- Иду, - кивнул я, резко выходя из состояния задумчивости. - Значит, так:
сейчас разворачиваем баньеры, пусть Вегденбург на них полюбуется.
Позаботься о том, чтобы твои ребята отбили у ливонцев охоту чересчур
усердствовать, а дальше я, пожалуй, сделаю вылазку. Пусть им окончательно
тошно станет.
- Рискованно, - вздохнул Лис.
- Понятное дело, рискованно. Но ты же меня поддержишь?
- Я-то поддержу, начальство не поддержит. Так что не забудь потом
упомянуть в докладе, как геройски прорубился к великому магистру
Ливонского ордена единственно с целью взять у него интервью и узнать
мнение по поводу состоявшейся в Новгороде тусовки.
- Лис!
- А что Лис, что Лис?! Я уже ушел!
* * *
Работа на боевой галерее кипела вовсю. Насколько можно было судить, многие
лучники за последние минуты заработали уже куда больше годового содержания
и продолжали класть золотые и серебряные монеты на свой банковский счет.
По мере сил с ними состязались местные стрелки, также нанося заметный урон
атакующим, хотя и с меньшей виртуозностью, чем знаменитые венедские
гвардейцы.
- Похоже, они попятились. - Я указал рукой на изрядно поредевший строй
кнехтов, пытающийся укрыться за щитами от губительных стрел, летящих с
башни. - Во всяком случае, запал у них уже пропал.
- Запал - пропал! Да ты у нас стихотворец, - не в тему продекламировал Лис.
- Потом! Смотри, видишь во-он ту группу всадников? Если я не ошибаюсь, там
сам магистр. Можешь ссадить их с коней?
- Запросто! - гордо заявил Лис, слюнявя палец и поднимая его вверх, чтобы
лучше почувствовать ветер. - На коней заявки не было, поэтому, так и быть,
займусь сам.
Я хотел еще что-то сказать, но вдруг чье-то массивное тело рухнуло на
меня, сбив с ног.
- О черт! - Хозяин тела стремительно вскочил на ноги, подбирая выпавший
самострел. - Вот же сучий сын! - Он развернулся к бойнице, возле которой
стоял я, и выпустил вниз стрелу. Высунувший было голову из-за высокого
щита арбалетчик рухнул наземь, закрывая руками лицо.
- Ропша, ты ранен? - крикнул один из изборцев. Арбалетный болт, пробив
висевший за спиной повольничьего ватажника щит и кольчугу, торчал у него в
плече.
- Пустое! - яростно сверкая глазами, процедил Хват. - До тела не достал.
Он вновь заложил стрелу в самострел. Я мысленно представил себе траекторию
полета торчавшего в плече моего товарища болта и с необычайной ясностью
понял, что, не окажись Ропша на его пути, эта зловредная деревяшка вошла
бы мне куда-нибудь между височной впадиной и носом.
- Спасибо тебе, дружище! - кинул я, хватаясь за древко, пробившее щит
моего спасителя.
- Пустое! - еще раз крикнул он, поворачивая ко мне искаженное лютой
яростью лицо. - Даст Бог, еще сочтемся. Со стороны леса вновь раздались
гулкие звуки рога.
- Я же приказал не трубить! - нахмурился я.
- Это не наши, - прислушавшись, покачал головой Ефимий из Ольшаницы,
стоявший рядом с луком в руках. - Это князь Олег с дружиной.
* * *
Рога трубили под Изборском и в эту ночь, а утром перед глазами ливонцев
предстало многотысячное воинство земли русской, пришедшее навести порядок
в своих пределах. Такого поворота событий седой волк Конрад фон Вегденбург
никак не ожидал. И, видимо, именно поэтому парламентер, приближавшийся к
башне детинца, ступал медленно, словно втайне надеясь, что страшное марево
развеется и под стенами Изборска не будет великой армии, ждущей у выбитых
ворот посада заветного сигнала, чтобы положить в сыру землю потрепанную
шайку "слуг Господних". Но марево не исчезало. Дойдя наконец до башни,
парламентер с неохотой постучал в ворота и развел руки, демонстрируя
изготовившимся за стенами защитникам, что он безоружен.
- Что надо? - донеслось до него из зарешеченного окошка, открывшегося в
воротной калитке.
- Мой господин, великий магистр Ливонского рыцарского ордена, Конрад фон
Вегденбург, желает знать...
- Где сидит фазан, - прокомментировал услышанное стоявший рядом со мной
Лис.
- ...Верно ли, что в замке находятся шверинские рыцари Вальтер фон
Ингваринген и Лис фон Венедин?
- Ну, дык!.. - Лис поправил несуществующую бабочку под подбородком. -
Ясный пень! - С ролью "рыцаря фон Венедина" мой друг справлялся, прямо
скажем, слабовато.
- Я, Вальтер фон Ингваринген, слушаю тебя, - как можно грознее рявкнул я
из-за ворот.
Удовлетворенный этим ответом парламентер склонил голову и продолжил далее:
- Мой господин, благородный магистр фон Вегденбург, желал бы вступить в
переговоры с посланцами графа Шверинского, с которым у нас, как вам
достоверно известно, уже который год союз, по поводу заключения почетного
мира и оставления под гарантию нашей безопасности Изборска на выгодных для
вас условиях.
Мы с Лисом переглянулись.
- А шо, - Лис толкнул меня локтем в бок, - мне Шверинский еще за последний
месяц денег торчит.
- Ладно, - махнул рукой я, - поиграем. Я, Вальтер фон Ингваринген, говорю
вам, что пришел сюда как союзник князя Изборского, а также воеводы
новгородского и всех тех, кто с ним, как-то: князь Киевский, князь
Туровский и прочие. И ни о каких переговорах без участия оных не может
быть и речи.
Посланец в скорбном молчании выслушал эту весть и произнес, выдавливая из
себя каждое последующее слово:
- В таком случае великий магистр Конрад фон Вегденбург уполномочил меня
заявить, что он и все, кто стоит под его рукой, согласно традициям
рыцарства, желают сдаться вам и просят принять их под свою защиту. А также
назвать сумму и условия выкупа.
Глава 6
Измотав противника беспорядочным бегством,
окончательно деморализуем его безоговорочной капитуляцией.
Полное собрание секретных директив Генштаба.
Том 3, стр. 29
Мы ехали мимо неприступных стен Изборска, с интересом наблюдая изменения,
случившиеся в местном ландшафте за прошедшую ночь. То есть нет, с
ландшафтом все было в порядке, лес не стронулся с места, и высокий холм,
на котором возвышался Изборский кремль, не провалился под землю, но теперь
его окрестности украшало множество ям в пояс глубиной, возле которых
аккуратно лежали длинные, остро отточенные колья. Можно было бы подумать,
что, готовясь к осаде крепости, наши войска решили обезопасить свои
позиции несколькими рядами волчьих ям, но в одном месте эти колья уже были
использованы, не оставляя ни малейшего сомнения в их назначении.
Пятьдесят кнехтов послал Конрад фон Вегденбург расправиться с лесными
трубачами. Большая их часть нашла конец среди чащобных буреломов и.
болотных трясин. Те же, кто выжил, красовались теперь на кольях, наводя
ужас на ливонцев. Это было то, что видели с утра они и не видели мы. То,
что подвигло великого магистра сдаться, ища спасения от страшной участи.
- Ну, каковы мошенники! - возмущался скачущий рядом Лис. - Блин, обвели,
шо бублик дырку! Теперь, значит, нам разбираться с князем Олегом, а они,
мать их за ногу, в плену по рыцарским традициям. Чик-трак, я в домике.
Я ехал молча, вспоминая знакомство с фон Вегденбургом. Тогда я еще только
начинал свое восхождение к ступеням трона графа Шверинского, доказывая
мечом, что лучшей кандидатуры на должность начальника охраны ее
сиятельства не может и быть. Граф Генрих все никак не мог прийти к этой
мысли, а потому безо всякого зазрения совести посылал меня в самые глухие
углы, где его недреманное око находило политическую выгоду Шверина. На это
раз его указующий перст направил меня в сырую, как тюремный каземат,
Эстляндию на помощь завязшему в распрях с местным населением Ливонскому
ордену.
Здесь все было понятно. Поскольку император всячески поддерживал
тевтонских рыцарей, граф Шверинский, глава Лиги северных баронов, всецело
помогал их ливонским собратьям. Породнившись с мекленбургской династией,
смешавший в своих жилах кровь великого Генриха Льва и ободритских князей,
он имел весьма широкие виды как на баварское наследство супруги, так и на
славянские земли балтийского побережья. Впрочем, земли, населенные не
славянами, его интересовали не менее, поэтому Вальдар Ингварсен, или, как
называли меня на немецкий манер, Вальтер фон Ингваринген, с десятком
рыцарей и двумя сотнями кнехтов в один прекрасный день высадился в
Ревельском порту, чтобы выполнить интернациональный долг перед союзной
Ливонией.
Надо сказать, высадились мы весьма своевременно, ибо оказались
единственной боеспособной частью в руках магистра и сразу были брошены в
бой. Именно в этот день в Ревель пришло известие, что язычники, видимо, с
целью обсудить некоторые щекотливые вопросы богословия, захватили рижского
епископа Альбрехта со свитой, в благочестивых размышлениях свершавших
инспекционную поездку по своей епархии.
Епископа мы отбили. Хотя, прямо скажем, я был несколько удивлен
количеством ратного снаряжения, захваченного непочтительными эстами у
благочестивого пастыря. Наградой за "великий подвиг" было благословение
его преосвященства и личная признательность фон Вегденбурга. Знал бы он,
при каких обстоятельствах нам доведется встретиться вновь!
- Слушай! - Голос Лиса прервал мои воспоминания. - Ливонцы тебе одному
сдались или нам обоим?
- Ну, спрашивали и тебя, и меня...
- Значит, обоим. Тогда давай так: чур, рыцари твои, а кнехты мои. Идет?
- Пожалуйста. Но зачем тебе это?
- У меня есть мысль, и я ее думаю. - Лис поднял вверх указательный палец.
* * *
- Ну, молодца! Ай молодца, медвежатник! - Муромец радостно хлопнул меня по
плечу, и я с тоской понял, что предложение выдержать на плече длань
богатырскую не было пустой похвальбой. Хлопни он чуть сильнее, и попросту
сбил бы меня с ног. - Целое войско в полон взял.
- Ваша честь, Володимир Ильич, - склонив голову, начал я, понимая, что
разговор предстоит не из легких. - Великий магистр и его люди сдались мне
по рыцарскому обычаю в обмен на слово сохранить им жизнь.
- Чего-чего-чего?! - Сидевший за столом князь Изборский резко поднялся,
опрокидывая лавку. - Да тебе-то самому кто ее сохранит?
- Не горячись, княже! - поспешил урезонить его Муромец. - Витязь перед
тобой, а не смерд.
- Сии лихие разбойники в моей земле пленены. И только я здесь суд и
расправу чинить могу. А я уже слово свое сказал: всех псов поганых на кол.
А магистра, в память о жене моей первой, в его туртурах замученной, конями
рвать велю, да притом под пузом огонь разложивши.
Я невольно содрогнулся жуткой участи, ожидавшей фон Вегденбурга.
- Прежде вам придемся убить меня, - произнес я как можно более спокойно,
кладя руку на эфес меча.
- Да ты!.. - Князь рванул свой клинок из ножен.
- Постой! - в полный голос рявкнул на него Муромец. - Сей человек не щадя
живота своего город твой отстаивал, жену твою, что в утробе дитя носит, а
ты на него мечом машешь?! Срамно, княже!
- Ливонцы должны быть казнены! - мрачно отрезал князь, возвращая оружие в
прежнее положение. - Таково мое слово!
- Здесь каждый имеет слово, - медленно проговаривая каждый звук, произнес
Мстислав Киевский, до того молча наблюдавший за скандалом. - Витязь
Воледар как рыцарь графа Шверинского шел, ему ливонцы и сдались. И ты,
князь Олег, до них теперь касательства не имеешь.
- То хитрость была!
- Но ты на нее пошел. Стало быть, либо против собрата своего измену
учиняешь, либо же нас всех, единым войском за тобой сюда пришедших,
позорить хочешь. Или же и то и другое сразу.
Олег Изборский скрежетал зубами, сжимая пудовые кулаки. Святополк
Туровский, недавно переступивший порог двадцати лет, с неподдельным
изумлением следил за схваткой этих ярых хищников, готовых разорвать друг
друга с одной лишь целью - не уступить последнего слова.
- Князь Мстислав правду бает, - сказал Володимир Ильич, опуская на
столешницу свою широченную ладонь. - А я еще добавлю. Хорошо, положим,
казним мы ливонцев, орден от того не сгинет. И двух лун не сменится, как у
них новый магистр будет. А казни лютой они вовек не забудут. Чуть с силами
соберутся, у тебя под стенами стоять будут.
- Ништо! - прорычал, не разжимая зубов, князь Олег. - Чай, не впервой,
отобьюсь.
- Оно бы, может, и отбился, - согласно кивнул Володимир Ильич, - когда б в
городе был. Да ты мне слово давал княжье, что коли мы с тобой пойдем, так
и тебе с нами до конца идти. Час настал. Судьба Руси не под воротами
Изборскими решается, и ты, князь, с разумом твоим вострым да рукой
могучей, далеко от сих мест нужен будешь. Кто ж тогда город твой отстоит?
Олег побледнел, чувствуя, в какую ловушку загнал себя.
- Эти земли так обильно кровью нашей политы, что здесь, того и гляди,
трава червонная из земли потянется, - задыхаясь от гнева, проговорил он. -
А вы говорите, злодеев с миром отпустить?!
- О том речи не было, - покачал головой Володимир Муромец. - Но нынче мир
в этом пределе дороже мести. В твоей воле сейчас того добиться. Магистр за
свободу и жизнь свою на все пойдет.
- Пойти-то пойдет. Да вот, как Бог свят, обманет.
- Коли тевтонцев в свидетели взять, - с задумчивым видом произнес
Мстислав, глядя куда-то в пространство, - то, глядишь, и не обманут. Они
спят и видят, как у соседа кусок послаще отхватить. А что до крови, то где
ее на Руси не пролито?..
- А ты себе Юрьев назад запроси, - ни с того ни с сего хмыкнул Святополк
Туровский.
- И запрошу, - сверкнул недобрым взглядом князь Олег. - Моя это земля.
Испокон веков русская.
- Попроси, попроси, глядишь, и выпросишь, - съязвил Святополк.
- Что?! - взревел Изборский, вновь хватаясь за меч.
- Остудитесь, князи! - гаркнул доведенный до белого каления Муромец. -
Сцепились, что дети малые!
Такие споры продолжались еще часа два. Особую пикантность им придал
невесть откуда взявшийся представитель новгородской старшины, улучивший
момент, чтобы затребовать возмещение военных расходов Новгороду. За ним о
финансовой стороне вопроса вспомнили и пришедшие на помощь Изборску
князья, и дело рисковало потонуть в спорах, словно мышь в сметане, когда б
не покончил с ними единым махом взбешенный уже до крайности могутный
богатырь Володимир Муромец, выдавший наконец на-гора окончательную
формулировку наших, требований. Уж и не знаю, кого она удовлетворяла
целиком, но прения по этому вопросу были закрыты раз и навсегда.
Лицо Конрада фон Вегденбурга, выслушивающего условия возвращения на
родину, на глазах меняло цвет от буро-красного до мертвенно-белого и
далее, вплоть до густо-фиолетового. Я уже начал опасаться, что старого
вояку сейчас разобьет паралич и все переговоры пойдут насмарку, но Конрад
мужественно выдержал час своего унижения и, едва не отдав Богу душу от
напряжения, выдавил: "Согласен".
- Лишь один вопрос, - добавил он, когда я уже развернулся, чтобы довести
эту новость до ушей нашего командного состава. - Вальтер, как рыцарь
рыцарю, ответьте, сколько же войска собирался Новгород послать в Ливонию
морем, если столько прислал сюда?
Я едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Стало быть, вот оно что!
Опасаясь морского десанта, ливонцы нанесли опережающий удар по Изборску,
чтобы выйти на границы новгородской земли и оттуда, из подбрюшья, угрожать
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг