- Как же, - хлопнул я себя по лбу, - знаменщик князя Олега Изборского, А
здесь-то какими судьбами? Разве руссы послали войско в крестовый поход?
- Знаменщик-то бывший, - печально вздохнул отважный юноша. - А из руссов
здесь, пожалуй, один только я. Но это долгая история. Нынче я на службе
императора Фридриха. Ну а вы-то куда путь держите?
- Так все к нему самому и телепаемся, - хмыкнул Лис. - Он уже, поди, нас
заждался. Сидит небось в Иерусалиме в башне каменной да все в окошко
выглядывает - не едем ли мы?
- В каком Иерусалиме?! - Даже искажающий звуки шлем не мог скрыть
удивления в голосе нашего старого приятеля. - Император отступил из-под
Иерусалима. Сейчас он в Яффе.
- Стало быть, там сарацины?
- Нет, - башня шлема повернулась слева направо, - там карезмины. Полторы
недели назад они овладели городом, за один день вырезав более семи тысяч
человек без разбора звания и веры. Наш отряд был выслан в передовой
разъезд, теперь мы возвращаемся в ставку. Если желаете, мы сопроводим вас
туда.
- Благодарю тебя, Ефимий, - поклонился я. - Будем рады. Вот только у меня
к тебе большая просьба: ты никогда не видел этой девушки, не знаешь, как
ее зовут и откуда она родом. Сейчас ее имя Альенор из Штраумберга и она
считается младшей сестрой Венедина.
- Хорошо, - медленно произнес молодой рыцарь, - будь по-вашему. Я доложу
графу о вас.
- А почему я считаюсь сестрой Венедина? - не преминула выяснить юная
княжна, лишь только отъехал храбрый изборец.
- Потому что все полагают, - негромко ответил я, - что ты с женихом
находишься в лагере императора и все время со своего приезда в Трир
буквально не отставала от Фридриха ни на шаг. Если мы не успеем доставить
тебя к нему до твоей собственной свадьбы, то и мы, и все, кто был
участником нашего похода из Новгорода, исчезнем безо всякого следа.
Алена замолчала, глядя на меня пытливым взором.
- Умно, - наконец-то сказала она. - Пожалуй, я бы тоже так сделала.
* * *
Ночь застала нас на полпути к Яффе. Наконец-то мы могли чувствовать себя в
относительной безопасности. Вдалеке перекликались выставленные часовые,
конные разъезды объезжали округу в поисках возможного врага, ярко горели
костры, кипело в котлах варево солдатской похлебки, ржали кони у коновязи,
где-то поодаль слышался хохот отдыхающих воинов... В общем, ночь была тиха
и прелестна.
- После того как Орда ушла из Руси, князья стали требовать Володимира
Ильича на царство, - рассказывал Ефимий из Ольшаницы, или, как величали
его здесь, Иохим фон Улфшанц. - Никому не хотелось признавать над собой
власть недавнего сына боярского, коли тот не назовется царем. Уж как
Володимир-то отпирался, а все уломали. Патриарх Константинопольский да
митрополит Киевский в Москву, что в Украине Залесской, приезжали златой
венец на голову Муромца возлагать. По городам и весям народ, почитай, две
седмицы ликовал, покуда все меда да всю брагу не выпили.
А уж как празднества-то закончились, все и вовсе вкривь да вкось пошло.
Всяк князь при царе первым быть желает, всяк силы копит да ближнего своего
извести норовит. И каждый же в тот самый час за свою землю горло рвет,
одни кричат - на Царьград идти надо, Олегову дань отымать, другие твердят
- пора волжских булгар наказать, пошто Орду до нас допустили? Олег на
ливонцев в поход кличет. Ярославскому князю угров подавай. У каждого своя
правда, свой резон. Володимир Ильич извелся, с князьями споря да суд чиня,
а им все не докучно, что псы злые из-за кости дерутся. Вот и мой-то, , -
вздохнул витязь. - Из-за полоцких-то земель спор при вас еще был?
- При нас.
- По закону земля эта Глебу Холмскому принадлежать должна была. Так и
Володимир Ильич рассудил. Ну, князь Олег осерчал сильно, что не ему
тестевы земли достались, да против Глеба козню задумал. У него после Калки
большой татарский полон был. Вот он и отобрал из него три дюжины наилучших
батыров, откормил, снарядил как след, пообещал им вернуть свободу, да еще
и злата дать, коли они Глеба порешат. Тс, понятное дело, согласились на
сие злодейство с радостью. Подстерегли они молодого полоцкого князя, когда
тот всего с пятью гриднями из града выехал, да тут же и набросились всей
силой. Князь Глеб витязь славный был, и гридни его недаром хлеб свой ели,
но силы все ж неравны оказались. Скольких уж они погубили, мне неведомо,
только и сами головы сложили. А те из татаровей, кто жив остался, утекли к
Изборску за обещанной наградой. Там их князь Олег и принял. Получили
лиходеи свое злато с меча княжьего до последней крупинки.
Головы их князь Олег в мешок положил да к цареву двору привез: вот как,
мол, знатно я вражьих сынов покарал за пролитие рюриковской крови, в
награду за то полоцкий стол желаю. Да только мне про то злодейство знамо
стало.
- Ну и ты... - усмехнулся Лис. Ефимий вздохнул печально:
- Я при князе знаменщиком состоял, стяг его боевой в самую гущу сечи
носил, ни на шаг от господина своего не отставал. Сказал бы кто: умри за
князя своего! Умер бы, не сморгнув. А вот лиходейство такое стерпеть не
мог.
Снял я с себя меч, которым меня Олег под Изборском перепоясал, положил
перед ним на пол прямо там, в царевой палате, да и поведал как на духу,
как дело обстояло. Князь в гневе норовил меня шестопером оглоушить, да
Володимир Ильич под защиту взял. А князя Олега со двора прогнал и, уж
конечно, Полоцк ему не отдал. А спустя месяц Олег на Полоцк силой пошел. И
с ним ливонцы.
- Стало быть, перекинулся, - хлопнул себя по колену Лис. - Уму
непостижимо! Это ж бред болезненный! Вдумайся, отвоевывать земли тестя с
убийцами его дочери.
- К сожалению, уму постижимо, - мрачно изрек я. - Нрав у князя крутой,
повиноваться кому-то, а уж тем более такой малости, как закон, ему не по
силам. У него от этого все нутро выворачивает. А то, что некогда ему
пришлось у Муромца подмоги просить, ему, князю Труворичу, внуку
крестьянскому челом бить, он вовек забыть не сможет.
Ефимий из Ольшаницы посмотрел на меня невыразимо тоскливо, так, будто я
затронул старую, но все еще ноющую рану.
- Не сможет. Как Полоцк в осаду сел, ему и от Мстислава Киевского, и от
Святополка Туровского в подмогу полки подошли Володимир Ильич же с
новгородцами по Пскову и Изборску ударил да на Ригу и Ревель корабли
послал. Нынче князь с женой и сыном в Юрьеве сидят под ливонской рукой, и
княжества Изборского, стало быть, боле нет. До самой Ливонии земля
новгородская.
- Ну а ты-то? - спросил я. Наш собеседник усмехнулся.
- А, за книжной премудростью погнался. Володимир сына своего Илью от греха
подальше в град Париж отослал языкам да наукам обучаться. Есть там такое
место, где всякий люд латинской грамоте, да логике, да богословию, да
разным законам учат. Сорбонной величают.
- Да, мы в курсе. У одного нашего знакомого так собаку звали.
- Ну так вот, - продолжал молодой рыцарь, - с Ильей-то еще десяток детей
княжих и боярских поехало. Кто в Сорбонну, а кто за морс, в Кембридж. А с
ними и я. Да только в Париже мне совсем не понравилось. Против Новгорода
или, скажем, Киева глухомань дикая! Грязно, вонь кругом, бань нет, дьяки
все надутые, лопочут какие-то вокабулы латинские не пойми о чем... Тьфу! А
тут как раз император в поход собрался. Я, стало быть, у Илюши соизволения
испросил да и подался к Фридриху на Сицилию. Теперь вот воюю у графа
Хонштайна. - Он вздохнул. - Ладно, государе-воеводы, час поздний, пора бы
и на покой. Утро вечера мудренее.
* * *
Лагерь крестоносного воинства под Яффой напоминал муравейник в разгар
рабочего дня. Все в нем двигалось, меж шатров сновали оруженосцы, плотники
заготавливали впрок детали осадных башен, кузнецы оковывали железными
листами бараньи лбы таранов, бесчисленные туркопилье выезжали из лагеря,
отправляясь в дозор, арбалетчики оттачивали свое искусство на выставленных
за полтораста шагов ростовых щитах... Армия жила своей обычной жизнью,
готовясь к скорому походу.
Пергамент с императорской печатью служил идеальным пропуском. Вскоре мы,
вновь приобретшие благодаря стараниям Ефимия европейский вид, стояли у
огромного шатра с развевающимся золотым штандартом верховного
главнокомандующего.
- Ваше величество, - слышалось изнутри, - как нам сообщили, граф Ибелин,
заключивший союз с султаном Дамасска Анназиром Даулом, послал к Иерусалиму
золотую казну, чтобы подкупить военачальников кареэминов и склонить их
выступить на стороне их коалиции.
- Я знал об этом еще неделю назад! Вернулся ли отряд Хонштайна?
- Должно быть, да. С ним...
- Никаких "должно быть"! Да или нет?
- Да, ваше величество. С ними прибыли рыцари Вальтер фон Ингваринген и Лис
Венедин. Они ждут ваших приказаний у шатра.
- Прекрасно. Пусть войдут. А ты немедленно беги за Хонштайном.
- Но он только вернулся...
- Бе-гом!
Выскочивший из шатра вельможа кратко кивнул нам на хлопающий на ветру
полог и умчался туда, где располагался на отдых отряд графа фон Хонштайна.
Мы вошли, немного робея.
- Все благополучно? - едва удостоив нас вниманием, спросил император. И
тут же наткнулся взглядом на стоявшую близ нас маленькую киевскую княжну.
- Хорошо, господа рыцари, останьтесь здесь, я поговорю с вами попозже. А
вами, фройляйн, я крайне недоволен. Кто вам позволил выезжать из лагеря
скрытно, да еще без сопровождения?
- Этого никогда больше не повторится, дядюшка, - кротко присела в низком
поклоне принцесса. - Простите мне мою девичью глупость.
- Эй! - Отворачиваясь от девушки, Фридрих подозвал одного из оруженосцев,
дежуривших при особе монарха. - Проводите принцессу к ее шатру.
- До вечера, дядюшка.
Мне было почти не видно лица государя, но краем глаза я заметил, что он
был весьма доволен состоявшимся диалогом.
- Ваше величество. - В резиденцию буквально ворвался уже виденный нами
некогда в Санкт-Йоханесбурге императорский референтарий. - Господь на
нашей стороне! Карезмины дали согласие выступить против Орды вместе с нами.
Глава 28
Мертвые не потеют.
Реклама антиперспиранта
На красивых чувственных губах императора появилась усмешка, явно
предвещавшая кому-то глобальные неприятности.
- Ну вот и отлично. Это означает, что в нашем распоряжении еще десять
тысяч великолепных всадников, свирепых, неприхотливых и страстно желающих
поквитаться с ордынцами за поругание своей родины. Это уже кое-что."
- Но государь, - тихо заметил один из вельмож, стоявших подле
главнокомандующего, - можно ли забыть, что руки этих дикарей обагрены
кровью тысяч христиан? Что многие из приближенных блаженнейшего патриарха
Иерусалимского пали под их мечами? Ему самому едва удалось спастись.
- Прекраснейшим образом можно. Кстати, о патриархе. Я велел доставить его
в лагерь. Надеюсь, он уже здесь?
- Как вы и велели, государь, - склонился в поклоне один из военачальников.
- Прекрасно. Вечером приведите его ко мне. Я желаю знать, что теперь он
думает об отлучении, наложенном на меня этим недоумком Папой Григорием. Но
это после. Сейчас для нас основное - Орда. Господа рыцари, - он резко
повернулся к нам, - я знаю, вам уже доводилось встречаться на поле битвы с
этим врагом. Даже удавалось его побеждать. Я хотел бы выслушать ваши
соображения на этот счет.
- Ну что, Капитан, давай, - едва заметно подтолкнул меня Лис. - Лекции по
военному делу - по твоей части.
Мое повествование о тактике и стратегии Золотой Орды выслушивалось в
гробовом молчании, лишь изредка прерываемом замечаниями Лиса. Император
внимательно следил за ходом моей мысли, иногда переспрашивая и уточняя
некоторые моменты, делая знак писцам зафиксировать сказанное в специальной
памятной книге. Дослушав меня, он благодарно кивнул и тут же обратился к
военачальнику, недавно докладывавшему о прибытии патриарха Иерусалимского:
- Есть ли сообщения от ландграфа Тюрингского?
- Так точно, ваше величество. Его сиятельство отступил к Сен-Жан Д'Арку и
сейчас готовит крепость к возможной осаде.
- Что Аль Кемаль?
- Ваш союзник уже выслал войска. Предположительно, к концу недели они
должны соединиться с ландграфом Тюрингским.
- Хорошо. Есть новые сообщения об Орде?
- По слухам, в районе Тиверийского озера произошло сражение, в котором
войска Анназира Дауда и графа Ибелина нанесли кочевникам сокрушительное
поражение.
Мы с Лисом переглянулись.
- Простите, государь, - начал я, - мы с Венедином были на месте этого боя.
Потери с обеих сторон не более полутора тысяч человек. Мне неведомо,
насколько сильны войска графа Ибелина, но для Орды это ничтожная потеря.
Слухи о сокрушительной победе изрядно преувеличены. Скорее всего со
стороны Орды в сражении участвовал всего лишь передовой отряд, не более
того.
- Прекрасно, - скороговоркой бросил Фридрих. - Значит, Орде щелкнули по
носу. Это хорошо, злее будут. Они ударят по нашим врагам всеми силами, за
это время Аль Кемаль соединится с нами, а тут еще и карезмины... Пожалуй,
нам может удасться... Очень славно. Где, черт побери, Хонштайн?! Я уже
битый час его ожидаю!
"Битый час" длился не более двадцати пяти минут, но стремительного, как
полет стрелы, императора раздражало любое ожидание.
- Я здесь, ваше величество. - Воин в красно-белом нарамнике выступил из-за
полы шатра.
- Входи, входи, друг мой. - Государь порывистым движением шагнул к
пропыленному рыцарю и крепко обнял его за плечи. - Рад видеть тебя.
Докладывай.
- Мы перехватили золотую казну графа Ибелина, которую он послал для
подкупа в Иерусалим, - кланяясь императору, сообщил граф фон Хонштайн.
- Молодец! Настоящий герой! Я велю надзирателю своего гарема подарить тебе
любую наложницу по твоему выбору. Нет, не одну, двух! Ступай, дружище,
отдохни.
Я отвернулся, пытаясь отогнать невесть откуда всплывшую картину княжеского
дворца острова Костаматис.
- Эй! - Фридрих, резко повернувшись на месте, окликнул своего
референтария. - Ты слышал, теперь нам есть чем заплатить карезминам
обещанную тобой сумму. Спасибо графу Ибелину. Представляю, как вытянется
его рожа, когда он узнает, что мы заплатили карезминам его же золотом.
Теперь наша задача - заставить Орду повернуть в Малую Азию, через
Константинополь и Трапезунд на Рим.
- "По-моему, император решил силком загнать Орду в Европу", - удивленно
передал я.
- "Ну, это к гадалке не ходить. Я только чего-то не врублюсь, на кой хрен
ему это нужно?"
- "Быть может, он желает затормозить движение Орды в Киликийских горах и
ударить ей в тыл..."
- "Конечно", - подхватил Лис. - "Шоб она летела до самой Италии. У тебя
шо, со слухом проблемы, не слышал, что ли: Византия и Италия входят в
программу шоп-тура, уготовленного стариной Фридрихом для Орды. Как
говорится - галопом по Европам".
Над лагерем заунывно завыла труба, заставляя всех бодрствующих
прислушаться к подаваемому сигналу.
- Обед. - Император обвел глазами своих приближенных, собранных в шатре
для военного совета. - Я жду вас после трапезы. А вы. - Фридрих повернулся
ко мне и Лису, - сегодня обедаете со мной. Все, я не задерживаю вас,
господа.
* * *
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг