его на берег... - Он встрепенулся и принялся натягивать брюки. Брюки у
него были старомодные, длинные. Натягивая их, он запрыгал на одной ноге.
- Правда, Станислав Иванович, ведь это, надо думать, не простые
головоногие, а?
- В своем роде, конечно, - согласился я.
Он не слушал. Он повернулся к приемнику и уставился на него. И мы с
Машкой тоже уставились на приемник. Из приемника раздавались мощные
неблагозвучные сигналы, похожие на помехи от рентгеновской установки.
Машка положила метчик.
- Шесть и восемь сотых метра, - сказала она растерянно. - Какая-то
станция обслуживания, а что?
Он прислушивался к сигналам, закрыв глаза и наклонив голову набок.
- Нет, это не станция обслуживания, - проговорил он, - Это я.
- Что?
- Это я. Я - Леонид Андреевич Горбовский.
- З-зачем?
Он засмеялся без всякой радости.
- Действительно - зачем? Очень хотел бы знать - зачем? - Он натянул
рубашку. - Зачем три пилота и их корабль, вернувшись из рейса ЕН 101 -
ЕН 2657, сделались источниками радиоволн с длиной волны шесть и
восемьдесят три тысячных?
Мы с Машкой, конечно, молчали. И он замолчал, застегивая сандалии.
- Нас исследовали врачи. Нас исследовали физики. - Он поднялся и
отряхнул с брюк песок и травинки. - Все пришли к единственному выводу:
это невозможно. Можно было умереть от смеха, глядя на их удивленные лица.
Но нам было, честное слово, не до смеху. Толя Обозов отказался от отпуска
и улетел на Пандору. Он заявил, что предпочитает излучать подальше от
Земли. Валькенштейн ушел работать на подводную станцию. Один я вот брожу
и излучаю. И чего-то все время жду. Жду и боюсь. Боюсь, но жду. Вы
понимаете меня?
- Не знаю, - сказал я и покосился на Машку.
- Вы правы, - сказал он. Он взял приемник и задумчиво приложил его к
оттопыренному уху. - И никто не знает. Вот уже целый месяц. Не ослабевая,
не прерываясь. Уа-уи... Уа-уи... Днем и ночью. Радуемся мы или горюем.
Сыты мы или голодны. Работаем или бездельничаем. Уа-уи... А излучение
"Тариэля" падает. "Тариэль" - это мой корабль. Его теперь поставили на
прикол. На всякий случай. Его излучение забивает управление какими-то
агрегатами на Венере, оттуда шлют запросы, раздражаются... Завтра я уведу
его подальше... - Он выпрямился и хлопнул себя длинными руками по бедрам.
- Ну, мне пора. До свидания. Желаю вам удачи. До свидания, Машенька. Не
ломай над этим голову. Это очень не простая загадка, честное слово.
Он поднял руку раскрытой ладонью вверх, кивнул и пошел - длинный,
угловатый. Мы смотрели ему вслед. У палатки он остановился и сказал:
- Знаете... Вы как-нибудь поделикатнее все-таки с этими
септоподами... А то так вот - метишь, а ему, меченому, одни неприятности.
И он ушел. Я полежал немного животом вниз, затем поглядел на Машку.
Машка все смотрела ему вслед. Сразу было видно, что Леонид Андреевич
произвел на нее впечатление. А на меня нет. Меня совсем не трогали его
соображения о том, что носители Мирового Разума могут оказаться
неизмеримо выше нас. Пусть себе оказываются. По-моему, чем выше они
будут, тем меньше у нас шансов оказаться у них на дороге. Это как плотва,
для которой нипочем сеть с крупными ячейками. А что касается гордости,
унижения, шока... Вероятно, мы переживем это. Я-то уж как-нибудь пережил
бы. И то, что мы открываем для себя и изучаем давно обжитую ими
Вселенную, - ну и что же? Для нас-то ведь она не обжита! А они для нас
всего-навсего часть природы, которую тоже предстоит открыть и изучить,
будь они хоть трижды выше нас... Они для нас внешние! Хотя, разумеется,
если бы меня, например, пометили, как я мечу септоподов... Я взглянул на
часы и поспешно сел. Пора было вернуться к делам. Я записал номер
последней ампулы. Проверил аквастат. Слазил в палатку, нашел
ультразвуковой локатор и положил его в карман плавок.
- Помоги мне, Маш, - сказал я и стал натягивать аквастат.
Матка все сидела перед приемником и слушала незатихающие "уа-уи".
Она помогла мне надеть аквастат, и мы вместе вошли в воду. Под водой я
включил локатор. Запели сигналы - это мои меченые сонно бродили по озеру.
Мы значительно посмотрели друг на друга и вынырнули. Машка отплевалась,
убрала мокрые волосы со лба и сказала:
- Да ведь есть же разница между звездным кораблем и мокрой тиной в
жаберном мешке...
Я велел ей вернуться на берег и снова нырнул. Нет, на месте
Горбовского я так не волновался бы. Все это слишком несерьезно. Как и вся
его астроархеология. Следы идей... Психологический шок... Не будет
никакого шока. Скорее всего, мы просто не заметим друг друга. Вряд ли мы
им так уж интересны...
/* Scanned, OCR-ed, spell-checked and formatted by dacota@iis.nsk.su */
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг