже опять лукавинка.
- Затем, что это действительно опасно.
Я не могу сдержать улыбки. Ни в ком я не уверен так, как в Люсьен. И
тут же улыбаюсь еще раз, уже горько: никто не предает нас столь вероломно,
как те, в ком мы уверены.
- Как твои дела? Я тебя не видела целую неделю.
- Отлично, - подмигиваю я, а про себя удивляюсь: почему она сегодня
говорит не стихами?
- Слыхала, ты ремонт затеял кабинета?
- Когда в гости хоть иногда заходят такие красивые женщины, невольно
начинаешь заботиться об убранстве своей обители.
- И шторы новые я с улицы видала...
- Сменил. И полки все покрасил. Да и цветы не так уж редко стол мой
украшают...
- И школу там какую-то отрыл... Да, слушай, ну, а как твой приз?
- Почти готов. Вот только в понедельник последнюю осталось визу
наложить.
- Ну до чего ж ты странный человек... - Люсьен поводит плечами. - С
работы его чуть не гонят, же - ремонты кабинетов, как будто для себя. Но
ведь тебе сказали: подыщи другое место для своих дерзаний. И критика твоя
уже давно не одному на горло наступила. И все тебя хотят изжить, а
нач-по-кадрам...
- Милая девчушка, нач-по-кадрам не столько критику хулит и действия
мои, как наши с тобой чувства. Вот эта кость ему дыханье перебила... А что
касается всех странностей моих, то будь я чуточку иным, ужель меня б ты
так боготворила?
Люсьен не спеша встает.
- Ну что ж, привет тебе, привет, счастливый неудачник иль несчастный
плут! Я рада, что в тебе не остывает твой упрямый дух, что мысль твоя, как
прежде, дерзновенна, что голова, как водится, забита ерундой, хотя и
вперемешку с веществом полезным, что ты так весел, изможден, невыносим и
мил, твой оптимизм меня, как и всегда, пленяет, ну, а теперь я ухожу -
пленять других.
Я весело махнул рукой ей вслед, тщательно ополоснул бритву и,
успокоенный, в который уж раз в эту ночь, упал в постель.
Остался лишь друг. Жан. Он неторопливо листает страницы моей последней
рукописи и швыряет ее на стол.
- Чушь какая-то...
- Да брось ты, Жан, - вспыхивает его брат Славик, откладывая в сторону
другую часть рукописи. - Чувствую, твоя ведь школа. Ты же всегда ему
талдычишь об оригинальности, неповторимости...
- Оригинальность, Славонька! О-ри-ги-наль-ность!.. - нараспев тянет
Жан. - Или ты под этим словом понимаешь и бред пьяной обезьяны? - Он тычет
пальцем в мои листки, впитывающие в себя лужицу со стола.
- Почему бред, ну почему?! - Славка вскакивает с кресла, которое
жалобно взвизгивает, расставаясь с его тяжестью. Он сует в рот сухарь и
начинает с хрустом перемалывать его, не прерывая, однако, диспута.
- А помнишь, как возник вопрос: а кто такой Андрей Тарковский?
- Э, нет, парнишка, нет! - энергично возражает Жан.
- Чего уж нет, раз - да?! Ведь люди дошли до того, что плевали в экран
с его "Зеркалом"!
- Некоторые, Славонька, не-ко-то-ры-е, - чеканит Жан.
- Дегенераты! - рычит Славка.
- А вдруг в данном случае в числе этих некоторых - ты?!
- Парнишка, заговариваешься!..
- Не я, а ты!
Славка подвижен и, конечно, сейчас, распалившись в споре, он
принимается бегать по комнате, ожесточенно жестикулировать. Кроме того, он
неплохой артист и может довольно убедительно сыграть чувства, возможно,
ему и не присущие.
Но Жана с толку сбить не так уж легко. Он улыбается, бросает
насмешливый взгляд на экспансивного оппонента.
- Слушай, братец, ты не разыгрывай мне здесь интермедии. За что ты
хочешь выдать этот пьяный бред?
- Обычная гиперболизация.
- Обычная?
- Ну...
- Ну!
- Не совсем...
- Пьяная?
- А что же, человеку и выпить нельзя?
- Можно, - Жан обладает способностью "рубить" действия. - Налей!
Славка мгновенно хватает из-под стола огромную, кажущуюся черной
бутылку, расплескивает в сомнительной чистоты граненые стаканы портвейн,
опрокидывает в рот.
- Поехали к нему.
Жан бросает взгляд на часы.
- Четыре. Спит.
Славка замирает посреди комнаты, закрывает глаза, настораживается,
напрягается и через несколько секунд выпаливает:
- О нас думает.
Жан хохочет:
- Лови такси, телепат.
Я снова достаю трубку, набиваю ее табаком, произвожу ревизию в баре и
начинаю ждать гостей. В этот раз наяву.
Ожидание томительно. Я прикидываю: оделись, вышли, поймали, сели,
договорились - едут. Стрелки на часах отсчитывают промежуток, нужный на
дорогу. Все это время я спокоен. Я жду. И только когда лимит выходит,
вздыхаю: не поймали такси и, конечно, вернулись. Не такие уж они упрямые.
Жан, к тому же, в прошлом году погиб-таки в автокатастрофе...
И я вынужден вновь вернуться в мой замкнутый круг, в мою ночь, которая,
распугав даже кошек, зацепилась за крышу дома, остановилась, не проходит,
не кончается.
Впрочем, теперь-то она мне не страшна. Согретый мыслями о друзьях и их
воспоминаниями обо мне, я облегченно натягиваю одеяло до подбородка, делаю
вдох-выдох, прощальный для меня на сегодня в этом мире, и только легкий
стук в окно заставляет меня задержаться в бытии еще на минуту. Еще на миг.
Стучит моя жена. Вторая. Последняя. Любимая. Она приветливо улыбается
мне своей покорной и чарующей улыбкой, указательный палец ее правой руки
медленно сгибается во всех трех фалангах и делает манящий жест.
Я встаю и иду к окну. Я не могу не идти. Даже если это против моей
воли. Как когда-то, она соблазнительно подмигивает мне, ее нежные губы
размыкаются: "Открой".
Я знаю, что она - Цирцея. Я понимаю, что открывать ей никак нельзя, что
это будет ошибкой, будет преступно, преступно для нас обоих. Я напрягаюсь,
пытаюсь еще зацепиться за стулья, стол, шкаф, но меня влечет вперед к
двери, рука моя сама поднимается, отодвигает защелку.
В распахнувшемся светящемся дверном проеме на мгновение застывает ее
фигура. Изящная, по-кошачьи гибкая, манящая. Лицо ее светло и игриво.
Глаза горят страстью из-под густых бровей. Тонкая нежная шея бережно и
гордо поддерживает наклоненную вперед головку. Плавно опущены плечи. Руки
брошены вдоль тела, но я чувствую, как готовы они подняться мне навстречу.
Мой взгляд, скользнув сверху вниз, поднимается снова по длинным, до
пола, ослепительно-золотым волосам.
Это только один миг. В следующий - она со спесивой улыбкой на
искривленных губах вваливается в комнату, швыряет свое рыхлое тело в мое
единственное кресло, заскорузлой ладонью чешет сбившиеся волосы и сквозь
гнилые желтые зубы начинает цедить брань.
- Ага, так ты не спишь?
В ее голосе звучит трудно поддающаяся осмыслению угроза. Чтобы избежать
претензий, я отвечаю:
- Нет, сплю.
- Ах, негодяй, так ты уже спишь?! - реагирует она.
Понимая, что усмирить ее трудно, я молчу.
Выждав какое-то время, она вспыхивает:
- Подлец, так ты и разговаривать со мной не хочешь?!
Чувствуя, что сейчас она разразится обычной своей гнусной тирадой по
поводу моего молчания, я пытаюсь опередить ее.
- Отчего же, я с удовольствием побеседую с тобой...
- Скотина!!! - визжит она. - Не перебивай, когда с тобой говорит
женщина!
Я, в общем-то, уже давно не согласен с ее последним определением,
однако, зная, что разубеждать гостью нет смысла, только вздыхаю.
- Идиот, ты чего пыхтишь?! - незамедлительно откликается она.
Наш диалог уже не выводит меня из себя - я к ним когда-то привык, - но
он мне надоедает. Я встаю, осторожно беру ее, вопящую на верхнем пределе
меццо-сопрано, за плечи и аккуратно выталкиваю за дверь.
Я уже не улавливаю смысла ее визгливого монолога, только провожаю
тоскливым бессильным взглядом ее чудесную фигуру, растворяющуюся в ночи.
Устав вдавливать измученное, надоевшее тело в мятую простыню, я
порывисто вскакиваю и распахиваю форточку, чтобы хоть сквозняком выдуло
запах моей последней посетительницы.
В это время пробуждается соседка. Она пронзает взглядом стену и злобно
пинает спящего супруга:
- Дрыхнешь все, дрыхнешь. А он и не ложился, - кивает она в мою
сторону. - Ишь - свет горит...
О господи! Я окидываю взглядом пустынное пространство вокруг нашего
барака, выискивая, на чем бы успокоиться, и от тщетности поисков с досады
плюю в ущербную луну. Тут же спохватываюсь - светила все же пачкать
нельзя, - начинаю вытирать плевок и только размазываю его по враждебному
небу...
- Кто следующий?
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 17.07.2001 15:56
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг